У рыжего негодяя сегодня была бессонница: шатался по комнатам, орал непристойные песни, самозабвенно скрёбся в шкафы, как загулявший муж в двери. В паузах пытался привести себя в порядок, взахлёб полируя то, что у них принято полировать, когда возникает необходимость имитировать сколько-нибудь конструктивную деятельность. Спать подо всё это не было никакой возможности, я скандалила и пила корвалол, но делу оно способствовало несущественно — так мы и орали с ним попеременно, как пьяный оперный дуэт.
Ближе к утру мерзавец наблевал на свежевымытый пол и, проигнорировав всё, что я нашла нужным ему сказать, завалился на батарею и захрапел с чувством честно выполненного долга.
Однако блаженство оказалось непродолжительным. В полседьмого утра мохнатая колючая лапа опустилась на моё лицо: завтракать! Я стряхнула лапу и перевернулась на другой бок — оно перелезло по мне на другую половину кровати, заняло стратегическую позицию «нос к носу» и включило зажигание. Рррррррррррррррррр... Пришлось вставать. Впрочем, удержаться от невинной сатисфакции оказалось выше моих сил. Обычно я сперва кладу паршивцу паштет, потом ставлю себе кофе и, пока варится, принимаю утренние лекарства, но не в этот раз: не торопясь приняла пилюли, аккуратно отмерила кофе, налила воды, поставила джезву на плиту и… принялась наводить порядок в шкафчике. И только потоооом…
Не стану переводить всё, что я за это время выслушала в свой адрес, но верьте на слово: мне ещё есть куда расти и оттачивать стиль. Как и следовало ожидать, наибольшему числу нареканий подверглась та часть моей фигуры, которая была обращена непосредственно к нему. Кто бы говорил, на себя пусть посмотрит!
Вы видели рубенсовских «Трёх граций»? Непременно распечатаю и наклею рядом с зеркалом: в любую из них, если на вес, влезет по три Полины Гагариных, и ещё останется немножечко места для косметички. Не женщины, а зефирины! Местами даже с клубничным сиропом. Грации, Карл! И знаешь, когда я смотрю на этих сегодняшних, то готова согласиться, что грациозность измеряется не в килограммах: привычка постоянно ходить в кроссовках и джинсах делает невозможным отличить девочек от мальчиков без медицинского освидетельствования. Манеры, осанка, походка, причёска и одежда более ни о чём не говорят. Мужчины и женщины есть только в летах, всё прочее — подростки. Они как котята: пока не вырастет, фиг разберёшь, котик это или кошечка.
А когда вырастет, воспитывать уже поздно: «Вся отклячится, в узел завяжется, вся скукожится, как старый рваный башмак, и вот чешет на работу, как будто сваи заколачивает!», как сказано в бессмертной комедии бессмертного Эльдара Рязанова, но то, что тогда было исключением, сегодня стало правилом.
Так что грация, Карл, заключается отнюдь не в отрицательных величинах массы тела. А в чём? В не передаваемой словами пластике движений, в горделивой осанке и аккуратных несмелых жестах, в блеске глаз из-под ресниц, напоминающем многоточие…
Понял, рыжий? Так что нечего мне тут…
© Тори Грасс
Оценили 17 человек
35 кармы