В российской науке заработала система грантов

Это руководитель НИИ нанотехнологий, спектроскопии и квантовой химии в Сибирском федеральном университете (Красноярск) Сергей Полютов. Его карьерный путь характерен для российских учёных его поколения. После трёх лет работы в Стокгольме и защиты диссертации в Королевском технологическом институте в 1990-е годы Сергей вернулся в Россию в Ростов-на-Дону, но вскоре, в середине 2000-х, вновь был вынужден уехать сначала в Университет Лунда (Швеция), а потом в Университет Ростока (Германия).

Однако Полютов не испытывал желания полностью покинуть родную страну и искал варианты трудоустройства в России. Дальше слово самому учёному:

"После завершения постдоков снова захотелось вернуться в Россию. Приоритетом был Красноярск, по личным причинам. Написал несколько писем в красноярские институты РАН и в Сибирский федеральный университет. В СФУ предложили ставку доцента — 17 000 рублей. Понимаю, что формально все сотрудники университета находятся в таких же условиях. Это существующий уровень оплаты труда. Но если рассматривать трудоустройство с такой оплатой как путь возвращения ученых и привлечения молодежи, то это путь в никуда.

После того как Сибирский федеральный университет вошел в программу «5−100», было принято решение о создании новых лабораторий по нескольким приоритетным тематикам. Мне предложили возглавить одну из групп. По сути, это были целевые деньги на создание точек роста. По западным меркам объем финансирования был небольшой. Около трех миллионов рублей на год, в том числе на зарплату всей научной группы и выплату социальных налогов. Мы закупили компьютеры, серверы, стали активно набирать аспирантов. За четыре года создано работоспособное кадровое ядро из молодежи и визит-профессоров.

Очевидно, что программа новых лабораторий в СФУ дала эффект. Мы видим рост количества публикаций в университете за два последних года, как раз после создания нескольких подобных подразделений. Именно такой путь поддержки научных групп, в которых у сотрудников небольшая преподавательская нагрузка, используется в университетах на Западе. Работает такой подход и у нас, мы это доказали. Причем все это произошло за небольшой промежуток времени. Мы с самого начала стали привлекать молодежь и сделали упор на новые направления. Из разных институтов собрали несколько молодых кандидатов наук, набрали аспирантов... Стали подавать заявки на гранты с новыми идеями. Сначала получили один грант по плазмонике и молекулярным агрегатам, потом грант РНФ по рентгеновской спектроскопии, несколько грантов РФФИ для молодых ученых. Недавно получили второй грант РНФ по квантовой химии и плазмонике. Аспиранты получили стипендии президента РФ. То есть пошла независимая поддержка по конкретным тематикам из средств фондов. Для новой группы это, мне кажется, неплохо".

Другими словами, учёный из Красноярска, получивший многолетний опыт на Западе, констатирует, что в России сложилась федеральная система грантовой поддержки эффективных научных групп: РФФИ — РНФ — мегагранты, по мере роста объемов финансирования, выделяемого на проект.

На очереди решение другой проблемы - кардинальное обновление экспериментальной базы (приборов, лабораторий и пр.) Слово опять же Сергею Полютову:

"Если мы планируем экспериментальные исследования, то возникает задача приобретения нового оборудования. Например, мы сформулировали задачу создания очень чувствительного биосенсора. Требуется не менее 50—60 миллионов на создание экспериментальной лаборатории и еще 20 миллионов на ее поддержку. Конкурсов на финансирование в таком объеме в России очень мало, а задач, под которые необходимы часто и большие деньги, — очень много. Как тогда говорить о массовом создании новых лабораторий? Поэтому, конечно, необходимо существенное увеличение финансирования науки со стороны государства, иначе мы можем отстать во многих научных дисциплинах навсегда".

И такая задача поставлена президентом в майском указе - в рамках развития науки необходимо "обновление не менее 50 процентов приборной базы ведущих организаций, выполняющих научные исследования и разработки". Собственно, это одна из ключевых задач министра науки Котюкова: вслед за выстраиванием системы финансового обеспечения непосредственно научных групп обеспечить их новейшими приборами и инструментами. После чего можно будет вернуть сотни соотечественников, ведущих учёных, вынужденных уехать за рубеж, наверстать упущенное и даже где-то стать первыми в мире.

P.S. В этой связи не могу не вспомнить многолетнее нытьё академиков и противников ФАНО и Фурсенко, которые уверяли, что в России невозможно создать грантовую систему, ничего не работает и российская наука умерла. Очевидно, это совсем не так - а те, кто не хочет работать, придумают тысячи аргументов, что ничего не получится. К слову, новый глава РАН Сергеев как раз не такой и готов работать, отстаивая свою точку зрения. И это единственно правильный подход.