Мы вместе учились в МАИ -
Недаром кусочек лазурного неба сияет у нас на груди!
Посвящается всем маевцам.
Света парила над землей. Из окна гондолы дирижабля земля выглядела как карта крупного масштаба – многоугольники деревенек, ленты рек, поля, островки леса. Прямо над гондолой, Света знала, висел дирижабль – огромная сигара, наполненная легким газом. Дирижабль плыл высоко над землей, уверенно и плавно. Света с восторгом разглядывала «карту», как вдруг мимо окна пронеслось что-то черное, даже почудился звериный оскал, и – толчок, свист выходящего воздуха, гондола резко клюнула носом вниз, багаж посыпался с полок, а земля неумолимо понеслась навстречу. «Мама» - успела пискнуть Света перед ударом о землю и… проснулась.
Широко открыла глаза и обнаружила, что поезд стоит на станции. В плацкартном вагоне горел дежурный свет, в окно противно светили фонари перрона. По вагону пробежала проводница, прошли, торопясь и задевая спящих, пассажиры с сумками. Минуты через две поезд мягко тронулся.
«Я же еду в Москву, - сказала себе Света - Наверное, поезд резко тормознул».
Она повернулась лицом к перегородке, проверила часы – ехать еще 2,5 часа, значит, можно поспать еще немного. Но сон все не шел, волнение не давало ей уснуть.
Света ехала в Москву учиться. Она поступила в Московский авиационный институт на факультет № 1, «Авиационная техника». Привела ее в МАИ, на кафедру «Проектирование самолетов» ее самая большая мечта – дирижабли. Лежа в вагоне, она вспоминала – а с чего же все началось? Вот эта безумная мечта – летать?
Конечно, с папы. Вот папа, военный летчик (он был инструктором в Липецком авиацентре) держит ее, малышку, на руках, как модель планера, и приговаривает: «Светка, на старт, от винта, поехали!» И Светка, визжа от восторга, раскинув руки, как крылья – парит над землей. «Набираем высоту, поворот влево…»
Когда Света выросла настолько, что папе стало трудно ее «летать», пришли сны – она начала летать во сне. Для полетов во сне не нужны были ни крылья, ни папины руки – только закрой глаза и усни.
Папа вышел в отставку в печальные 90-е годы. Ему повезло – он устроился по специальности, преподавателем в Воронежское высшее авиационное училище. Они переехали в Воронеж – город авиастроителей и авиаторов.
Свете несколько раз довелось полетать на самолетах и даже посидеть в кабине учебного «Грача». Но с парением в небе это имело мало общего.
Папа был знатоком истории авиации. У него была большая коллекция самолетов, вертолетов – всего, что летает. Иногда он брал их с собой на работу для курсантов («для наглядности» - так он говорил).
Среди моделек были дирижабли и аэростаты. К дирижаблю Света, еще маленькая, привязала любимую куклу и попыталась запустить ее в полет, стоя на табурете (табурет был воодружен предприимчивой малышкой на стол для достижения нужной высоты). Как результат – у дирижабля отвалилась гондола, а Свете влетело «по попе». Вечером папа, отсмеявшись на кухне, пришел к надувшейся пятилетней Светке – чинить модель. Тут-то он и рассказал ей, что для того, чтобы шар взлетел, он должен быть надут специальным газом легче воздуха, как воздушный шарик на празднике.
Пытаясь уснуть, Света вспоминала, как она клянчила у мамы «летучие шарики», как она привязывала к ним игрушки и запускала под потолок, проверяя подъемную силу «аппарата». Вот это было похоже на настоящее парение – мечту в ее снах! К счастью, денег в семье было мало, и мама не уговорилась купить требуемое для Светкиного веса количество шаров. Все-таки они жили на четвертом этаже.
Когда пришло время выбирать профессию, вопрос был только один – где учат делать дирижабли. Выяснилось, что «только в МАИ стать можешь ты лихим…» дирижаблестроителем – в середине 90-х МАИ совместно с Долгопрудненским КБ разработали и построили два дирижабля «Аэронавтика», там же базировался исследовательский центр «Авгуръ». А в городе Вольске восстанавливался «Воздухоплавательный испытательный центр» для аэростатов. Видимо, активность западных «союзников» подвигла руководство отрасли взглянуть на дело пристально и, убедившись, что польза будет, начать работы у себя.
Дирижабли, похожие на летающих китов, захватили Светкино воображение, и она подала документы в МАИ, и набрала нужные баллы, и поступила, с местом в общежитии! Ура!
А как ее собирали в дорогу… В конце сборов, когда чемодан закрывался только с помощью сидящей на нем мамы, пришел папа и принес здоровенную и тяжеленную готовальню с набором всех мыслимых чертежных инструментов. Готовальня была чуть не середины прошлого века – добротная, с бархатным ложементом, весила килограмма два, не меньше.
Света воззрилась на нее, как на динозавра:
- Папа, а зачем?
- Это – твоего дедушки.
- ?
- Эти инструменты еще тебя переживут.
-??
- Это не китайское барахло, которое через неделю развалится.
- А… мне зачем?
- Да, зачем ей, в 21 веке, такое чудо? – спросила мама, утрамбовывая собой чемодан.
- Света, Оля, - папа стоял, прижимая к груди готовальню, - чертить. И набор карандашей, вот, купил и оточил…
- Папка! – расхохоталась Света, - сейчас вручную уже не чертят, сейчас есть специальные программы, в которых конструктор создает чертежи, а чертит – графопостроитель, - и уточнила: - Это прибор такой, автоматический.
