О попытке реабилизации РПЦ..

(Материал большой, так что ...)

Просим рассматривать факт помещения следующей публикации не как пропаганду атеизма. Статья ценна своим раскрытием сути нынешней РПЦ в качестве капиталистической корпорации, алчной и властной. С несколько необычным товаром: духовного свойства. Вместо привычных водки или табака. Впрочем, РПЦ занималась и такой торговлей - если уж одурманивать народ, так на всю катушку!

****

А вот нужны ли человеку посредники в его связи со Всевышним, к тому же посредники весьма сребролюбивые - пусть каждый для себя решает сам.

Реставрация капитализма в нашей стране была сопряжена с настойчивой попыткой реабилитации дореволюционного влияния русской православной церкви. Масштабы реституции (десекуляризации), строительства культовых учреждений, церковных мероприятий, одобрения и пропаганды со стороны депутатов, чиновников и предпринимателей различных рангов и видов, а также нахальная претензия клира диктовать обществу моральные и ценностные ориентиры доказывают, что правящий класс РФ стремится укрепить своё господство через духовную сферу путём насаждения и пропаганды религии.

В частности, за более чем четверть века российская буржуазия не только создала для русской православной церкви наиболее благоприятную нормативно-правовую базу, но и «накачала» её огромными средствами и имущественными фондами, образовав крупную капиталистическую корпорацию, соединённую в известной степени и с «деловыми кругами» и с высшим чиновничеством.

Примерно то же самое, но на региональном уровне произошло в Татарии, Башкирии и на Северном Кавказе с муфтиятами, правда, в отличие от РПЦ, исламский клир и его организация ориентированы, главным образом, на поддержку из-за рубежа.

«Возрождение» религии в РФ меньше всего было похоже на естественный низовой процесс роста веры населения в бога, который, разумеется, тоже имел место, но его масштабы на самом деле куда скромнее, чем пытаются нам показать заинтересованные стороны. Особенно если говорить именно о православии и РПЦ.

Влияние РПЦ в российском обществе:

Невозможно без улыбки наблюдать не только публичную демонстрацию обставленных «благолепием небесного образа» (в стиле цыганских баронов) культовых процессий, включающих нелепые средневековые обряды, атрибуты, одежды, но и покрасневшие, натужно серьёзные, «одухотворённые» лица бывших членов КПСС, неловко стоящих со свечками в руках в позе «побыстрее бы это закончилось». Даже губернаторы «на ковре» у разъярённого Путина выглядят не настолько желающими броситься наутёк, чем сам Путин со свечкой в церкви.

Идеологическое содержание православия подстать «дизайнерской» пошлости и безвкусице храмов и богослужительных платьев. О его качестве можно судить по отношению православия к фактам, слабо сочетающимся с идеей о разумном и справедливом всемогущем боге. Например, в чём причина гибели детей и страдания невинных?

Вряд ли хоть один зрелый, минимально образованный человек будет серьёзно воспринимать, например, то, что дети гибнут в автокатастрофах, так как курили, пили и учиняли подростковый разврат:

«Ребенок едет на экскурсию, заранее зная, что он едет туда не для того, чтобы увидеть какую-нибудь достопримечательность, а едет, чтобы совершать грехи. Я уезжаю на пятидневную экскурсию, и когда я далеко от родителей, то кто-нибудь закупает сигареты, другой берет с собой еще какие-нибудь вещества, третий запасается напитками, четвертый готовит еще что-нибудь, что будет происходить в гостиничных номерах, какие-нибудь фильмы, которые они будут смотреть, дела, которыми будут заниматься, и их очень мало интересуют достопримечательности Родоса, Корфу, Левкады, все эти острова и горы: куда бы они ни шли, они идут туда не за этим.

И Бог знает тайны сердец всех этих детей и преподавателей, и вот уже слышишь о каком-нибудь происшествии, случившемся на обратном пути, о несчастном случае, что столько-то детей погибло в автобусной катастрофе при возвращении с экскурсии, и сразу начинаешь препираться с Богом: „Ну что это за Бог? И как Ему не стыдно? Разве Ему не жаль детей? Ну что это за Бог? Где вообще Бог?“.

А ты знал, чем занимаются дети на экскурсии? Знал, почему Бог попустил, чтобы произошло то или другое? И кто ты такой? Кто ты, говорящий с Богом? Ты умрешь, как все, а будет ли спрашивать тебя Бог, когда тебе умереть — сегодня или завтра? Ты считаешь, что это было немилосердно? То есть милосердие Бога — оно какое? Такое, какого хочешь ты? А то, что делает Он, — это несправедливо? То есть поступки Бога непоследовательны? И твой мозг лучше знает, что делать Богу, а Он Сам не ведает, что творит?

И как выглядит то, что ты говоришь? Подумай логически. Ты идешь и говоришь:

— Я знаю лучше Тебя, что Тебе делать. Ты Сам не знаешь, что творишь!

А Бог говорит:

— Дитя Мое, не говори, когда не знаешь. Этого ребенка Я забрал рано, потому что он собирался сделать много порочных дел в жизни, и Я его от этого избавил. Я забрал его рано, чтобы мир и злоба мира сего не изменили его душеньку. Если бы он остался жив, то сделал бы такое, чего ты сейчас не знаешь, но Я как Бог знаю.

— Да, но это же мой ребенок!

Да, ты прав, он твой, и я не корю тебя за то, что ты плачешь, что ты уязвлен и страдаешь от боли, — это человеческое, но только не перетолковывай поступков Бога — этого ты никогда постичь не сможешь, чтобы знать, почему Бог сделал что-то. Бог редко оставляет кому-нибудь окошко, чтобы они в него видели, „почему“ сделаны Его дела».

Можно ли серьёзно настаивать, что причиной гибели детей является предопределённость их греховного будущего?

«Однажды у одной матери умер ребенок. Она плакала, спрашивала себя, почему это случилось, и говорила: „Бог меня не любит!“.

Слова, слова без конца, мы спорим с Богом, ничего не зная. Вместо того чтобы сказать, что мы не живем как подобает и где-нибудь согрешили, виноватым у нас выходит Бог. Это вершина наших грехов и мысли, вывернутой наизнанку, это болезнь нашего ума. Творение препирается с Творцом, человек, который сегодня есть, а завтра его не будет, ругается с Богом, Который существовал всегда. Он Тот, Кто был, Кто есть и Кто грядет, а ты ругаешься с Богом и говоришь о Боге что вздумается.

И вот однажды в послеобеденное время эта женщина плакала о своем почившем ребенке, а на стене висели его снимки, живого и мертвого. И вдруг она наяву увидела, как дети выходят из фотографий, и он со своим другом стреляется из пистолета. И голос сказал ей в ее совести:

— Вот по этой причине твой ребенок и ушел так рано в дорожно-транспортном происшествии. Потому что если бы остался жив, Бог знал, что оба эти ребенка погибли бы из-за страшного недоразумения, и эта боль была бы гораздо сильнее, и ты не выдержала бы ее».

