Маяк Лахта Центра

С самого утра палило солнце, и стояла жара. Мне давно пора было съездить в МРЭО, чтобы снять с учета машину, которая уже давно догнивала во дворе какой-то станции техобслуживания на краю города. Этим я и решил заняться сегодня. Написав заявление и получив справку, я с удовольствием вздохнул, что теперь меня перестанут мучить налогами за несуществующее имущество.

Домой со Старой Деревни я попал уже ближе к обеду. Перед домом я завернул в магазин и купил блок сигарет и почему-то, купил ячейку яиц 30 штук вместо десятка как обычно. Продуктов дома кроме консервов не было, готовить мясо из морозильника было лень. Да и за неделю отсутствия дома жены я уже привык довольствоваться яичницей и какой-нибудь банкой консервов к вечеру. Неделю назад жена уехала к родителям в Оренбург на два месяца. Старики у нее были еще живчики, но им всё же требовалась помощь, особенно летом, когда они выезжали из города на дачу до осени.

Дома было душно и жарко. Стены дома были нагреты, и все тепло с нижних этажей конвекцией передавалось до моего восемнадцатого этажа и далее до самого верха дома. До вечера мне нужно было закончить большую работу по редактуре и отправить ее заказчику. Для её завершения требовалась всего пара часов. Чувствуя легкую усталость, я прошел в душ.

Выйдя из душа, я непроизвольно заметил, что в квартире потемнело, и духота усилилась так, что было просто нечем дышать. Подойдя к окну, я заметил, что небо заволокло белой пеленой сплошной облачности. Удивление вызвали не облака, а скорость, с которой они образовались. До похода в душ на синем небе не было ни одной тучки. Но еще больше меня удивило то, что на город с востока шел фронт низких свинцового цвета туч. На душе как-то стало неспокойно. Меня преследовало предчувствие чего-то странного, необычного и пугающего. Подавив тревогу, я решил заняться работой.

Я включил компьютер, загрузил редактор и стал обрабатывать сегмент за сегментом, время от времени поглядывая в окно. На улице стало еще темнее, и начались порывы ветра. Хлопнула дверь на балкон, и я пошел закрывать форточку в комнате, окно которой выходило на другую сторону, во двор. На балконе, прикрыв задвижную раму остекления, я решил перекурить. Ветер усиливался, превращаясь в ураган. С восемнадцатого этажа я наблюдал, как гнало по небу тучи, как внизу разбегались люди, ища укрытие, как гнуло и мотало деревья, а вода в Юнтоловском канале словно кипела. На улице стало темно, как вечером. Тревожное состояние усиливалось.

Я вспомнил про жену и набрал ее номер. С первого раза не получилось. Набирая номер второй раз, я получил встречный звонок от жены. После обычных расспросов как дела, она сообщила о сильном ураганном ветре в Оренбурге. В тот момент она была на даче с родителями. И они ей сказали, что не помнят такого ветра с 1972 года, когда на даче повалило забор. Домик был старый, но крепкий. Эта была просто будка-вагончик со стальным каркасом, обустроенная невысокой двускатной крышей, крытой рубероидом, и пристроенной верандой. Во всяком случае, дом не снесет, подумал я, представляя, что у них там творится.

Через некоторое время связь прервалась. Мои попытки дозвониться не увенчались результатом, всплывало сообщение «сеть не найдена». Все же немного успокоившись, я вернулся к работе, но через некоторое время обнаружил, что нет интернета. Попытки переустановить модем тоже ни к чему не привели. Я уже заканчивал работу и нервничал, что не смогу вовремя отправить работу заказчику сегодня, а завтра придется оправдываться, что не было света. Заказчик может не поверить и за задержку заказа вычесть определенный процент из моей оплаты.

