Осторожно, заражено!

В перерывах между котлами Донбасса и пресс-конференциями Путина, бандеровцы бодро лепят героический миф. Недавно Порошенко публично скорбел о «героях Крут» ‒ в украинской мифологии это байка об отважных студентах, которые на манер 300 спартанцев остановили в январе 1918 года бронепоезд Красной Армии, который шёл на Киев. Студентов, правда, было не 300, а чуть больше 100, но поезд остановился ‒ это факт, немного постоял, пару раз пальнул и поехал дальше.

В той истории всё прекрасно. Понимая скорую участь будущих «героев», самостийные отцы-командиры экипировали их всяким рваньём, отвезли на «фронт», а сами остались в штабном вагоне. Когда начался бой, вагончик тронулся и не останавливался до самого Киева. 18 школяров оказались в предыдущей версии «Небесной сотни», остальные разбежались.

Оставив за скобками странную способность укров гордиться собственным позором, сопряжённым с предательством, отмечу некоторую особенность: в пантеон незалежных героев попали только мёртвые и ни одного живого участника тех событий.

Аналогичная ситуация с «киборгами» ‒ персонажами современного мифа о Донецком аэропорте. Бандеровские борзописцы уже накропали несколько фентезийных книг, о том, как бравые каратели целых 242 дня заседали на территории аэропорта, вывозя раненных через блокпосты ДНР.

Слоган одной из книг гласит: «Главная книга о войне, которой не должно было быть, и о героях, которые хотели жить, но умирали».

Насколько я помню, войска ДНР выбили укров из аэропорта, а не уничтожили всех до одного. Почему же тогда герои – это те, кто «хотели жить, но умирали»? Где живые герои, чудом уцелевшие в боях за монитор? Парадоксально, но майданный слоган «Герои не умирают» имеет продолжение: «Кто не умер – тот не герой».

О потрясающей способности свидомых героизировать исключительно мертвецов писал ещё профессор Грушевский: «Не раз обращал внимание на некоторые психологические особенности украинской нации, которые даже был склонен относить к её ментальным чертам. Среди них, как ни странно – умение устраивать похороны. «Они большие мастера в этом и вкладывают в похоронные церемонии всю душу, но поддержать в жизни, в борьбе, которую ведут до последнего наиболее энергичные и преданные общим интересам люди – не их дело. Они придерживаются лозунга: «моя хата скраю», берут нейтралитет, выжидают, кто победит: свой или чужой, и когда свой поляжет – справляют ему похороны и записывают в национальные святцы»».

Кстати, по инициативе Грушевского 19 марта 1918 года в Киеве устроили пышные похороны вышеупомянутых «героев Крут». Так что таскать гробы по Майдану украм не впервой.

Мёртвые герои – это удобно. Во-первых, они не требуют постоянного уважения к себе. Они не раздражают всех своим присутствием, напоминающим о подвиге, не требуют льгот для себя и родственников. Во-вторых, из мёртвых легко соорудить культ – они больше ничего не натворят, не запятнают «светлый образ» столь обычными для украинского карателя грабежами, насилием и убийствами.

Ключевое отличие между нами и украми состоит в том, что мы не разделяем подвига живых и подвига мёртвых. Наш подвиг един и смерть для русского героя не является чем-то принципиальным. С этой точки зрения между Гастелло и Кожедубом или Розой Шаниной и Натальей Меклин нет никакой разницы. Кому-то повезло выжить, кто-то погиб, но главное, что общими усилиями свершилось главное – враг всё равно был разбит, победила жизнь и потому смерть героев была не напрасной.

Для апологетов украинства существует два принципиально разных подвига. Я описал один из них – подвиг смерти. «Герои Крут», «Небесная сотня» и прочие «киборги» являются для майданщиков героями, просто по факту своей гибели. Это напоминает ритуальное жертвоприношение – ничего реально победительного и жизнеутверждающего они не сделали. Восторжествовала смерть, которой так страстно поклоняются свидомые украинцы.

С обратной стороной украинской медали – т.е. «подвигом жизни», я впервые столкнулся в школе. В восьмом или девятом классе мы проходили «Роксолану» Павла Загребельного. Это был как раз тот возраст, когда «ребятишкам хотелось под танки», поэтому я начал читать произведение с полной уверенностью, что «наши» обязательно освободят героиню из турецкого плена.

Перелистывая страницу за страницей в ожидании адской зарубы, я всё чаще задавался вопросом: «Что за…?!!!». Вместо истории борьбы я узнал, как барышня попала в гарем к султану, неплохо там обустроилась, сделала «карьеру», родила какого-то странного сына, подлостью и интригами устранила конкурентов, усадила отпрыска на трон и ввергла Османскую Империю в упадок. А где же подвиг?

Я понимаю, если бы пришли казаки или русские войска, вломили и султану и его охране, освободили всех пленников и триумфально вернулись домой. Но от прочитанного стало как-то противно, и даже немного жаль турок – получили бедняги на свою голову. Лучше бы они оставили эту склочную бабу в Полесье пилить вместо султана какого-нибудь местного Степана или Василя. Он бы пил, возможно, даже полез в петлю, но это не привело бы к столь масштабным последствиям.

Но окончательно меня добила учительница украинской литературы, которая с придыханием заявила, что Роксолана – национальная героиня, потому что «отомстила за Украину». Месть как подвиг? Подлость как подвиг? И где там хоть одна мысль о Родине? Такая «национальная героиня» вызвала сильное отторжение, поскольку совершенно противоречила образам героев и понятию подвига, подчерпнутым из былин, русских народных сказок, книг Гайдара, Фадеева и других.