Более того, в православии считается, что младенцы умирают и страдают, потому что другие люди много грешат, а Адам съел яблоко в раю:

«Почему же тогда рождаются детки с сердечными патологиями, с уродствами, несовместимыми с жизнью? Разве младенцы в чем-то виноваты?

Мы созданы Богом как единый организм. Грех или святость одного отражаются на всех остальных. Это только кажется, что мы отделены друг от друга пространством, у нас разный интеллект, разный внешний вид, разный цвет кожи, разные пристрастия. На самом деле человечество — это единый организм, созданный Богом по Своему образу — образу Пресвятой Троицы, единой в Любви. То есть мы все личности единой человеческой природы и связаны очень тесно. Мы все родственники, мы с вами братья и сестры. И те, которые жили, и те, которые будут жить, и те, которые сейчас живут по всей земле, — мы все одно. И поэтому то, что нарушается в одном, оказывает влияние на других. Поскольку Адам — наш общий праотец, его поступок как некая генетическая болезнь передается из рода в род, из поколения в поколение».

Эту цепочку ответов на неудобные вопросы о страданиях и гибели невинных можно продолжать довольно долго, но все они будут одинаково нелепыми.

В самой библии внимательный человек найдёт лишь древнееврейские сказки и предания. Притом верующие, как правило, не читают библию. Они, похоже, не читают даже «основы православия», написанные для них православными теоретиками в популярной форме. Просмотров этих статей на крупнейшем религиозном портале рунета значительно меньше, чем даже у материалов нашей скромной газеты. Никому не интересна сказочно-мистическая идеология.

Если не обращать внимания на проповедь абстрактной любви и бессодержательного добра и резюмировать суть позиции церкви по поводу жизни человека, то верующему предлагается смиренно терпеть, молиться и надеяться на счастье после смерти.

«Жизнь, которой мы сейчас живем, это не та настоящая жизнь, для которой мы созданы Богом. В этот мир, где мы с вами находимся, мы были изгнаны из рая после совершения греха. И наше пребывание здесь временно. Это не то место, где мы можем хорошо устроиться, купить себе красивую мебель, дачу, машину, найти замечательную жену или мужа, устроиться навечно и пользоваться всеми этими благами. Жизнь — это дорога, где нам нельзя собирать много вещей, это дорога, которая однажды кончится. Бог ждет конца истории, чтобы подвести некую черту».

Миновали, к нашему удовольствию, золотые времена церкви, когда она имела возможность карать за «зловредные идеи, противные священному писанию». Теперь общий культурный уровень таков, что «благословенные идеи священного писания» выглядят, мягко говоря, смешновато. Разумеется, многие клирики-пропагандисты, например на профильном телеканале «Союз», всеми силами изворачиваются и стремятся толковать писание в «современном ключе», то есть настаивают на «поэтическом» и «ценностном» смысле религиозных догм. Иными словами, проповедуют демагогию, которую в золотые времена признали бы ересью со всеми вытекающими последствиями. Однако и в случае такой «мягкой» пропаганды аргументация воцерковленных выглядит слабой. За более чем десять лет телевещания «Союз» так и не превратился во влиятельный идеологический центр даже «культурологического» формата. Читатель может ознакомиться с типичным продуктом телеканала в данной стенограмме.

Исходя из сказанного, неудивительно, что за 25 лет пропаганды своей идеологии РПЦ способна мобилизовать лишь жалкие 3% населения на своё главное ежегодное мероприятие. Причём следует учитывать, что МВД даёт из года в год подозрительно одинаковую статистику посещений, вероятно значительно завышенную.

Опросы показывают, что причащающихся раз в месяц — 1,4%, посещающих храм более одного раза в месяц — около 7,5%, ежедневно молящихся — 0,7%, соблюдающих посты — на уровне статистической погрешности — не более 0,4% от числа россиян. Симптоматично, что православные публицисты данные, тоже почти наверняка завышенные цифры (ибо кто поверит, что 10,5 млн человек ежемесячно посещают храмы?) стараются представить вполне соответствующими потребностям РПЦ, сравнивая свою организацию с… политическими партиями.

Если же изучить православную паству как устойчивое социальное образование более предметно, то обнаружится, что она во многом состоит из бескультурных бабушек, живущих в условиях капиталистической «развилки»: купить еду или лекарства. Им и остаётся только надеяться на решение земных проблем… в загробной жизни. Короче говоря, жертвами РПЦ, составляющими устойчивый костяк паствы, в основном становятся слабые люди в отчаянном положении.

Пропагандисты РПЦ стараются создать моду на православие, проводя различные пиар-акции, в том числе привлекая известных актеров, спортсменов, певцов. В числе пиарщиков РПЦ значатся такие персонажи, как Валерий Золотухин, Николай Валуев, София Ротару, Владислав Третьяк, Федор Емельянко и им подобные. Однако никакого видимого эффекта эти и подобные потуги не имеют.

Крупные надежды РПЦ возлагала и на преподавание «закона божьего» в школах под видом православной культуры. Формально, разумеется, всё в рамках конституции: был «введён учебный модуль комплексного курса „Основы религиозных культур и светской этики“, носящий культурологический характер и не предполагающий цели приобщения учащихся к религии, не решающий миссионерских задач и не служащий целям катехизации».

Но в реальности РПЦ внедряет «закон божий». Так, в циркуляре Алексия II от 9 декабря 1999 г., обращённом ко «всем епархиальным преосвященным», говорилось, что «мы не решим задачи духовно-нравственного воспитания будущих поколений России, если оставим без внимания систему государственного образования… Если встретятся трудности с преподаванием „Основ православного вероучения“, назвать курс „Основы православной культуры“, это не вызовет возражений у педагогов и директоров светских учебных заведений, воспитанных на атеистической основе».

Однако родители в рамках «учебного модуля» внезапно для РПЦ стали массово выбирать светскую этику и выявилось, что у нас вовсе не православная страна, как уверяли клирики и некоторые лирики. Найти более-менее внятную статистику и сегодня, спустя почти десять лет после введения предмета в школах, невозможно в основном потому, что её придерживают в министерствах и ведомствах православные лоялисты.

Таким образом, массы пролетариата весьма холодны к церкви как к организации, не поддерживают её ни рублём, ни исполнением культа, ни участием в громких и не очень «проектах».

Почему православие как идеология, как религиозное мировоззрение не получило распространения, на которое рассчитывали инициаторы роста силы РПЦ? Клирики, разумеется, ругают «сатанинскую» власть, семьдесят лет насаждавшую атеизм и богоборчество. Нам бы тоже хотелось видеть в неудачах РПЦ руку всесильной партийной пропаганды, но, думается, это было бы преувеличением. Дело в том, что советский народ, потеряв сначала по результатам XX — XXII съездов искреннее уважение к партии, а затем и саму партию благодаря «перестройке» и предательству «верхов», практически одномоментно погрузился в абсолютный мировоззренческий идеализм в виде демократических иллюзий, «западных ценностей», финансовых пирамид, мистики, доходящей до астрологии, примет, гаданий, магии и тому подобного. Иными словами, никакого атеизма и тем более материализма в сознании советских масс не имелось, там роился тот же самый идеализм, прикрытый формально-внешним согласием с генеральной линией партии. Советская атеистическая и материалистическая пропаганда оказалась совершенно бессильна перед демократической трескотнёй, обывательщиной и угаром мистицизма.

