"Голубка у твоего окна"

"Голубка у твоего окна"

Ты упала - так вставай, смело с зайкой поиграй!

Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайка погулять.

Эй, лисичка, не дремай, зайку ты себе поймай...

Брошенная женщина, не важно, мужем, парнем, любовником!

Кто может себе представить, что это? Брошенная Богиня, когда она осознает, что она не нужна, не нужна ему - кому дарила свою любовь, отдавала себя без остатка, и он посмел ее бросить!

Алена Ивановна Сименко не знала, что она Богиня, но ее мысли были о нем, о том, кто посмел ее бросить, и если он думает, что все так просто - взял и бросил, не на ту нарвался!

Алена вытерла слезы и закричала в открытое окно своего авто:

- Куда прешь, козел? И нажала на педаль газа…

Алена Ивановна торопилась на работу, на государеву службу, как она, шутя, говорила в кругу с ее Вячеславом друзей.

«Господи, он теперь не мой, он теперь её, я отныне свободная женщина! Милый, Славик, ты думаешь, меня можно вот так вот бросить, как старую ненужную вещь? Клянусь, ты пожалеешь, и твоя Галочка пожалеет, я вам устрою счастливую семейную жизнь». Она потянулась к бардачку за сигаретами, но пачка оказалась пуста, и ужасно хотелось пить.

Алена посмотрела на часы, еще 30 минут в запасе времени, заскочу в магазин, успеваю! Она попила фанты, закурила сигарету, немного отлегло, поспешила к своему джипу "Чероки" и с удивлением обнаружила, что какой то козел запер ее авто своей Ладой "Калина"! Гнев пронзил каждую клеточку тела Алены Ивановны, и она стала фантой поливать переднее стекло автомобиля, который ее запер на парковке супермаркета.

- Да что вы такое вытворяете? Bы с ума сошли, прекратите!

Алена Ивановна обернулась. Сзади стоял светловолосый офицер с пакетом, его глаза пылали злостью.

- Я вас спрашиваю, что вы вытворяете? Вы действительно думаете - вам все можно, богатая девочка? Bаше время подходит к концу!

- Я спешу, а вы заперли мой автомобиль, освободите выезд, немедленно!

- А командовать будете у себя в офисе или банке, или где вы там сидите, элита, япона мать? И не я вас запер, а вон тот Опель, вам повезло, что вы не мужчина, я бы выбил вам все зубы!

- Освободи проезд, козел! Козлы, вы все козлы...

- Что, богатая девочка, с мужиками не везет? Все у тебя козлы? Hе удивлюсь, если такую придурушную, как ты, бросил муженек?

- Да как вы смеете, кто вам дал право...

Алена Ивановна разрыдалась. Майор Большаков достал платок, протянул Алене, подошел так близко, что она машинально обняла его, что-то причитая. Андрей Фёдорович прижал ее к себе, приговаривая: «Все будет хорошо, будет вам, еще неизвестно, кому больше повезло…»

Алена улыбнулась, вытерла платком лицо.

- Освободите мне... - она увидела его глаза цвета неба, его красивое лицо, эту мужественность, которую подчеркивала военная форма, и ненависть к мужскому племени вернулась.

Андрей Болъшаков освободил выезд автомобилю Алены Ивановны. Она выехала, а затем сдала задом, открыла окно и крикнула:

- Эй, не смей меня жалеть, офицер! Вы все козлы, и я вас ненавижу!

Майор Большаков улыбнулся, какие красивые зеленые глаза и этот взгляд в гневе, да что я размечтался об этой офисной девочке, наш контингент известен: училки и медсестры. Андрей вспомнил о своем штурмане Сереге, Господи, грех такое думать, но как хорошо, что я не женат и, наверное, не женюсь никогда. Он сел в свой автомобиль и поехал в направлении городского суда Ленинского района.

Андрей заскочил в лифт, нажал кнопку с цифрой пять и оглянулся. На него смотрели те красивые зеленые глаза, его новой знакомой брюнетки, которую он терпеть не мог.

- Вы что, меня преследуете? - Алена Ивановна криво улыбнулась.

- Ага, проткнул вам все четыре колеса и помочился на ваш джип!

Глаза Алены снова вспыхнули огнем

- Что? Что вы сказали?

Андрей Большаков улыбнулся:

- Да выдохни, брюнеточка, пошутил я!

Дверь лифта открылась, и майор Большаков вышел, а обернувшись, увидел, как брюнеточка показывала ему пальчик, тот самый, который кое-что означает, но Андрей не придал этому значения и вошел в зал суда. К нему подбежал его друг, капитан Тропинский

- Андрей, что ты так долго?

