ПАТРИАРХ НИКОН

Патриарх Никон был призван на Всероссийский патриарший престол в 1652 году с кафедры Новгородского митрополита. Надо сказать, что она многократно поставляла Москве святых первосвятителей РПЦ. Причем именно в Новгороде архипастыри вживую сталкивались с тайными еретиками и явной оппозицией московскому правительству, познавая на опыте агрессию темных сил против Православия. Не избежал этого и сам Никон: во время очередного новгородского бунта он был избит бушующим народом до полусмерти, тем выше он старался нести честь патриаршего звания, чтобы воспитать в пастве уважение не к себе, а первосвятительскому сану.

Провидя всю тяжесть возлагаемого креста, Никон вся-чески упрашивал духовенство и царя не ставить его патриархом. Он реально оценивал обстановку и понимал, что закрывать глаза на творившиеся беззакония он не сможет, а изменить все к лучшему ему не дадут. Царя окружали многочисленные родственники и именитые бояре, которым безбедно жилось за счет царской казны. Эта группа стала в своих корыстолюбивых целях злоупотреблять властью.

Увеличилось и число воевод в ущерб местному самоуправлению; Мстиславские обложили народ тяжкими налогами (напр., на соль), а их ставленники и приказные своим лихоимством вызвали ряд мятежей. Земский Собор 1649 г. решил составить новый свод законов – «Уложение». К сожалению, его главными авторами стали некоторые бояре во главе с князем Одоевским, тайные сторонники обузданной Грозным ретроградной олигархии.

«Уложение» отменяло местное самоуправление, а суд передавало полностью в руки боярских ставленников – воевод. Отныне челобитные стали подаваться не царю, а в особый приказ, где чиновники произвольно поступали с просителями, а обиженных просто выдавали воеводам. Эти новшества укрепляли в населении ненависть к бюрократии, и отдаляли царя от народа. Кроме того, «Уложение», вопреки уставам князей Владимира и Ярослава, впервые в русской истории накладывало руку светской власти на Церковь! Таков был удар, нанесенный Церкви, который по существу первый понял и правильно охарактеризовал мудрый Никон.

Он приложил все старания, чтобы оградить Церковь от проведения в жизнь этих антиканонических мер, чем навлек на себя злобу авторов «Уложения», рассчитывавших увеличить свои поместья за счет церковных земель и ставших заклятыми врагами патриарха. Олигархам ну-жен был слабый царь, послушный их коварным замыслам, и немой патриарх. Никон же, остававшийся в душе смиренным иноком, требовал подобающего почтения к патриаршему сану. Величие первосвятительского двора напоминало изумленным грекам и иностранцам, приезжавшим в столицу, лучшие времена Византийской империи. Патриарху Русская Церковь обязана укреплением того богослужебного чина, который употребляется до наших дней.

В 1649 г. в Москве был проездом Иерусалимский патриарх Паисий I (1645–1661), заметивший некоторые неточности в обрядах и книгах. Никон тогда отправил на Восток келаря Троице-Сергиевой Лавры Арсения Суханова для сличения книг с греческими подлинниками и покупки рукописей. Кроме книжных сокровищ, он привез в Москву макеты исторических зданий Иерусалима, по которым стал строиться Новоиерусалимский монастырь. Арсением было собрано около пятисот рукописей, и сличением их занялся сам патриарх при помощи знатоков греческого языка – ученых монахов, вызванных из Киева. Патриарх стал энергично устранять все чины и обряды, не соответствовавшие греческим и восточным. Его помощники без устали исправляли старые книги согласно источникам и печатали ими просмотренные.

Благодаря близости Никона к царю, население получило в его лице постоянного защитника и ходатая, а царь – ценного советника в различных делах. Никон участвовал в заседаниях боярской Думы, с чем не могли примириться те, которые прощали это Филарету, но не крестьянскому сыну, ставшему вторым лицом в государстве. Патриарху на время отсутствия царя в столице поручалось все управление страной, а также попечение над семьей государя. Когда в 1654 году в Москве разразилась страшная эпидемия чумы, буквально обезлюдившая большую часть столицы, патриарх спас царскую семью, оперативно организовав ее переезд из зараженной Москвы в Калязинский монастырь.

Как государственный регент патриарх поражал всех, даже врагов, своим большим умом, работоспособностью и умением разбираться в людях. Павел Алеппский, архидиакон Антиохийского патриарха, в своих записках, восхищаясь красотой и порядком отстроенной Москвы, описал чин приемов Никона как регента и величавое обращение его с боярами, никому не позволявшему обижать народ или злоупотреблять властью. В то же время иподиакон патриарха Шушерин, в своих воспоминаниях о Никоне свидетельствует, насколько в домашнем обиходе он отличался скромностью и нестяжанием, а пища его – монашеской скудостью.

Помимо государственных и церковных забот Никон содействовал развитию народного просвещения, искусства, промышленности и всех отраслей экономики. В то время усилилось среди русской знати западное польское влияние: многие бояре стали заводить у себя католические обычаи, пытались повернуть само государственное устройство на западный манер. «Никон насильно истреблял у бояр немецкие органы, ливреи для слуг и картины» [64 с. 224].

Конечно, все это раздражало придворную знать, и в итоге ловко проведенных интриг царя удалось настроить против патриарха. Затем и вовсе Никон, ратовавший за чистоту оте ческой веры, был заклеймен в истории как «латинствующий» и противящийся «древнему благочестию».

История старообрядческого раскола намеренно запутана позднейшими исследователями, чтобы нельзя было докопаться до истины. 

Эта многовековая язва на теле РПЦ не заживает, поскольку искусственно подпитывается с Запада врагами Руси и нашего спасения.

 Изначально старообрядческий раскол и свержение законного патриарха Никона были делом рук Ватиканского агента иезуита Паисия Лигарида, труды которого по развалу РПЦ едва не окончились унией с Римом и ни много ни мало поставлением иезуита Паисия в русские патриархи!