Поэтому здесь следует копнуть глубже.

Во-первых, Советская власть обеспечила стопроцентную грамотность населения, более-менее высокий уровень общей культуры. А это серьёзный заслон идеологическому прививанию именно церковных догматов. Отметим: не веры и религиозности в целом, а именно «истин святого учения откровения». Даже махровая мистика не обладает такой степенью несоответствия с действительностью, чем догматы религиозной картины мира.

Во-вторых, русский народ — один из самых нерелигиозных народов в мире. Важнейшими чертами русского национального характера являются общинность и свободолюбие. Русский народ упорно сопротивлялся насаждению христианства и одним из последних крупных народов в Европе был «крещён». Принятие христианства, разумеется, было исторически-прогрессивным шагом в развитии Руси, но дух богобоязненности никогда не был свойственен русскому человеку. Кроме того, властные аппетиты православных иерархов относительно быстро уняли русские цари, всецело подчинив церковь феодальному государству, превратив её в феодально-бюрократическое учреждение. Нужно ли рассказывать, как русский человек относится к формальностям и «бумажным истинам»?

Величайший русский мыслитель XIX века, лучше многих знавший и чувствовавший свой народ, Виссарион Белинский в своём знаменитом, великолепном письме Гоголю писал:

«Проповедник кнута, апостол невежества, поборник обскурантизма и мракобесия, панегирист татарских нравов — что Вы делаете? Взгляните себе под ноги, — ведь Вы стоите над бездною… Что Вы подобное учение опираете на православную церковь, — это я еще понимаю: она всегда была опорою кнута и угодницей деспотизма; но Христа-то зачем Вы примешали тут? Что Вы нашли общего между ним и какою-нибудь, а тем более православною церковью? Он первый возвестил людям учение свободы, равенства и братства и мученичеством запечатлел, утвердил истину своего учения. И оно только до тех пор и было спасением людей, пока не организовалось в церковь и не приняло за основание принципа ортодоксии. Церковь же явилась иерархией, стало быть, поборницей неравенства, льстецом власти, врагом и гонительницею братства между людьми, — чем и продолжает быть до сих пор. Но смысл Христова слова открыт философским движением прошлого века. И вот почему какой-нибудь Вольтер, орудием насмешки потушивший в Европе костры фанатизма и невежества, конечно, больше сын Христа, плоть от плоти его и кость от костей его, нежели все Ваши попы, архиереи, митрополиты и патриархи, восточные и западные. Неужели Вы этого не знаете? Ведь это теперь не новость для всякого гимназиста…

А потому, неужели Вы, автор „Ревизора“ и „Мертвых душ“, неужели Вы искренно, от души, пропели гимн гнусному русскому духовенству, поставив его неизмеримо выше духовенства католического? Положим, Вы не знаете, что второе когда-то было чем-то, между тем как первое никогда ничем не было, кроме как слугою и рабом светской власти; но неужели же и в самом деле Вы не знаете, что наше духовенство находится во всеобщем презрении у русского общества и русского народа? Про кого русский народ рассказывает похабную сказку? Про попа, попадью, попову дочь и попова работника. Кого русский народ называет: дурья порода, колуханы, жеребцы? — Попов. Не есть ли поп на Руси, для всех русских представитель обжорства, скупости, низкопоклонничества, бесстыдства? И будто всего этого Вы не знаете? Странно! По-Вашему, русский народ — самый религиозный в мире: ложь! Основа религиозности есть пиэтизм, благоговение, страх божий. А русский человек произносит имя божие, почесывая себе задницу. Он говорит об образе: годится — молиться, не годится — горшки покрывать. Приглядитесь пристальнее, и Вы увидите, что это по натуре своей глубоко атеистический народ. В нем еще много суеверия, но нет и следа религиозности. Суеверие проходит с успехами цивилизации; но религиозность часто уживается и с ними: живой пример Франция, где и теперь много искренних, фанатических католиков между людьми просвещенными и образованными и где многие, отложившись от христианства, все еще упорно стоят за какого-то бога. Русский народ не таков: мистическая экзальтация не в его натуре; у него слишком много для этого здравого смысла, ясности и положительности в уме: и вот в этом-то, может быть, и заключается огромность исторических судеб его в будущем. Религиозность не привилась в нем даже к духовенству, ибо несколько отдельных исключительных личностей, отличавшихся тихою холодною аскетическою созерцательностью, ничего не доказывают. Большинство же нашего духовенства всегда отличалось только толстыми брюхами, теологическим педантством да диким невежеством. Его грех обвинить в религиозной нетерпимости и фанатизме; его скорее можно похвалить за образцовый индифферентизм в деле веры. Религиозность проявилась у нас только в раскольнических сектах, столь противоположных, по духу своему, массе народа и столь ничтожных перед нею числительно».

В активе русского народа не только три революции, но и несколько угрожавших самодержавию крестьянских войн, практически ежемесячные локальные бунты против всякой власти над собой. И все эти акты свободолюбия и неповиновения были глубоко антицерковными по своей сути. Только враги русского народа старались во все времена изобразить русский народ холопским, раболепным, воцерковленным, богобоязненным и смиренным.

Стало быть, и в XXI веке оказалось чрезвычайно трудно внедрять православные догматы в сознание пролетария.

Поэтому клерикализация российского общества имеет место, особенно в форме насаждения влияния РПЦ, смычки буржуазии, клира и буржуазного чиновничества, но она ограничена конституционным строем и особенно — прохладным отношением народа к православию и РПЦ именно как церковной организации.

Однако описанные выше процессы являются внешним рассмотрением проблемы, а нам нужно понять механику клерикализации. В этой связи необходимо рассмотреть РПЦ как классовую организацию. Что это означает?

РПЦ как классовая организация

I

Клирики свято верят в то, что РПЦ является самостоятельной социальной силой, опирающейся на массы верующих. По крайней мере именно так подаёт себя сама церковь, если, конечно, не обращать внимания на околесицу про «мистическое тело Христово», «подлинно живое тело Христово» и прочее подобное уверение, что РПЦ представляет бога на Земле. В реальности же, РПЦ всегда была классовой организацией, в том числе в непосредственном смысле. При феодализме РПЦ до XVIII века — крупный феодал, а после — вообще часть феодального государства, при капитализме — крупный капиталист со всеми вытекающими последствиями. В интернете легко найти уйму расследований о «бизнесе РПЦ», о том, как клир беззастенчиво зарабатывает со всеми характерными для капитализма атрибутами — невыплатой зарплат, банкротствами, рейдерскими захватами, откатами, госконтрактами, пролоббированными законодательными привилегиями и прочим. Да и внутри церкви отношения между структурными единицами организации во многом строятся на хозрасчётной основе, о чём свидетельствуют интервью с церковниками. Разумеется, что в такой ситуации, когда достаток церкви, а значит и материальное благополучие клира зависят от успешности интеграции церкви в рыночные отношения, РПЦ не может даже чисто из этих соображений не являться ярой защитницей частной собственности, рынка и капитализма.