Работу я так и не отправил. То, что произошло дальше, заставило надолго забыть о работе. Я глянул на экранные часы на стене. Красная индикация показывала 16:42, когда отключилось электричество, и всё погасло. Из окна было видно, что погас весь город. Единственное, что еще светилось это фары и габаритные огоньки редких автомобилей, и невозмутимое мигание маяка на шпиле небоскреба Лахта Центра. Тревога полностью завладела мной, и я как истукан в оцепенении не мог оторвать свой взгляд от мигания маяка. Картина была зловещей, и только маяк говорил, что не все так плохо, здесь еще есть жизнь, есть сигнал, и этот сигнал очень важен для тех, кто сейчас в море.

Из оцепенения меня вывел грохот и содрогание стен. Через мгновение что-то ударилось об остекление балкона и выбило на нем все стекла. Было ощущение, что рушится дом, но это всего лишь сорвало крышку с нашего дома. Ее остатки отнесло через канал и сбросило прямо на ЗСД. На улице все ревело и гнуло деревья уже не порывами, а непрерывным потоком ветра как из аэродинамической трубы. Как ни странно, дождя при этом не было. Чувствовалось значительное похолодание. Выходить курить на балкон – было не очень приятно, и я уже подумывал, а не закурить ли мне на кухне. Давление на улице, видимо скакало, так как у меня трещали перепонки в ушах, и постоянно приходилось сглатывать, чтобы вернуть нормальный слух, как после полета в самолете. Без электричества заняться было абсолютно нечем, кроме как остаться со своими мыслями наедине.

Напуганный разрушением крыши, я стал подумывать, а не спуститься ли мне пониже в подъезде, но тут же другая мысль образно нарисовала мне обрушение дома с финалом быть засыпанным обломками здания. Я решил не паниковать и начал оценивать свою ситуацию. Связи нет. Телевизор не работает. Кухонная радиоточка приказала долго жить еще 10 лет назад. Я подошел к ноутбуку и закрыл его, чтобы не тратить заряд. Маяк на небоскребе мигает, небоскреб стоит, значит, ничего страшного. Наш дом крепкий, а это всего лишь ветер, хоть и сильный. Да и что могло произойти в городе от ветра. Завтра все закончится, дадут свет, починят крышу, и я сдам свою работу. Мне стало плохо, болела голова и подкатывала тошнота. Курить не хотелось. Я решил заварить чаю. Но тут же удивился своей наивности. Подошел к крану на кухне, чтобы ополоснуть кружку от чая, но воды не было ни холодной, ни горячей. А, ну да, насосы же тоже встали в подвале. Шестилитровая бутыль под столом была заполнена наполовину. Я налил в кружку воды, сделал несколько глотков, и в этот момент силы стали меня оставлять. Я присел, опершись спиной о стиральную машину, и потерял сознание.

Очнулся я как от щелчка. Видимо я просидел с открытыми глазами, потому как не помню, чтобы я их открывал. За окном было светло. Это бросилось в глаза сразу. Серое небо и шел дождь. Я долго приходил в себя, осознавая, где я и что я, такое ощущения, будто я сошел с ума. В ушах шумело. Я обошел всю квартиру и попытался вспомнить, что со мной произошло. Я сел за свой стол, машинально открыл ноутбук и увидел, что задание не отправлено, что нет интернета, что заряд на исходе, и что на экранных часах на стене нет индикации. А часы компьютера показывают десятый час утра.

На небоскребе по-прежнему мигал маяк. Город жил. По улицам ездили машины, и как всегда по утрам наблюдался плотный трафик по ЗСД. Но что-то было странное во всем этом. И тут я понял. На улице не было людей. А все машины по ЗСД шли на выезд из города. Светофоры не работали, но это не мешало редким машинам на улице выбираться на ЗСД. И тут мне бросилось в глаза, что улица Планерная перекрыта поваленными и вырванными с корнем деревьями, а Финский залив исчез. Вместо него были лужи и камни почти до Петергофа. Где-то далеко, ближе к противоположному берегу залива среди оставшихся луж, застряла на мели баржа.

