Все статьи иллюстрированы фронтовыми рисунками Бориса Энского, солдата 173 Краснознаменной Оршанской дивизии
(Хата польского крестьянина в районе Сувалок - Калетники. декабрь 1944г.)
Молодость в шинели фронтовой
В блиндаже, под снегом в три наката, В стороне от всей Большой земли Руки обожженные солдата С нежностью на плечи мне легли.
Я жила, как все на перегоне Бурями исхлестанных ночей, Но промчались Взмыленные кони По судьбе, по юности моей.
И винить кого-то бесполезно, Потому что кто же виноват, Что всего лишь каскою железною От осколков защищен солдат?
Но, клянусь, ничто не позабыто, Понято с начала до конца, Что не каска воину защита, А людские сильные сердца.
Оттого прошу тебя: воскресни, Молодость в шинели фронтовой, Не во имя грусти - ради песни, Той, что войнам объявляет бой.
Сбежав из "спокойного" тылового госпиталя в действующую армию Нина Сиротина (Новосельнова) оказалась в 173 дивизии, сформированной под Калинином в начале 1943 года. В составе дивизии слились 135 особая стрелковая Вологодская бригада ( не воевавшие новобранцы и добровольцы, в том числе, и "социально-близкие" из северных лагерей) и 150 отдельная стрелковая бригада, сформированная в 1941 году в городе Байрам-Али Туркменской ССР, имевшая опыт боев под Москвой. После нескольких месяцев боевого слаживания новая дивизия пешим маршем, ночами, скрытно, двинулась под Смоленск. Путь пролегал через взорванный Ржев, разрушенную Вязьму, сожженные села...
Молчание
В сентябре - атака за атакою, А потом, полнеба опаля, Сразу под фашистскими вояками Вспыхнула Смоленская земля.
В три крыла пошел в атаку Западный - Армии, не сдавшие Москву, И фашисты, перетрусив, драпали Вслед Наполеонову возку.
А в Смоленске, справа за дорогою, - Виселицы, виселицы в ряд, Самые отчаянные вздрогнули, Шапки поснимали и молчат.
Самые веселые нахмурились, Тишь - как будто замерла война. Так бывает: перед сильной бурею Вдруг встает над миром тишина.
А потом пошли, пошли лавиной, Докатились до чужой земли, И уже до самого Берлина То молчанье в памяти несли.
Под деревней Боброво Белоруссия, ноябрь 1943 года
Дороги войны! Память о них колеёй прочерчена по сердцу: матери, солдатки, дети..,
Дети
На хмуром или грозовом рассвете Нет мне покоя даже и во сне: Мне снятся дети, маленькие дети, Бредущие бессильно по войне.
Я помню эти маленькие ноги, Завязшие в дорожной колее. О, как немногим, как из них немногим Еще случится отдохнуть в тепле!
Поныне незаполненные списки Погибших и ненайденных ребят, И на дорогах дальних обелиски - Все голосами детскими кричат.
Они кричат о той дороге страшной, Что вымощена трупами людей. Они кричат не только о вчерашнем - Они и завтра не хотят смертей!
Пути войны: Смоленск, Дубровно, Орша, Полями да болотами мы шли. Чем дальше уходили мы, тем больше Вникали в суть родной своей земли.
Она была застенчивой и доброй, Как зори приднепровские в Дубровно, А там, зеленых шорохов полна, За Оршею лесная сторона.
Земля родная, всем она богата, И деревенька у лесной реки Цветисто разрисовывает хаты, Цветисто вышивает рушники.
Придумывает сказки и напевы, Растит пшеницу, бережет ребят. И там живут такие королевы, Которым подойдет любой наряд.
А зори приднепровские в Дубровно
Дымились каждый вечер свежей кровью, И стонами, не песнями полна Была в те дни лесная сторона.
А мы однополчане не гадали, Что - мало ль - через тридцать с лишним лет Мы на Оршанском встретимся вокзале, На той земле, родней которой нет!
За освобождение Орши 173 дивизия получила почетное наименование Оршанской.
Ребята Оршанской дивизии
Сережа Кружков
Как жаль, что так мало из жизни Тепла я взяла про запас! Ребята Оршанской дивизии, Увидеть бы вас сейчас.
- Забудьте - бывало всякое! - Уколы грошовых обид... А правда ли, что под Краковом Сережа Кружков убит?
А вдруг не убит - отыщется! Узнала б, не видя седин: Комсоргов, наверное, тысячи, Комсорг батальона - один.
Он, видно, в крови наследовал Горячность российских рубак, Но как сохранил - неведомо - Калиновый сок на губах.
