Виктор Баранов — человек, который помогал советской стране делать деньги.
12 апреля 1977 года. Черкесск. Колхозный рынок. Продавец-адыгеец только что сообщил милиционерам, как несколько минут назад к нему обратился покупатель с просьбой разменять двадцатипятирублевые бумажки. Торговцев просили же обращать внимание, если кто-то будет предлагать на рынке четвертные или полтинники? Вот он и обратил. Да, конечно, он покажет покупателя. Вот тот, с портфелем.
Документы у подозрительного покупателя оказались в порядке: Виктор Иванович Баранов, житель Ставрополя. Но уж как у него оказалось в порядке с наличными деньгами, милиционерам и не мечталось! В портфеле у Виктора Ивановича лежали 1925 рублей четвертными билетами. Эти 77 банкнот стали для Баранова тем же, чем 33 утюга для профессора Плейшнера, — знаком провала.
— Так кто вы такой? — спросил его следователь, когда милиция доставила владельца подозрительных денег в отделение.
— Я фальшивомонетчик, — ответил король фальшивомонетчиков.
«Когда привели к следователю, я сразу все осмотрел — хотел выброситься из окна. Но низко было, второй этаж. Если бы хоть четвертый…»
Мы сидим с Виктором Ивановичем Барановым в ставропольской чайной. Здесь он обычно назначает людям встречи, поскольку маленькая квартира в общежитии, где кроме 64-летнего Баранова обитают его 32-летняя жена и наследник двух с половиной лет, мало подходит для встречи с журналистами.
Перед Виктором Ивановичем на столе выложены странные предметы: кирпич, приклеенная к стеклу щепка, бутылочка с надписью «Клей-паста «Восторг». Это последние изобретения Баранова. Но вначале мы просим рассказать главную историю — о том, как он стал самым известным фальшивомонетчиком СССР.
Слишком хорошие подделки
С точки зрения правоохранительных органов, эта история началась в середине 70-х. К 1977 году в 76 регионах СССР, от Вильнюса до Ташкента, было выявлено 46 фальшивых купюр пятидесятирублевого номинала и 415 — двадцатипятирублевого, имевших, по заключению экспертов, единый источник происхождения. Исключительно высокое качество подделок заставило контрразведку подозревать ЦРУ, которое, конечно, легко могло печатать рубли фабричным способом в США, а затем через агентуру распространять в СССР.
Наряду со шпионской проверялась и традиционная версия — предполагали, что фальшивомонетчики получили технологии прямо из Гознака. Более пятисот сотрудников предприятия почти год находились под круглосуточным наблюдением КГБ, пока повторная экспертиза не установила, что Гознак здесь ни при чем, просто кто-то в стране слишком хорошо разбирается в процессе печати денег.
Контрразведка с сожалением оставила идею разыскать в СССР американских сеятелей, разбрасывающих ассигнации, и КГБ с МВД сосредоточились на поисках группы фальшивомонетчиков внутри страны. Постепенно удалось определить, что на юге России высококачественные подделки появляются чаще, чем в других регионах.
Затем круг поисков сузился до Ставрополья, где за три месяца 1977 года было выявлено сразу 86 поддельных двадцатипятирублевок. И наконец, благодаря бдительности продавца-адыгейца, был схвачен первый, как считали силовики, член преступной группировки.
Доказательство вины
«Я для себя давно решил, — рассказывает Баранов, — если поймают, то не буду крутить-вертеть. Я милиции никогда не врал».
Милиция об этом тогда, правда, не знала и считала Виктора Ивановича курьером фальшивомонетчиков, который решил взять всю вину на себя, чтобы выгородить сообщников. Потому что не может один человек изготавливать фальшивые деньги такого безупречного качества!
«В Ставрополь меня везли как генерала, — вспоминает Баранов. — Впереди ехали две машины ГАИ с мигалками». Там он сразу повел милицию в свой сарай, где при обыске были обнаружены компактная типография, пачки напечатанных денег и пять тетрадей с описанием многолетних исследований. В тот же день на стол министру МВД Щелокову лег доклад, и уже на следующее утро в Ставрополь вылетела группа московских экспертов.
Во время следственного эксперимента Виктор Иванович на глазах у высоких гостей создал на бумаге водяные знаки, прокатал высокую и глубокую печать, обрезал лист и нумератором нанес казначейский номер. К концу представления скептиков в помещении уже не оставалось. Все поверили в чудо и в то, что волшебнику надо вкатать приличный срок.
После чего по решению Главного следственного управления МВД СССР к уголовному делу № 193 по факту обнаружения поддельных денежных билетов двадцатипятирублевого достоинства, с чего все начиналось, было приобщено еще сто аналогичных дел. К расстрелу в СССР приговаривали и за меньшие преступления.
