Переадресовываем обращение инфекциониста из Германии к Ангеле Меркель президенту России.
Сучарит Бхакди – компетентный инфекционист, возглавлявший десятки лет Институт медицинской микробиологии и гигиены в Германии, написал открытое письмо Ангеле Меркель (но реально его можно адресовать и многим другим), где ставит следующие вопросы:
Данное обращение отражает политический характер истерии вокруг фуфлопидемии.
Госпожа Меркель!
Я не хочу принижать опасность вируса, но я хочу, чтобы данные и факты анализировались научно, а это требует ответа на поставленные ниже вопросы.
Основная причина, почему я это делаю – непредсказуемые социально-экономические последствия принимаемых мер, нужно взвешенно оценить их преимущества и недостатки.
Вот пять вопросов, внятных ответов на которые я не видел, но ответы на них совершенно необходимы для объективного анализа.
1. Статистика.
В инфектологии разделяют инфекцию и заболевания (infection and disease). Лишь пациенты с выраженными симптомами (такими как кашель или жар) должны учитываться в статистике как больные.
Иными словами, новый выявленный случай инфекции (выявленный тестом на COVID-19) еще не означает, что это новый больной.
Сейчас почему-то подразумевается, что 5% всех инфицированных станут сложными и потребуют спецоборудование. Прогнозы, сделанные исходя из этой оценки, говорят, что система будет перегружена.
Мой вопрос: а учитывают ли эти прогнозы разницу между просто инфицированными и реально больными?
2. Опасность.
Множество коронавирусов циркулирует в мире длительное время. Медиа их обычно не замечает. Если COVID-19 не влечет существенно больших рисков, то и принятые меры, очевидно, избыточны.
Авторитетный International Journal of Antimicrobial Agents в следующем номере выпустит статью „SARS-CoV-2: Fear versus Data“, в которой утверждается, что новый вирус не отличается от обычных коронавирусов в плане опасности.
Мой вопрос: насколько сильно нагрузка на интенсивную терапию для пациентов с COVID-19 отличается от других коронавирусов? Конечно, нужно выделить именно те случаи, где именно вирус сыграл решающую роль в состоянии больного, а не прочие имеющееся у него заболевания.
3. Распространение.
Согласно данным Süddeutsche Zeitung, даже ведущие институты не знают, сколько именно людей протестировано на COVID-19 . Это делает обоснованным версию, что он уже очень широко распространился среди здорового населения. Если это так, то, во-первых, официальная смертность (0,55% на 26.03.2020) является завышенной, а, во-вторых, невозможно остановить дальнейшее распространение вируса среди здорового населения.
Мой вопрос: проводилось ли уже тестирование по случайной выборке здорового населения, чтобы оценить реальное покрытие вирусом? Планируется ли это в ближайшем будущем?
4. Смертность
Итак, в Германии сейчас смертность составляет 0,55% (на 26.03), что очень сильно муссируется прессой. Многие опасаются, что она подскочит до Италии (10%) или Испании (7%), требуют срочных мер.
Но тут был нарушен базовый принцип инфектологии – об умершем сообщается, что у него был обнаружен вирус в момент смерти, вместо того, а был ли это вирус *причиной* смерти. Играл ли он какую-либо роль в смерти пациента?
На данный момент отсутствует официальная информация с каким-либо анализом, сколько смертей было вызвано самим вирусом, а не прочими заболеваниями.
Мой вопрос: Я правильно понимаю, что Германия просто следовала общемировому тренду на то, что "COVID-19 виновен". Планируется ли это продолжить и впредь? Каким образом проводится различие просто наличия вируса в крови и того, что именно вирус был причиной смерти?
5. Возможность сравнения данных
Италию постоянно используют как базовый сценарий. Но какова истинная роль вируса в происходящем в этой стране? Во-первых к ней применимы пункты 3 и 4 выше. Но есть и еще один.
Согласно оценкам ВОЗ, сделанным в 2006, даже без какого-либо вируса грязная среда обитания привела к гибели "дополнительных" 8000 человек. С тех пор ситуация значительно не улучшилась, причем наибольшему риску подвержены самые старые и самые молодые. В Италии доля "повышенно уязвимого" населения составляет 27,4%, а в Германии лишь 7%.
Кроме того, согласно оценкам Department of Management in Health Care at the TU Berlin, Германия гораздо лучше (в 2,5 раза) снабжена отделениями интенсивной терапии.
Мой вопрос: Какие усилия Вами предпринимались для того, чтобы объяснить населению про элементарные отличия от Италии, чтобы они понимали, что у нас эти сценарии невозможны?
Оценили 2 человека
4 кармы