Значит, поскольку РПЦ — это рыночная корпорация, уже постольку она классовая организация.

Но этим дело далеко не исчерпывается.

II

Церковь и религия возникли не из-за того, что кто-то внезапно начал верить в бога или богов, не из-за откровений пророков и их увлекательных путешествий, а как необходимый продукт образования государства, то есть непримиримости классовых противоречий. Различие между социальными слоями всегда устанавливались сознательной волей старейшин, шаманов, жрецов, фараонов, рабовладельцев, феодалов, предпринимателей и так далее. Именно они обращали в рабство, крепостничество и пролетарство массы доверчивых и неграмотных людей. Разумеется, для объяснения и оправдания растущего имущественного неравенства и «справедливости» эксплуататорских производственных отношений возникают специальные надстроечные учреждения, в том числе церковь. Логика возникновения религии донельзя примитивна — страдайте смиренно в реальной жизни, а благоденствовать будете в загробной. Очень удобная для рабовладельцев, феодалов и капиталистов идея, вокруг которой построена вся идеология любой церкви.

Замечательное по своей глубине откровение из «Православного собеседника» от 1909 г.:

«Для того чтобы удалить из сердца пролетария недовольство и отчаяние, нужно указать ему за мрачными тучами скорбей и бедности, которые его окружают, лазурное небо вечных наслаждений в обителях отца небесного, которое открывает религия. Отнимите у пролетария религию, и вы напрасно будете убеждать его быть скромным и уважать права другого: он, может быть, будет молчать до поры до времени, но при удобном случае разорвет свои цепи».

И сегодня ничто так сильно не заставляет впасть в бешенство рясоносцев и их охвостье, как положение марксизма о том, что коммунизм и есть своего рода рай на Земле, который предстоит строить без участия божественных сил.

Не менее распространённым и ошибочным является представление, что религия возникла в связи с естественно-мистическим объяснением природы и человека из-за господства незнания.

«Религиозная вера своим появлением обязана не незнанию, а делению общества на классы. Это один из основных выводов исторического материализма.

(…) При коммунизме ребенок будет рождаться таким же бессловесным, какими родились все его предшественники за всю историю человечества. Но коммунистическое общество не будет использовать природную форму незнания, „страшные“ детские сновидения, для придания им религиозной формы. Религия (не путать с верой или суеверием) есть визитная карточка классового господства. Она возникает в связи с классовым делением общества и исчезнет вместе с исчезновением классовых антагонизмов.

На стадии разложения первобытно-общинного строя родоплеменная знать навязала массовому индивидуальному незнанию, существовавшему в форме простой доверчивости, индивидуального суеверия и т. п., новую форму, обязательную для низших общинников — государственно оформленную религию.

Иными словами, вера и религия — это существенно различные явления, соотносящиеся, с одной стороны, как необязательное, индивидуальное, бытовое легкомыслие и, с другой стороны, целенаправленное, централизованное интеллектуальное оскопление масс.

Религиозная вера не является продуктом незнания. Она, как и вера, является еще более развитой формой незнания. Религиозная вера сознательно насаждалась господствующим классом, эмпирически нащупавшим на стадии разложения первобытно-общинного строя некоторые объективные законы управления людьми. Было установлено, что в классовом обществе законом сохранения господства одного социального слоя над другим является сознательное сохранение разницы умственных потенциалов этих слоев. Религия — наиболее действенное средство понижения качества знаний и алогизации мышления эксплуатируемых масс.

Религиозная вера есть категорическое запрещение критического, творческого отношения к информации. Сущность религии как формы незнания — это активное предубеждение, т.е. предупреждение знаний, путем заполнения памяти пространными алогизмами мифического содержания. Религия возникает там и тогда, где и когда теми или иными методами воздействия на сознание удалось „отключить“ у человека аналитическое мышление. Достаточно убедить человека в том, что „все от аллаха“, а „пути господни неисповедимы“, чтобы человек перестал напрягать ум в поисках ответа на поставленные жизнью вопросы. Состояние незнания все более „замораживается“. Творческий потенциал мозга, его способность открывать новое консервируются до той поры, когда человек расстанется с привычкой верить по законам Моисея и последует совету Маркса: „Подвергай всё сомнению“.

Развитой формой целенаправленного незнания является „Библия“. Религиозная вера как форма незнания — это заученные наизусть и ежедневно повторяемые алогизмы из „Библии“, превращенные в руководящие установки на бездействие или на действия, неадекватные объективной ситуации.

(…) Религия есть форма реальных отношений между классами, и только наивный ум не видит цинизма и лукавства „братства во Христе“ господина и его рабов. Религия, христианская например, не исчерпывается одними лишь „священными текстами“. Это, как известно, комплекс идей, учреждений и отношений, доказавший тысячелетней практикой, что религиозные сказки для взрослых составлены с таким строгим учетом общественных реалий, чтобы держать большинство населения в состоянии добровольного многовекового раболепия» (В.А Подгузов, «Уроки логики для начинающих»).

Отсюда совершенно логично вытекает, что одним из важнейших элементов религиозной идеологии является тезис о неприкосновенности частной собственности, выраженный в принципе «не укради». Данный принцип возник вместе с классовым обществом и был обличён в первую очередь в форму принуждения (закона), а затем для пущего закрепления в сознании масс — в форму религиозной заповеди.

«Все докоммунистические нормы морали есть продукт перехода первобытного коммунизма к рабовладению, когда, например, принцип „не укради“ стал необходим классу рабовладельцев, феодалов и предпринимателей для защиты себя от возмущения ограбленных людей. И римское право и религиозная мораль становятся на защиту интересов господина, который может отнять у раба, крестьянина и пролетария всё, вплоть до самой жизни, а раб, крестьянин и пролетарий обязаны умирать от голода с ангельскими улыбками на лице.

Захват чужих земель, например инков и ацтеков, феодалы и церковь не считали воровством, но тут же насаждали христианство и запугивали туземцев адом, закрепляя лишь за ними обязанность „не укради“, т.е. за теми, кого сами обворовали, а затем обязали выполнять заповедь „не укради“» (В.А. Подгузов, «О коммунизме замолвите хоть словечко»).

И сегодня эту заповедь лучше всего помнят, потому что Уголовный кодекс не даёт позабыть.

Вторым важнейшим идейным положением религии является концепция божественного происхождения власти.

«Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение» (Рим.13:1-2). «Итак будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым» (1 Пет.2:13-14).

Правда, западно-европейской буржуазии пришлось отменить это «замечательное» церковное положение в силу необходимости низвержения царей и феодалов.

«Как показывает история становления капитализма, сначала, не вступая в противоречие с господствующими феодальными отношениями, исправно выплачивая налоги феодалам, городские цеха и мануфактуры стихийно и неспешно превращаются в основную форму организации и развития производительных сил. Но постепенно на этой экономической основе возник протестантизм как идейная и организационная основа отмены библейского утверждения, что вся власть от бога. Постепенно не только ростовщики, но и простые ремесленники, хотя и по-разному, начинают понимать, что в данных конкретно-исторических условиях вся власть проистекает… от денег, а не от бога, но сказки о боге, рае и аде продолжают помогать эксплуатировать лохов. Отрыв светской власти от мистической шелухи привел к замене полурабовладельческой формы производственных отношений феодализма товарно-денежными отношениями, при сохранении, однако, феодальной формы отношений частной собственности по кровному признаку» (В.А. Подгузов, «О капитализме и коммунизме»).