Ни в чем он не знал осторожности, Не небом - землей храним, И нет никакой возможности Представить его неживым.
Солдаты его любили, Девчата (секрет!) - тройне, Какого парня убили На яростной той войне!
А вдруг не убит - отыщется, По-прежнему невредим?.. Геройских комсоргов - тысячи, Сережа Кружков - один.
Комбат Будасов
Не знает ли кто-нибудь часом, Где нынче комбат Будасов?
Пришло в батальон пополнение, А с ним - молодой казах. Ну чистое невезение: Он с первых же дней зачах.
Боится солдатского мата, Боится огня автомата, Оружия своего, А пуще всего - комбата, Пронзительных глаз его.
Комбат - он большой начальник, А голос хрипучий груб. Не любит он глаз печальных, Не терпит дрожащих губ.
Комбат не боится танков. Скомандовав хрипло: "..товьсь", Цигейковую ушанку Надвинет на самую бровь.
И вдруг - пулеметная очередь. Али с перепугу взвыл, Он голову спрятал под кочку, Ладонями принакрыл.
А это увидел Будасов, Хотя и стоял вдали. Пришел и как мог поласковей Негромко сказал: "Али, Как страус, ты голову спрятал, А то, что пониже спины - Соврать не дадут ребята, - Открыто с любой стороны".
Подразделение охнуло, Подразделение грохнуло, Из сотни здоровых глоток - Оглушительный хохот.
Комбат удивлен:" Хохочут! Пускай их, они не про нас." Стрельнул на него из-под кочки Смеющийся черный глаз.
Али подражает Будасову, Али говорить стал басои. Сдвигает на лоб ушанку, Когда загрохочут танки.
Он ловкий, стреляет метко, Он ночью видит, как днем. Али просился в разведку, - Комбат сказал, "Подождем"
*** А все же немало из жизни я Тепла взяла про запас!.. Ребята Оршанской дивизии, Как хочется видеть вас.
Командиры, комсорги, солдаты, санитары и медсестра, погибшая на переправе, военные музыканты и многие-многие другие - все эти лица представляют широкую картину военного времени. Ратный труд и подвиг, любовь и скорбь утрат, несказанная радость победы и надежда на счастливое завтра - жизнь человека не войне, во всем её многообразии, становится темой стихов поэтессы.
Лабухи
Только глаза сомкну, - Снова и снова Вижу белую целину Края степного, Ни с какой стороны не завешена Ни от черной войны, Ни от ветра снежного, Только накрыта Ватными тучами Да крест-накрест прошита Ветрами скрипучими. Чуть-чуть примятой Тропой в снегу Идут солдаты, Согнулись в дугу. Тяжела поклажа, - Шагай, не ной: Ведь у них, у каждого Труба за спиной. Шагают лабухи Ночью ли, днем, - " У Христа за пазухой, Говорят, живем". Что ни слово - метко: "Кому - золото, кому - медь, Кому - в разведку, Кому - на трубах греметь, Много работничков - Хозяйка одна - война." Война-хозяйка, Ты что ж так зла? Ты что ж работничков Не берегла? Сомкнули губы: Морозец лют! А трубы- трубы Кричат- поют. То как из плена Седых времен И грусть Шопена, И плеск знамен, То в тучах скрытый Грохочет гром: - Идем на битву, На месть идеи!.. - А на морозе медь Ой-ой холодна... И снова степь-целина.
Это было так близко
Где бои отшумели, Там нашли под кустом, Под истлевшей шинелью Сумку с красным крестом.
Кто ты юный ефрейтор, Как прервался твой путь? След затерянный чей-то Память хочет вернуть.
Собрались ветераны У речного костра, Говорят ветераны: - Это наша сестра.
Здесь на поле на бранном В сорок первом году Если звал её раненый Отвечала: "Иду",
А потом с перевала На обрыве крутом Не она ль прикрывала Санитарный паром.
Вспоминают солдаты: Был паром вдалеке, Когда выстрел раскатом Прогремел на реке.
На зеленые волны Пала черная мгла. Звали девушку воины, А она не плыла.
Вот бои отшумели, И нашли под кустом Под истлевшей шинелью Сумку с красным крестом.
Было так и за Вислой, И за Эльбой в полях - Это было так близко: На планете Земля.
Медсестра И.Левченко
Вспомни, бой кипел неистово, И в такую круговерть Обернулась былью-истиной Сказка "Девушка и смерть".
То лощинками, то склонами Ты за раненым ползла, Полудетскими ладонями Чью-то гибель отвела.
А война в свои владения Так давала пропуска: " До поры - гудит - до времени Ползай, целая пока.