Я вспомнил этот эпизод из детства в 2012 году, когда мельком увидел на украинском ТВ передачу «ДНК-портрет нации». Это шоу основано на лютом антиисторическом маразме в стиле академика Фоменко и псевдонаучных генетических исследованиях. В нём шла речь о великих предках древних укров. Вот выдержки из итогового выпуска:

«По результатам исследований ДНК-проб украинцев были выделены следующие приоритетные направления развития нации:

1. Кельтское происхождение. В каждом 15-м украинце учёные-генетики обнаружили хромосому, которая роднит современное население страны с ирландцами, англичанами и шотландцами (только за это нужно дать безвизовый режим с Евросоюзом! – В.Г.). А это означает, что каждый 6-й тестированный был потомком кельтов.

…Наследие кельтской культуры прямо повлияла на украинцев, например знаменитая причёска «под горшок» была одной из разновидностей кельтских национальных (!) причёсок. Также длинные усы, которые сейчас считаются типично казацкими – это наследие украинцам от кельтов. Лингвисты считают, что слово «сало» мы тоже унаследовали от этого этноса: в кельтском языке этот продукт назывался «saill». Считается, что именно с кельтского языка к нам пришли такие слова как «конь», «корова» и «смерека» (разновидность ёлки, произрастающая на Западной Украине – В.Г.).

2. Скандинавское происхождение. В релевантной выборке проекта «ДНК-портрет нации» каждый 6-й украинец носит в себе Y-хромосому скандинавских или финских народов. В данном случае речь идёт, прежде всего, о тех, кого во времена Киевской Руси называли варягами…

3. Трипольское (!!! – В.Г.) происхождение. Как показали результаты исследований, ДНК каждого пятого украинца содержит в себе ту галогруппу, которую учёные характеризуют как трипольскую. Общеизвестно, что трипольцы были невероятно развитым народом для своего времени: например, именно эти люди владеют секретом изготовления изделий из бронзы, а в качестве одежды, в отличие от большинства современников, представители трипольского народа носили не шкуры, а сотканную одежду. Трипольцы были хлеборобами и первыми на украинской земле растили пшеницу и гречку

4. Арийское происхождение. Их хромосому в разных пропорциях носят почти все европейцы, русские, представители индийских и иранских народов…Именно от ариев Запорожские казаки унаследовали манеру носить украинский оселедец. Одна из научных гипотез даже свидетельствует, что арии, которые владели колесом изобрели его именно на территории Украины.

Однако как выяснили ученые-генетики, есть еще один древний этнос, представителей которого на территории современной Украины больше, чем потомков ариев. Дело в том, что все приведенные выше результаты исследования касаются только мужчин, а главная фигура это истории, на самом деле, женщина. Представители прекрасной половины украинского народа, как минимум, в три раза старше, чем мужчины. Предки современных украинок пришли на эти земли за 20 000 лет до появления трипольцев. С точки зрения генетики, украинки ‒ унаследовали гены отдельного, еще более древнего народа. Только украинские женщины являются коренным населением территории Украины. Такая особенность ДНК украинских женщин объясняется тем, что женщины не принимали участие в войнах цивилизаций - они просто выбирали победителей. Сердце женщины всегда выбирало более сильного и "перспективного" мужчину - от этих мужчин рождались дети, передававшие отцовские гены по наследству».

Важно не то, какой бред несут участники программы, важно то, чем именно они предлагают гордиться зрителям. Для них ключевой героический образ – это древняя проститутка, рядом с которой великие победители прошлого были лишь временщиками, «перспективным» инструментом выживания ‒ главного жизненного подвига праукраинок. Одной из таких женщин совершенно искренне восхищалась моя школьная учительница, называя Роксолану «национальной героиней» и это позволяет говорить о некоем феномене.

Итак, мироощущение свидомых украинцев наиболее полно отражено в двух архетипах героев – условных «жертве» и «проститутке». Эти архетипы в совокупности обладают тремя главными качествами:

• Тягой к смерти и преклонением перед смертью;

• Невероятной жаждой халявы, яростным желанием заполучить материальные и духовные (наследники великих ариев, кельтов, трипольцев и прочих марсиан) ценности без борьбы;

• Стремлением выжить, любой ценой встроившись в систему, созданную наиболее сильным субъектом.

Все три признака свойственны не нациям, не народам и даже не человеческим сообществам. Таким паразитическим образом существуют вирусы. Свидомые укры видят Украину некой зараженной территорией. Как только её интегрирует сильный живой субъект – вирусы, встраиваются в клетки и атакуют его изнутри, провоцируя болезни и смерть:

«Украинцы, мы великий народ. Мы перемалываем всех, кто попадается на нашем пути.

Да, среди нас нет Наполеонов или Александров Македонских.

Но и не нужно.

Мы берем крепости с черной калитки.

Мы действуем как сладкий яд — нас приятно пить, чтобы потом … долго и мучительно умирать.

Мы легко рождаем Глушко, Королева, Паскевича и Рыбалко.

Это подкупает империи. Они любят масштабных людей.

Но это приманка. Проглотив ее, империя умирает. Рано или поздно.

Речь Посполитая, Австро-Венгрия, Российская империя, СССР.

Везде наш след.

Если вы растущий имперский организм — не трогайте Украину.

Сдохнете.

Неизбежно. Неотвратимо. Поучительно.

Украина — крушитель смысла. Кислота истории. Пожиратель перспективы.

Край Лангольеров. Черноземы Проклятых. Предбанник Хаоса…».

Понимание вирусной природы украинского нацизма должно помочь русской цивилизации правильно оценить патогенную «культуру», выращенную на её окраине, а также принять адекватные меры для её нейтрализации.