Снежинка...

Жизнь детского сада в советские времена крутилась вокруг красных дат партии. Есть подозрения, что детям кидали комочки в манную кашу, чтобы конфеты казались вкуснее! А малышня вкалывала за эти конфеты на бесконечных утренниках, не особо вникая, какую дату их собрали отмечать.

На период подготовки к новогоднему карнавалу дети поделились на два лагеря. Одни крахмалили марлевые юбки, вторые пришивали картонные уши к белым чепчикам. Сторож Егорыч на правах единственного мужика в детском саду получил шубу Деда Мороза. В столовую завезли мандарины. Словом, все шло своим чередом.

В назначенный день родителей ждала стандартная программа. Под чарующие звуки баяна по залу семенили снежинки. Ёлка опасливо ждала традиционного «Гори!». Батареи шпарили, зайчики потели в ушастых шапках, но прыгали.
Наконец пришло время конфет. К ёлке вытащили стул, Егорыча и большой мешок подарков. Перед глазами Деда Мороза замельтешили снежинки и зайчики. Ребятня чеканила рифмами по чугунной голове сторожа, но тот стойко терпел, выдыхая пары аванса.

И вот подошла очередь Инночки, маленькой дочки детсадовской поварихи Евгении Михайловны. Девчонка живо выпорхнула к ёлке, поправила корону из мишуры и тоненьким голоском выдала:
Ждали, ждали мы не зря, 
Вот он, праздник Октября!
Мы флажки свои возьмем
И на улицу пойдем…

— Октября?! — вздрогнул Егорыч и бросил мутный взгляд в окно, утыканное ватой. — Это ж сколько мы с мужиками сидели?!

Но на улице по-прежнему приплясывал нарядный декабрь...

— А теперь про Новый год! — подсказала Инночке воспитатель. Девочка кивнула, ущипнула юбку с обеих сторон и начала с выражением:
Ждали, ждали мы не зря, 
Вот он, праздник Октября!
Мы флажки свои возьмем
И на улицу пойдем…

Инночка растерянно заморгала на Деда Мороза. Тот вытирал мокрый лоб рукавом. Девочка вздохнула:
Ждали, ждали мы не зря, –  ещё раз попробовала начать Инночка и молча почесалась под короной. В этот момент кто-то выкрикнул из зала:
— Мы флажки свои возьмем и на улицу пойдем!

Тут уже все засмеялись. Дед Мороз поморщился в приступе головной боли и достал Инночке подарок:
— Уйди!
Но детка, окрыленная успехом, решила не сдавать позиций так сразу и пошла на бис:
Хорошо, тому живется,
Кого мамка родила,
А меня родил Егорыч,
Мамка в городе была.

Раздался очередной взрыв смеха. Егорыч крякнул и прищурился на Евгению Михайловну. Та уже сползла со стула и пробиралась к источнику её личного позора.

Тем временем Инночка продолжала:
— Холодно зимою маленькой макаке, примерзают руки к волосатой сра…

Окончание заглушили овации. Общественность аплодировала вслед упирающейся Инночке. И было неважно, по какому поводу все собрались. Главное, что праздник удался!

©  Алёна Кривошеева