С точки зрения простой хронологической последовательности, американцы отнюдь не были лидерами «гонки за атомом». На первичном этапе ознакомления с принципами военного использования реакции принудительного расщепления атомного ядра приоритет держали французы и немцы.
И оснований предполагать, что не будь войны, атомная энергия служила бы исключительно благим целям, нет никаких. Обязательно нашлись бы люди, предложившие использовать открытое явление для уничтожения себе подобных. Так что война не исказила направление работ, а лишь ускорила изучение военного аспекта открывающихся возможностей.
Как любое горючее, уран можно было сжигать медленно, нагревая пар, приводящий в движение лопатки турбин или поршень паровой машины, а можно быстро — ради получения избытка тепла. Мгновенный выход тепловой энергии в простор именуется взрывом. Это уже по части политиков и генералов.
Что требовалось для создания атомного заряда? В первую очередь - физики-ядерщики и мощная современная промышленность. В Германии было и то и другое. Оставалось немногое: металлический уран в количестве до 10 тонн, а также 5 тонн тяжелой воды, используемой в качестве замедлителя цепной реакции...
Прошлый век тем и отличался от предшествующих, что научные достижения быстро становились достоянием всего общества, в том числе и начальства, возросший образовательный уровень коего позволял, не разбираясь в тонкостях дела, уловить практическую пользу открытий. Трудно сказать, в какой из стран политики первыми заинтересовались атомными исследованиями, так как в XX в. все важные решения начали маскировать тщательнее, чем когда-либо ранее.
Но достоверно известно, что инициатором целевой поддержки физиков-ядерщиков стало правительство Франции. Именно в Париже нашли деньги на финансирование анализа возможностей военного применения открытия.
Следующим шагом стали работы по выявлению способности иных государств создать атомную «взрывчатку». К исследовательским программам подключился самый гибкий инструмент государства — разведывательные службы.
В первую очередь французов беспокоила сопредельная гитлеровская Германия. Специалисты Второго бюро (французской военной разведкы) начали консультации с ведущими учеными Коллеж де Франс. Круг вопросов, заданный заведующему кафедрой ядерной химии Ж. Кюри, был широк. Его и ассистентов просили оценить состояние немецкой науки в сфере ядерных исследований.
Оптимизма ответ не внушал. Кюри признал, что, несмотря на отток ученых из Рейха, вызванный животным расизмом гитлеровцев, оставшихся «арийских мозгов» вполне хватит для решения проблемы создания бомбы. Однако он успокоил «рыцарей кинжалов и плащей», упомянув, что, несмотря на технологическую возможность разработки бомбы, немцам, очевидно, не хватает сырья.
Сырого урана для переработки немцы до поры не имели. На заре атомной эпохи уран в ограниченных дозах, нужных химии, добывался лишь в двух местах земного шара. Богатое месторождение разрабатывалось в Бельгийском Конго на африканском континенте, в Европе уран брали близ чешского местечка Яхимов, где руда была относительно бедна.
Насчет чешских рудников беспокоиться не следовало. При технологиях того времени наскрести на бомбу в Яхимове было невозможно.
Второй проблемой для гитлеровцев являлось отсутствие так называемых «замедлителей». Для получения взрывчатки уран следовало погрузить в реактор, тогда его называли атомным котлом, где атомы 235-го могли расщепляться «в свое удовольствие», обогащая своими частицами пассивные ядра U-238. В итоге получался новый элемент, названный впоследствии плутонием. Он отлично подходил на роль взрывчатки. Причем создать плутоний было несравнимо проще, нежели выделить из 140 ядер обычного урана единственный активный 235-й атом. Но вот беда, протекающими в реакторе процессами нужно управлять. Если частицам дать волю, они переколют все ядра, и реактор рванет мощно и вредоносно. Следовательно, нейтроны нужно при необходимости затормаживать.
Для этого годятся графит или тяжелая вода. Шустрые нейтроны вязнут в их атомной структуре, как человек, бегущий по пояс в воде, и теряют скорость. Это позволяет избежать катастрофы. Кроме того, медленными нейтронами проще крушить урановые ядра, подобно тому, как стекло проще разбить вдребезги мячиком, а не стремительной пулей, пробивающей в окошке лишь аккуратную дыру. Тяжелая вода встречается в природе еще реже, чем урановый изотоп, ее не более 1 литра на 7 тонн обычной, и это хорошо. Возможна переработка обычной Н2O в тяжелую, но чтобы ее изготавливать, нужно много воды и много электричества. Поэтому единственный в Европе крупный завод по производству тяжелой воды того времени находился в Норвегии и был расположен рядом с гидроэлектростанцией.
