Бой у кишлака Коньяк: как в неравном бою «воины афганцы» уничтожили «духов»

Сражение советских бойцов в районе этого селения в мае 1985 года вошло в историю десятилетней афганской войны с участием армии СССР как один из самых знаменательных боев данной кампании – в противостояние с многократно превосходящими силами спецназа моджахедов вступила рота наших мотострелков. Потеряв в ожесточенном двенадцатичасовом бою больше половины личного состава, наше героическое подразделение сумело уничтожить более сотни «духов».

Изъяны «Кунарской операции»

 Четвертую роту второго мотострелкового батальона 149-го гвардейского МСП задействовали в одной из крупнейших военных операций за всю историю войны в Афганистане (с участием наших войск). Операция получила название «Кунарской» – в районе провинции Кунар, по данным разведки, было сосредоточено большое количество «духовских» складов с боеприпасами и вооружением. Выдвижение роты в район кишлака Коньяк стало третьим, завершающим, этапом операции. В первых двух мотострелки тоже участвовали, и были сильно измотаны, каждодневно, без существенной передышки, ликвидируя «схроны», обходя сплошные минные поля в условиях удушающего зноя. Но перед бойцами поставили очередную задачу, и ее следовало выполнить. Изначально роте дали ошибочную вводную – якобы «схроны» у Коньяка охраняются малыми силами душманов. Офицерами батальона был предложен оптимальный по безопасности маршрут передвижения нашего соединения. Но верховное командование настояло на своем выборе пути. С ротой выдвигались два проводника из числа местных военных, которым наши не доверяли (как потом оказалось, не зря).

Странное поведение проводников 

Выдвинувшаяся на заданный маршрут четвертая рота, усиленная гранатометным взводом, состояла из 63 человек. Господствующие высоты по ходу передвижения должны были занять группы прикрытия. Проводники убеждали бойцов идти открытыми местами, уверяя, что там нет мин. Но мотострелки старались передвигаться ближе к скалам, под их укрытием – проводников не слушали. Впоследствии эта тактика спасла жизни многих солдат и офицеров не только четвертой роты, но и всего батальона. На самом деле проводники были засланными и проплаченными, они специально выводили роту на засаду подразделения «черных аистов» – спецназа моджахедов. Старший лейтенант Транин на пути следования заметил удобное место, где могли засесть «духи», и послал туда разведгруппу.

Подвиг младшего сержанта Кузнецова 

В головном дозоре роты шли двое мотострелков во главе с младшим сержантом Василием Кузнецовым. Василий успел заметить засаду «духов» и подать роте условный знак, подняв вверх свой АК-47. Тяжело раненный и истекающий кровью, Кузнецов упал прямо перед позициями душманов. Успел собрать все имеющиеся у себя гранаты, вырвать чеку у одной из них. Когда моджахеды подбежали к нему и хотели поднять, их разнесло сильнейшим взрывом. Разведчики Акчебаш и Францев также погибли от пуль «духов». По сути, разведка ценой своих жизней не позволила душманам осуществить внезапное нападение на роту.

Одни, и без поддержки 

Мотострелки заняли позиции в укрытиях и приняли бой. Оба проводника попытались перебежать к «духам», но наши их пристрелили. Душманы вели шквальный огонь из различных видов оружия – у них были автоматы, карабины, ручные и крупнокалиберные пулеметы, и даже зенитная горная установка, миномет и безоткатное орудие. «Духи»рассчитывали, что мотострелки под таким плотным огнем в страхе побегут и тогда они перебьют всех до единого. Но советские солдаты бежать не собирались. Патронов было не так много, и поэтому отстреливаться приходилось, главным образом, короткими очередями. Когда с начала боестолкновения прошло более пяти часов, душманы, посчитав, что силы наших иссякли, под прикрытием ураганного огня пошли на штурм. Но «духов» забросали гранатами, расстреляли из автоматов и пулеметов. Атаки продолжалось еще не раз. Снайперы моджахедов не давали основным силам батальона подойти на помощь четвертой роте. На поддержку артиллерии и авиации нашим бойцам тоже рассчитывать не приходилось. Верховное командование по рации неоднократно запрашивало, что происходит и ничего конкретного не предпринимало. Командир роты капитан Александр Перятинец вместе с двумя сержантами, Еровенковым и Гареевым, стойко держали оборону обособленно от основной группы роты, к ним подступали боевики. Сержантов убили снайперы, а Перятинец, зная, что бойцы не бросят его, а огонь «духов» не позволяет вырваться из осады, принял решение уничтожить рациостанцию, карту и покончить с собой. Подойти к капитану из-за плотного огня душманов все равно было бы невозможно.

Отход к своим 

С наступлением темноты мотострелки начали отходить, выводя и вынося раненых. Затем вернулись за телами погибших товарищей, чего моджахеды никак не ожидали. Но нападать, тем не менее, не стали. … По разведданным, потери «духов» в том бою составили порядка двухсот человек убитыми и ранеными, а превосходство моджахедов было десятикратным, преимущество душманы имели и в вооружении.

Почему Кузнецову так и не дали Героя 

Младшего сержанта Василия Кузнецова представляли к званию Героя Советского Союза посмертно, но наградили только Орденом Ленина: послетого как в том бою погибли 23 солдата и офицера мотострелкового батальона и еще18 были ранены, возбудили уголовное дело. Кто-то из верхов принял решение, что наградной лист в данной ситуации лучше переоформить. Генерал армии В. А. Варенников в своей книге «Неповторимое» утверждает, что неверный маршрут, приведший мотострелков в засаду, был выбран командованием самого батальона непосредственно на марше. Хотя оставшиеся в живых офицеры 4-й роты говорят иное: приказ выдвигаться в заданном направлении отдали заранее, они просто исполняли его.

http://russian7.ru/post/boy-u-...