Все равно накрою минами, Пулей голову пробью, Смою яростной лавиною Смелость дерзкую твою".
Но откуда столько мужества Отыскала в сердце ты, Если все твоё оружие - Белоснежные бинты,
Да еще улыбка тихая, Да еще размах бровей, Да еще любовь великая К доброй Родине своей?
... У тебя ресницы стрелами, Ты по-девичьи стройна, - Ничего с тобой не сделала, Как ни хвастала, война!
Агитпроп Селиванов
Местечко звалось Калетник.
На взгорье - костел столетний. Обвиты плющом карнизы, И двери чугунно сизые.
Лилейная дева Мария С укором глядит на парней, Наверное, видит впервые Солдат, что не молятся ей.
Под ветками темных каштанов Слова огневые звучат: Ведет агитпроп Селиванов Беседу о долге солдат.
Но ближе разрывов раскаты, И птицы кричат на лету. Не верят в мадонну солдаты, А верят в свою правоту.
Не верят ни в черта, ни в бога - В себя да в свой ратный труд. И вдруг - ракетой - тревога: Фашисты высотку берут.
Строчил пулемет без умолку, Покуда хватило сил: Солдатскому строгому долгу Друзей Селиванов учил.
Вот несколько огненных строчек - И замер, заглох пулемет. - Отбили, вставай, пулеметчик - А он молчит. Не встает.
Его побелевшие пальцы Как будто срослись с замком. И вот смоляки и уральцы Стоят пред своим вожаком.
Под ветками темных каштанов Негромкие речи звучат: Лежит агитпроп Селиванов В кругу молчаливых солдат.
Минута - и снова тревога, И яростный бой на мосту. Не верят советские в бога, А верят в свою правоту.
И кто-то взмахнул рукою, И кто-то крикнул а мной!" И кто-то, похожий на Колю Опять продолжает бой.
А вот эти 2 стихотворения посвящены моей маме и её подруге Людмиле Артюшиной, также воевавшим в 173 дивизии. И если строки из, посвященного маме, стиха я встречала, то стихотворение "Девушка по именм Людмила" было только в сборнике И под грозами травы растут
Девушка по имени Людмила Бывшему комсоргу медсанбата Людмиле Дмитриевской - Артюшиной
В песне было. В жизни тоже было: Грелась у походного костра Девушка по имени Людмила, Отдыха не знавшая сестра.
Медсанбат под Витебском бомбили, - К счастью - недолет да перелет. Нужно было старшине Людмиле Успокоить раненый народ.
И откуда только взялись силы Голос юн, а в нем и сталь, и медь: - По местам! - прикрикнула Людмила, - И лежать спокойно, не шуметь!
Эй, герои, распустили нюни! Паникуя, гибнут простаки. _ А того фашиста прогоню я, - И воздела к небу кулаки:
- Улетай! - она кричала звонко, - Расшибись на щепки, чертов брат!.. Усмехались воины: " Девчонка, А какой устроила парад!"
А того фашиста вправду сбила: В поле - "мессер", а в болоте - "шмитт" И сказали люди о Людмиле: - Словно в воду смотрит, говорит!
Много лет прошло, но нынче снова Друг надежный нужен мне опять, Чтоб услышать чьё-то слово, слово, - Чтобы против боли устоять.
Это плохо, если все постыло, Если боль и день и ночь остра... Но нашла слова моя Людмила, Отдыха не знавшая сестра.
Повторять её слова не буду, Потому что вещие слова Равносильны чуду, только чуду, - И от них светлеет голова.
Потому что все, что есть и было - Это жизнь, а жизнь - не дым костра... Долгих лет тебе, моя Людмила, Вечно Милосердия сестра!
Женщине не нужно воевать Бывшему комсоргу батальона Нине Павловне Шаловой - Гладиной
Женщине не нужно воевать. Женщина - сестра, жена и мать, Женщине не нужно воевать! Виделась не воином она Много ль, мало ль - сквозь тысячелетья...
Но, когда входила в дом война, Встали в строй и женщины, и дети. Женщине не нужно воевать? Но солдаты нынче вспоминают: Стыдно было землю обнимать, Если цепь девчата поднимают!
Женщине не нужно воевать? Батальон, огнем к земле пришитый, Кто-то должен в битву поднимать, Кто-то должен Жизни стать защитой!
И звенит девичий голосок: - Бей фашистов! - и летит лавина Сквозь огонь. Стремителен бросок, На высотке свет сошелся клином.
То ли кровь на девственном снегу, То ль зарю солдаты раскачали, - Но её, девчонку, на бегу Прикрывали сильными плечами.
