Ветер перемен
подул на карту Земли –
география изменилась.
Великая идея, которая сломалась
Когда-то человечество мечтало о глобальном мире.
О, сладкая иллюзия единства!
Мудрецы говорили: «Мы объединимся, и наступит Золотой век!»
Купцы добавляли: «Мы объединимся, и наступит Золотой век… для наших банков!»
Философы восклицали: «Мы объединимся, и нам больше не о чем будет спорить!»
И вот мы объединились.
И обнаружили, что у нас нет ни золота, ни веков, ни тем для разговоров, кроме как:
«Кто виноват?»
«Что делать?»
И «Где ближайший запас макарон?»
Ах, как сложно быть единством, когда всё разваливается.
Единство? Простите, не доставляем в ваш регион
Глобализация выглядела красиво на бумаге.
Кто бы мог подумать, что мир — это не один офис с кондиционером, а хрупкая экосистема из лени, амбиций и странных исторических обид?
Мы так радовались:
«Один мир! Один рынок! Одна огромная фабрика!»
Но внезапно выяснилось, что если убрать одного поставщика чипов, то все компьютеры начнут зависать.
Если один корабль застрянет в канале, экономика остановится.
Если одна страна скажет: «А можно мы будем жить для себя?» — её тут же внесут в список угроз человечеству.
О, сладкая эпоха глобального сотрудничества!
Где каждый зависит от всех,
но никто не хочет зависеть.
Экономика, которую забыли спросить
Когда-то давно экономика была простой: ты поймал рыбу — молодец.
Теперь экономика — это пятьсот тысяч страниц договоров, в которых никто не понимает даже заголовка.
Раньше было ясно: хочешь есть — сажай картошку.
Теперь: хочешь есть — молись логистике.
А логистика отвечает:
«Извините, все суда застряли. Попробуйте снова в следующем тысячелетии».
И вот люди стоят посреди изобилия технологий, но без еды.
Потому что кто-то решил, что местное производство — это «старомодно».
Смартфоны стали умнее.
А мы стали зависеть от контейнеров, которые никогда не приходят вовремя.
Гениальная стратегия!
Политика, которая потерялась в переводе
Раньше войны начинались из-за границ,
теперь — из-за поставок полупроводников.
Раньше дипломаты обсуждали честь,
теперь — торговые тарифы на бананы.
Раньше мир держался на великих идеях,
теперь — на договорах, которые все подписали, но никто не соблюдает.
Глобализация обещала нам «мир без границ».
Теперь у нас «глобальный хаос без выхода».
Раньше войны вели армии,
теперь — аналитики фондовых рынков и роботы в соцсетях.
И самое главное — теперь никто не понимает, с кем мы вообще воюем.
Кажется, сами с собой.
Культура, которая забыла, что она культура
Ах, как сладко было жить в иллюзии, что если у всех будут одинаковые фильмы, одинаковая еда и одинаковые мемы, то мы станем единым человечеством!
Но, увы:
Вкус бургеров объединился.
Музыка объединилась.
Стиль одежды объединился.
А люди остались такими же разными и недовольными.
Как оказалось, глобальная культура — это не что-то новое,
а просто экспорт старого под новым названием.
Фильм, снятый в одной стране, переснимают в другой,
но смысл остаётся прежним: «Деньги важнее смыслов».
В итоге мир стал похож на бесконечный фастфуд из идей.
Легко усваивается.
Не оставляет следов.
Вызывает лёгкую тошноту.
Технологии, которые ускорили падение
Глобализация верила в интернет:
«Теперь у всех будет доступ к знаниям!»
Но вместо знаний — сплетни.
Вместо объединения — споры.
Вместо великих открытий — ролики с котиками.
Мы создали самую большую коммуникационную сеть.
И потратили её на обсуждение того, какой сорт кофе лучше.
Как трогательно.
И вот человечество стоит перед огромным архивом данных.
И не знает, как с этим жить.
Что дальше?
Глобализация не умерла.
Она просто стала слишком сложной,
чтобы кто-то мог её понять.
Когда один мир рушится,
люди делают то, что умеют лучше всего:
Создают новые.
Мир снова разделится на регионы.
Снова появятся маленькие экономики.
Снова возникнут старые вопросы:
«Где взять еду?»
«Как нам договориться?»
«Почему мы вообще послушали экономистов?»
Но теперь мы знаем, что никакое единство не спасёт от того,
что у людей слишком много желаний.
Единственный шанс —
перестать верить, что кто-то всё исправит.
И начать строить что-то своё.
Откровение и напутствие
Падает башня –
небо остаётся с ней
или без неё?
Оценили 36 человек
49 кармы