Поэтому протестантские конфессии «преодолели» заявления первоверховных апостолов, но это, конечно, их классовой сути не изменило. РПЦ же, как видно, свято блюдёт идеологию божественного происхождения власти, что оказалось весьма кстати, когда пришлось подчиняться диктатуре рабочего класса СССР.

РПЦ утверждает богоугодность отношений частной собственности, божественное происхождение диктатуры буржуазии, отбрехиваясь для вида бесплодной проповедью против бедности.

С целью проведения данной идеологии РПЦ влазит в школу («Основы православной культуры») и в вузы (специальность «теология»).

Причём нет оснований считать, что заказанный буржуазным классом процесс оболванивания населения ведётся РПЦ, потому что её руководство искренне верит в бога.

«В дохристианских религиях и в „Библии“ в мифическом виде представлены высшие достижения исторической науки того времени. Реальные факты истории и некоторые имена были превращены заинтересованными лицами в мистические алогизмы и поставлены на службу сознательного внедрения очередной религии. Тот, кто изучал историю христианства, „Ветхий завет“ и т.н. „Кумранские находки“, тот не может не заметить, что многочисленные евангелия „Нового завета“ стали составляться задолго до „рождества Христова“ людьми с широким кругом познания в вопросах реальной истории и мифологии мира. „Записки Мертвого моря“ получили одобрение заинтересованных лиц, и оставалось только найти среди сыновей иудейских плотников одного, который согласился бы и смог сыграть роль пророка, провозвестника идей, уже содержащихся в „свитках Мертвого моря“ — идеи равенства всех людей… в раю. И такой сын был найден 

…История религии дает основания думать, что в среде профессиональных служителей любых культов нет индивидов, действительно верующих в бога. Есть много доказательств тому, что церковная верхушка владеет научными знаниями, необходимыми для успешного управления паствой, финансами и всем мировым сообществом. И если искать причину, по которой христианству до сих пор удается сохранить свое влияние на миллиарды людей, то это исключительно за счет самого что ни на есть научного подхода служителей культа к вопросам организации и укрепления религиозного сознания, управления современными им политическими системами» (В.А Подгузов, «Уроки логики для начинающих»).

К слову. Христианство, как известно, является далеко не первой религией и возникло как движение «рабов и вольноотпущенников, бедняков и бесправных, покоренных или рассеянных Римом», потому и набрало популярность. Отсюда в христианских текстах присутствует стремление избавления от рабства и нищеты, правда, в основном на небесах. В этой связи забавно наблюдать, как православные публицисты, изворачиваясь, оправдывают лизоблюдство РПЦ перед олигархией и бандитами, её бесстыдный гимн богатству.

Итак, подводя итог сказанному: идейно обслуживая эксплуатацию, угнетение, классовое деление общества и буржуазную тиранию, РПЦ тем самым стоит на службе капиталистического класса как элемент буржуазной надстройки.

Между прочим, подчинение РПЦ тому или иному классу наглядно демонстрирует история церкви не только так называемого синодального периода, но и в XX веке. Когда в 1917 году буржуазия начала отделять, а большевики окончательно отделили РПЦ от государства, то церковь развалилась на несколько конкурирующих сект, часть которых пошла в подчинение диктатуре рабочего класса (безуспешно пытаясь, впрочем, опираться на сельскую буржуазию), а часть — империалистическому капиталу, то есть предала родину, став агентурой западных разведок. Предателей постепенно пересажали, кулачество ликвидировали как класс, и к началу 1940-х остались только более-менее лояльные церковники, которые и составили то объединение, правопреемником которого себя считает современная РПЦ. Об истории своей организации современный клир особо рассуждать не любит, он в основном истерит о «репрессиях» и стряпает фальшивки-приказы №666.

Некоторые могут спросить: если РПЦ в феодализме является феодалом или частью феодального государства, а в капитализме — капиталистом, то чем она должна быть на первой фазе коммунизма? Для ответа на этот вопрос достаточно изучить три советских закона:

i) декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах,
ii) декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви,
iii) постановление о религиозных объединениях.

Иными словами, все церкви при социализме, до тех пор пока имеются тёмные и невежественные люди, верящие в бога, должны быть зарегистрированными государством религиозными объединениями с правом свободно отправлять культ в рамках уголовного кодекса.

III

Как уже отмечалось выше, клирики мечтали нарастить влияние в капиталистической России до уровня католиков в Польше, Италии и Испании. И под этим были некоторые основания. Нельзя забывать, что на стадии государственно-монополистического капитализма, то есть империализма, общественные процессы обладают остротой антагонистических противоречий, исключающей идеологический манёвр в вопросе оправдания реакционной сущности буржуазного строя. В условиях господства монополизма буржуазия каждой крупной нации фактически вынуждена признавать, что «развитие страны», то есть рост прибыльности капитала, возможно лишь за счёт разорения и уничтожения конкурентов на глобальной арене. Поэтому во всех без исключениях странах мы наблюдаем активное оперирование фашистской по содержанию теорией геополитики.

У медсестры из Воронежа, строителя из Пскова и уборщицы из Ярославля в 2000-е внезапно появились «геополитические цели», «геополитические противники», а получка стала зависеть от «геополитической обстановки». Иными словами, базис империализма неминуемо порождает особую форму идеологии в надстройке — фашизм. И совершенно неважно, под каким соусом подаётся этот фашизм, будь то концепция «жизненного пространства» или «западной демократии». Разумеется, в этих мобилизационных условиях немаловажную роль может играть церковь, которая воплощает в себе религиозную идентификацию национального государства. РПЦ и стремится работать в русле российского империализма, пытается сплотить вокруг буржуазного государства «православных» против западных конкурентов, предавших, в данном случае, «традиционные ценности». Это хорошо прослеживалось по так называемому церковному расколу на Украине.

Чтобы играть роль центра национального объединения вокруг интересов российского капитала, РПЦ не нужны как таковые религиозные догматы. Для этого достаточно усердно повторять, что Россия — «исконно православная страна», что православие есть часть нашей истории и духовной культуры. Что «нас» от «них» отличает, главным образом, православность. 

Если почитать речи руководителей РПЦ, присмотреться к пропаганде СМИ и чиновников, то об этом все они и повторяют по сто раз в году. Примерно в таком же духе составлены программы исторических дисциплин в образовательных учреждениях. И совершенно неважно, что из себя представляет «православное мировоззрение». Таким образом, православие в данном случае выступает в качестве национализма или оттенка национализма, а РПЦ — в виде организующего буржуазного центра. В этом проявляется одна из главных сторон классовой сущности РПЦ. Она наиболее опасная с точки зрения классовой борьбы в первую очередь потому, что оказывается весьма эффективной.

