Опасная ошибка, о которой все молчат: Россия на краю большой беды — чиновникам плевать?

Иван Прохоров

С каждым годом Россия теряет сотни сёл, которые когда-то были её сердцем и корнями. В погоне за комфортом мы переезжаем в города, в погоне за прибылью "олигархи от АПК" душат частные хозяйства. И так мы все вместе галопом скачем к обрыву истории, после которого нашу землю унаследуют чужие народы, а наше наследие будет забыто.

За сто лет из основы Русского мира деревня превратилась в символ запустения, депопуляции, утраты корней. Ещё в 1970-х в России было около 700 тысяч сельских населённых пунктов. Сегодня, по разным данным, реально живых из них осталось менее трети. Ещё меньше деревень, где есть дети.

Русская деревня вымирает по многим причинам. Здесь почти не осталось рабочих мест, а инфраструктура — медицинские пункты, транспорт, интернет — отсутствует либо в упадке. Молодёжь, особенно девушки, "первый эшелон" депопуляции, уезжают в города, оставляя сёла без будущего.

Закрываются школы, фельдшерские пункты, магазины — жизнь медленно гаснет. Крупные агрохолдинги вытесняют мелких фермеров, земли пустеют, простаивают или сдаются в аренду приезжим. Дома, оставленные наследниками, постепенно разрушаются. Всё больше сёл превращаются в пустые точки на карте.

Мордовское село Долговерясы - одно из тех на карте России, где на 500 дворов теперь доживает свой век последний житель. Спецкор "КП" Дмитрий Стешин побывал в нём. Дорогу к населённому пункту давно размыло, даже на внедорожнике едва можно проехать в сухую погоду. И это - одна их причин, прикончившей село. Но были и другие.

Вымирали Долговерясы постепенно:

Сначала обнищал колхоз. Но, как оказалось, и без работы люди продолжали держаться в огромном селе - пенсии, подработки-вахты, личные хозяйства, "дары леса". Но не стало колхоза, некому стало заботиться об инфраструктуре, - с грустью констатировал Стешин в своей публикации для "Комсомольской правды". - Старые дороги всегда прокладывались в обход холмов и болот. Длинно, извилисто, но проедешь всегда. Новую дорогу в Долговерясы запилили по прямой, а над болотами насыпали дамбы. Они развалились первыми. Закрылась школа, выехали те, кто с детьми. Окончательно село прикончил закрывшийся магазин.

Теперь Долговерясы вымерли окончательно. Остался один отшельник на многие километры вокруг.

Государственная политика деревни остается "на бумаге": никакой системной поддержки жизни на земле, никакой новой идеологии деревни как пространства будущего или серьёзной сельской реформы. Наоборот — образованные и амбициозные продолжают уезжать в города, их место занимают разве что беглецы из нищей Средней Азии и Ближнего Востока.

Ничего не меняется, никто не пойдет в государстве против сверхдоходов стройкомплекса. Нам ясно показали - "вымрете, завезем новых, уже завозим". Думайте,

— отметил Стешин в своём телеграм-канале "Русский тарантасъ".

Можно "по-городски" смотреть на эту проблему, мол, предки у большинства давно живут в городе или переехали из деревни — и ничего, никто не умер. Но это если с точки зрения своего эгоистического "здесь и сейчас". Государство, нация таким горизонтом смотреть на жизнь не могут — не имеют права. Потому что государство и нация — это цепь поколений, от предков к потомкам передающая своё имя, язык, смысл жизни.

Если это естественный процесс урбанизации, то, может, и нет смысла бороться с ним — пусть всё идет своим чередом? Или это опасная ошибка, которая рано или поздно аукнется всей стране?

Есть ли у русской деревни шансы на возрождение — например, через экотуризм, новые формы аграрного бизнеса, возврат горожан "на землю"? Да хоть тушкой, хоть чучелом, как говорится, лишь бы вернуться к жизни и не стать плацдармом для наступления других народов.

Приговор окончателен? Деревню душит "невидимая рука рынка"

Одним из ключевых факторов вымирания русской деревни является сама архитектура постсоветской экономики. Россия с 1990-х годов выбрала курс на "глобальный рынок", открыв границы для массового импорта продовольствия и товаров и сделав ставку на экспорт сырья и энергии.

Это решение для деревни стало приговором.

В 2023 году Россия увеличила экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на 4,3% – до 43,1 млрд долларов. Одновременно ввоз сельхозпродукции АПК снизился с 35,8 млрд в 2022 году до 35,1 млрд в 2023-м — на 1,7%. Однако происходит это благодаря концентрации производства в крупных агрохолдингах.

А для мелких фермерских хозяйств это экономическое удушение. Когда в магазин ближайшего райцентра завозят польские яблоки, турецкие томаты, белорусское молоко и китайский чеснок по цене ниже, чем могут произвести местные хозяйства, русская деревня проигрывает заранее.

Крупные сети не работают с малыми фермерами — им нужны стандарты, объёмы и логистика, которых у частника или небольшого объединения нет и не будет без серьёзной государственной поддержки. Но это лишь то, что лежит на поверхности. Ниже плавают акулы рынка, не чурающиеся никаких методов устранения конкурентов.

Один из ярких примеров трудностей малых фермерских хозяйств — ситуация с фермером Владимиром Рубашкиным из Ростовской области. Он был одним из тех предпринимателей, кто в начале апреля написал обращение на имя премьер-министра Михаила Мишустина с просьбой защитить сеть супермаркетов, выбравших себе нишу магазинов низких цен. Фермеры говорят, если магазины сети закроются, им будет негде продавать продукцию. А это банкротство.

