Абсент — гений для бездарностей, но смерть для истинного гения

Абсент, несомненно, можно назвать профессиональным напитком интеллектуалов, художников и поэтов. В XIX веке считалось, что абсент — гений для бездарностей, но смерть для истинного гения.
В 80-е годы XIX века одно слово «абсент» наводило панику на многих добропорядочных европейцев, ведь этот напиток в их сознании прочно ассоциировался с безумием.
Во Франции абсент называли «безумием в бутылке», а фраза «Абсент сводит с ума» стала самым популярным слоганом антиалкогольных кампаний.
Когда и где появился абсент?
Почему этот напиток был запрещен во Франции и Швейцарии? «Зеленая фея» или «Зеленая ведьма»? 

Считается, что абсент появился в конце XVIII века, а изобрел его доктор Пьер Ординер, проживавший в швейцарской деревне Куве.
По преданию, здесь он нашел дикую полынь и создал свой особый напиток, который быстро завоевал популярность в округе.
Доктор Ординер умер в 1821 году — к этому времени за абсентом уже прочно закрепилось название «Зеленая фея» и слава тонизирующего напитка.
Другие источники считают, что сестры Энрио, проживавшие в той же швейцарской деревне, уже делали абсент до приезда доктора Ординера и что именно они продали рецепт этого напитка некому майору Дюбье. 

Как бы то ни было, когда майор Дюбье попробовал абсент, он обнаружил, что этот напиток лечит несварение желудка, улучшает аппетит, помогает при жаре и ознобе.
Дюбье так впечатлился, что купил рецепт и тоже стал производить абсент.
В 1797 году дочь майора вышла замуж за Анри-Луи Перно, тогда и началась династия Перно, давшая название одноименной марке абсента. 

Фабрика «Перно» была настоящим образцом эффективности и гигиены.
К 1896 году она производила уже 125 000 литров абсента в день!
Всё шло как по маслу, пока 11 августа 1901 года в фабрику не ударила молния.
На территории было так много алкоголя, что на тушение пожара потребовалось несколько дней.
Возможно, пожар был бы страшнее, если бы один из рабочих не догадался выпустить огромные резервуары абсента в протекавшую неподалеку реку.
После этого ее воды приобрели желто-зеленый цвет, а исходивший из нее запах алкогольных паров напоминал дыхание пьяницы и слышался на целые мили. 

Питье абсента было одной из характерных черт парижской жизни во время правления Наполеона III (1852-1870) — это был респектабельный буржуазный обычай.
Время между пятью и семью часами вечера называлось «зеленым часом», а запах абсента носился в воздухе над парижскими бульварами. Считалось, что абсент улучшает аппетит перед ужином, а строгий промежуток времени, отводившийся для его питья, до некоторой степени защищал людей от злоупотреблений. 

Учитывая крепость абсента (самая уважаемая марка «Перно» содержала 60% алкоголя), принято было выпивать не более одной порции.
Можно было выпить абсент перед ужином или даже перед обедом, но, если кто-то отваживался пить его всю ночь, это вызывало презрительную реакцию официантов.
Риск злоупотреблений абсентом увеличивался по мере того, как люди стали приобретать вкус к напитку.
Более респектабельные любители абсента, которым стыдно было много пить на людях, вскоре стали переходить из одного кафе в другое. 

Алкоголики достаточно быстро оценили абсент, и вскоре напиток начал привлекать более широкий круг потребителей: представителей богемы, женщин и рабочий класс.
В романе Эмиля Золя «Западня» мы находим упоминание о плотнике, который «разделся донага на улице Сен-Мартен и умер, танцуя польку. Он пил абсент». 

Обычаи менялись, теперь и женщины могли пить абсент в кафе, причем многие из абсентисток не разбавляли напиток водой, что объясняли нежеланием употреблять слишком много жидкости, потому что носят корсет.
Появляется всё больше плакатов, на которых эмансипированные женщины пьют абсент и даже курят. 

Картины того же периода чаще рассказывают совсем другую историю — историю об изможденных женщинах, невидящим взглядом смотрящих в пустоту поверх стакана. 