Сказанное выше объясняет известный «социологический феномен», когда доля респондентов, называющих себя православными, превышает долю респондентов, определяющих себя как верующих.

IV

Влияние религии на сознание людей далеко не исчерпывается прививанием ложных взглядов на природу власти, частной собственности и тому подобного. Всякая религия служит также атрофии мировоззрения верующих.

«Библия не была бы религиозной книгой, если бы способствовала пробуждению воли. „Логика“ любой религии продумана так, чтобы отнять у человека волю к логическому мышлению. Для этого введены ежедневные многоразовые молитвы, покаяния, обеты, частые религиозные праздники, посты и т.п., чтобы люди как можно чаще прерывали связь мозга с объективной реальностью и как можно чаще погружались в алогизм религиозных „чудес“.

Нацеленность на разрушение логического мышления в равной мере присуща всем религиям. Иное дело, что мистические писания базировались на местной мифологии, а потому имеют неодинаковый уровень популярности в разных регионах.

Христианская методология „мышления“, непосредственно вытекающая из иудаизма и развивающая его, является не самой распространённой, но наиболее утончённой в деле поддержания умственной отсталости масс. Ничем иным нельзя объяснить то обстоятельство, что именно христианская Европа явилась континентом, на котором непрерывно, век за веком, ежегодно провоцировалось более двух войн, две из которых были мировыми. Именно христианская церковь благословила наибольшее количество религиозных войн, „крестовых“ походов, многочисленные „варфоломеевские ночи“, массовую охоту на ведьм, костры инквизиции и т. п.

С недавних пор на Западе появилось новое ругательное выражение: „религиозный фундаментализм“. Забавно, что это явление осуждают сами религиозные деятели, не замечая, что именно в сектах, в кровавых жертвоприношениях, в актах самосожжения и проявляется истинная вера в бога, которая, оказывается, вызывает ужас у служителей государственно признанных культов. Но истинно религиозный человек настолько немощен в мышлении, что, как правило, не замечает греховности своих деяний» (В.А. Подгузов, «Идиотизм как движущая сила демократизма»).

Всякая вера, тем более вера в бога, есть в первую очередь противоположность знанию, она исключает знание и препятствует любознательности, образованию и развитию сознания. Хилые попытки клириков и буржуазных идеологов скрестить веру и науку основаны на спекулятивном понимании научного познания. Они утверждают, что якобы существуют и способны уживаться в одной голове разные типы мировоззрения — научный, художественный, религиозный и так далее. В действительности же, научность — это не тип мировоззрения, а его качество. Мистические, религиозные, националистические, демократические, либеральные, позитивистские и так далее теории и идеи основаны на разных сортах невежества, поэтому образуют разное по содержанию, но тождественное по сути качество мировоззрения человека эпохи классового общества. Религия и любая вообще вера базируются на заведомом незнании, а наука — это, в первую очередь, система объективных истин о сущности явлений объективной действительности, то есть адекватные реальности знания. Причём диаматика, в отличие от буржуазной «науки», например эйнштейнианства, объясняет мироздание в целом, исключая даже возможность наличия бога, судьбы, потусторонней реальности и прочей мистики.

Непознаваемость религиозного откровения и веры является удобным оправданием умственной лени, лёгким и «достойным» с виду способом устраниться от необходимости адекватно воспринимать реальность, критически оценивать себя, общественные отношения и социальный строй. Очень сложно и горько признавать убогость нашей пролетарской жизни, горько сознавать нашу коллективную немощь и признаваться себе в собственной несостоятельности. Ещё сложнее взять себя в руки, мобилизовать свою совесть и волю, чтобы учиться и бороться, как этого требует история. Куда проще понадеяться на бога, добродетель власти или стать законченным циником.

Далее. Кроме сказанного выше, идеология РПЦ оказывает опосредованное влияние на установление в сознании людей религиозного идеализма не церковно-догматического типа. Несмотря на то, что РПЦ утверждает, что «путь к богу» лежит исключительно через церковь, и осуществляет борьбу не только с атеизмом, но и с внецерковной верой и религиозностью, её пропаганда служит прямо противоположному.

Так, в среде технической и творческой интеллигенции чрезвычайно распространён либеральный агностицизм, а в среде промышленного пролетариата и служащих — бытовой пантеизм и вера в то, что «что-то там есть». На первый взгляд кажется, что раз идеология и пропаганда РПЦ враждебна данным мировоззренческим установкам, то она не должна способствовать их распространению, но это не так. Дело в том, что агрессивная догматическая идейно-теоретическая позиция РПЦ, вгоняющая в уныние и средневековье, порождает естественное сопротивление, однако не опирающееся на научную методологию, то есть диаматику. Таким образом естественное неприятие агрессивной православной пропаганды оформляется в более мягкие идеалистические установки агностики, пантеизма и мистики. 

Грубо говоря, кондовость православно-церковной пропаганды вызывает противодействие у думающих людей, но поскольку они не владеют научной методологией, то в противовес православию впадают в более сдержанный и утончённый, но тоже идеализм. Причём буржуазная идеология генерирует великое множество идеалистических теорий, поэтому в ходе противодействия церковникам многие хватают то, что лежит на поверхности, что-то «модненькое», вместо того чтобы идти длинным путём материалистического обучения наукам.

Отсюда следует, что недостаточно просто отвергнуть христианство или ислам, недостаточно сказать: «В бога не верю» или «Бога нет», необходимо овладеть цельным, абсолютно научным мироосмыслением, объясняющим законы мироздания, вытесняющим из сознания всякую веру, предрассудки и мистику. Необходимо понимать не только, что бога нет, а религиозная вера — это невежество, но и как устроена вселенная, что из себя представляет бытие, по каким законам существует объективный мир, в том числе общество.

Следует также отметить, что религия, вопреки регулярным заверениям клира в обратном, нравственно развращает массы. Церковные пропагандисты уверяют, что вера в бога одухотворяет людей, делает их нравственно лучшими, располагает к добрым поступкам и так далее. На деле же, церковная мораль есть висящая в воздухе красивенькая проповедь о том о сём. Всякий умудрённый жизненным опытом человек знает, что если строго руководствоваться библейскими заповедями, то обязательно наломаешь дров, причинишь множество страданий ближним и сделаешь кучу дурацких гадостей под личиной святенького дурака.

Но заповеди — полбеды. 

Какие выводы должны делать верующие из того, что чиновники, предприниматели и, конечно, бандиты стахановскими темпами строят по три храма в день? Подонки замаливают хищения, банкротства, заказные уголовные дела, нападения и убийства. Есть известная киноцитата, сочинённая малоизвестным у нас американским комиком, замечательно отражающая логику их подхода:

«В детстве я молил бога о велосипеде, но потом понял, что бог работает по-другому — я украл велосипед и стал молить бога о прощении».

Но если копнуть ещё глубже, то получится вообще гнилая картина церковной нравственности.

«Все знают, что даже простому чиновнику для решения вопроса необходимо дать взятку, измеряемую многими тысячами долларов, а богу достаточно поставить копеечную свечку, построить постные глазки иконке его матери, тайно в исповедальне признаться священнику в самых мерзостных преступлениях и „поэтому“ бог им всё простит. Верующих практически не заботит та часть „святого писания“, в которой сказано, что вердикт „страшного суда“ зависит от соблюдения людьми земных заповедей Христа.