Родившимся в 20 веке часто приходится «переводить».
- И в чемодан не влезет, - мрачно добавила мама.
- Обязательно влезет! Ну-ка, пусти, я сам все сделаю!
- Папа! – завопила Светка, - Не нужно, я не возьму! Она весит, как чугунный мост, а я маленькая! – Света действительно была маленькая, хрупкая девушка, в очках, темная шатенка.
- Давай в пакет с едой пристроим, - не унимался папа.
После небольшого скандала, при маминой поддержке папу удалось победить. Чемодан закрыли и выставили в прихожую.
На прощальном ужине папа сказал Свете:
- У тебя все получится. Но если что – знай, мы всегда тебя ждем. В твоем доме.
Всё выше, выше и выше
Стремим мы полёт наших птиц,
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ.
В общежитии Свету подселили на третье место к двум ее одногруппницам. В соседки Свете достались Лена из Нижнего Новогорода – харизматичная обаяшка с ярко-рыжими с медным отливом волосами, конопушчатая оптимистка и красавица Настя из Архангельска – статная натуральная блондинка с огромными голубыми глазами, победительница всех маевских олимпиад по физике.
Девочки помогли Свете устроиться, познакомили с соседями по этажу, показали институт и студгородок, удалось даже прокатиться по Москве. Новая жизнь закружила Светку. Москва – предосенняя, шумная, вся в плакатах «Водитель, будь осторожен, начинается учебный год!» -поразила девчонок своей пестротой и доброжелательностью. Москвичи не показались им заносчивыми снобами – нет, они были «как все люди». Женщины, правда, были не такие крупные и яркие, как в казачьем Воронеже – ну так и сама Светка была «худоба».
Было решено «исследовать Москву» в следующие выходные – завтра было первое сентября. А вечером, при разборе чемодана, Света обнаружила на дне… завернутую в ночную рубашку папкину готовальню. «А… вот почему руки-то поотваливались…» - подумала Светка и рухнула спать.
На первой «паре» первого сентября была традиционная линейка – сбор всех первокурсников и прочих, кто «смог прийти», на Ритуальной площади. Запомнилась веселая сутолока, маевские песни, кто-то, кого Свете не было видно из-за ее низкого роста, говорил речь, которую она и не услышала из-за галдежа студентов. Первокурсники разглядывали друг друга исподтишка, старались выглядеть независимо. Света с изумлением разглядывала статую Ленина – надо же, уцелела!
А на второй паре было черчение, или, по-новому, «инженерная графика». Их группу в 20 человек поделили пополам, и Светиной половине достался дядечка средних лет, в очках, строгий и неулыбчивый.
- Меня зовут Русланов Сергей Федорович. Староста, прошу представить список студентов.
Пока староста зачитывал список их группы, Света разглядывала препода: не старый, но какой-то «пожухлый», одет в пиджак с вельветовыми накладками на локтях, темные брюки, рубашка с галстуком. Сергей Федорович выглядел скучающим и усталым.
«Вот, какой скучный препод… прямо как его предмет», - подумала она.
- Начнем с «азов». Вероятно, кто-нибудь из вас доберется и до «ятей», - обнадежил студентов преподаватель, - Итак, поговорим о чертежных инструментах и принадлежностях.
Света слушала, машинально записывала, а когда Сергей Федорович монотонным голосом начал рассказывать про очинку грифеля, Света (папа же поточил ей карандаши!) уплыла в мир мечты. За спиной преподавателя стояли чертежные доски («кульмана» - так их называл папа), а Света видела вместо них зеленую степь, ярко-голубое небо и его – белый дирижабль, похожий одновременно и на веселого кита, и на первую советскую ядерную бомбу. Света с коллегами прикрепляли к нему небольшую платформу с аппаратурой и собирались…
- Девушка а очках на первой парте, повторите, о чем я рассказываю.
Из мира грез Светку вывел пинок Насти под столом.
- Что? – Света воззрилась на преподавателя. Сергей Федорович смотрел на нее холодно и внимательно.
- Повторите, о чем я только что рассказывал.
- Как точить карандаши, - прошипела, прикрывая рот рукой, рыжая Ленка. Света вспомнила папу и, встав, бойко ответила:
- Как отачивать карандаши.
- Неправильный ответ, - препод посмотрел на Светку, как на противное насекомое. Та замялась… что не так?
- А, простите, - Светка примирительно улыбнулась («улыбка замявшейся отличницы»), - как точить грифель.
- Как очинять грифель, - под холодным взглядом преподавателя Света почувствовала себя чем-то вроде мокрицы, - Вы… вы не видите разницу?
Группа, кроме соседок и старосты, захихикала.
«Ох… - пронеслось у Светки в голове, - он на мне показывает, кто тут хозяин». Мокрицей быть не хотелось, и она спросила:
- Простите, Семен Федорович, а зачем нам учиться очинять грифель?
Группа хихикнула. Сергей Федорович сменил выражение лица – теперь он смотрел на Свету даже доброжелательно, но с жалостью, как на… малое глупое дитя.
- Чтобы чертить линии, элементы аккуратно, заданной ГОСТом толщины.