Художника обидеть может каждый
С точки зрения Виктора Ивановича Баранова, история эта началась в детстве, когда он в первый раз с восхищением рассматривал ассигнации царской России. «Во мне ведь течет кровь художника, — объясняет Виктор Иванович. — Мой дядя, сгоревший на фронте в танке, был художником. И я до армии рисовал картины — „Аленушку“, „Три охотника“, выезжал на пленэр, рисовал с натуры».
Но не так страшен был для Гознака художественный талант Баранова, как его талант к изобретениям. До того как взяться за деньги, он уже пытался предложить Комитету по изобретениям при Совете министров СССР изящное решение проблемы сортировки картофеля. Ему отказали под предлогом неправильного заполнения формуляра. Затем он пытался внедрить на винзаводе складывающиеся ящики для перевозки стеклотары, но главный инженер прямо заявил изобретателю: «Мне это не надо. И тебе не надо».
Потом Баранов придумал одноколесный автомобиль, на постройку которого по его подсчетам нужно было 30 000 рублей. По другим его подсчетам выходило, что такую сумму ему пришлось бы собирать до старости. Если, конечно, не начать их печатать самому. «Я был уверен, что у меня не получится. Но все-таки решил попробовать». Так все и началось. Мы поинтересовались у Баранова, стал бы он делать деньги, если бы государство сразу оценило его изобретения. «Если б сразу поддержали — возможно, и не стал бы», — без особой уверенности ответил он.
Один за всех
Путь к высокому званию короля советских фальшивомонетчиков Виктор Иванович начал с того, что обмакнул пятак в чернила и приложил к бумаге. Это было в 1965 году. Поразмыслив над получившимся оттиском, он отправился в краевую библиотеку им. М. Ю. Лермонтова, думая найти там интересующие его книги по полиграфии. Ни там, ни в букинистических магазинах, ни в разговорах с сотрудниками типографии газеты «Ставропольская правда» тайных знаний монетного двора Баранов, увы, не приобрел. И тогда Виктор Иванович взял отпуск и полетел в Москву.
В те времена Библиотека им. Ленина гостеприимно открывала двери любому советскому гражданину, стремившемуся к знаниям, и очень скоро Баранов уже конспектировал книги по полиграфии. Книг было много, времени мало, поэтому гость столицы украл несколько раритетных изданий. «Не утерпел, грешный, — объясняет Виктор Иванович свой аморальный поступок. — Это было единственное в моей жизни воровство». Затем он отправился по букинистическим и обогатился книгами немецкого автора Гинакса «Основы современной цинкографии», работника Гознакоиздата Крылова «Изготовление клише» 1921 года выпуска и «Основы репродукционной техники» Шульца. С этими драгоценными находками Баранов и вернулся домой.
Изучив литературу, Баранов понял, что придется досконально овладеть почти 20 специальностями. По сути, задача была невыполнимая: он должен был повторить в одиночку то, что создавало целое производство, имевшее в своем распоряжении засекреченные технологии, труднодоступные материалы и уникальные человеческие ресурсы. Но Баранов почему-то не придал этому значения заперся в сарае и занялся экспериментами.
Четыре года ему понадобилось, чтобы научиться делать водяные знаки и бумагу нужного качества, два с половиной — чтобы сделать краску для глубокой печати, год ушел на краску для высокой печати. Детали для оборудования он по частям заказывал умельцам на разных ставропольских заводах. Химреактивы покупал с рук на трансформаторном заводе. За годы экспериментов в сарае он изучил травильные и фотоработы, освоил копирование на альбумине, желатине, ПВА и ПВС, научился делать деревянные и резиновые клише. Этим занимался Баранов-технарь.
Баранов-художник занимался воспроизведением защитной сетки на купюрах — причудливых орнаментов, наложенных друг на друга (результат хитроумного труда художников, граверов и мастеров-гильоширов Гознака).
Для стороннего глаза они выглядели блеклыми разводами, но Баранов слой за слоем «разобрал» защитную сетку, с удивлением обнаруживая изображения львиных морд и мифических животных. «На мне несколько рубашек просто сгнило за эти 12 лет поисков, — рассказывает король фальшивомонетчиков. — Я мог просидеть в сарае и день, и два». Он уволился из шоферов крайкома и перешел работать пожарником, чтобы дежурить сутки через трое.
У Баранова не было друзей, ведь друзья любят наведываться без стука. Для подозрительных соседей он регулярно устраивал «день открытых дверей». Любопытным старухам, заглянувшим в мастерскую, открывался вид на слесарный станок, увеличитель и бачки для проявки. Все самое интересное Баранов прятал в разобранном виде под стеллажами. Только подозрительный сосед-охотник продолжал считать, что Баранов ночью льет в сарае дробь.
