"Операция Z": как СССР помогал Китаю во Второй мировой войне

Название операция получила по аналогии с уже существовавшим в разведуправлении отделом "X": тот координировал обеспечение испанских коммунистов 

Осенью 1937 года СССР пришел на выручку Китаю, оказавшемуся в беде. Великое восточное государство встретило неготовым нападение Японии, сумевшей оккупировать Пекин. Поднебесная уступала противнику по вооружениям: в авиации — в 13 раз, по танкам — в 36 раз. Иосиф Сталин согласился поставить на службу стране-соседу мощности советской военной промышленности. Автотрактами от Алма-Аты до Ланьчжоу и через территорию Монголии в Китай поставили 14 тыс. пулеметов, 985 самолетов и около 40 млн патронов. В "операции Z" участвовал один из будущих маршалов Победы Василий Чуйков, описавший ее в своих мемуарах. Советский Союз находил средства на оказание помощи китайским коммунистам даже в критической ситуации первых дней после нападения Гитлера 22 июня 1941 года. Причины и не скрывали. От силы китайского сопротивления зависело, решится ли Токио нанести удар по Дальнему Востоку СССР.

Стена китайского отпора

Нападение Японии на Китайскую Республику в июле 1937 года сегодня считают одной из точек отсчета в предыстории Второй мировой: однажды начавшись, боевые действия уже не прекращались вплоть до безоговорочной капитуляции микадо 2 сентября 1945 года. Это была изнурительная война: всего за несколько месяцев войска японского императора поставили под контроль около трети территории Поднебесной. Под оккупацию попали и земли, включавшие 60% месторождений угля, который в ту пору был главным и едва ли не единственным топливом Китая (месторождения нефти и газа нашли заметно позднее).

Однако затем наступление замедлилось. Два больших азиатских государства вступили в борьбу на истощение.

Советский Союз отреагировал на сложившуюся ситуацию. С 1920-х годов у власти в Китае находилась партия Гоминьдан, вступившая в конфликт с местными коммунистами. В начале 1930-х взаимное ожесточение вылилось в череду столкновений, предшествовавших будущей гражданской войне. Перед лицом врага обе силы удалось привести к примирению. Советский Союз сам принял участие в их сближении, заключив с гоминьдановским правительством 21 августа 1937 года пакт о ненападении и нацелив на то же самое коммунистов.

Воспоминания об этих днях сохранились в дневнике непосредственного участника тех событий — председателя Коминтерна Георгия Димитрова. 11 ноября 1937 года Иосиф Сталин принял у себя китайскую делегацию, которой описал свое видение политики в Азии так: "Ни Америка, ни англичане не хотят победы Китая над Японией — они боятся ее, исходя из своих империалистических интересов. Победа Китая повлияет на Индию и на Индокитай. [На Западе] хотят, чтобы Япония ослабела в результате войны, но не допустят, чтобы Китай встал на обе ноги. Они хотят иметь в лице Японии цепного сторожевого пса — пугать Китай так, как они раньше пугали царскую Россию!"

Слушавшие Сталина китайские коммунисты увозили из Москвы не только советы. Договоренности с Гоминьданом предполагали, что отрядам коммунистической партии достанется четверть поступающей военной помощи. С середины 1930-х под контролем коммунистов находился обширный регион в середине страны с центром в Яньани. На базе удерживавших его (от Гоминьдана) соединений были сформированы 8-я и 4-я армии, согласившиеся сражаться бок о бок с недавним противником против японцев. Тогда же их политическим комиссаром был назначен близкий соратник Мао Цзэдуна — Си Чжунсюнь. В будущем он станет вице-премьером Государственного совета КНР.

На море, в небе и на суше

Значение "операции Z" для поддержания армии Китая превзошло все ожидания Гоминьдана. Тем более что ни одна другая великая держава не согласилась прийти на помощь. Японцам не было равных на море, поэтому уже скоро побережье Китая было блокировано: не отрезанным оставался только маршрут поставок, протянувшийся из глубин континента. США, Великобритания или Франция могли бы попробовать прорвать блокаду, но от вмешательства воздержались.