-Э… я понимаю, я хотела спросить – а зачем нам чертить руками… ну то есть карандашом, то есть грифелем? – Светку понесло, - ведь мы живем в 21 веке, разве сейчас кто-нибудь чертит сам? Разве чертеж не создается в Автокаде, а потом на бумаге рисуется на плоттере или там… графопостроителе? Ведь…
- Барышня, меня зовут Сергей Федорович, вам так сложно запомнить? Не Семен, а Сергей. Можете записать, - презрение к Светкиной тупости било фонтаном с каждым словом. – Далее. Обращаюсь ко всем – те, кто благополучно сдадут предмет «Инженерная графика» за два семестра – шесть чертежей с эскизами и в конце курсовой проект – получат шанс изучить графический редактор для конструкторов. Когда вы чертите рукой, вы учитесь азам конструкторской работы, вы вбираете в себя ее основы. Садитесь. Барышня, вы отняли у нас, - взгляд на часы, - восемь минут драгоценного времени. Ваши подруги, кстати, провели его с пользой – успели познакомиться с будущими сокурсниками.
Светка села на место, красная, как рак. «Вот влипла, - думала она, вспоминая свои потуги начертить что-то «аккуратно» в школе, - И так черчу, как курица лапой, так нате вам – умудрилась испортить отношения в первый же день!»
Но вот разбегутся дороги,
Судьба инженера видна.
А были мы все козероги (когда-то),
Об этом забыть нам нельзя.
Забыть, как зачеты сдавали,
Забыть наш любимый МАИ.
Ты помнишь, как водку из банок хлебали
Из-под баклажанной икры?
И началась совершенно иная жизнь!
Лекции, семинары, лабораторные. Новые знакомства, песни под гитару, «изучение» Москвы. Попытки приготовить сносный обед, покупка ватмана и новых джинсов, вечерние созвоны с родными. Все было восхитительно. Картину портила только проклятая инженерная графика.
После очередного занятия с Руслановым Светка решила с расстройства прогулять следующую «пару». Поднялась, мрачная, как туча, на свой этаж, увидела на кухне соседок с третьего курса и зашла излить душу.
- Нет, вот вы мне скажите: это – сопряжение? – вопрошала она, возмущенно потрясая «форматом А3». - Может, это – перпендикуляр, параллельные, овал? – на листе было изображено что-то типа кулачка. Видно было, что автор старался, но не преуспел.
- Сопряжение, - подтвердила соседка. – А кто у вас ведет? Русланов? Господи, помилуй! Кира, у них Руся ведет!
Ее приятельница, прервав помешивание манной каши, с сочувствием посмотрела на Светлану:
- Бедные козерожки! Руся – ужасен. Придирается буквально ко всему, как будто нет ничего важнее его драгоценного предмета!
- Да, а особенно к девчонкам! Кира, мешай кашу, комки будут!
- Он у меня вел. Я раз пять перечерчивала резьбовое соединение. Потом сбежала к «бабе Ларисе». И оказалось, что я не так плоха.
- Да… - жалобно протянула Света. – У второй группы «баба Лариса»… А Русланов что – женоненавистник?
- Ой, у него страшная семейная драма. Говорят – был нормальный мужик, пока от него жена не сбежала.
- ?
- Мало зарабатывал.
- Да, - подтвердила Кира, - раньше же вообще платили мизер, кому понравится? Многие преподы за деньги делали курсовые, но не Руся, он принципиально против. «Делай сам». Ну, она и устала, видимо, от «райской жизни» и свалила. Говорят, он ее любил, а она… предала. Вот он и озверел. Видимо, теперь в каждой женщине он видит ее…
- Света, если ты так чертишь, - соседка скептически посмотрела на чертеж, - тебе лучше перевестись, просись к «бабе Ларисе», она нормальная!
Но перевестись оказалось невозможно: на день раньше два студента из их группы сбежали к Ларисе Александровне, и мест больше не было.
А Сергей Федорович (по классификации студентов Дикий Придирозавр) не упускал ни одной ошибки, ни одной неточности. И если работы других ребят хоть как-то напоминали недостижимый ГОСТ, то у Светы дела были совсем плохи. Нет, она все понимала, все знала, умела читать чертежи, прекрасно знала, как должно быть, но… ручки не могли начертить чисто и аккуратно, нужной толщины линии, стрелки, про чертежный шрифт и говорить было нечего!
Со шрифтом вышла отдельная история. Когда подруги покупали ватман в магазине при Строгановке (через шоссе напротив МАИ), они увидели трафаретки для чертежного шрифта, купили и принесли на следующее занятие. Придирозавр презрительно скривился, когда Светлана начала бойко вписывать буквы в отверстия трафарета.
- Корзухина, а что это вы принесли? – взяв двумя пальцами трафаретку, спросил он. Как будто только у нее был трафарет!
- Не полагается? – стараясь быть милой, спросила Света.
- Не то слово. Мало того, что вы не научитесь писать чертежным шрифтом, пластмассовая поверхность трафарета размажет грифель по вашему чертежу. Больше не приносите, видеть не могу, - и отвернулся от нее.
А грязи у Светы хватало и без «пластмассовой поверхности». С грехом пополам сдавая эскизы, Светлана доползла до первой серьезной работы. Остальные предметы, особенно математика, давались ей легко, физику разъясняла гениальная Настя, но «графика»…
На следующем уроке сдавали эскиз к «резьбовому соединению» - обычный болт в гайке, в разрезе. Света перечерчивала его раза три и, в общем, была довольна собой. Поэтому, когда Придирозавр спросил, глядя на нее поверх очков:
- Вы сами ЭТО начертили? – Светлана, не ожидая подвоха, гордо ответила:
- Сама!
