Мировой человек (к грядущему Октябрь-100)

Несомненно, Ленин – это единственный русский социальный мыслитель и политический пионер планетарного масштаба. Популярность второго столпа большевистского движения, Сталина, - иная, он все же воспринимается как лидер российского государства, в контексте истории нашей страны. А вот Ленин – это настоящий мировой бренд, что становится еще более отчетливо понятно в свете приближающейся знаковый даты – Октября-100.

Публицист Игорь Молотов толково фиксирует феномен:

“Будучи проездом в Цюрихе, я по случайности набрёл на кафе, где красовалась аккуратная табличка: «Здесь обедал Владимир Ильич Ленин — вождь русской революции». Я тогда удивился: надо же, с какой заботой швейцарцы хранят память о странном русском, поставившем на уши весь мир. А следом меня посетила грустная мысль: на моей родине спят и видят, как бы поскорее избавиться от старомодной ленинианы.

Похожая ситуация повторилась в Алжире, где с витрин книжных магазинов смотрит на прохожих, прищурившись, Ильич. На три Корана приходится одна книга о Ленине— конечно, на родном арабском языке. Арабы вообще пытаются приватизировать Ленина, изображая его восточным человеком: для них он мудрый имам с темноватой кожей и внушительными скулами. «Этот Ленин хороший человек», — говорит мне таксист с сильным акцентом.

«Ленин — это как Гагарин», — он резко даёт влево, увлекая меня в разговор о русских символах, где у иностранцев Ильич стоит в одном ряду с первым космонавтом и столичной водкой. Эти наблюдения я делал во многих странах — от Африки до самой что ни на есть Европы, где Ленина считают The Great World Politics. «Вы, наверное, гордитесь этим?» Я пожимал плечами — гордится ли моя страна этим? «Наверное, гордится», — сказал я неуверенно и умолк.”

В России отношение к Ленину хорошо прослеживается в цивилизационном аспекте. Октябрь 1917-го не могут принять те, кто мыслит нашу страну как блуждающего сына европейской семьи, хулигана и оборванца, которому постоянно приходится доказывать свою вменяемость. Такие люди любят рассуждать, что у нас в истории постоянно что-то идет не так. Вроде как Россия, метущаяся и непонятная, все пытается войти в приличное семейное общество, вымыть руки и приодеться, но постоянно нечто мешает – слом программы по облагораживанию, вирус, помешательство. И романовский дом вроде был не хуже Виндзоров и Бурбонов, и мыслители ух какие, Вольтера в оригинале читали, и просвещенная прослойка, возвеличивающаяся над чернью, все же была, но не повезло стране – пришел страшилище Ильич.

Другие, наоборот, полагают, что России не нужно догонять Запад, что можно рядом с их миром строить свой, альтернативный. Вот здесь-то и проявляется величие Владимира Ильича – ведь он сумел продемонстрировать миру нечто принципиально отличное, свою версию развития человечества, альтернативную англо-саксонской, которая до него торжествовала как единственно возможная. В этом смысле Ленин и национален, и наднационален – русский, указавший миллиардам жителей Европы, Азии, Африки выход из колониальной и паразитической формы существования, - жизни, где низшие и отстающие обречены “не вписаться в рынок”.

Кстати, одна из ошибок, погубивших Советский Союз, это возобладавшая в 50-е годы гонка с Западом, когда политическое руководство, по мере ухудшения качества ее человеческого материала, все более стало переходить от идеи создания своей собственной модели бытия к погоне за чужой, американской мечтой.

Убрать Ленина из российской истории – значит отказаться от претензий на мировоззренческое первенство в XX веке. Выкинешь Ильича, и останутся книги Достоевский, бас Шаляпина, автомат Калашникова, но в политическом плане – пустота. Никакой царь тут поможет – скажем, история с “Матильдой” абсолютно вне мирового контекста – ни один японец или швейцарец, наверное, не посмотрит ленту Учителя, равно как и не станет с ней бороться.

Неглупая в последние годы российская власть, достигшая заметных успехов в установлении сдержек и противовесов в отечественной истории, понимает, что отбрасывать Ленина и Октябрь-100 было бы ошибкой, поэтому все же тихо готовится отмечать годовщину Революции, чувствуя серьезность исторического момента (мне попадался на глазах план официальных и полуофициальных мероприятий, выдаю спойлер - планируется приезд Путина на торжественную встречу сторонников Зюганова в Москве, а также большой парад в честь 7 ноября 1941 года - привяжут революцию к теме войны).

Отмечать будут тихо, потому что этот юбилей – самый странный для госпропаганды, ведь множество усилий было потрачено на нивелирование значения Октября, на уничижения самой идеи восстания угнетенных против угнетателей.Пожалуй, никто не понимает, что же празднует официальная Россия 7 ноября 2017 г. – какое значение для страны, по мнению чиновников, несет это событие? Полагаю, мы услышим множество неподражаемых перлов от власть имущих, которым суждено все же каким-то образом отмечать дату, от которой уже привыкли бежать куда подальше - на гору Афон, к дворянским собраниям, осеняемым монаршей шарлатанкой и ее пухлощеким сыном, к своим виллам и виноградникам. 

Глобальный Ленин требует своего.Для многих представителей господствующего класса столетие Революции – это действительно “праздник со слезами на глазах”, ведь столько лет каялись, рвали волосы, талдычили о том, что никогда более проклятые хамы не будут расхаживать хозяевами в царских усадьбах. Но нет – придется бывшим функционерам КПСС вспоминать свою комсомольскую юность и нацепить на один день красные банты, которые они в свое время предали.

Андрей Песоцкий