Тем временем в СССР соглашались идти на риск. Изначально слабая авиация Гоминьдана понесла невосполнимые потери уже в первые месяцы войны. Китайцы обратились к Москве за помощью — и получили около тысячи боевых летательных машин с командами инструкторов. Перелет в сторону Китая приравнивался к испытанию. Аэродромы по пути не подходили для тяжелых самолетов и не поддерживали связь. На тех же условиях, хоть и гораздо дальше, в 1930-е летал Чкалов. [Будущий] маршал Чуйков упоминает в своих мемуарах обледеневшие крылья истребителя, пересекавшего небо над высотами Тянь-Шаня: путешествие в Поднебесную в любой момент могло завершиться катастрофой.

На земле дела обстояли не проще. Старый тракт был проложен слишком давно: он соединял еще Российскую империю с государством Цин через земли исчезнувшей Джунгарии. Это была не военная, а кочевая и почтовая дорога. Советские грузовики ЗИС-5 жались к краям неровных и извилистых трасс — предназначенных вовсе не для техники: веками по ним петляли ездовые ишаки и верблюды. Несмотря на это, поставки достигали цели — не только в обычном смысле, но и в стратегическом. С 1938 года на японо-китайском фронте наступила передышка: линия соприкосновения почти не приходила в движение, при этом Китай оттягивал вплоть до 80% сил японской армии на себя.

На границе тучи ходят хмуро…

Япония не упускала из виду советскую помощь Китаю и в ответ сама готовилась контратаковать. Еще в ноябре 1937 года Сталин дал обещание коммунистам Мао дополнить поставки обеспечением местного производства — когда СССР открыл в Урумчи фабрику по сборке самолетов, это обещание было выполнено. В Токио отреагировали, инициировав конфликт на советском пограничье при демаркации границ у озера Хасан с номинально независимым, но управлявшимся из Страны восходящего солнца государством Маньчжоу-го.

В 1939 году боевые действия вспыхнули с новой силой на пограничье между Маньчжоу-го и Монголией. С международно-правовой точки зрения стороны делили пустынную полосу шириной всего в несколько километров. На деле же в бой вступили первоклассные подразделения Японии и СССР — иногда их столкновение неофициально называют второй русско-японской войной. Поражение при Халхин-Голе от войск РККА настолько деморализовало и дезориентировало японцев, что воспоминания о нем довлели над ними и двумя годами позже, когда император-микадо отверг план полномасштабного вторжения в СССР.

Нападение нацистов на Советский Союз и концентрация всех ударных боевых сил на западе не означали, что в Кремле перестали принимать в расчет Восток. От 3 июля 1941 года сохранилась запись в архивах Коминтерна о просьбе китайских коммунистов перечислить $2 млн на нужды партии. Сталин (в тот же день выступивший с знаменитым обращением "Братья и сестры!") согласился выделить 1 млн. Проживавшие на территории СССР китайские коммунисты добровольцами записывались в Красную армию. Среди них — будущий генерал Народно-освободительной армии Китая Тан Дун и сын Мао Цзэдуна Мао Аньин, который в Советском Союзе был известен под именем Сережа.

Отступающее Восходящее солнце

Разгром нацистской Германии позволил СССР высвободить силы для обширного удара по Японии. Обязательство об этом Сталин принял на Ялтинской конференции в феврале 1945 года по инициативе США. И 8 августа 1945 года, выполняя его, Страна Советов объявила Японии войну.

Более 1 млн бойцов в составе трех фронтов пришли в движение, атаковав марионеточное Маньчжоу-го, но серьезное сопротивление их не ожидало. Психологически подавленные атомными бомбардировками Хиросимы и Нагасаки, японцы опустили (а точнее, просто подняли) руки. После того как 15 августа император Хирохито объявил о безоговорочной капитуляции, бойцы Квантунской армии наперебой стали сдаваться в плен тысячами. Но это не означало, что места для боевого прорыва больше не оставалось. Ночью с 18 на 19 августа десантники СССР стремительно провели операцию: высадились на аэродроме в Шэньяне, где взяли в плен номинального монарха Маньчжоу-го — императора Пу И. Впоследствии он будет передан китайским коммунистам.

Несмотря на то что Сталин принял решение не принимать участия в возобновившейся китайской гражданской войне, фактически свою сторону Москва давно выбрала. Заняв на время Маньчжурию, СССР приступил к передаче власти на местах китайским коммунистам, одержавшим окончательную победу над Гоминьданом к осени 1949 года.

Игорь Гашков

Источник