... Тишь в полях. Хотя года идут - Памятное время сердцу дорого, И на встречах ветераны ждут Своего отважного комсорга.
К ней сердцами тянутся опять, Как в те дни, когда была моложе... Славят доблесть девичью... И все же - Женщине не нужно воевать!
В 1944 году Нина Новосельнова стала диктором группы политотдела: проводила агитацию среди немцев. Обычно такой агитатор с рупором или мегафоном устраивался поблизости от переднего края немцев - в своих окопах, а то и на нейтральной полосе - и начинал агитировать. Долго говорить ему не давали: открывали шквальный огонь... Поэтому солдаты на передовой не слишком жаловали агитаторов...
Фридрихстрассе
На "ничейной" земле блиндаж, Он не вражеский, и не наш, Но к нему траншеи вели И с одной, и с другой земли.
"Фридрихштрассе" - вода и глина (Я по ней полазила всласть!), Нет, не главный проспект Берлина - Так траншея наша звалась.
Там покатые стены клейки, Там хитры изгибы кривые, Там не спят в угловых ячейках Передрогшие часовые.
Он притих, будто ждет чего-то Вероломный передний край. Но работа - всегда работа: "Приготовились - начинай."
" Ахтунг! Ахтунг!"- за стенкой шквал. (Подразнить бы их: "Что попал?") Фриц расстроился? Ну и что ж: "Слово истины не убьёшь!"
Утром вышли - на глыбе глыба, Все черно, и мостки в золе, И неслышимое "Спасибо!" Я сказала родной земле.
Мы прошли не одну границу, По дорогам чужим пыля, Только мне и поныне снится Эта раненая земля,
Где покатые стены клейки, Где хитры изгибы кривые, Где не спят в угловых ячейках Передрогшие часовые.
В конце войны, после тяжелейшей контузии, Нина Новосельнова стала работать в армейской газете. В этой газете 31 армии 3 Белорусского фронта было опубликовано в мае 1945 года её стихотворение "Солнце Победы" ( Имеется экземпляр в Ленинской библиотеке)
Солнце Победы
В час спокойный, на рассвете, Лишь поблекли в небе звезды, Молчаливо проносилась стая белых облаков, - Над землей помолодевшей, над весенними полями, Словно стража, расчищая путь владыке своему.
Перед выходом светила Мир притих и затаился, Каждой тонкою былинкой мир торжественно затих, Даже птицы замолчали, к небесам подняв головки, Лишь один не унимался - вестник сонца, соловей.
И свою большую радость, Радость светлую Победы Этим именем лучистым называем мы сейчас: Как и солнце, отогрела Эта радость каждый листик, Даже каждую травинку, даже капельки росы.
Победили! Это значит - Распахнутся снова двери Для бескрайнего веселья, для веселого труда. Снова яблони и вишни Зацветут в садах тенистых, Снова нивы золотые будут кланяться ветрам.
Победили! Это значит - Никогда по этим нивам Не пройдет железным шагом вражий кованый сапог, Никогда цветущих вишен не сломает взрыв снаряда, И не будут дети плакать о повешенных отцах, Справедливость победила, Победила в мире Правда, Победил трудолюбивый, справедливый Человек.
Тот, чьё сердце обливалось Жаркой болью за Отчизну, За неслыханное горе на родной его земле. Человек - со светлым сердцем, Человек - с душою сильной, Человек, который полон к жизни трепетной любви... Честь и слава Человеку, Победившему в сраженьи Со звериной злобной сворой Ненавистников людских!
- Любой текст это труд, если вам понравилась статья, то поддерживая автора - вы показываете, что оценили то, что он потратил свое время и силы.
- Автор получает небольшую финансовую помощь от вас, у него появляется больше стимула сделать еще лучше.
- Статья, которую поддерживают пользователи попадет в рейтинг по поддержке на главной странице Конта, что принесет ей больше просмотров и откликов, а значит, поддерживая статью вы помогаете автору продвигать его точку зрения.
Финский патрульный корабль взял на абордаж танкер Eagle S с российской нефтью и запер его в территориальных водах Финляндии. Причиной захвата судна финская полиция называет очередной об...
Под Покровском оператор БПЛА отряда имени Максима Кривоноса уничтожил группу спецназа "Грузинского легиона" (террористическая организация, запрещена в РФ).Грузинские наемники ночью прие...
Ваш комментарий сохранен и будет опубликован сразу после вашей авторизации.
Под деревней Боброво Белоруссия, ноябрь 1943 года
Оценили 16 человек
33 кармы