- Жаль.
- Что жаль? – не поняла Света.
- Что это безобразие – ваша работа.
От неожиданности Света задохнулась, глаза наполнились слезами:
- А что не так?
- Да все не так! Видите правильно, а чертите, как будто вас на моих занятиях не было! Вот это что за линия?
- Штриховая…
- Правильно. А какой толщины она должна быть? А у вас? А это что?
- Штриховка…
- По-вашему, это штриховка? Тонкие линии? А по-моему, это… - и так Свету распекали минут десять. – Вы запомнили? Вы понимаете, что это важно? Вы сюда зачем приехали? Учиться или… столицу покорять?
Последний выпад доконал бедную девушку, и она расплакалась.
- А, слезы? А плакать будет ваш будущий начальник, когда увидит ваши познания и умение! Основной чертеж извольте выполнить, как положено, ГОСТ есть в библиотеке.
Вечером состоялся «совет в Филях». Света, в унынии, перебирая предметы дедушкиной готовальни, твердила:
- Да не могу я начертить лучше! Я стираю – тут же грязь, рисую – грязь. Главное – я все понимаю, а изобразить не могу!
- Света, не переживай, - утешала ее Настя, - ты умная, просто этот мерзкий тип – женоненавистник, Синяя Борода, а ты еще и красивая!
- Надо срочно что-то делать. Через неделю сдавать работу, - Ленка и не собиралась сдаваться. – Если ты не можешь лучше, а он – Придирозавр – значит, пойдем другим путем! Я сейчас! – и исчезла за дверью.
Вернулась она примерно через час с Васей Гуревичем с третьего курса.
- Вот, - Ленка театрально показала на Василия, - приветствуем лучшего чертежника курса и спасителя бедных «козерожек» Васю Гуревича!
- Какое задание? – деловым тоном спросил Вася. Света протянула задание и свой жалкий эскиз. Василий сочувственно покачал головой, увидев фамилию препода.
- Да… крупно не повезло… этот замучает любого, хотя и по делу.
Зато свезло Васе – он был чертежник от Бога и чертил всем нуждающимся и курсовые, и семестровые работы – не безвозмездно.
- Я сделаю пару ошибок, небольших, чтобы он не догадался, что это не ты чертила, и все будет Ок, - улыбнулся спаситель и ушел, забрав задание.
Светлана ожила. Дирижабли, которые только что чуть не унесло штормом, возвращались к ней обратно.
Через неделю сдавали работы. Светку поставили в середину очереди – препод должен был уже устать, но не очень, чтобы не перекинуть ее работу на другой день. Сергей Федорович был, как обычно, суров и тверд, как кремень. Когда Света развернула Васино творчество, она подумала, что сейчас умрет от страха.
- Ну-ка, ну-ка… Ага… Хм… А вот тут ошибка, надо вот так…
- Да, я исправлю, - прошептала Светлана.
- Хм… О?.. Забавно…
Душа у Светы ринулась в пятки. Русланов, наклонившись поближе, как-то очень пристально изучал чертеж. Потом он вдруг криво улыбнулся и поднял на нее насмешливые глаза:
- Корзухина. А эту работу делали вы?
- Я старалась…
Повисла тишина. «Сейчас выгонит», - пронеслось в Светиной голове.
- Сергей Федорович! – от соседней группы, распрощавшись со своими студентами, отошла «баба Лариса», - простите, напоминаю – к нам комиссия через полчаса приезжает, всех просили собраться на кафедре!
Это спасло и Свету, и остальных. Русланов, покачав головой, велел исправить ошибки, подписал чертеж и занялся остальными. А подруги полетели домой!
Следующая работа была посложнее: несколько эскизов и большой формат, засчитывающийся как зачет. В институте была практика – к экзаменам допускались только те, кто сдал все зачеты. Если хоть по физкультуре или английскому зачета не было – нихт экзамены. А с первого и второго курсов отсеивали беспощадно. И объяснять про женоненавистника было бы некому.
У Гуревича было полно работы, и своей, и чужой. Он сделал Светкины эскизы, забыв оставить ошибки «для правдоподобности». А сама она… разве первокурсницам до этого?
Васина поспешность и сгубила Светлану. Она догадалась «добавить грязи», а остальное трогать побоялась, так и пришла на сдачу. А Сергей Федорович не забыл о волшебном превращении грязнули в чертежницу-аккуратистку. Тогда выяснить истину помешала комиссия, а сейчас он был готов разбираться до конца. Зачем? Понимал ли он, что им движет не только стремление к Истине, но и обида на весь лукавый женский пол?
- Так… Хороший эскиз. Идеальный. Превосходный! И кто его начертил?
- Я, конечно! – побольше уверенности , немного возмущения отличницы…
- Ну да? Корзухина, я предлагаю вам следующее: вы либо говорите мне правду – кто сделал эту работу, либо… пеняйте на себя, вранья не терплю! – преподаватель покраснел от Светкиной наглости.
«Прокололась! Он уверен… знает… Признаться и сдать Васю? Или наврать, что чертили знакомые из Строгановки? Не поверит… Васю выгонят, все знают, что он подрабатывает… Буду стоять на своем!»
- Я сама чертила.
- Сами? Отлично. Ставлю промежуточный зачет. Превосходная работа. Вам ведь ничего не стоит, с таким-то опытом, перенести эти эскизы на основной чертеж?
