Два пулевых отверстия

Мой гид по Грозному Зухра оказалась эффектной, аккуратной женщиной, которая уже ждала меня около Храма Михаила Архангела.

— Эта церковь — единственный православный храм на весь Грозный, — отмечает Зухра.

— О, здорово, а что интересного связано с этим храмом?

— В 2018 году на него совершили нападение.

Да, не такой ответ я ждала, ну да ладно.

Зухра пустилась в воспоминания:

— Помнится, я тогда вела группу и вдруг услышала стрельбу. Я ещё подумала: может, внеплановые учения какие-то, а потом слышу — крики, паника. Значит, нет, не учения…

— А что это было?

— Несколько террористов кинули коктейли Молотова и попытались ворваться в храм. Вот поэтому теперь здесь рамка стоит и сумки проверяют. Заходим!

Зухра торопливо проходит сквозь пикающую рамку и показывает сумочку русскому полицейскому. Я раскрываю свой огромный рюкзак, который он окидывает ленивым взглядом.

— Проходите.

Зайдя в храм, Зухра начинает рассказывать:

— Итак, данный храм был построен в 1868 году, его строительством занимались терские казаки…

— Зухра! — прерывает ее рассказ грузная женщина в сбившемся платке.

Она спешно подходит к нам и, всплеснув руками, говорит:

— Ох, как хорошо, что ты к нам пришла! Слушай, у нас такое дело…

Зухра глазами показала, что занята, но ее собеседница кинула мне «Извините, я буквально на минутку!» и торопливо отвела гида в сторону. Там их ждал пожилой мужчина в высокой каракулевой шапке с бородой. Они начали громко разговаривать на чеченском и куда-то звонить.

Я пожала плечами и отошла в сторону, стала разглядывать иконы, недописанную, но уже подернутую грибком фреску и церковные книги.

Вдруг я обратила внимание на одну из икон. На прикрывавшем ее стекле отчётливо были видны два больших пулевых отверстия. Трещины от отверстий паутинкой расходились во все стороны.

Я оглянулась. Остальные иконы были не тронуты и как-то даже чересчур свежи. А вот на этой почему-то были следы от пуль.

Тем временем разговор Зухры, ее товарки и мужчины в шапке становился все громче.

Пара русских ребят в углу храма недовольно на них посматривала. Зухра начала куда-то звонить, мужчина продолжал что-то эмоционально рассказывать, а женщина в платочке — кивать и отвечать ему, размахивая руками.

Во всем храме было слышно только их чужую, гортанную речь, которая звучала в православной церкви по-настоящему дико.

— Да что они себе позволяют! — не выдержала девушка по соседству в розовой косынке, — Они же тут не одни!

— И то верно, — подтвердил ее спутник.

А я продолжала смотреть на икону. Два пулевых отверстия меня не отпускали и как будто придавали иконе некую святость. Соседство ран Иисуса рядом с трещинами на стекле было таким… органичным, что ли.

Наконец, Зухра освободилась и подошла ко мне.

— Я прошу прощения, — приложила она руку к груди, — тут такое дело…

Мужчина в шапке и грузная женщина в небрежно повязанной косынке продолжили разговор. Недовольная прихожанка закатила глаза и вышла из храма, за ней последовал ее спутник.

— У этого мужчины, — она показала глазами на громогласного старика в каракулевой шапке, — недавно умерла соседка, православная. А у неё ни детей, ни мужа нет, все родственники далеко. Вот он и решил ее похоронить, а как это сделать — не знает. Жовхар в курсе, что я гид, и попросила меня объяснить ему, где православное кладбище, как батюшку попросить отпеть, сколько все это стоит… Я ему говорю: вы 60 тысяч потратите минимум!.. А он махнул рукой — все равно, говорит, лишь бы похоронили по-человечески…

— Что это на иконе? — я решила спросить у Зухры.

— А, это? Да когда стреляли, в икону два раза попали. Решили не убирать, в память о событиях. Поставите свечку или дальше пойдём?

— Дальше пойдём, — ответила я.

Перед выходом из храма я ещё раз оглянулась. Около иконы с двумя пулевыми отверстиями по-прежнему сидел пожилой мужчина и что-то скрупулезно записывал в блокнотик.

#рассказы

@gruboprostiite