Когда родители — блогеры, а ты — контент: исповедь ребёнка, ставшего товаром

Этот текст — реконструкция признания девушки, выросшей в доме на колёсах. История литературно обработана, но все события и эмоции — настоящие. Автор говорит от первого лица, сохраняя свою анонимность.

Мы часто наблюдаем детей в видеороликах разных блогеров — смеющихся, играющих, позирующих. Но никто не знает, что у них внутри. Хотели ли они быть публичными? Эта история о человеке, тогда еще ребенке, что не хотела быть публичной, но выбора не было.

Тизер

Представьте, что всё ваше детство и вся ваша жизнь — это чья-то бесконечная трансляция.

Ваши слёзы идут в сторис. Ваши неудачи — влог-контент. Ваше существование — невыбранная роль в чужом шоу.

Ей было семь, когда родители решили стать «цифровыми кочевниками» и превратили её жизнь в бесконечный путешествующий кадр. У неё не было комнаты. Не было друзей. Не было даже собственной тени — только камера, направленная в лицо.

И вот теперь, в восемнадцать, она пытается сбежать.

Это история о том, что значит расти в публичности, которую ты не выбирал. И о том, как выглядит настоящий побег от собственной семьи.

Глава 1. Моя жизнь — их контент

Мне было около семи, когда родители решили, что жизнь в доме на колёсах — это «свобода». Отец работал удалённо, а мама стала блогером. Она не была суперзвездой, но достаточно популярной, чтобы нас иногда узнавали.

С тех пор камера была направлена на меня столько, сколько я себя помню. Я никогда не просила быть частью шоу.

Мне сейчас 18.

И у меня нет ни комнаты, ни друзей, ни нормальной жизни. Я сплю на крошечной койке, из которой выросла лет пять назад. Все мои вещи умещаются на одной маленькой верхней полке. Моё «личное пространство» — занавеска.

И иногда, ночью, я думаю: Хорошо, что я единственный ребёнок. Иначе мне бы пришлось делить даже это.

Школы у меня фактически не было — домашнее обучение, смена штатов, бесконечные дороги. В старших классах я сама выбила онлайн-школу, просто чтобы хоть немного чувствовать контроль.

Но друзья? Работа? Чувство принадлежности?

Ничего из этого у меня нет.

Мы никогда не жили на одном месте дольше месяца. Я — человек без адреса и без укоренённости.

И всякий раз, когда я говорила родителям, что хочу нормальную жизнь, колледж, стабильность, — они улыбались с жалостью:

«Зачем? У нас же идеальная свобода!»

Они не видят меня как личность. Они видят меня как часть декораций для своего блога.

Глава 2. Я хочу нормальности — значит, я неблагодарная

Я ненавижу путешествия.

Ненавижу жару.

Ненавижу насекомых.

Ненавижу то чувство, что каждая моя эмоция может попасть в объектив.

Они таскают меня, как питомца: «Эй, становись здесь! Улыбнись! Вот так! Глянь, как мило!»

Я объехала всю страну. И единственное, что я хочу — это перестать жить в дороге. Как же иронично, что то, о чём мечтают миллионы — для меня тюрьма.

Глава 3. Комментарии и первая мысль о побеге

Когда я поделилась своей историей в интернете, многие спрашивали:

«Есть ли у тебя родственники, у которых ты могла бы пожить?»

Я всегда считала, что нет. Отец — сирота по факту, родственников нет.

Мама полностью оборвала связь со своей семьёй и никогда о них не говорила. Я даже не знала, живы ли они. У меня было только одно — девичья фамилия матери и место её рождения. И этого оказалось достаточно.

Интернет, который я всегда ненавидела, впервые стал спасением. Я нашла страницу своей бабушки. Написала ей — дрожащими руками, с огромным страхом. Рассказала, кто я.

И вдруг оказалось: у меня есть бабушка. Есть тётя. Есть дядя. И они хотят помочь.

Бабушка, о существовании которой я не знала

Я не буду пересказывать семейную драму между мамой и её родителями — это не моя история. Но то, что они узнали о моём существовании, стало для них шоком.

Мы начали общаться каждый день. И впервые за 10 лет я почувствовала, что кому-то нужна не картинка, а я.

Тётя предложила мне переехать к ней. Она живёт в большом городе на Западном побережье. Комната свободна. Готова принять меня хоть завтра. Билет — она купила сама.

Деньги на то, чтобы добраться до вокзала, у меня есть. Я планирую поступить в колледж. Впервые это кажется возможным.

Но как сказать об этом родителям? Сказать ли вообще?

Глава 4. Как сообщить людям, которые держали тебя в кадре всю жизнь?

Мама не знает адреса своих родственников. Даже если я скажу, куда уезжаю, она не найдёт. Кто-то посоветовал оставить записку.

Кто-то — снять видео, чтобы не было сомнений, что я ушла добровольно. Иронично, правда? Видео. Вещь, которая разрушила мою жизнь, теперь может меня спасти.

Но я не хочу, чтобы последние секунды моего рабства тоже стали контентом. Так что, скорее всего, я оставлю короткую записку.

Мне хватит.

Глава 5. Опасность публичности и просьба об анонимности

Когда я выложила свою историю, нашлись люди, которые начали угадывать, кто я. В комментариях их быстро заткнули, но в личку всё равно слали догадки.

Пожалуйста.

Я анонимна не ради игры. Я прячусь ради безопасности. И я прошу всех уважать это. Я достаточно лет прожила на публике без возможности отказаться.

Я сбежала. И теперь свободна

Привет. Я уже у тёти. Я в безопасности. Я живу в комнате — в настоящей комнате. Тётя и бабушка устроили мне мини-шоппинг-тур: одежда, мебель, мелочи для быта.

Дядя познакомил с двоюродными братом и сестрой — девочка почти моего возраста, и мы уже подружились.

Мы гуляем, шутим, делаем селфи (которые не увидит весь мир). И я, впервые в жизни, чувствую себя обычным подростком. Тётя помогает выбирать колледжи.

Сказала: «Ты больше не обязана жить быстро. Теперь ты живёшь в своём ритме».

Я перекрасила волосы. Подстриглась. Взяла себе прозвище.

Открыла закрытую социальную сеть для пяти человек. И знаете что? Мне теперь нравится смотреть в зеркало.

Глава 6. Психолог, новая жизнь и последнее слово

Моя психолог сказала: «Напиши финальное обновление. Это символический жест. Это точка в старой жизни».

Так что это — моя точка. Я отпускаю прошлое. У меня впереди — колледж. Свобода. Личное пространство. Собственная идентичность, не сформированная чужой камерой.

Я больше не объект. Я больше не роль. Я — человек. И у меня есть будущее.

Спасибо всем, кто поддержал меня.

Послесловие

Если когда-нибудь дети популярных семей расскажут свои истории — многие из них будут звучать примерно так. Жизнь на камеру — не игрушка, не «милый блог о путешествиях», а огромная ответственность.

Мы часто наблюдаем детей в кадре — смеющихся, играющих, позирующих.

Но никто не знает, что у них внутри. Хотели ли они быть публичными? Не давит ли на них эта роль? Не забрала ли публичность у них детство? И, возможно, стоит задуматься: сколько ещё взрослых людей однажды напишут так же, как она — «я хочу вернуть себе жизнь»?