- Конечно, я же сама…
- Очень хорошо. Будете заниматься в моем присутствии. Чем вы недовольны? В общежитии кульманов мало, к сессии все занято, а у нас на кафедре – пожалуйста, по вторникам и четвергам после пятнадцати часов можно спокойно работать.
- У меня… в это время бассейн… - это было единственное, что пришло на ум поверженной Светке.
Ответная улыбка Руси была расценена подругами как «мефистофельская».
Это была катастрофа. Чертить при Русланове было невозможно, это был полный провал. На совете в общежитии рассматривались варианты подлога, пожара, падения и перелома ноги.
Ближайшее занятие «под присмотром» Светлана посвятила вычерчиванию рамки, штампа и очинке грифелей. На следующем пришлось переносить эскиз на большой формат, пока в тонких линиях. Вынести чертеж не удалось – Сергей Федорович с улыбкой снял его с доски, свернул и спрятал в несгораемый шкаф.
- Он решил меня выжить! – истерила Света.
- Похоже, что так, - сокрушался староста группы.
- Может, слезами его пронять? – предлагала белокурая Настя.
- Я его не-на-ви-жу! Но я готова рыдать. Но как? Я не актриса!
- Есть идея! Подождите, - с этими словами предприимчивая Лена выбежала из комнаты. Минут через десять она вернулась с банкой, закрытой крышкой.
- Нюхай! – и, открыв банку, сунула Свете под нос. Острый запах лука ударил в нос, заслезились глаза.
- Вот! Получилось? И как зарыдаешь – тут же закрой и убери. И плачь на здоровье!
Других вариантов не оставалось.
Когда Придирозавр склонился над Светиным чертежом и принялся тыкать ее носом в «не по ГОСТу», «кривые – не кривые», «а прямые – не прямые», Света приготовилась к представлению: начала хлюпать носом, морщить губы, мол, сейчас разревусь. Сергей Федорович ретировался подальше и дал возможность вытащить и открыть банку. Она быстро сунула нос в натертый лук, вдохнула и зарыдала крокодиловыми слезами.
- А-а-а… - натурально рыдала Света.
- Вам плохо?
- Да-а-а!..
- Да что с вами? Что? – Сергей Федорович подскочил к девушке так резко, что она дернулась, банка выпала из рук, и… дивный аромат натертого лука наполнил помещение.
- Вот оно что… - проскрипел преподаватель. – Так вы не просто неумеха, вы у нас еще и артистка, лживая натура! – ах, не знала Ленка, что бывшая жена Руси была артисткой кордебалета в цирке!
- Извольте за собой убрать. Потом продолжим.
Эта история истрепала Светлане все нервы. Черчение она возненавидела. Ужас неминуемого отчисления (а Русланов заставлял ее перечерчивать каждую линию, каждый элемент) давил на нее все сильнее. Все дальше улетала ее детская мечта, все ближе подбиралось позорное возвращение домой. Мама и папа… они так старались, столько работали, чтобы отправить ее в Москву, а она… весь их труд насмарку. Из-за этого мерзкого гада.
Одногруппники сочувствовали, но сделать ничего не могли. Староста ходил и в деканат, и на кафедру, и к куратору группы… все разводили руками – на Русланова повлиять было невозможно. Добрая «баба Лариса» взялась попросить за Свету, но оскорбленный Светкиной ложью упрямец заявил, что он «абсолютно объективен», и «не может учиться – прошу в официантки».
На лекцию ты вошла
И сразу меня пленила.
Я понял тогда, что ты навсегда
Вдруг сердце мое пленила.
Светлана сдала все зачеты, оставалось черчение. В последний день перед зачетом она домучивала свою работу. От частого стирания ластиком ватман протерся чуть не до дыр. Сделала последние изменения, устало сказала Сергею Федоровичу:
- Я закончила, - и начала собираться.
- Да, идите, - не глядя на нее, пробурчал женоненавистник. – Снимите, сверните, положите на мой стол. Проверять не буду, ну сколько можно!
Света не могла уснуть. Завтра решалась ее судьба – или он смилостивится и поставит зачет, или… все, «пожалуйте собирать вещички». Она молча плакала, стараясь не разбудить подруг – просто слезы текли из широко раскрытых глаз, обильно смачивая подушку. Под утро она забылась коротким сном. Во сне все было прекрасно – Светлана видела себя в корзине воздушного шара, медленно плывущего над большим озером. По озеру плавали лодочки под парусами. «Парусная регата, - произнес мужской голос. – Смотри, как красиво!» Света с улыбкой повернулась к собеседнику и в ужасе отпрянула – это был Придирозавр!
Совершенно измотанная, уставшая бояться, пришла Света на зачет. С утра она попросила о помощи матушку Матрону, позавтракала – девчонки заставили – и поплелась… как на эшафот.
Русланов был особенно мрачен. Первые студенты уже трудились – с ластиком и карандашом в руках устраняли последние недостатки. Пришла очередь Светиного чертежа – он вытащил его из шкафа:
- Корзухина, берите, разворачивайте, показывайте.
Трясущимися руками Светка развернула свою злосчастную работу.
- Так… угу… Ну… А это? – и тут он побагровел, а Света пошатнулась от ужаса. – А почему вот ЭТА линия вот ТУТ? Я же вам объяснял!
Под рукой у Руси лежали карандаш, которым он вносил исправления в чертежи и шариковая ручка, которой он ставил подписи в ведомости и зачетках. Не глядя, он схватил ручку и стал исправлять ошибки:
- Вот так должно быть, вот так!
