“Маленький, плюгавый”

Наум Моисеевич Мандель родился 1925 году в Киеве. В 1945 году поступил в Литературный институт, в котором учился в одно время с Расулом Гамзатовым. На фронт не попал по причине сильной близорукости. Вскоре после войны его, тогда студента Литинститута, вызвал заведующий отделом печати горкома партии, сказал, что хочет устроить ему вечер и публикацию стихов в газете, но пусть придумает псевдоним.

«Я был интернационалистом, Россию любил, но… Легко сказать – возьми псевдоним, – рассказывал Наум Моисеевич. – Где его за час возьмешь? Фамилий-то много. И в коридоре встретил своего приятеля Елизара Мальцева – сибиряка, будущего лауреата Сталинской премии. Рассказал ему, а он и говорит: “Хочешь, подарю тебе настоящую, кряжистую сибирскую фамилию – Коржавин?” Мне понравилось (действительно, кряжисто звучит), и с той поры я публикуюсь под этой фамилией и, можно сказать, живу с ней. Только в 70-е годы в эмиграции я прочитал московский сборник русских фамилий и узнал, что фамилия Коржавин происходит от диалектного слова “коржавый”, означающего… “маленький, плюгавый”», - из воспоминаний Наума Коржавина.

Вот говорят: любовь - мечты и розы

Вот говорят: любовь - мечты и розы

И жизни цвет, и трели соловья.

Моя любовь была сугубой прозой,

Бедней, чем остальная жизнь моя.

Но не всегда... О, нет! Какого чёрта!

Я тоже был наивным, молодым.

Влюблялся в женщин, радостных и гордых,

И как себе не верил, - верил им.

Их выделяло смутное свеченье,

Сквозь все притворство виделось оно.

И мне они казались воплощеньем

Того, что в жизни не воплощено.

Но жизнь стесняет рамками своими,

Боится жить без рамок человек.

И уходили все они - с другими.

Чтоб не светясь дожить свой скромный век.

Они, наверно, не могли иначе.

Для многих жизнь не взлёт, а ремесло.

Я не виню их вовсе. И не плачу.

Мне не обидно. - Просто тяжело.

Я не сдавался. Начинал сначала.

Но каждый раз проигрывал свой бой.

И, наконец, любовь моя увяла,

И притворилась грубой и слепой.

Жила, как вcе, и требовала мало.

И не звала, а просто так брала.

И тех же, гордых, тоже побеждала

И только счастья в этом не нашла.

Затем, что не хватало в них свеченья,

Что хоть умри, не грезилось оно,

Что если жить - так бредить воплощеньем

Того, что в жизни не воплощено.

Все испытал я - ливни и морозы.

И жизнь прошла в страстях, в борьбе, в огне.

Одна любовь была обидной прозой -

Совсем другой любви хотелось мне.