Краткий синдромный шизоанализ военно-политической повестки США

Та политика (либеральный интервенционизм), которая привела к участию США в войне во Вьетнаме, где армия США присутствовала с 1962 по 1975 годы, несмотря на многочисленные доказательства, что с самого начала это не было оправданным, итоги её в самих США оценены как "вьетнамский синдром". Собственно сам "вьетнамский синдром" это общественный стресс, который поразил прежде всего ветеранов вьетнамской войны и членов их семей, что в свою очередь привлекло внимание широких общественных кругов (медиков, социологов, политиков) и сильно отразилось в американской послевоенной ментальности. Шло время интенсивность восприятия "вьетнамского стресса" уменьшилась и ... вторжение США в Афганистан в 2001 году приветствовалось обществом США без оглядки на Вьетнам. Как мы теперь практически безоговорочно знаем, 20 лет присутствия армии США в Афганистане в итоге обернулось тем, что эта военная политика США также неоправдана, имеет множественные доказательства того что именуется confirmation bias то есть предвзятость убеждения у политиков втянувших страну в этот затяжной трагический конфликт. Многие годы подряд по сути игнорировали альтернативные точки зрения, на то что творили навязывая свои иллюзорные прелести свобод и такие же демократические выборы, там где региональный кризис требовал других решений и к которому эти страны (и Вьетнам, и Афганистан) в итоге пришли в результате их деоккупации.

Однако, во времена оккупации Афганистана в США практически не наблюдалось такой общественной реакции, которая была бы сопоставима с "вьетнамским синдромом", как бы не возник "афганский синдром" в американской ментальности новейшего послевоенного времени. Собственно сам исход военных США из Афганистана продиктован намерением политиков сгладить остроту экономических противоречий внутри страны и поэтому в глазах простых американцев это оправданное решение. А само использование военной силы за рубежом для различных целей, например распространения демократии, внедрения западных гражданских традиций или “смены режимов” в предшествующие 20 лет, поставлено в залог оправдания трудных решений (justifying difficult decisions - по-наглоязыцки выражаясь) американской внешней политики. Но, должна же быть веская причина, чтобы общество приглушило свои чувства, отказавшись от афганских воспоминаний и тем самым предоставляя политикам очередной карт-бланш для ведения агрессивной политики США зарубежом. На самом деле внутри страны общество дезадаптировано длительным затяжным дистрессом и поэтому демонстрирует кажимое отсутствие фиксации на афганских событиях, а это расстройство потяжелее самого "афганского синдрома", который все таки есть, как есть ветераны афганской войны, инвалиды, их семьи и семьи потерявшие близких из-за суммы военно-политических ошибок с 2001 по 2021 годы.

Демократ Джо Байден в 2001 году был сенатором от штата Делавэр и безоговорочным сторонником вторжения в Афганистан и вот в его бытность президентом США произошла трагикомическая эвакуация войск США бегством из Афганистана, что по факту ещё одна такая же весомая ошибка военно-политического планирования, как и та что привела к войне в Афгане. Складывается впечатление, что рассуждения этого человека в политических контекстах его вклада во внутриамериканскую ментальность неразрывно связаны с кумулятивным эффектом собирания ошибочных политических инициатив, и этот его деликт у него самого не находит критической оценки. Тем не менее провалы военной интервенции и в Афгане, и в Сирии, сказываются на текущем положении США в мире и во внутриамериканской политической повестке, проблематика которой расшатывает устои либерального государства. И чтобы принизить значимость и влияние предшествующих решений повлекший для США совершенно невыгодный отклик от стран испытавших агрессивное давление американских свобод, американские политики сменили риторику адресованную своему народу. Вот сейчас, как будто Байден и его окружение отрицают любую возможность вступления в открытое военное противостояние с Россией ли, с Китаем ли, ... да вот в недавнем прошлом США даже Венесуэлу не осмелились подвергнуть интервенции. Что вовсе не означает избавления этого государства от военно-политической догматики, за которой стоит неспособность добровольно отказаться от системной предвзятой убежденности в собственном интеллектуальном могуществе, и следовательно критично переоценить себя на тех контактах с которыми конфликтуют.

Фактически сложившиеся внутриамериканские обстоятельства в хроническом противостоянии демократов и республиканцев, черных с белыми, реднеков с интеллигентами, да много кого с кем это и есть тот самый затяжной дистресс, который не вылечить ничем кроме конституционного переустройства распределения богатства внутри страны, для этого богатым придется сильно делиться с неимущими. Но, в копилке политических решений США есть излюбленные вязкие тенденциозные приемы с использованием армии, и как это уже продемонстрировано, есть готовность использовать армию внутри страны. Готовность есть, но нет модели, как бы это можно надежно имплементировать в американскую действительность, без сильных потрясений и потерь для держателей богатства. И вот в поисках этой модели, США в лице Байдена сотоварищи по консенсусу между демократами и республиканцами, ставят ожидания американского общества на тиражную долларовую паузу, а всему миру предлагают стать полигоном в реалистичном воплощении модели необходимой для перехода к новым реалиям, в которых богатые американцы по-прежнему будут благополучны за счет тех кто не вписывается в их модель распределения ресурсов и богатств. Как всегда США для этого требуются освоенные территории, ныне они собираются добыть их в Европе. С этой точки зрения, вынужденное участие России в операции по денацификации и демилитаризации Украины, как будто предвещает появление на ее территории новых государственных образований по замыслу все тех же американских демократов и их европейских сателлитов. Для США это даже непросто отход от прежних шаблонных решений (pattern maker), где они сами навязывали демократию путем своей интервенции, а тут вроде как осуществляется их же задумка территориальной трансформации части Европы без использования собственной армии, хотя и со своим материальным участием и приз(!) ожидают в том, что весомую часть долгового бремени США можно списать на эту "новацию".

Такая хитрая американская прагматика, все же кажется нездоровой, скажем прямо шизанутой, пусть даже за ней стоит некий взвешенный политико-экономический расчет, но закладываемый на реализацию этих планов временной лаг должен измеряться годами, как это было, если оглядываться на прежние военно-политические практики США и их союзников. Если смотреть на те годы, что потрачены на покорение Вьетнама и Афганистана (выгоды от этих интервенций получали ВПК, Пентагон, аутсосрные логистики-интенданты в два конца снабжавшие интервентов), то ориентир игры вдолгую обнадеживает американцев в отношении затягивания конфликта на Украине, а вот если посмотреть на эти замыслы через призму сирийской войны с момента разжигания гражданского конфликта в 2011 году, до лета 2015 все шло по американскому синопсису обкатанному в Ираке, но потом пришла Россия со своим сценарием и всё обломала за пару лет. Да так что "сирийский синдром" сформировался у американских военных совсем не из-за числа потерь, как это было в итоге вьетнамской и афганской компаний, а из-за того что невозможно демонстрировать военную силу и проецировать ее на политический процесс атакуемой страны, военная инициатива ушла как жир уходит из плова и остались американские политики со своими трудными инициативами совсем в стороне от преодоления сирийского кризиса, который к тому же без их участия успешней разрешается. Конечно США переосмыслили сирийскую неудачу, конечно им хочется реванша. Созрели новые хищные планы, среди которых привитие "украинского синдрома" России в понесенных ею воображаемых несметных потерях, замысел явно пришел в головы американских политиканов, как идея-фикс переноса проблем с больной головы на здоровую.