После многих лет напряжённых отношений между Францией и Турцией обе страны, похоже, стремятся к сближению по региональным вопросам. В этом плане важной вехой стал визит 2 апреля в Париж министра иностранных дел Турции Хакана Фидана для переговоров со своим коллегой с Кэ д'Орсе для переговоров со своим французским коллегой Жан-Ноэлем Барро.
На неприметной встрече, прошедшей после нескольких переносов за последние два года, главы французской и турецкой дипломатий обсудили двусторонние связи и региональные проблемы, в том числе Сирию, Украину и военное сотрудничество между Турцией и Европейским союзом. Ранее президенты двух стран Реджеп Эрдоган и Эммануэль Макрон поговорили по телефону, стремясь к большему взаимопониманию между двумя членами НАТО, расходящимися во мнениях по ряду региональных вопросов, в частности – по Восточному Средиземноморью.
Франция поддерживает тесные связи с Грецией и Республикой Кипр, не признаваемую Анкарой, создавшей на оккупированной в 1974 г. на севере Острова Афродиты никем кроме самой Турции не признанную Турецкую Республику Северный Кипр.
В Сирии парижане открыто поддерживает предводительствуемые курдами Сирийские демократические силы, которые, по мнению Анкары, связаны с «террористами» из Рабочей партии Курдистана.
Ранее в этом году Фидан отверг предложение парижан присоединиться к американским войскам в сирийском Курдистане, где Анкара активизировала военные усилия после падения режима Асада в декабре 2024 года: «Некоторые небольшие европейские страны, участвующие в военных операциях в Сирии под эгидой США, пытаются продвигать свои собственные интересы».
И Фидан, и Эрдоган в своих переговорах с Парижем подтвердили позицию Анкары: европейские страны должны сотрудничать с Турцией, если они хотят играть какую-либо роль в Сирии, в том числе воздерживаться от поддержки СДС. Здесь надо заметить, что сами турки ведут более сложную игру, не избегая, по-видимому, контактов с сирийскими курдами при посредничестве американцев.
Более осторожный тон Парижа по отношению к Анкаре свидетельствует о переменах по сравнению с долгоиграющим соперничеством в стиле холодной войны, которое также затронуло Северную Африку, где Турция и Франция поддерживали противоборствующие в Ливии стороны.
Личные контакты лидеров двух стран также, мягко говоря, не всегда были ровными. Так, Макрон в 2019 г. заявлял о «смерти мозга» НАТО наступления турецкой армии на позиции сирийских курдов. В июне 2020 г. французский президент вновь вернулся к этой сентенции, комментируя инцидент между кораблями Франции и Турции в Средиземном море. В свою очередь, хозяин Ак-Сарая за словом в карман не лез, заявляя о необходимости оказания Макрону «психиатрической помощи» и обвиняя Париж в следовании политике «колониальной державы» в Восточном Средиземноморье.
Тем не менее, конфликт на Украине и переоценка президентом США Трампом обязательств перед НАТО побудили европейских «ястребов», включая Макрона, к укреплению связей с Анкарой, вместо прежнего курса на «изоляцию» режима Эрдогана. Среди прочего, об этом хорошо свидетельствует отсутствие резкой критики в сторону турецких властей в связи с арестом мэра Стамбула Экрема Имамоглу, спровоцировавшим массовые протесты по всей стране.
В то время когда европейские страны стремятся укрепить оборонное сотрудничество, мало кто стремится к изоляции Турцию с её второй по величине армией в НАТО, играющей важную роль в стратегических планах альянса и в обеспечении безопасности на Чёрном море, где Турция является важнейшим фактором энергетической безопасности, международного морского судоходства и т.д.
Растущая стратегическая ценность Турции – не единственный фактор, обуславливающий её сближение с Европой. Что касается Франции, то, в значительной степени утратив позиции в других регионах (в частности, в Африке), она вовсе не стремится жёстко противостоять Анкаре. В Ливии Париж стремится укрепить связи с протурецким «правительством» в Триполи и добиться объединения конкурирующих фракций после прекращения огня в октябре 2020 года, отказавшись таким образом от прежней неформальной поддержки правительства Хафтара в Киренаике. Энергетика также остаётся в центре внимания ливийской политики Парижа: TotalEnergies стремится к заключению новых контрактов.
Однако долгосрочный успех Франции в Ливии зависит от хотя бы относительной стабильности в стране и перспектив политического урегулирования конфликта, в котором Турция, скорее всего, будет играть немаловажную роль, учитывая её укоренившееся военное присутствие на западе страны и ограниченное влияние Франции на местах.
В Восточном Средиземноморье Турция сократила свою буровую деятельность в конце 2020 года после угроз со стороны администрации Байдена, что привело к некоторому снижению напряжённости в отношениях с Грецией. Однако с тех пор она продолжает расширять своё военно-морское присутствие в регионе, и модернизируя свой флот. Со своей стороны, Париж последовательно поддерживал Афины и Никосию. Одно время Франция настаивала на ужесточении «общеевропейских» санкций в ответ на действия турок в Восточном Средиземноморье. Впрочем, в конечном итоге Брюссель пошёл лишь на ограниченные и по большей части символические меры в отношении нескольких турецких чиновников от энергетики.
Более широкой поддержкой Парижу заручиться не удалось, и возрастающая напористость Анкары чётко демонстрировала пределы возможностей Франции. С учётом же растущей стратегической значимости Турции для Европы в связи с вооружённом конфликте на Украине призывы к более масштабным мерам, скорее всего, будут звучать всё реже.
В феврале Афины призвали Францию заблокировать сделку по продаже Турции ракет Eurofighter, выразив обеспокоенность тем, что эта сделка может склонить чашу весов на сторону Анкары в будущих морских спорах из-за исключительных экономических зон в Эгейском море. Негласная поддержка администрацией Макрона этой сделки может ещё больше ослабить позиции Парижа как сторонника «греческого» блока в Восточном Средиземноморье.
14 апреля в ходе однодневного визита в Афины министра обороны Франции Себастьена Лекорню было подписано соглашение о покупке 16 противокорабельных ракет Exocet (стоимость соглашения не разглашается), что укрепляет военные связи двух стран. Несмотря на то, что Франция остаётся ключевым поставщиком в Грецию оружия (в частности самолётов Rafale, трёх фрегатов класса Belharra с перспективой покупки ещё одного, военных вертолётов NH-90), в случае усиления напряжённости в отношениях с Анкарой Афины пойдёт на диверсификацию военно-технических связей, к примеру, повнимательнее приглядевшись к возможностям Израиля.
Конечно, Франция по-прежнему будет стремиться играть заметную роль в Восточном Средиземноморье, однако делать это всё сложнее. Визит Фидана отражает более широкие усилия Европы по углублению взаимодействия с Турцией, которая может получить рычагов влияния внутри НАТО, вынудив Францию, другие страны Европы, пересмотреть подход к взаимодействию с Анкарой, пытаясь снизить вероятность того, что в будущем будут активно выступать против тех или иных внешнеполитических шагов Парижа.
Александр Григорьев
Оценили 4 человека
5 кармы