Оказывается, мы помним

Мы помним и не собираемся забывать. В 71-й День Победы по всей России прошёл «Бессмертный полк», который объединил более 24 миллионов россииян и подарил 9 мая вторую жизнь.

Эти цифры означают одну очень важную вещь. Они означают, что проведена жирная черта под многолетней войной за День Победы. А заодно ― за наше с вами будущее.

У Дня было две жизни. Первая началась, собственно, 9 мая 1945 года и продолжалась полстолетия. Как День переживался в советское время ― легко понять из строчек знаменитой песни 1975 года про «праздник с сединою на висках». Это был день живых — тех, кто воевал. Их были десятки миллионов ― ещё полных сил, ещё работающих, 50-60-летних, с повзрослевшими уже детьми, воспитывающих внуков. Повзрослевшие дети, ещё помнившие послевоенную реальность ― поздравляли в этот день в первую очередь родителей, а не себя. Для внуков же День означал, что дедушка с бабушкой и тётя Нина наденут ордена, по телевизору будет праздничный концерт и военный фильм, в школу придут ветераны, а потом покажут салют. Война для внуков не была абстракцией ― в каждом доме хранились треугольнички полевой почты, во многих пригородных лесах ещё заживали, постепенно затягиваясь, окопы ― но она была, безусловно, прошлым. Таким прошлым, о котором нужно помнить, потому что если бы не Победа ― «то и нас бы не было».

День Победы оставался таким до самого краха, до начала 90-х. До, казалось бы, безвозвратного исчезновения страны, которая в войне победила. Сейчас мало кто помнит, но факт: в 1991-м ежегодный Парад Победы просто отменили. Несколько лет его не проводили вообще. По сути, тогда приняли в качестве официальной концепцию «Победа умерла». В Победе было заключено слишком много неактуальных для эпохи ценностей. Её невозможно было отменить, как 7 ноября, но её требовалось спрятать поглубже. Жёсткость этой концепции смягчили усилением накала сентиментальности: какой бы чудовищной ни была наша страна в той войне, ― всё же ветераны честно сражались, дайте им допраздновать. Эта концепция «временности», остаточности Дня выразилась, кажется, лучше всего в праздновании 50-летия разгрома фашистов. Власть, помнится, вывернулась тогда хитрым образом: отменённый парад провели – но без военной техники, в виде строго костюмированного шествия. Исторический музей ― чтобы никто не заподозрил, что Россия «ностальгирует по мощи» ― завесили плакатом, на котором советский солдат припадал к американскому союзнику. Фактически эта прощальная сентиментальность действовала в тесной сцепке с так называемой Страшной Правдой. Вместе со «штрафбатами», резунизмом, кочующими по экранам вампирами-смершевцами и изнасилованными немками. Обе они ― Страшная Правда и Прощальная Сентиментальность ― слаженно работали на то, чтобы выбить Победу из-под ног сегодняшних граждан. И чтобы у них не возникало ощущения, будто они на что-то имеют право в этом мире сегодня.

Однако через несколько лет в России началась вторая жизнь Дня Победы. С того, что однажды первые несколько сотен тысяч граждан украсили себя георгиевскими ленточками. То есть вышли на улицы с теми самыми знаками самоидентификации, с заявлением «Победа деда ― моя Победа». Сегодня полезно вспомнить, какое дикое противодействие оказывалось этим первым скромным знакам. В ход шёл главным образом аргумент «это же не вы воевали». «Это же часть ордена, которого вы не достойны», «Лучше бы помогли ветеранам» ― миллионы подобных реплик озвучивались от блогов до эфиров радиостанций. Всё это было, по сути, защитной реакцией той самой «концепции самоотрицания», внедрявшейся в 90-е. Тем, кто данную концепцию продвигал и тем, кто её чистосердечно принял ― было глубоко неприятно наблюдать, как Победа, вместо того, чтобы тихо умереть, возвращается на новых носителях. Любопытно, что винить в «накачке советской ностальгии» власть ― тогда не имелось никаких оснований. Фактически ― она дала народу самостоятельно выбрать себе и символику, и праздники. Народ выбрал, и власть просто пошла за ним. После чего процесс возвращения Победы стал уже неостановимым.

В 2008 году вернулся во всей своей современной мощи военный парад на Красной Площади, с «тополями» и истребителями. Вышел первый после долгого перерыва беспримерно героический российско-белорусский фильм «Брестская крепость» и первый фильм, актуализирующий войну для сегодняшней России ― «Мы из будущего». В минувшем году, День Победы окончательно и триумфально преодолел срок человеческой жизни. Когда на улицы России вышли десять миллионов живых, несущих портреты вечно живых ― стало ясно, что новый День Победы ― это праздник сегодняшнего народа-победителя в той же степени, что 70 лет назад. И в той же, что будет его праздником 70 лет спустя.

Текст: Виктор Мараховский (в сокращении), оригинал: http://histrf.ru/uchenim/blogi...