Деньги вместо шариата: как коррупция стала уязвимостью Ирана

У многих сейчас один вопрос – почему израильская разведка в Иране чувствует себя, как дома?

Нет, дело не в Штирлицах с прекрасным персидским языком, в форме корпуса стражей исламской революции. Ответ банален до невозможности – это деньги.

В 2024 году в Тегеране был убит один из лидеров Политбюро ХАМАС Исмаил Хания. Есть две версии данной смерти – что в его комнату заложили бомбу, и что применили снаряд малой дальности с территории Ирана. Есть вероятность, что в этом участвовал охранник Хании, и озвучивали даже сумму, уплаченную ему – 6 миллионов долларов.

Так это или нет – я не знаю. Но я много раз был в Иране, и коррупция там поражала даже меня после жизни в России. У нас продолжают брать, но не все. Там берут ВСЕ.

Ещё в 2002-м мне не понравилась система. Тебе дают пресс-визу. Она дороже туристической. Ты должен прийти в Министерство культуры и исламской ориентации, и заплатить за выпуск аккредитации. Ты обязан работать с лицензированным агентством по приёму иностранной прессы за $200 в день, иначе ты находиться в Иране НЕ можешь. Я сбил цену до $100, и это максимум, что мне удалось. Так было всегда, кроме последнего раза. Тогда меня впустили в Иран без услуг агентства: видимо, были послабления.

Работают они так. Я приехал в город Решт, делать репортаж, как в Иране идёт заготовка чёрной икры. Предприятие сказало, что моё письмо от правительства так себе, и они отправят его верицифицировать обратно (!) в Тегеран. Сколько это займёт времени – хер его знает. Никакие объяснения, что репортаж уже одобрен, не помогли – типа, вдруг письмо поддельное. Одновременно, с меня в личных беседах стали требовать 1 000 долларов за репортаж. Я им не заплатил, и репортажа не было. В дальнейшем, такое повторялось неоднократно. Тебе что-то одобрено от пресс-службы, но дай денег на бензин, иначе не поедем. Платить требовали под любым предлогом, везде и всегда.

Казалось бы, Иран – исламская республика. Строгие нормы шариата, средневековые наказания, тотальный запрет на бухло: кроме армян, коим разрешено для церковных церемоний делать вино. Но в стране – огромная бутлегерская сеть продажи алкоголя. Его легко найти везде, и все знают, где взять. Бутлегеры платят полиции, и чувствуют себя прекрасно. То же самое – с проституцией. Женщин мне предлагали в любой гостинице, хотя самой даме за такое по закону положено побивание камнями до смерти. «Они откупаются» - с усмешкой ответили мне. – «Берут и полиция, и шариатские судьи».

Официальный курс доллара – 42 000 иранских риалов. Но валютчики покупают его у туристов по 920 000 риалов и дороже. Операции валютой с рук не приветствуются, но я всегда знал, где выгоднее сдать доллары. Полицейские в это не лезут, они прикормлены.

Взятки есть практически в любой сфере. Это норма.

Посему, Израиль чувствовал себя в Иране, как рыба в воде. Он везде мог нанять за хорошие деньги агентуру, что и было задействовано для уничтожения иранского ПВО в первый же день нападения. «Моссад» руководствуется двумя правилами – то, что нельзя купить за деньги, можно купить за очень большие деньги + любую, самую укреплённую крепость может взять один-единственный осёл, груженный золотом. Это и произошло.

Естественно, престарелый духовный (да и светский тоже) лидер Ирана, 86-летний Хаменеи, об этом не знает. Он болен, ему не сообщают плохие новости. Он искренне думал, что всё прекрасно, и все законы исламской республики соблюдаются с восторгом.

Пока не наступило 13 июня.

И оказалось, что израильтяне давно и отлично знают, где живут все генералы, где находятся лучшие истребители, и установлены средства ПВО. И всего этого в момент не стало. Просто потому, что израильтяне платят, и платят щедро. А о патриотизме и любви к стране люди, которые берут от них деньги, размышляют в последнюю очередь.

Хотя, тут я ошибся.

Вообще не размышляют.

(с) Zотов