ПО СЕМИСТРУННОЙ РАДУГЕ ДОЖДЯ Художник Станислав Сидоров

     Художник Станислав Сидоров (Stanislav Sidorov) родился на Дальнем Востоке в городе Благовещенске.

Станислав учился в художественной школе, колледже, а затем в Университете в г. Владивостоке. С 1977 году художник живет и работает за границей. Сейчас он свободный художник. Его картины – желанные экспонаты в государственных и частных музеях всего мира.

Он творит в самых разных жанрах. Станислав любит рисовать старые тихие улочки, уютные городки и «уходящую»архитектуру. Если вас заинтересует его творчество, посмотрите этот клип. Здесь и пейзажи, и натюрморты... Но потом. Потом посмотрите.

Потом - потом!

Сегодня я хочу вас познакомить с серией картин о дожде. Давайте смотреть.

Я ЛЮБЛЮ ЭТОТ ДОЖДЬ. ХУДОЖНИК STANISLAV SIDOROV

           Евгения Корн

По семиструнной радуге дождя

По семиструнной радуге дождя
Играючи блуждало вдохновение.
Меня в такие дали уводя,
Где ощущалось каждое мгновение.

Мгновенье – шаг, Мгновенье – взмах
Мгновенье – трепетность объятья!
Горел на небе семицветный знак —
Как сполох, обостряя восприятия.

Душой, вбирая радужность дождя,
Я принимала это озарение.
Его искринки в капельки дробя,
Чтобы испить всю сладостность творения.

Белла Ахмадулина 

       Шел дождь

Шел дождь-это чья-то простая душа
пеклась о платане, чернеющем сухо.
Я знал о дожде. Но чрезмерность дождя
была впечатленьем не тела, а слуха.

Не помнило тело про сырость одежд,

но слух оценил этой влаги избыток.
Как громко! Как звонко! Как долго! О, где ж
спасенье от капель, о землю разбитых!

Я видел: процессии горестный горб

влачится, и струи небесные льются,
и в сумерках скромных сверкающий гроб
взошел, как огромная черная люстра.

Быть может, затем малый шорох земной

казался мне грубым и острым предметом,
что тот, кто терпел его вместе со мной,
теперь не умел мне способствовать в этом.

Не знаю, кто был он, кого он любил,

но как же в награду за сходство, за странность,
что жил он, со мною дыханье делил,
не умер я — с ним разделить бездыханность!

И я не покаран был, а покорен

той малостью, что мимолетна на свете.
Есть в плаче над горем чужих похорон
слеза о родимости собственной смерти.

Бессмертья желала душа и лгала,

хитросплетенья дождя расплетала,
и капли, созревшие в колокола,
раскачивались и срывались с платана.

Вероника Тушнова 

Непогода

Нас дождь поливал
трое суток.
Три дня штурмовала гроза.
От молний ежеминутных
ломить начинало глаза.

Пока продолжалась осада,

мы съели пуды алычи.
За нами вдогонку из сада,
как змеи, вползали ручьи.

А тучи шли тихо, вразвалку,

и не было тучам конца…
Промокшая, злая чекалка
визжала всю ночь у крыльца.

Опавшие листья сметая,

кружились потоки, ворча,
лимонная и золотая
купалась в дожде алыча.

И, превознося непогоду,

от зноя живая едва,
глотала небесную воду
привычная к жажде трава.

Вот так мы и жили без дела

на мокрой, веселой земле,
а море свирепо гудело
и белым дымилось во мгле.

Домишко стоял у обрыва,

где грохот наката лютей,
и жило в нем двое счастливых
и двое несчастных
людей.

Ты мне в бесконечные ночи

с улыбкою (благо темно!)
твердил, что, конечно, на почте
лежит телеграмма давно.

Что письма затеряны, видно,

твердил, почтальонов виня.
И было мне горько и стыдно,
что ты утешаешь меня.

И я понимала отлично,

что четко работает связь,
что письма вручаются лично,
открытки не могут пропасть…

Однажды, дождавшись рассвета,

с последней надеждой скупой
ушла я месить километры
лиловой размякшей тропой.

Ушла я вдогонку за счастьем,

за дальней, неверной судьбой…
А счастье-то было ненастьем,
тревогой,
прибоем,
тобой.

Вадим Шефнер 

 Весенний дождь

Дождя серебряные молоточки
Весеннюю выстукивают землю,
Как миллион веселых докторов.
И мир им отвечают: «Я здоров!»

Осенний блюз

В промокшем парке

Дождь играет...