На многострадальном чертеже возникли синие чернильные штрихи. Если бы это случилось вначале, можно было бы вывести чернила, но не на затертом ластиком ватмане. Чертеж погиб.
«Вот и все, - закипая, подумала Света, - вот и все. Исправить невозможно, незачет. Прощай моя, мечта». Она подняла глаза на Русланова: «Гад! Ну какой же ты гад!!!»
Русланов оторопело смотрел на шариковую ручку – он спутал ее с карандашом! А Света спросила его сквозь слезы:
- Вы нарочно? Вы – нарочно?!
Она видела только мерзкую личность, убившую ее мечту. Ненавистные очки, ненавистная голова, отвратительные руки!
- Ненавижу! – истерично крикнула Света, схватила чертеж и насадила его на голову Русланову.
Ватман, местами сильно протертый, не выдержал, разорвался, и голова Сергея Федоровича, уже без очков, нелепо торчала из большого белого картонного воротника.
Все замерли. Видавшая виды баба Лариса схватилась за сердце. Староста Валентин вскочил. Студенты замерли, боясь пошевелиться. Ленка и Настя машинально потянулись к Светке.
А Света, как-то сразу остыв, с ужасом смотрела на жалкого Русланова. Он моргал близорукими глазами и пытался освободиться, разорвать ненавистное жабо. Он дернул шеей и порезался о край ватмана, потекла кровь. Светлана, прошептав:
- Сергей Федорович, не надо! Не дергайтесь! – попыталась порвать ватман.
Русланов гневно оттолкнул ее руки, порвал картон сам, швырнул его на пол. Кровь испачкала воротник рубашки. Он зажал порез рукой, поднял с пола очки и вышел из аудитории. Баба Лариса побежала за ним.
- Светочка, успокойся! – Настя подошла и обняла подругу. – Успокойся, пожалуйста!
Светлану затрясло, она зарыдала и, схватив свою сумку, убежала.
- Вот это да, - сказал староста, мысленно вычеркивая Корзухину из списка группы.
Не разбирая дороги, ничего не видя вокруг себя, прибежала Света домой, упала на кровать и продолжила отчаянно рыдать.
«Господи, что я наделала? Я его опозорила, теперь над ним все будут смеяться всегда, всегда…»
«Так ему и надо! Гад! Гад! Нарочно ручкой! - и тут она отчетливо вспомнила, как оторопело Руся смотрел на ручку и ее чертеж. – Он перепутал… у него ручка и карандаш были рядом… Все равно ненавистный гад!»
В таком раздрызганном виде Свету и нашли ребята из группы, вернувшись с зачета.
Ленка напоила Свету успокоительным, уложила поспать. Девочки не отходили от нее, пока она не уснула, потом на цыпочках вышли на кухню, чтобы не будить.
Как только они ушли, притворявшаяся Светка поднялась, вытащила чемодан и начала кидать в него свои вещи. Надувной детский шарик в виде дирижаблика, висевший над кроватью, вызвал новые слезы. Слезы заливали линзы очков, и она сняла очки, чтобы не мешали плакать. Села на кровать, прижав дирижаблик к груди. Почему-то вспомнилась струйка крови на белом ватмане.
«Как я могла? Зачем? Теперь все равно…»
В дверь постучали.
Да?! – хрипло крикнула Света.
В комнату вошел… Русланов.
Светка задохнулась от нахлынувших эмоций: «Как? Пришел меня доконать до смерти, что ли?»
Сергей Федорович увидел сидящую по-турецки на кровати измученную и заплаканную девчонку с шариком-дирижаблем в руках. «Зачем я это делал? – подумал он. – Как я мог?»
- Можно? – спросил Сергей Федорович.
Света пожала плечами. Заметила полоску пластыря у него на шее, плохо замытый воротничок. Стало очень стыдно, и она опустила голову.
- Корзухина… Света… - он подошел к ней поближе. – Перестаньте плакать. Я… я виноват. Я взрослый человек, учитель, а вы – еще совсем молоденькая девушка. А мне… не хватило любви.
«Любви? О чем он?» - Света подняла голову. Русланов был напряжен и говорил он, казалось, не столько с ней, сколько с самим собой.
- Если берешься учить – надо любить своих учеников. Вы умная, во всем разбираетесь. Ну… не очень аккуратны. С вами нужно терпение, а мне не хватило ни любви, ни терпения. И я виноват как учитель.
Светлана не могла вникнуть в его слова. А он… он видел насмерть перепуганную девчушку, пытающуюся освободить его голову от ватмана, видел ее «не луковые» слезы, видел ее упрямо нахмуренный лоб, когда она пыталась начертить «по ГОСТу».
«Идиот. Слепой идиот, - обругал он себя. – Это я ее довел».
- Света, можно стул? – он сел и положил свой пакет на тумбочку.
- Да, конечно, - прошептала Светка.
- Вот ваша зачетка, я вам поставил зачет, тройку-то вы точно заслужили… Света? Света?!
Комната поплыла, Руся вдруг оказался над Светланой, а она – лежа головой на мокрой еще подушке.
- Все нормально, - прошептала девушка. – Но чертеж-то погиб…
- Да, черт с ним, с чертежом! Да я кретин, схватил ручку, даже не заметил! Вы как?
- Нормально… Сергей Федорович, ради Бога, простите меня! Это был ужасный поступок, мне стыдно, безумно стыдно! – горячо говорила она, размазывая слезы. Села на кровати, подняла дирижаблик.