Молекулы тяжёловодородной воды были впервые обнаружены в природной воде Гарольдом Юри в 1932 году, за что ученый был удостоен Нобелевской премии по химии в 1934 году. А уже в 1933 году Гилберт Льюис выделил чистую, тяжёловодородную воду. Тяжелая вода, представляющая собой окись дейтерия (D2O), не поддается разложению и остается в жидком виде. Она тяжелее обычной, не имеет цвета и запаха, безвредна для здоровья (впрочем, в микроскопических количествах она входит в состав любой минералки).
При электролизе обычной воды, содержащей наряду с обычными молекулами воды незначительное количество молекул тяжёлой (D2O) и полутяжёлой (НОD) воды, образованных тяжёлым изотопом водорода, остаток постепенно обогащается молекулами этих соединений.
Из такого остатка после многократного повторения электролиза Льюису в 1933 г. впервые удалось выделить небольшое количество воды, состоящей почти на 100 % из молекул соединения кислорода с дейтерием и получившей название тяжёлой. Этот способ производства тяжёлой воды остаётся основным и сейчас.
Для выделки сверхчистого графита электричества нужно еще больше. Чтобы произвести любой из замедлителей немцам предстояло отключить от энергосистемы массу предприятий, дабы сэкономить киловатты на переделку воды. Что было абсолютно невозможно, особенно учитывая, что основу германской энергетики составляли тепловые электростанции, продукция которых была очень дорогой.
Исходя из вышеописанных соображений, французские компетентные органы пришли к выводу, что создание атомного оружия — дело чрезвычайно сложное и для Германии доступное лишь гипотетически. Однако следовало «держать ухо востро», ибо полной уверенности не было ни у ученых, пи у разведчиков, поскольку вокруг урановых проектов существовало слишком много белых пятен.
Своими соображениями по атомному поводу французы поделились с британскими союзниками. Общий вывод сводился к тому, чтобы предпринять все необходимое, дабы исключить возможность получения Гитлером материалов, требующихся для экспериментов с ядерной энергией. Создание своей бомбы демократы считали вторичной задачей.
Это была ошибка - потому сегодня сверхдержавой США, Россия или Китай а не Франция или Великобритания.
После оккупации нацистами Чехии, яхимовские рудники попали в распоряжение ученых Рейха. Спецслужбы Франции и Англии с тревогой констатировали, что экспорт урана был немедленно прекращен. Сомнения в том, что Германия ведет соответствующие исследования, отпали сами собой.
Затем началась война. В апреле 1940 г. британское правительство приступило к финансированию собственного проекта в тесной кооперации с французами. Не дремала и их разведка. Получив сведения, что гитлеровцы изыскивают возможность получения замедлителя, французы провели эффективную операцию противодействия.
Единственный в Европе завод по производству тяжелой воды располагался в Норвегии. Узнав, что немцы готовятся заключить контракт на закупку всей производимой предприятием продукции, они перекупили запас замедлителя, все 180 литров тяжелой воды отправились в Париж. Попытки немцев перехватить груз закончились провалом.
Однако затем нацистам здорово повезло. В ходе весенне-летней кампании 1940 г. им удалось прибрать к рукам невредимый завод тяжелой воды в норвежском городе Рьюкан (в срединной части южной Норвегии, примерно в 180 км к западу от Осло). Фабрика «Норск Гидро» под Рьюканом в Норвегии была самым крупным заводом по производству «тяжелой воды» в Европе. Когда нацистская Германия оккупировала страну в апреле 1940 года, «Норск Гидро» был взял под плотный контроль.
В мае 1940 года немцы вторглись в Бельгию и захватили более половины мирового запаса извлеченного урана, добытые в ее колонии – Конго. Два дня спустя, они вторглись во Францию, и взяв Париж, захватили первый в мире циклотрон. Рейх стал обладателем 1200 тонн уранового концентрата и возможности получать около 50 литров тяжелой воды в год. В новых условиях у нацистов появились реальные шансы создать бомбу.
В этот угрожающий момент на сцене битвы за расщепляющиеся материалы впервые появились американцы. Их усилиями другая половина урана, добытого в Конго, была скрытно переправлена в Нью-Йорк, став впоследствии сырьевой основой манхеттенского проекта.
Но это уже другой рассказ.
Пост-апокалиптический бонус
Еще про тему:
• Как не наследовать империю. Сестра и жена императора - государственные перевороты в кровати
Похожие статьи:
• Самые опасные перекрестки мира (1)
• Тот день, когда Жюль Верн бомбил Берлин ботинками (1940 год)
• Тот день, когда пропеллер французское правительство масакрировал (1911 год)
• Олимпийские игры. Интересные факты.
Нужные ссылки:
Оценил 71 человек
121 кармы