Выйдя на балкон, я почувствовал холод и нехватку воздуха одновременно. Порывы ветра сохранялись, но уже не такие сильные. Курить не хотелось. Над районом летал вертолет и что-то сообщал в мегафон, я не расслышал, но, видимо, требовали, чтобы автомобили не создавали пробки. По проспекту разъезжал служебный автомобиль МЧС и по громкой связи сообщал о чрезвычайной ситуации. Просили всех оставаться дома, подготовить документы и вещи первой необходимости, быть готовыми к повышению уровня воды и в этом случае подняться на верхние этажи лестничных клеток. Помощь будет оказана всем. Я все понял. Вчера произошла эта планетарная катастрофа, о которой нас постоянно предупреждали на интернетсайтах.

Ну, вот оно и наступило, пронеслось у меня в голове. Я вспомнил про жену, как она там со стариками. Но тут же рассудил, что ничего страшного произойти не могло. Новотроицкое направление идет с повышением высоты от Оренбурга, да и соседи на даче у стариков – давние друзья, и они там как-то скооперируются. Связи нет, и выбраться в Оренбург – у меня возможности тоже нет. Наверняка поезда все стоят. Следующая мысль была забрикадироваться в квартире, но чем её подкрепить материально, я так и не нашел.

После того как взгляд упал на ополовиненную бутыль с водой, стоящую под столом на кухне, мне стало грустно. Выйти из дома за водой мне все же придется. Но тут я вспомнил, что у меня есть еще три бутылки сухого чилийского в шкафу, которые я прикупил накануне. Одну бутылку я должен был выпить вчера после сдачи задания, а остальные предназначались на выходные. Сразу захотелось есть, и я пошел к холодильнику делать ревизию своей провизии. Морозилка наполовину оттаяла, но сырое мясо не могло быть съедобным, как, впрочем, и всякие майонезы, соусы и растительное масло. Оставались яйца, купленные вчера, и четыре банки говяжьей тушенки «Совок». Не густо, но все же что-то. На дне было несколько картофелин, пара луковиц и половинка затхлого кочана капусты. Их я могу съесть, когда совсем уже ничего не останется, подумал я и закрыл холодильник. Дождь на улице усиливался.

– Интересно, а когда дадут электричество? Почему его не включают? Сохраняется какая-то опасность? – Рассуждая над этим, я вышел на балкон в попытке закурить. На балконе меня ждала маленькая радость. Там стоял пустой пластиковый таз из-под белья, куда через выбитые стекла натекла дождевая вода.

– Хорошо, на смыв в унитазе уже что-то есть – подумал я. – Тем более что дождь усиливался. Так же усиливался поток машин на ЗСД. Встречки уже не было, обе полосы ЗСД работали на выезд из города.

– Куда они все едут, думал я, доставая штопор. В свои загородные дома, дачи? Или едут на КАД, чтобы выбраться из города на юг. Во мне не было уже никакой тревоги, скорее равнодушие. Я лежал на диване, отгадывая судоку, попивая вино, и временами выходя на балкон покурить. Возможно, это последнее вино в моей жизни, и я могу позволить себе этот маленький праздник. Пусть даже последний. Что будет дальше, мне уже не хотелось думать. Закончив бутылку, я заснул. Помню только, что из руки выпала книжка судоку и карандаш.

Проснулся я в четвертом часу дня. С момента отключения электричества прошли почти сутки. Ветер не спадал, дождь шел сплошной стеной, а на небоскребе мигал маяк. Голова уже не болела, пропал шум в ушах. Тут я вспомнил, что еще ничего не ел с утра. Я прошел на кухню и выпил два сырых яйца. От этого захотелось есть еще больше. Морозилка оттаяла полностью. От мяса надо было как-то избавляться. Вряд ли свет скоро дадут, и дадут ли его вообще. Они ждут откатную волну, которая может задеть АЭС в Сосновом Бору. В Финском заливе, вернее в том, что от него осталось, блестели лужи.