Очень сильное влечение почти сразу возникло между абсентом, как самым мощным интеллектуальным напитком, и парижской богемой. Особое место абсент занимает в истории французской живописи. 

О художнике Анри де Тулуз-Лотреке иногда говорят, что его картины целиком писаны абсентом.
О горьком пьянстве Тулуз-Лотрека известно многое: его любимым коктейлем была смесь, называвшаяся «Землетрясение», — смертельное сочетание бренди и абсента.
«Нужно пить помалу, но часто», — говорил художник и для поддержания такого режима всегда брал с собой трость, в которой хранились полулитровый запас абсента и небольшая рюмка. 

«Уверяю вас, мадам, я могу пить без риска. Я и так почти на полу», — однажды сказал Анри де Тулуз-Лотрек, намекая на свой слишком маленький рост (немногим больше 150 см).
К сожалению, беспробудное пьянство и жизнь впроголодь причинили художнику много вреда, он стал пьянеть от очень маленькой дозы, как это обычно бывает на последней стадии алкоголизма.
В дополнение ко всему у Тулуз-Лотрека началась паранойя. 

Тулуз-Лотрек видел страшных чудовищ, ему даже казалось, что размещавшийся во дворе «Мулен Руж» слон стал ходить за ним по пятам.
А 1 марта 1899 года один из друзей художника получил письмо с печальными парижскими новостями: «Тебе будет грустно узнать, что Тулуз-Лотрека вчера посадили в сумасшедший дом».

О том, что произошло с Тулуз-Лотреком, рассказывали разное.
Кто-то утверждал, что на улице у художника случилась мания преследования, кто-то — что его изловили санитары и поместили в психиатрическую лечебницу по просьбе матери.
Как бы то ни было, после выписки из больницы Тулуз-Лотрек снова начал пить, поначалу сдержанно, вновь прибегая к «абсентовой трости», а потом всё больше и больше. 

А в 1887 году Анри де Тулуз-Лотрек нарисовал портрет Винсента Ван Гога, на столе перед которым стоит стакан абсента.
Говорят, что именно Тулуз-Лотрек пристрастил Ван Гога к этому напитку. 

В том же 1887 году Винсент Ван Гог создал натюрморт, на котором изображены стакан абсента и графин с водой.
Психиатрический опыт, который пришлось пережить художнику, неоднократно заставлял исследователей творчества Ван Гога выходить в чисто клиническую сферу.
Некоторые комментаторы прямо связывали все болезни художника с тем, что он злоупотреблял абсентом. 

В 1859 году Эдуард Мане написал свое первое крупное полотно, которое назвал «Любитель абсента».
этой работы весьма неловко началась его карьера художника. Натурщиком выступил его знакомый старьевщик и алкоголик, которого нередко можно было встретить в районе Лувра.
Художник разглядел в этом человеке какое-то странное достоинство, даже аристократизм.
Закончив работу над картиной, Мане показал ее своему учителю, который отреагировал резко негативно:
«Любитель абсента! Зачем рисовать такие мерзости? Мой бедный друг, это вы — любитель абсента. Это вы утратили нравственность».
В дальнейшем картина продолжила производить неприятное впечатление почти на всех, кто ее видел. 

Известную картину Эдгара Дега «Абсент», сначала называвшуюся «В кафе» (1876), публика приняла еще хуже, чем полотно Мане. 
«Человек, которому дороги достоинство и красота, никогда не назовет «Абсент» произведением искусства», — писал критик. 
Кто-то даже предположил, что на этой картине изображен поэт Поль Верлен, который был известен тем, что вел ужасную жизнь, насквозь пропитанную абсентом. 

Поль Верлен пристрастился к выпивке очень рано, а последовавшие друг за другом смерти отца, любимой тети и кузины только усилили его пьянство: 
«Я набросился на абсент», — писал он.
Через некоторое время Верлен женился и как будто бы образумился, но семейное счастье очень скоро разрушила катастрофа: Верлен встретил юного поэта Артюра Рембо и до одержимости пленился им, а когда Рембо порвал с Верленом, тот выстрелил в него три раза, ранив бывшего любовника в запястье. 