Само собой очевидно, если человек искренне верит, что максимальное счастье ждет его в раю, то он всю жизнь будет вожделенно стремиться к смерти. Т.е. религия поступает весьма цинично, осуждая самоубийства и, в то же время, понося всё земное как суету сует, пропагандирует счастливую жизнь после смерти.

Однако если обратить внимание на то, как мало места в Библии отведено описанию рая и как дотошно регламентируются в ней многочисленные правила бренной земной (особенно, половой) жизни, то становится ясно, что авторы „благовеста“ были озабочены чем угодно, только не вопросами бытия в раю. Сказано только, что в раю души живут вечно и счастливо, если не вдаваться в детали. Правда, не в пример христианам, память мусульманина наполнена более занимательными картинками райских наслаждений в обществе пышнотелых гурий, ради которых малообразованному „моджахеду“ относительно легко свыкнуться с мыслью о самоубийстве.

Прохладное отношение пророков христианства к пропаганде деталей вечного блаженства объясняется тем, с одной стороны, что удачно-спекулятивная находка, идея бессмертия, привлекательна сама по себе для любого смертного человека и не требует дополнительной рекламы, а с другой стороны, священнослужители сами не верят в наличие рая „на небеси“. Как показала практика, даже папа римский, Иоанн-Павел-Войтыла, не только не торопился к богу в рай, но и делал всё, чтобы продлить свой земной путь. Так дорого лечиться, как Войтыла, и так трудно умирать могут только отъявленные любители земных удовольствий…

Но одна деталь райского бытия, в том числе и мусульманского, описана в библии вполне категорично. Главным достоинством вожделенной вечной райской „жизни“, по мнению составителей библии, является, прежде всего, полное безделие, отсутствие какой бы то ни было необходимости заботиться о хлебе насущном.

Современные люди, если они находят кошелёк с деньгами, обычно испытывают радость, несколько большую, чем ту, которую они переживают при получении заработной платы аналогичной величины. Таковы психологические плоды тысячелетнего религиозного воспитания масс. Поэтому и в вопросах счастья до сих пор господствует мнение, что оно должно свалиться на голову неожиданно или, по крайней мере, не должно стоить особых напряжений. В таком случае это полноценное счастье. Т.е. беззаботность остаётся своеобразным критерием счастливой жизни в сознании большинства современных людей. Поэтому редко можно найти молодую современную женщину, которая не мечтала бы выйти замуж за олигарха. Сегодня всё труднее найти юношу, который не мечтает жениться на богатой старушке. В пуританской Америке женщины, как разборчивые путаны, не мучаясь угрызениями совести, меняют менее денежных мужей на более денежных.

Короче говоря, для искренне верующих труд — тяжелейшее божье наказание за „грехи“ прародителей. Отсутствие необходимости трудится, наоборот, — предельное блаженство, высшей признак счастливого бытия» (В.А. Подгузов, «Умеем ли мы быть счастливыми?»).

Более того. 

Последние семь тысяч лет превращение классических, крепостных и наёмных рабов в пушечное мясо для ведения кровопролитных войн, развязанных господами с целью передела между собой земель и капиталов, происходило с самым активным участием церкви под лозунгом: «С нами бог!». Каждая воюющая сторона в таких войнах настаивала, что бог именно с ней…

И дело не в том, что властями, церковью и народом не соблюдались звучные заповеди — их вообще невозможно соблюсти, потому что они есть пустые слова, возведённые в дурной абсолют. Чтобы в реальной жизни отличить добро от зла необходимо адекватно, то есть научно, исследовать конкретную действительность, познать законы общественного развития, понимать обстановку и объективные требования истории, а не следовать десяти красивеньким запретам. Сказать, что убивать — грех, никакого ума не надо, таких благоглупостей можно наговорить ворох, не напрягая ни совести, ни мозгов. Невозможно победить и преодолеть реальное зло, не устранив социальную причину, которая его продуцирует. Вместе с тем, никакого абсолютного добра и абсолютного зла, как это понимается в религии, не существует вообще, можно лишь образно сказать, что само общество есть высшее благо, а его социальный прогресс — абсолютно добро. Но эта аксиома марксизма не имеет ничего общего с набором мещанских пожеланий, который призывает соблюдать каждая церковь.

Антирелигиозная борьба марксистов

В нашей исторической копилке — огромный революционный опыт строительства коммунизма и контрреволюционный опыт реставрации капитализма, от которого мы можем отталкиваться.

Но первым делом необходимо отметить, что наши конкретно-исторические условия существенно отличаются от тех, в которых творили революцию большевики, поэтому никакого слепого копирования быть не должно. Так, у нас буржуазно-демократическая республика с отделённой от государства церковью, у нас совершенно другая РПЦ, другой пролетариат, отсутствует крестьянство и намного меньше промежуточных социальных слоёв и так далее. Разумеется, все марксистские истины по поводу религии и церкви всецело в силе, но в остальном — думаем своей головой.

Итак, как можно охарактеризовать нашу ситуацию с точки зрения «религиозного вопроса»?

Во-первых, мы имеем буржуазную республику с многонациональным и многоконфессиональным народом, в которой религиозные организации формально равноправны и отделены от церкви и образования. Наиболее влиятельной с точки зрения поддержки центрального правительства организацией является РПЦ.

Отдельного разбора достойна ситуация с исламом, особенно в Татарии, Башкирии и на Северном Кавказе, однако в данной статье этот вопрос мы сознательно опустим.

Во-вторых, мы имеем низкое влияние непосредственно догматической идеологии РПЦ и высокое влияние православия как оттенка национализма. Влияние РПЦ как организации на пролетарские и народные массы представляется не слишком весомым, но существенным и имеющим крупный потенциал роста в случае буржуазно-патриотической мобилизации, вызванной обострением противоречий на мировой арене.

В-третьих, РПЦ, как классовая организация, выполняет функцию буржуазной надстройки по удержанию масс в состоянии невежества и лжи. Религия, наряду с национализмом и демократией, является одним из трёх китов, разрушающих логическое мышление и удерживающих тем самым интеллектуальный и духовный потенциал пролетариата. При этом, как показано выше, православие тесно соприкасается с национализмом, подменяет его в данном случае в более мягкой форме. Притом РПЦ изо всех сил старается максимально использовать ресурсы государства для своего роста как рыночной корпорации и как идеологического центра, продающего господствующему классу услуги по «одухотворению», то есть оболваниванию, пролетариата. В свою очередь, высшие руководители государства ищут в РПЦ опору для укрепления своей власти против буржуазных конкурентов. В РФ введена уголовная ответственность за оскорбление чувств верующих.

В-четвёртых, мы имеем чрезвычайно широкое распространение идеализма, в том числе в религиозной форме, но без церковной догматики. Здесь на службе буржуазии множество надстроечных институтов: от научной кафедры, в том числе «научпроп», основанный на эйнштейнианстве, до писателей вроде Пелевина и телепередач типа «битвы экстрасенсов». Весь этот идеологический винегрет оболванивает пролетариат эффективнее, чем церковные догматы.