Агрохолдинги — новые помещики

Владимир Рубашкин ведёт хозяйство в Белокалитвинском районе Ростовской области более 20 лет. Сбыт он наладил через сеть супермаркетов. Много лет фермер поставляет туда кондитерские семечки подсолнечника, которые продают в магазинах по всей России.

Однако в начале 2025 года на эту сеть магазинов обрушилась волна регулярных проверок ФАС, Россельхознадзора и Роспотребнадзора. Их инициатором стал депутат Госдумы Сергей Лисовский, заявив, что проверки нужны "для защиты интересов покупателей".

Сергей Лисовский давно известен тесными связями с агропромышленным сектором. В 2000 году он совместно с французской компанией Duc создал агрокомплекс "Моссельпром", специализирующийся на мясе птицы. Занимал пост вице-президента Росптицесоюза и был первым зампредседателя Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию. Также является президентом Национальной ассоциации оптово-распределительных центров (НАОРЦ).

Под давлением Роспотребнадзора с января 2025 года прекратили работу 76 магазинов. ФНС начала ликвидацию головного холдинга "Инвест Стандарт". Эксперты объясняют атаку регуляторов жалобами конкурентов на "агрессивную ценовую политику" — наценка этой сети составляет лишь 12-15% против 100% у других сетей.

Какое ужасное преступление против народа, ничего не скажешь.

А для фермера Владимира Рубашкина эти магазины были единственной сетью, где можно реализовать свои товары. Как он объяснил в разговоре с 161.RU, другие крупные сети просят взносы за реализацию продукции, которые могут составлять до 2 млн рублей — сумма значительная для мелких фермеров.

Новая модель агробизнеса не стала "точкой роста" для сельской России. Агрохолдинги держат тысячи гектаров, а налоги платят в других регионах и нанимают сезонных рабочих из Средней Азии. Село для них — лишь адрес на карте. В результате выживают только те сёла, где есть крупный комплекс-"кормилец", да и то жизнь там далека от идеала: зарплаты низкие, социальной среды почти нет, традиции вытесняются чуждой корпоративной культурой.

А владельцы агрохолдингов идут в депутаты, во власть, чтобы обеспечивать через неё свои интересы. И понятно, на чью сторону встанет законодатель, когда возникнет вопрос о принятии очередного решения, касающегося сельской экономики.

Русская деревня в мёртвой петле

Второй основной фактор деградации деревни — массовое закрытие сельских школ, фельдшерских пунктов и магазинов. Всего, что входит в понятие сельской инфраструктуры.

За последние 20 лет число сельских школ сократилось вдвое, а среднее расстояние до ближайшей школы увеличилось с 12,6 км в 1990 году до 17,3 км в 2014 году . Фельдшерско-акушерские пункты (ФАПы), обеспечивающие первичную медицинскую помощь, также подверглись сокращению: с 2014 по 2018 год их число уменьшилось с 34 860 до 33 478.

Сокращение социальной инфраструктуры в русских деревнях официально никак не комментируется. Очевидно, что главную роль в этом играет стремление к экономии государственных расходов. Приоритет финансирования отдаётся крупным городам и мегаполисам, в то время как сельские территории получают финансирование по остаточному принципу. Возникает замкнутый круг — ухудшение условий жизни стимулирует людей покидать деревню, сокращение населения даёт поводы к закрытию школ, медицинских учреждений и социальных объектов, особенно в малонаселённых и отдалённых регионах, а это становится новым поводом для сокращения финансирования.

Политика развития "опорных" населённых пунктов приводит к концентрации ресурсов в городах, оставляя сёла без поддержки. Это усиливает отток населения из деревень в города, усугубляя вымирание и сокращение инфраструктуры. Замкнутый круг, похожий на мёртвую петлю.

Урбанизация = депопуляция

Для большинства сельских семей переезд в город становится единственным способом дать детям шанс на будущее, ведь в деревне нет не только рабочих мест, но и базовой социальной инфраструктуры. С каждым годом этот отток лишь усиливается: если раньше в город уезжали только самые амбициозные, сегодня — практически все, кто может.

А в городе никто уже рожать не хочет. Многодетность становится невозможной для большинства. Главная причина — высокая стоимость жилья и его дефицит: среднестатистическая городская семья вынуждена ютиться на небольшой площади, где ребёнку не хватает личного пространства. Чтобы позволить себе трёх и более детей, нужна отдельная большая квартира или просторный дом, но для подавляющего большинства горожан это недостижимо из-за высоких цен на недвижимость и ипотечных ставок.

К этому добавляются и другие городские ограничители рождаемости. В городской среде родители вынуждены думать о безопасности, экологии и удобстве: во дворе часто нет нормальных площадок, парки и зелёные зоны переполнены или находятся далеко, дети не могут гулять одни, а родителям присматривать некогда. Плюс стрессовый ритм жизни, постоянная конкуренция за рабочие места, нехватка времени и дороговизна всего — от детских кружков до медицинских услуг.

В итоге семейная стратегия в городе строится не на расширении, а на поиске баланса между комфортом и выживанием. Рождение ребенка тут роскошь.

Что с того?

Тем временем где-то наверху чиновники мучаются в поисках волшебного лекарства от демографического кризиса, думают, как заставить русских рожать больше, сидя при этом, по мысли законодателя, в городах, где жильё дорожает с каждым днём.

А может, и не мучаются уже? Достаточно завезти неприхотливых среднеазиатов — они и работать будут в АПК за копейки, и размножаться.

А мы что? Будем смотреть? Или попытаемся что-то изменить в жизни своей страны?

Царьград зовёт всех неравнодушных вместе обсудить проблему в ходе "Форума будущего — 2050", который пройдёт 9 и 10 июня в Москве. Принять участие может каждый при условии регистрации на мероприятии — бесплатный билет вам пришлют на почту.

https://tsargrad.tv/articles/o...