Самоубийство в зале суда

Сегодня, 12 февраля в Чертановском суде города Москва покончил с собой экс-начальник управления ФСИН Виктор Свиридов. Да, именно так я решил начать эту статью, я посчитал, что я не смогу придумать более шокирующую версию этого вступления. Вы только вдумайтесь: прямо в зале суда(!) покончил с собой подсудимый. Вопросов возникает такая куча, что сразу и не определишься с чего начать.

А начну я, пожалуй, с конца. Прежде всего соболезнования близким и родственникам, человек, пусть и осужденный для близких всё равно остаётся дорогим, и я более чем уверен, что такой развязки событий они никак не ожидали. А теперь вопросы. Во-первых: хочу отметить, что событие создало прецедент, из-за которого могут начаться весьма значительные изменения. Ведь если абстрагироваться от конкретики в здание суда подсудимый как-то пронес оружие. К тому же огнестрельное. При том, что суд как учреждение позиционируется как «дворец правосудия» (да, я тоже скептично отношусь к этой формулировке, но мы сейчас смотрим с точки зрения «организаторов» суда как явления), в нём было совершено убийство. Да, самоубийство. Но чисто технически подсудимый вполне имел возможность устроить стрельбу в здании. Насколько быстро его остановили бы – сейчас дело десятое, главное, что жертвы были бы и это факт. То есть это действие можно воспринимать как «осквернение» самой сути правосудия как явления. Ну или его текущей реализации.

Во-вторых: человек пронес в суд огнестрельное оружие. При чём не просто человек, а подсудимый, и не просто в здание суда, а в зал где проходило заседание по его делу. Чьи-то головы точно полетят. Думаю, не у меня одного возникнут вопросы типа: «А как ему вообще удалось незаметно пистолет в зал пронести» и «Куда смотрела охрана». Напоминаю, что в рабочее время охрана судов находится в ведомстве Федеральной Службы Судебных Приставов (ФССП). То есть понятно, кому будут задавать вопросы. И вопросов будет много и будут они очень настойчивыми. Вполне вероятно за этими вопросами последуют переназначения руководителей подразделений. Изменения в законодательном уровне организации деятельности Судебного департамента маловероятны, но не исключены.

Ну и в-третьих: сам факт, что сразу после оглашения приговора Виктор Свиридов застрелился. То есть тут целый комплекс вопросов. Насколько показывает статистика – люди не склонны кончать жизнь самоубийством даже в случае ложного обвинения. К тому же в суде сообщают, что наказание по вменяемой статье было выбрано ниже низшего предела. Какая на момент совершения самоубийства была мотивация у подсудимого – остаётся только догадываться. То ли кроме данного приговора на него давили ещё какие-то силы и он понял, что дальше ему жить так и так не дадут. То ли он не вынес несправедливости приговора. То ли ещё что-то. К слову обвинялся он в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 163 Уголовного Кодекса Российской Федерации «Вымогательство» с наказанием в виде лишения свободы сроком от 7 до 15 лет. Приговор же назначил три года, с отбыванием в колонии строгого режима.

В целом сам факт выглядит весьма мутно и складывается ощущение, что видим мы лишь верхушку айсберга. А учитывая насколько «громкая» тут верхушка, даже немного страшно подумать какая же часть истории скрыта от взора.