Коллекция рассказов мемориальных

Публикуются в журнале "Наука и жизнь". В старших классах "научка" читалась взахлёб. Вот позже стало как-то забываться, но периодически просматриваю материалы и архивные журналы. К слову, журнал живёт и доступен как в печатном, так и в электронном формате.

ОПЕЧАТКА ИЛИ МЕДИЦИНСКИЙ ТЕРМИН?

Некий почитатель спросил однажды Валерия Брюсова:

- Валерий Яковлевич, а что такое вопинсомания?

- Не знаю, возможно, какая-то психическая болезнь... А где вам встретилось это слово?

- В ваших стихах...

И продекламировал:

И до утра я проблуждал

в тумане,

По жуткой чаще,

по чужим тропам,

Дыша в бреду огнем

вопинсоманий...

Оказалось, что в первом издании сборника "Urbi et Orbi", в стихотворении "Лесная дева" есть опечатка. Набор одной строки случайно рассыпался уже после того, как листы подписали к печати, наборщик в спешке вставил буквы кое-как и получилось "вопинсоманий" вместо "воспоминаний".

Некоторые читатели восприняли это слово как новый "изыск" известного символиста, а это была всего лишь случайно получившаяся анаграмма.

В следующем издании опечатку исправили, но Брюсов долго переживал свой недосмотр.

КЛАССИФИКАЦИЯ МАТЕМАТИКОВ

Эрнст Цермело (1871-1953), немецкий математик, один из основателей теории множеств, был приват-доцентом, то есть внештатным преподавателем с почасовой оплатой, в Геттингенском университете, когда деканом математического факультета был другой выдающийся ученый - Феликс Клейн (1849-1925). Декан держал творческие устремления своих сотрудников в железной узде.

Однажды на лекции по математической логике Цермело смутил студентов такой логической задачкой:

- Все математики Геттингена принадлежат к двум классам. Одни делают то, что не нравится им, но нравится Клейну. Другие делают то, что нравится им, но не нравится Клейну. К какому классу относится в таком случае сам герр Клейн?

Никто не мог ответить. Тогда Цермело воскликнул:

- Но это же очень просто! Сам Феликс Клейн - не математик!

Подробнее см.: (Наука и жизнь, КОЛЛЕКЦИЯ РАССКАЗОВ МЕМОРИАЛЬНЫХ)

АНАЛИЗ АУДИТОРИИ

Немецкому философу Шлейермахеру (1768-1834) однажды задали вопрос: "Кто ходит на ваши публичные лекции, которые вы читаете еженедельно в зале мэрии?"

- Три категории слушателей, - ответил он, - студенты, девушки и военные. Студенты приходят потому, что я - член экзаменационной комиссии. Девушки приходят ради студентов. А военные - ради девушек.

КТО ТАКОЙ ШЕЕЛЕ?

Когда шведский король Густав III (1746-1792) посетил Париж, к нему явилась засвидетельствовать почтение депутация французских ученых. Они поздравили короля с тем, что среди его земляков и подданных такой выдающийся человек, как Шееле, открыватель марганца, хлора, глицерина, лимонной кислоты и многих других веществ. Королю стало стыдно признаться, что даже не слышал о знаменитом химике, и он отделался общими фразами.

На следующий же день король послал гонца в Стокгольм с приказом немедленно возвести Шееле в рыцарское достоинство. "Приказ его величества надо выполнить, - сказал премьер-министр, - но кто этот Шееле?". Одному секретарю поручили навести справки, и через час тот явился с полной информацией: Шееле - отличный парень, лейтенант артиллерии, меткий стрелок, а вдобавок замечательно играет на бильярде.

Лейтенант тут же стал графом, а великий химик так и остался неведомым для короля и его придворных.