«Надо ее отвлечь! А то… Кретин!»
- Светлана, в следующем семестре я вам помогу с черчением, ну, не плачьте вы, ну? А на стене у вас фотографии – кто-то увлекается?
А на стене над Светиной кроватью висели большие фотографии ее любимых дирижаблей.
- Да, это я…
- Ух ты! Наша «Аэростатика», а вот «Полярный гусь»… И «Пересвет»! Серьезно увлекаетесь? «И шарик у тебя в руках – не только игрушка?» - добавил он про себя.
- Да… Я из-за них и поступала сюда… Детская мечта.
- Молодец! Перспективное направление выбрали! А у меня знаете, что есть? О!!! – он старался ее отвлечь, растормошить, как ребенка. – Федор Конюхов есть такой - знаете?
- Конечно, - слегка оживилась Света, начиная отходить от потрясения.
- У меня дома есть кусок аэростата, того самого, на котором он совершил кругосветное путешествие! С его автографом! Разрезали оболочку шара на кусочки, и на выставке он сам подписывал, раздавали посетителям! Я там был по работе…
- С подписью Конюхова?! – Светлана не поверила своим ушам.
- Да, вот, фото в мобильном… сейчас найду… вот – видите? в рамку поместил и над столом повесил!
Девушка с интересом рассматривала фотографию.
- А вы… тоже… увлекаетесь?
- Не то слово! Я же в этом году должен был быть далеко, в Вольске, но мне не нашли замену, я не мог своих студентов свалить на Ларису Александровну!
- Вы… конструктор дирижаблей? – изумилась Света.
- Практически – да! Ведем совместно несколько разработок, привлекаем студентов. Но это так, мелочь, хочется настоящим делом заниматься, реальным!
Света смотрела на Русланова во все глаза – перед ней был совсем не Придирозавр, не Синяя Борода – Сергей Федорович выглядел как восторженный влюбленный мальчишка.
- А вы… вы летали когда-нибудь на шаре?
Русланов серьезно посмотрел на нее:
- Летал. Света, а вы хотите?
Глаза девушки засияли:
- Да… но, боюсь, я не смогу… выучиться на диплом, я не умею же ничего…
- Света, вот вам стимул, не шучу: в следующем семестре вы учитесь чертить, я вам помогаю, и в случае успеха (уверен, что вы справитесь) я обещаю вам полет на воздушном шаре. По рукам?
- Правда?
- Абсолютная. Ну как?
-Да, я согласна!
- Молодец, Светлана! – Русланов просветлел. – Ой, я же забыл… Света, вот, вы в аудитории оставили, - и с этими словами он вытащил из своего пакета… дедушкину готовальню! – Держите, ценная вещь! – и протянул ее Светлане. Та взялась за другой конец…
Так их и застали держащимися за дедову готовальню Ленка, Настя, Валентин и Вася Гуревич, подслушивавшие под дверью. Дверь предательски отворилась под чьим-то нажимом, и в образовавшейся щели показались четыре головы – рыжая Ленкина (на уровне замочной скважины), над ней Васина (Вася был очень невысокий), выше – белокурая Настя, а над ней – староста Валя Сашко.
Но Сергей Федорович и Светлана их не заметили. Они смотрели друг на друга и видели – голубое небо, белый дирижабль, зеленую степь и себя, держащихся за руки.
Но это – совсем другая история.
Благодарю за прочтение!
Отдельное спасибо моему боевому соавтору Косте Ра. "Мы вместе учились в МАИ" - это моя первая работа, на нее в конце прошлого года меня сподвигнул Костя. Именно он с его колоссальной энергией заставлял меня работать над этим рассказом, именно он говорил мне "у тебя получится", и именно он подал мне идею с дирижаблями. До него я о них не вспоминала много лет.
Костя, спасибо тебе большое!
Выпуск Космоновостей № 4.
ПАМЯТНАЯ ДАТА. 93-Я ГОДОВЩИНА СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ М.Ф.РЕШЕТНЁВА
10.11.2017
10 ноября 2017 года отмечается 93-я годовщина со дня рождения основателя сибирского спутникостроительного предприятия «Информационные спутниковые системы» («ИСС»), академика Михаила Фёдоровича РЕШЕТНЁВА.
В Железногорске по традиции в этот день руководство и ветераны «ИСС», представители администрации города возложили цветы к памятнику и могиле М.Ф. РЕШЕТНЁВА. На площади, названной в честь основателя сибирской космической фирмы, прошёл торжественный митинг, участники которого отметили вклад М.Ф. РЕШЕТНЁВА в становление и развитие отечественного спутникостроения. Под его руководством были разработаны и созданы более 1000 космических аппаратов и свыше 30 космических систем.
Также 10 ноября 2017 года завершила свою работу XXI Международная научно-практическая конференция «Решетнёвские чтения», приуроченная ко дню рождения основоположника сибирской космонавтики. В этом году в ней приняли участие около 600 представителей ракетно-космических предприятий, научных организаций и вузов из России и зарубежных стран.
Михаил Федорович РЕШЕТНЁВ - учёный, конструктор, один из основоположников советской (российской) космонавтики, академик АН СССР/Российской академии наук, доктор технических наук, профессор, основатель сибирской космонавтики и одного из ведущих предприятий России по созданию космических аппаратов АО «Информационные спутниковые системы» имени академика М.Ф. Решетнёва».