Какие основные выводы следует из опыта СССР?

Во-первых, мощная и широкая атеистическая пропаганда себя в целом не оправдала. Это объясняется главным образом тем, что пропаганда атеизма велась в отрыве от пропаганды марксизма, сам марксизм после смерти Сталина был в значительной степени извращён, разрезан на части («диамат», «политэкономия», «научный коммунизм»), подвергся обрезанию и извлечению сталинского теоретического и практического наследия, а также дискредитирован разворотом политической линии КПСС и антинаучными теориями «культа личности», «общенародного государства», «развитого социализма» и т. п. Иными словами, идеологическая и воспитательная работа в СССР после Сталина была завалена дураками и предателями.

Следует отметить, что в первые годы Советской власти многим представлялось, что достаточно социально изолировать церковные организации и изучение школьной физики, химии, биологии, развитие индустрии и новый социалистический быт сами собою вытеснят из общественного сознания не только религиозные предрассудки, но и идеалистическое мышление. Такой взгляд себя не оправдал. Гидра идеализма после побед начальных научных знаний каждый раз возрождалась, в том числе в общерелигиозной форме. 

Идеализм рядился не только в научные дисциплины, вроде искусствоведения и психологии, не только захватил «новую» физику (ТО, СТО, КМ), но даже примерял одежды марксизма. Например, моральный кодекс строителя коммунизма или «общенародное государство». Заметим, что при Сталине регулярно проводились кампании по борьбе с идеализмом и укреплению позиций материализма в науке («дискуссии»: по биологии, философии, языкознанию, экономике, многочисленные постановления по искусству и так далее).

Во-вторых, ленинско-сталинские принципы взаимоотношения социалистического государства с РПЦ показали свою высокую эффективность, подчинение РПЦ диктатуре рабочего класса приносило плоды в виде снижения влияния православия и количества верующих. С другой стороны, нарушение этих принципов, в частности Хрущёвым, вызывало рост сочувствия к РПЦ со стороны населения и рост влияния православия.

В-третьих, как только духовенство в конце 1980-х почувствовало ослабевание монополии КПСС на власть, сразу же подняло голову в своей антикоммунистической и антисоветской деятельности. Впрочем, это было характерно вообще для всех общественных институтов, даже чисто «пролетарских», так как они оказались наполнены предателями коммунизма, глупцами и карьеристами. Но тем не менее, нельзя забывать, что всякая церковь враждебна коммунизму по содержанию своей антинаучной идеологии.

Исходя из сказанного предлагается следующее.

Нецелесообразно фокусироваться на борьбе против РПЦ как организации. В данном случае РПЦ — абсолютная служанка капитала, составная часть надстройки капитализма. Необходимо разъяснять сторонникам и сочувствующим, что нужно бороться за коммунизм, против власти капитала, за установление диктатуры работающего класса. Обличение РПЦ как рыночной корпорации, а её руководства — как безнравственного сборища циничных обманщиков реального эффекта не даёт. Многие пролетарии это и так понимают, а остальным оно безразлично.

Целесообразно фокусироваться на борьбе против идеалистического мировоззрения. И здесь важно понять, что наилучшим средством атеистической прививки является воспитание (посредством пропаганды марксизма, серьёзной теории и глубокого освоения диаматики) именно научного мироосознания. Необходимо разоблачать позитивизм и агностику, через которые протаскивается идеализм, доказывать антагонизм веры и научного знания и так далее.

Целесообразно фокусироваться на борьбе против национализма и всех его оттенков, в том числе православия. Вести самую последовательную пропаганду интернационализма.

Какую-то специальную работу с верующими вести смысла не имеет, так как истинно верующих немного. Притом в пропаганде и повседневности не следует оскорблять верующих, их религию, традиции и обряды. При возможности указывать, что общественное устройство при коммунизме отвечает принципам добра и справедливости. Разоблачать буржуазные мифы о погроме религии и гонениях на церковь в СССР. Разъяснять ленинско-сталинские принципы отношения социалистического государства с верующими и их объединениями.

Что касается борьбы с РПЦ как организацией уже после взятия власти, то в первом приближении видится создание следующих условий. Всё имущество РПЦ перейдёт в собственность государства. Притом РПЦ будет предоставлена свобода религиозной деятельности в рамках закона при жёстком надзоре социалистического государства — административном, налоговом и уголовном. В условиях «хозрасчёта» и без имущества, РПЦ начнёт задыхаться от нищеты и банкротства. В условиях драконовского административного и уголовного надзора РПЦ превратится в самое неудобное место «работы» — на каждый чих нужно оформить бумажку, разрешение, иначе крупный штраф с ответственного лица, денег вечно нет, «служишь богу» — будь голодным аскетом.

Уголовные рамки религиозной деятельности, испытанные сталинским СССР, представляются вполне целесообразными. Так, преступлением будет считаться примерно следующее:

i) преподавание малолетним или несовершеннолетним религиозных вероучений в государственных или частных учебных заведениях и школах или с нарушением установленных для этого правил;

ii) cовершение обманных действий с целью возбуждения суеверия в массах населения для извлечения таким путем каких-либо выгод;

iii) принудительное взимание сбора в пользу церковных и религиозных групп;

iv) присвоение себе религиозными или церковными организациями административных, судебных или иных публично-правовых функций и прав юридических лиц;

v) совершение в государственных и общественных учреждениях и предприятиях религиозных обрядов, а равно помещение в этих учреждениях и предприятиях каких-либо религиозных изображений;

vi) воспрепятствование исполнению религиозных обрядов, поскольку они не нарушают общественного порядка и не сопровождаются посягательствами на права граждан;

vii) уклонение от несения обязанностей военной службы под предлогом религиозных убеждений;

viii) пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений, а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания с использованием религиозных или национальных предрассудков масс.

Что касается борьбы с религиозным мировоззрением и предрассудками после взятия власти, то, как уже говорилось выше, необходимо не фокусироваться на атеизме и разоблачении идеологии религий, а воспитывать подлинных марксистов, глубоко владеющих теорией.
А. Редин
08/08/2019

****

Продолжение следует (позже)

P/S

На данную тему появляется все больше и больше материалов. Обсуждение влияния верований на социум, на модели взаимоотношений в семье, обществе.. Обсуждение раскола в обществе на "верующих" и не очень...(атеистов, гностиков, и т.д.)

Есть ли будущее у РПЦ, и так ли на самом деле прочно сидят верования в головах различных этнических групп...

Так же материалы о появлении (сотворении, рукотворном) одной над национальной религии для всех (то есть планетарного масштаба проект) и тут же вопрос: А с христианством, магометанством, иудаизмом, буддизмом - что будет? 

- Упразднят? (очень интересно как это будет выглядеть)

Игры с разумом человеческим с применением религиозных идеологий (множество) - видимо преследуют одну цель - подчинение. (но вот кому - это вопрос очень даже ....серьезный) Выше в статье дают пояснения кому это подчинение нужно. - Не нашли? Перечитайте еще раз.