- Да, небольшое приключение было. Ну, брат, чего ты нос повесил? Заберем твоих девочек у твоей бывшей, за тобой все права! Знаешь, Серега, долго думал, я никогда не женюсь, будем с тобой золотым запасом авиации, помнишь как нас с тобой называли, когда мы были лейтенанты-холостяки. А я еще такую кобылу троекуровскую повстречал, по дороге в суд... Что такое, Серега?

Майор Болъшаков обернулся, позади него, пылая гневом, стояла брюнеточка с красивыми зелеными глазами, готовая убить Большакова взглядом!

Она обошла Андрея и Сергея Тропинского и заняла место судьи...

Андрей Большаков был уверен, что правда на их стороне, и суд примет сторону отца, Тропинского Сергея, и ему обязательно отдадут дочерей. К нему приехала мать Тамара Владимировна, которая была все это время с девочками Леной и Ирой. У Тропинского был лучший адвокат, а полковой юрист собрал все необходимые документы, но суд постановил - дочери капитана Тропинского должны быть переданы в детский дом, до окончательного решения суда!

Майор Большаков был подавлен, он чувствовал за собой вину в решении вопроса, и это угнетало его. Он смотрел на своего штурмана, на его маму, на девочек, которые испуганно прижались к бабушке Тамаре Владимировне, и Андрею хотелось умереть. К Большакову вернулось то знакомое чувство, это навязчивое желание пустить себе пулю в лоб, как тогда, когда он узнал что его жена Нила...

Алена Ивановна возвращалась из зала суда в свой кабинет, пустота и обреченность, казалось, заполнили всю ее Душу без остатка. Она подняла глаза и увидела снова этого майора, она увидела его глаза цвета неба и эту боль в глазах. Алена подумала: «Господи, неужели еще кому-то на Свете так же плохо, как мне?»

- Что вы хотите, майор? Вы не слышали решение суда?

- Алена Ивановна, прошу вас, мне нужно пятнадцать минут вашего времени, прошу вас!

Она снова посмотрела в его глаза, да что с ним такое, как будто это его дочери. Она открыла свой кабинет.

- Проходите, у вас пятнадцать минут, майор… э-э-э?

- Большаков, Андрей.

- У вас пятнадцать минут, майор Большаков, Андрей, присаживайтесь.

- Спасибо, я постою. Алена Ивановна, простите меня ради Бога, если это возможно, я понимаю, что оказался не в то время и не в том месте и чувствую за собой вину в том, что у Сереги Тропинского отняли дочерей, они мне как родные. И я понимаю: у вас какое то горе, но, может, я могу вам как-то помочь?

Алена Ивановна с интересом посмотрела на майора Большакова:

- А как вы можете мне помочь, может, вы женитесь на мне? мой жених бросил меня за неделю до свадьбы и ушел к моей подруге Гале, оказывается - он встречался со мной ради нее!

Алена снова заплакала.

- Свадебное платье, банкет, лимузин, мои друзья, коллеги по работе… никто ничего не знает…

- Да, Алена Ивановна, да! Я готов на вас жениться, тем более опыт у меня есть, а через пару месяцев разведемся или когда вы скажете. Кто сказал, что ваш брак с тем вашим женихом был бы безупречным?

Алена Ивановна почувствовала, как привычный Мир снова возвращается к ней. Она вспомнила, как плакала ему в плечо на парковке возле супермаркета, а он ей обещал, что все будет хорошо!

- Все будет хорошо, - тихо произнесла Алена.

- Именно, выходите за меня замуж!

Алена Ивановна улыбнулась сквозь слезы

- Вот мой адрес, жду вас в среду вечером ко мне домой, будем знакомиться и придумывать нашу историю любви. В четверг знакомство с моими родителями, они приезжают из Питера, а в субботу свадьба! Кто будет с вашей стороны?

- Мой экипаж, штурман Тропинский, мой правый летчик с женой и бортовой техник с женой. Думаю, достаточно?

Алена Ивановна снова улыбнулась, на этот раз кокетливо.

- Все документы у меня, в следующий понедельник со службой опеки, с вашим штурманом и с вами еще раз посмотрим условия проживания и состояние его супруги, условия проживания Тропинского, я отдаю дело на пересмотр. В лепешку разобьюсь, но девчонки останутся с отцом!

Большаков подошел к Алене Ивановне и подал руку:

- До среды, у вас.

Она молча мотнула головой и пожала руку Андрею.

Андрей Большаков вышел из кабинета Алены Ивановны с желанием обнять весь Мир. К нему подбежал Сергей Тропинский, в его глазах читалась обреченность.

- Серега, ты чего? Все отлично! Алена Ивановна, ты, я едем в следующий понедельник по боевым местам, Леночка и Иришка будут жить с тобой и еще, поздравь меня, я женюсь в эту субботу....

(Продолжение следует)