Мне стыдно признаться, но до того знойного степного вечера в Сальских степях, я не знал Высоцкого, вернее, какие то песни слышал, знал фамилию певца, но для меня он был сродни Джо Дассену. Поёт и поёт - «раз-два» про девушку Тому и гимнастику «три-четыре». Голос с хрипотцой, музыка так себе.
В общем, прошу «понять и простить» меня. Того, лопоухого и далёкого от политики и жизни пацана.
Итак, жаркий летний день сменил не менее жаркий вечер. Тренировочные полёты затянулись до ночи, ровно горел «голубятник» СКП (стартово-командный пункт) южного направления, горели фонари взлётно-посадочной полосы и рулёжки. Просились на посадку последние несколько спарок, дежурный офицер устало назначал эшелоны и диктовал скорость ветра. Через десять-пятнадцать минут полёты закончатся и, отключив все радиостанции, а заодно и аварийные дизеля, не забыв доложить дежурному по части, что всё хокей, можно устраивать отбой, что собственно и было молниеносно проделано. Впереди была ночь - без снов и романтики под небом. Завтра, с утра, новое дежурство, новые полёты.
Но спать не пришлось, где то в районе пол двенадцатого ночи раздались шаги по металлической лестнице, ведущей к нам на «второй» этаж (внизу, в полуподвальном помещении располагалась метеослужба полка, выше этажом связь и техподдержка и, наконец, верхушка здания – стеклянный «аквариум» - место диспетчеров полётов). Звук ударов подошв сапог по железным прутьям ступенек – это, как крик дневального «Тревога», пары секунд хватает натянуть сапоги и набросить куртку. СКП или «точка» имела статус боевого объекта.
Тревога оказалась ложной, вместо очередной внеплановой проверки к нам ввалился мой земеля и однопризывник Дима Бусыгин – долговязый паренёк с аристократическим лицом Старыгина, голубыми глазами с длинными ресницами. На плече он нёс огромный двухкассетник «Шарп» ((!?). Поставив музыкальную машину на стол, Дима без обиняков сказал: «Умер Владимир Семёнович» и полез куда то под куртку. На свет появилась грелка. «Кружки у вас где?» - продолжил Дима. Мой напарник по точке, дизелист Женя, выставил три алюминиевых кружки.
«Сон мне снится, вот те на, гроб среди квартиры. На мои похорона съехались вампиры!», - дурным голосом спел Дима, - По Голосу Америки передали: от инфаркта скончался Владимир Семёнович Высоцкий. Не выдержало сердце», - и врубил кассетник.
Пили тёплую «султыгу» - спирт, разведённый на дистиллированной воде. Смесь предназначалась для полива колёс шасси при посадке самолёта. «Султыга» - это ядовитая жидкость с металлическим привкусом, рубит на раз, как в прочем и «настоящие» песни барда.
«Протопи ты мне баньку по белому», «Диалог у телевизора», «Баллада о правде и лжи», «Баллада о детстве» - мы слушали, пили, пьянели и, Господи, прости за цинизм, мы были счастливы, что с нами Великий Поэт.
«Где мои семнадцать лет – На Большой Каретной».
P.S. Уже через месяц жизнь нас разбросала. Дима поступил в лётное училище Ставрополя, я продолжил служить во Владимире, в сентябре, в Афгане погиб простой паренёк с Кривого Рога – дизелист Евгений.
Вот и кончилось всё, продолжения жду...
Вот и кончилось всё, продолжения жду, хоть в других городах,
Но надежды, надежды, одной лишь надежды хотим мы.
Словно всё порвалось, словно слышится SOS на далёких судах...
Или нет — это птицы на запад уносят любимых.
И вот я жду письма, я жду письма, я жду письма...
Мне всё про тебя интересно!
Но это ты знаешь сама, <ты знаешь сама, ты знаешь сама>,
А вот что напишешь, что — неизвестно.
1967
Оценили 25 человек
40 кармы