С той поры Поль Верлен оставил всякую надежду на приличную жизнь. Его даже посадили в тюрьму на месяц за то, что он угрожал ножом своей матери, хотя мать и требовала его оправдать.
После этого случая Верлен окончательно погрузился в жизнь кафе, превратившись в главную знаменитость Латинского квартала, но его поэтическая репутация была настолько сильна, что даже полицейским было приказано не беспокоить Верлена, что бы тот ни делал. 

В «Исповеди», написанной в 1895 году, Верлен раскаивается в своей зависимости от абсента: 
«Абсент! Как страшно думать о тех днях и о более недавнем времени… Один глоток отвратительной ведьмы (какой дурак назвал ее феей или зеленой музой!), один глоток пленял меня, но затем мое пьянство привело к более тяжелым последствиям». 

В августе 1905 года швейцарские газеты написали о страшной трагедии: тридцатилетний крестьянин Жан Ланфре, выпив два стакана абсента, выстрелил в голову своей беременной жене, а затем убил дочерей (четырехлетнюю Роз и двухлетнюю Бланш).
Ланфре тоже попытался застрелиться, но остался жив.
Пошатываясь, он вышел во двор, где и заснул, сжимая в руках мертвое тело младшей дочери.
Общественная реакция на эту трагедию была необычайно бурной, причем возмущение вызывало вовсе не то, что Ланфре был непроходимым пьяницей, который каждый день выпивал до пяти литров вина.
Люди были уверены — в случившемся виноват абсент. 

Через несколько недель после трагедии жители окрестных городов и деревень подали петицию, в которой 82 450 человек требовали запретить абсент в Швейцарии, что и было сделано уже в 1906 году.
Во Франции абсент запретили в 1915 году, когда задумались над национальными проблемами алкоголизма и неготовностью армии к Первой мировой войне.
Кстати, последним значительным появлением абсента в искусстве, перед самым его запретом, стала кубистская скульптура Пабло Пикассо «Стакан абсента» (1914). 

После запрета абсент еще некоторое время сохранялся в Испании, Восточной Европе и на Кубе.
С самой большой ностальгией о достоинствах этого напитка писал Эрнест Хемингуэй, который на тот момент жил во Флориде и продолжал пить абсент уже после французского запрета, получая его с Кубы.
В романе Хемингуэя «По ком звонит колокол» одно из немногих утешений его главного героя — это абсент, возвращавший воспоминания о прекрасной и беззаботной парижской жизни, которой этот американский партизан оказался лишен. 

«Одна такая кружка заменяла все вечерние газеты, все вечера в парижских кафе, все каштаны, которые, наверное, уже цветут… словом, всё то, что возвращалось к нему, когда он потягивал это мутноватое, горькое, леденящее язык, согревающее мозг и желудок, изменяющее взгляды на жизнь колдовское зелье».
И еще: 
«Лучше абсента нет ничего», — пишет Эрнест Хемингуэй в романе «По ком звонит колокол». 

Абсент возродился относительно недавно — в 1990 году, когда его производство возобновилось в Чехии и напиток снова запустили на международные рынки под маркой Hill’s. 

Французам и швейцарцам не слишком понравилось то, что где-то возродился хоть какой-то абсент: 
«Это отвратительная иностранная дрянь. 
Если бы Бодлеру и Рембо предложили это чешское пойло, они бы перевернулись в своих гробах». 

Одним из самых ярых противников чешского абсента во Франции стала Мари-Клод Делаэ, главный французский эксперт по абсенту, которая в 1994 году открыла музей этого напитка в Овер-сюр-Уаз — местечке, где похоронен Винсент Ван Гог.
В 2000 году при содействии Мари-Клод Делаэ была запущена новая марка абсента французского типа — La Fée («Фея»). 

Вдохновляясь историями знаменитых абсентистов, современные художники и по сей день создают работы, посвященные абсенту. 

Материал подготовлен при поддержке Центра пропаганды и развития творчества людей, страдающих психическими расстройствами, Дарьи Евсеевой.