Вглядываясь вдаль, на другой берег, я заметил огонек, который поднимался по касательной в небо. Через 5 минут появился второй. Это взлетали самолеты. Значит, аэропорт работает? Кто бы ни взлетал в этих самолетах, на меня там, точно, место не забронировано. Я насчитал четыре взлета самолетов, а потом отошел от окна. Что мне делать? Одни и те же мысли витали как рой пчел и жалили одну и ту же тему. Связи нет. Никому не позвонить. Мои друзья с машиной, если бы хотели, уже давно бы ко мне приехали и забрали. Но никто меня не беспокоил. Выбираться одному? Куда? В Пушкин, на Пулковские высоты? На Дудергофские высоты? К кому? Взять рюкзак, палатку, котелок, газовую горелку, у меня даже есть баллон с газом 450 граммовый… Оба! Так я же могу сварить мясо. У меня есть газ!!!

Я ринулся в кладовку к своему рюкзаку и вынул из него горелку Alpine Master с реактором на 1,5 литра. Весь вечер я сооружал приспособление для сбора воды на балконе, пока она еще падает с неба, и занимался варкой мяса. Горелка работала не очень хорошо, пламя было красноватым из-за недостатка кислорода. Содержание кислорода в атмосфере явно было пониженным. Куда же делся кислород? И тут меня насторожил дождь. Откуда этот дождь, и что это за вода, что льется с неба в таком обилии. Похоже, это остатки озонового слоя, которого бомбят ионы водорода, исходящие из земли. Вот почему облака в то жаркое утро мгновенно образовались на высоте. Был интенсивный выброс водорода и его ионов из земной коры. Озоновый слой сорвало, и он выпал в виде дождя. Поэтому, и кислорода мало, он ушел на синтез нового озона в верхних слоях. Поэтому, и дышать трудно здесь внизу. Ладно, я только сварю мясо, а пить эту воду не стану. Мало ли, может она еще и дейтериевая какая-нибудь, тяжелая. Выбора нет. Лучше уж действительно ее только в унитаз сливать. Да и на улицу лучше не выходить, пока идет дождь.

Всю ночь я не мог заснуть. Я представлял себе обратную волну, и какой высоты она должна быть. Зальет ли она весь город, и пострадает ли метро? Заснул я только под утро, но ненадолго. Меня выкинуло из кровати, а на кухне со стены сорвало шкаф, который упал на гусак в раковине и сломал его. Перебилась вся посуда. В одном окне треснул стеклопакет. Потом был еще второй толчок, помягче первого. Первая мысль была выскочить на улицу, но я услышал шум на лестничной клетке. Люди толпами выбегали наружу. Ну и что, подумал я, все равно не успею продраться с этой толпой, дом рухнет и всех завалит, если не наш, то соседний.

Маяк по-прежнему мигал на шпиле небоскреба. А я, потирая ушибы, занялся расстановкой сдвинутой мебели и уборкой на кухне, потому что туда было не зайти. Потом был третий толчок едва ощутимый. Но люди со двора все вернулись домой. Не так уж много и народу осталось в нашем доме. Я все же рискнул выйти на лестницу. Снизу поднималась семья соседей. Сосед нес трехлетнего сына на руках. Они думали, что я уехал, раз не вышел при толчках. После 15 минутного обмена мыслями я поделился с ними курятиной, которую я не смог бы съесть всю сам, и она бы пропала. Также узнал от них, что вчера, пока я спал днем, разграбили гипермаркет «Монпансье» на проспекте. Власти бездействовали. Люди унесли даже скатерти из ресторанов. Ну, вот такой я разява, не подумал даже, что гипермаркет можно грабить, и тебе за это ничего не будет. Днем у меня снова закладывало уши. Дождь прекратился. Но небо было закрыто плотным слоем облаков. Я решил достать вторую бутылку и прикончить ее, пока есть мясо. Потом отсыпался, а когда вечером проснулся, увидел, что Финский залив вернулся, но погас маяк. Он больше не мигал.

Вода прибывала всю ночь. Утром солнце взошло на севере и тут же зашло за облака, а над городом летали вертолеты. Ветер слабел, облака становились выше, дышать становилось легче. На следующий день уровень воды поднялся в Юнтоловском канале, угрожая перелиться через поребрик и залить улицу Планерную. Но поребрика он так и не достиг, вода стала спадать. А еще через неделю дали электричество. И на Лахта центре снова мигал маяк.