М.Ф. РЕШЕТНЁВУ принадлежит более 200 научных трудов и изобретений. Под его руководством или с его непосредственным участием было разработано около 30 типов космических комплексов и систем. Количество выведенных с 1959 по 1996 годы на орбиту спутников, созданных возглавляемым им предприятием, — более 1000 единиц. Он внёс существенный вклад в развитие российских систем спутниковой связи и спутниковой навигации и оказал значительное влияние на создание сибирской научной школы, объединив вокруг себя талантливых учёных, инженеров, разработчиков ракетно-космической техники.
РОСКОСМОС. ИТОГИ WORLDSKILLS HI-TECH 2017
7 ноября 2017 года торжественной церемонией в Екатеринбурге завершился чемпионат WorldSkills Hi-Tech. Победителем медального зачета IV Национального чемпионата WorldSkills Hi-Tech 2017 стала сборная госкорпорации «Росатом».
Победителями и призерами чемпионата стали:
• Дмитрий ЯЗИКОВ (АО «Красмаш») – 1 место в компетенции «Фрезерные работы на станках с ЧПУ»;
• Михаил АНТОНОВ (АО «РКЦ «Прогресс») – 3 место в компетенции «Токарные работы на станках с ЧПУ»;
• Андрей КАРПЕНКО (ПАО «РКК «Энергия») – 3 место в компетенции «Инженерная графика CAD»;
• Василий ЗАХАРОВ (ФГУП «ЦЭНКИ») – 1 место в компетенции «Прототипирование»;
• Алексей БЕЛЬКОВ (АО «НПО автоматики») – 2 место в компетенции «Электроника».
WorldSkills Hi-Tech – самые масштабные в России соревнования по профессиональному мастерству среди молодых специалистов (от 18 до 28 лет) крупнейших отечественных промышленных компаний. В 2017 году за медали по 30 компетенциям соревновались 29 команд ведущих российских корпораций и холдингов (Росатом, Ростех, ОАК, РОСКОСМОС, Евраз, СТАН, ЧТПЗ, Уралвагонзавод, Роснефть, Ростелеком, Россети, Сибур, РЖД и другие).
ИСТОРИЯ ОСВОЕНИЯ КОСМОСА. 50 ЛЕТ ПЕРВОЙ В МИРЕ СИСТЕМЕ СПУТНИКОВОГО ТЕЛЕВИДЕНИЯ
07.11.2017
50 лет назад, 7 ноября 1967 года, начала свою работу первая в мире система спутникового распределительного телевидения «Орбита», разработчиком которой является «НИИ радио». За 5 дней до этого прошел первый пробный сеанс передачи сигнала центрального телевидения из «Останкино» через спутник «Молния-1».
Так как не все население СССР имело доступ к центральному телевидению страны, возникла необходимость в строительстве коллективной приемной сети «ОРБИТА». Параметры системы были впечатляющими: наземные параболические антенны достигали в диаметре 12 метров, а их фокусное расстояние – 3-х, вес алюминиевой «тарелки» составлял почти 30 тонн. «Орбита» базировалась на спутниковой системе «Молния-1», ретрансляторы которой по мощности превосходили зарубежные аналоги в несколько раз.
В 1967 году первые 20 станций были введены в эксплуатацию, и удалённые районы Крайнего Севера, Дальнего Востока и Средней Азии получили возможность смотреть Центральное телевидение. Формирование первой программы проходило в Москве, а четыре её дубля, в зависимости от часовых поясов, в записи транслировались в соответствующих областях страны. Позже количество приемных станций стало 69.
А вот что произошло в прошлые годы в авиационно-ракетной отрасли нашей страны:
4 ноября 1981 | Запущена АМС «Венера-14». Получена цветная панорама места посадки. С помощью грунтозаборного устройства взяты пробы грунта внутрь СА и проведен его химический анализ.
5 ноября 1936 | Проведены официальные стендовые испытания ЖРД ОРМ-65 тягой до 175кг на азотнокислотно-керосиновом топливе для ракетоплана РП-318 и крылатой ракеты 212. Подписан акт о сдаче двигателя.
5 ноября 1991 | Распоряжением СМ РСФСР РКК «Энергия» им. С.П.Королева определена головной организацией по пилотируемым орбитальным комплексам.
8 ноября 1711 | Родился М.В.Ломоносов (1711–1765), гениальный русский ученый, энциклопедист, автор первой аэродинамической машины и телескопа; во время прохождения Венеры по диску Солнца (1761) открыл существование ее атмосферы.
10 ноября 1970 | С космодрома Байконур РН «Протон» с двигателями КБХА РД-0210, РД-0211, РД-0212 на второй и третьей ступенях запущена АМС «Луна-17» (НПОЛ), доставившая на Луну первый автоматический самоходный аппарат «Луноход-1» (НПОЛ). КА совершил посадку 17 ноября в Море Дождей. Был выведен на поверхность Луны первый самоходный исследовательский планетный аппарат. «Луноход-1» курсировал по поверхности около 300 земных суток (11 лунных), прошел 10,5 км, передал на Землю 20000 снимков, проводил анализ состава грунта и исследования его механических свойств.
В статье использованы данные сайта
www.roscosmos.ru
P. S. Уважаемые читатели, прошу меня извинить, что сравнение наших и американских "челноков" перекладывается на следующую неделю, но, увы, готовых ответов в и-нете я не нашла, и тему "Бурана" изучаю по книге ее главного конструктора.
Оценили 80 человек
139 кармы