Я никогда не писал о релокантах. Пусть простят меня читающие эти строки за мой французский. Мне, все отбывшие граждане до п…зды. Театральные звёзды, ЛОМы тик-токов и ютубов, ведущие айтишники в ж…пу – европейскую, израильскую, американскую. В глубокую, вонючую Ж…ОПУ. Люди, прожившие много (мало) в России и имеющие память рыбки гуппи, не учащиеся на чужих ошибках, не читающие книг, живущие одним днём, лелеющие своё пузо-эго попросту ничтожны и мелки.
Хотелось бы ударить по бесятам Лимоновым, царствие ему небесное: -
«Семен был из Москвы, потом жил в Израиле, он умел делать деньги, сумел и из СССР вывезти деньги, он процветал. И только в последний наш вечер в Вене, который мы провели в его ресторане, он открылся нам по-настоящему, когда напился и, полупьяный, заговорил: - У меня здесь было много женщин, но ни одна не была мне интересна, они холоднокровные, они ужасны, я их боюсь, все в них меня отталкивает. Я боюсь их, ей-Богу.
Потом Семен заговорил о русских женщинах, о Москве. Мне тогда было странно слушать его. Впоследствии я наслушался ностальгических монологов и в Италии и в Америке, но произносящие их были неудачливые эмигранты, не
имеющие работы, не знающие, куда ступить, и с чего начать. Семен знал, его дорогой ресторан, в котором мы сидели, - был тому свидетельством... Мы пили водку, Семен заказал оркестру "Полюшко-поле", и я увидел, что он плачет, и слезы
его капают в бокал с водкой. "Мы смеялись над понятием Родина, - сказал Семен, - и вот я сижу, и играют эту песню, и у меня болит душа, какой я к черту еврей - я русский".
И ещё: - «… Когда сам находишься в хуевом состоянии, то не очень хочется иметь несчастных друзей и знакомых. А почти все русские несут на себе печать несчастья».
Оценили 0 человек
0 кармы