ЛОШАДЬ И РЕЛЬСЫ

В 1860 году в Лондон с проектом устройства трамвайного сообщения на конной тяге прибыла группа американских предпринимателей и инженеров. На заседании городского совета при обсуждении проекта один лорд, щурясь в свой лорнет, обратился к американцу Дж. Трайну:

- Знаете ли вы, что многие улицы Лондона довольно узки? Представьте себе, что я еду к одному из своих знакомых и моя лошадь, поскользнувшись на ваших проклятых рельсах, падает и ломает себе ногу. Возместите ли вы мне ущерб?

- Милорд, - ответил инженер, - если вы сумеете доказать мне, что ваша проклятая старая кляча не упала бы, если бы не было моих рельсов, я соглашусь оплатить убытки.

Собравшиеся расхохотались, и вопрос был решен в пользу трамвая.

КТО РУССКИЙ

Император Николай I однажды на придворном балу спросил маркиза Астольфа де Кюстина, спасавшегося в России от французской революции:

— Маркиз, как вы думаете, много ли русских в этом зале?

— Все, кроме меня и иностранных послов, ваше величество!

— Вы ошибаетесь. Вот этот мой приближённый — поляк, вот немец. Вон стоят два генерала — они грузины. Этот придворный — татарин, вот финн, а там крещёный еврей.

— Тогда где же русские? — спросил Кюстин.

— А вот все вместе они и есть русские.

Подробнее см.: (Наука и жизнь, КОЛЛЕКЦИЯ РАССКАЗОВ МЕМОРИАЛЬНЫХ)

ПРОБЛЕМА АВТОРСКИХ ПРАВ В РОССИИ 1894 г.

Иностранные издатели в то время требовали от России присоединиться к Бернской конвенции по защите авторских прав и прекратить бесплатно публиковать переводы иностранных книг (Советский Союз подписал конвенцию только в 1973 году). В газете «Новое время» её издатель известный журналист А. С. Суворин напирал на то, что русские покупают очень много книг на иностранных языках, то есть и так платят иностранным авторам:

«Мне думается, что нет страны в Европе, которая в настоящее время столько пользовалась бы иностранным книжным товаром, как Россия. Ни в Париже, ни в Вене, ни в Берлине вы не найдёте таких обширных книжных магазинов, продающих французские, немецкие и английские книги, какие найдёте в Петербурге, в Москве, Одессе и некоторых других городах. Русский человек является потребителем иностранных книг в оригинале больше, чем француз, немец и англичанин: у них вволю своего собственного. Отсюда следует, что русский человек участвует прямо в заработке иностранных издателей и авторов; внося прямо им денежную дань за книги французские, немецкие и английские, он является как бы почти равноправным гражданином Франции, Германии и отчасти Англии. И так будет продолжаться ещё очень долго. Между тем ни французы, ни немцы, ни англичане совсем не нуждаются в русских книгах и их не покупают. Особо любознательные люди, по какой-то причине изучившие русский язык, выписывают разве только некоторых классиков, что составляет ничтожную величину.

А сколько иностранных книг мы ввозим в Россию? В 1892 году ввезено книг и повременных изданий на 1 700 000 руб. Из Германии ввезено 38 377 пудов, из Франции 3488 пудов, из Австро-Венгрии 871 пуд, из Великобритании 511 пудов и т. д., всего 44 663 пуда. Если положить средний вес каждого экземпляра в 1/4 фунта (принимая в соображение номера повременных изданий, газет, брошюр и т. д., этот вес ещё велик), то получим, что из Германии мы вывезли приблизительно полтора миллиона экземпляров изданий, а из Франции около 140 000 экземпляров.

Мы не можем жить без покупки иностранных книг, ни наши университеты, ни наши академии, ни технические школы, ни частные лица, тогда как Европа живёт без покупки русских книг и будет жить.

Не платя за переводы, мы платим за оригиналы как никто в Европе. К тому же перевод нельзя уподоблять краже платка из чужого кармана. Перевод есть труд образованного человека, который должен знать свой и иностранный язык. Переводчик является агентом между народами для их дружбы, для взаимодействия их идей».

Подробнее см.: (Наука и жизнь, Проблема авторских прав в России 1894 года)