Наконец в 1976 году, отпечатав очередной образец пятидесятирублевки, он не смог найти в ней отличий от настоящего полтинника. Подделку выдавал только Ленин на водяном знаке. «Я его лет на пятнадцать сделал моложе, — объясняет Баранов. — Старый не нравился». Можно было начинать обогащаться. Но, как ни странно, Баранов не бросился печатать чемоданы денег. Даже милиция признает, что Баранов использовал свой денежный станок очень скромно.
Единственным серьезным приобретением за все эти годы стал автомобиль. И то, по словам Виктора Ивановича, вся сумма была выплачена им из честных трудовых сбережений. «В рестораны я не ходил, не курил, не пил, девчат у меня не было. И телевизора не было, был только маленький холодильник. Мне не нужно было, я занимался работой». Все деньги уходили на изготовление нового оборудования. Родным поддельные купюры он не давал. «Жена однажды спросила, откуда деньги, — вспоминает Баранов. — Я сказал, что предлагаю свои изобретения заводам. Жене я много денег не давал: 25, 30, 50 рублей».
Параллельно с изучением монетного дела Баранов наблюдал за поведением продавцов на рынках, чтобы понять, как «ходят деньги». Например, торговцы рыбой всегда берут купюры мокрыми руками, у торговцев мясом руки часто бывают в крови. Кавказцы охотно берут новые хрустящие купюры. В результате Баранов пристроил 70 полтинников, после чего решил с ними завязать. Надоели фантики.
Опять двадцать пять
Король фальшивомонетчиков решил замахнуться на четвертной — самый защищенный и самый, по мнению Баранова, красивый казначейский билет СССР. «Если б рубль был самый защищенный, я бы рубль сделал», —говорит Виктор Иванович, и мы ему верим. Не жадность погубила короля фальшивомонетчиков, а гордыня. По уже знакомой технологии он мастерски воссоздал купюру и, напечатав достаточное количество денег (по предположениям милиции, около 5000 рублей), отправился сбывать их в Крым. И тут случился казус.
Купив в Симферополе на улице у какой-то бабушки помидоры, он пошел к телефонной будке звонить, забыв портфель с деньгами. Уже отойдя на приличное расстояние, он понял, что произошло, и бросился назад. Но ни бабушки, ни тем более портфеля на месте не оказалось. Таким образом, торговля помидорами принесла в тот день шустрой жительнице Симферополя 5000 рублей чистого навара. А убитый горем Баранов отправился назад в Ставрополь запускать станок по новой.
Именно при создании новой партии четвертных маэстро допустил роковую оплошность. Закрепляя клише для создания защитной сетки, Баранов не обратил внимания на то, что клише перевернуто. В результате, отпечатав деньги, он обнаружил, что в месте, где у волны должен быть подъем, оказался спуск. Посчитав, что этого никто не заметит, он решил не браковать партию. Однако в одном из банков, куда в конце концов попала такая купюра, зоркий кассир разницу заметил и поднял тревогу. С этого момента, как пишут в триллерах, жить на свободе Баранову оставалось считанные месяцы.
«К моменту ареста у меня было разобрано все оборудование, — рассказывает он. — Собирался проехать по прудам и озерам и разбросать его там по частям. Не выкинул только потому, что апрель, грязь, не проедешь. И слава богу. А то пришлось бы водолазам искать эти части на дне водоемов».
Из Ставропольского СИЗО Баранова перевезли в Москву, в Бутырку. Ежедневно его навещали специалисты, которым он в течение двенадцати следственных экспериментов демонстрировал победу человеческого разума над Гознаком.
Технолог Гознака писал в своем заключении: «Изготовленные Барановым В. И. поддельные денежные билеты достоинством 25 и 50 рублей внешне близки к подлинным купюрам и трудно опознаваемы в обращении. Именно поэтому данная подделка являлась очень опасной и могла вызвать недоверие населения к подлинным денежным знакам»
Виктор Иванович охотно делился своими наработками. Двенадцать лет он таился, и вот наконец появились люди, способные оценить его талант и титанический труд. Король фальшивомонетчиков с радостью выдал рецепт своего раствора, травившего медь в несколько раз быстрее, чем это делалось в Гознаке (под именем «барановского растворителя» он использовался в производстве следующие 15 лет).
Для министра МВД Щелокова Баранов на десяти листах изложил рекомендации по улучшению защиты рублей от подделок… Наверное, еще много чего полезного сообщил Виктор Иванович компетентным органам, если учесть, что расстрельную статью ему заменили колонией, при этом дали на три года меньше максимального срока. «Мало денег напечатал, — предлагает свое объяснение гуманности суда Баранов. — А то расстреляли бы. Но знаете, что я вам скажу: лучше бы расстреляли. Я бы не мучился одиннадцать лет, когда руки трясутся от голода, снег, мокрые ноги и десять машин с бетоном, которые надо перекидать лопатой. Каждый день».
На самом деле напечатал Баранов немало. Порядка 30 000 рублей, но лишь малую толику этих денег он пустил в оборот, большая часть так и оставалась в сарае.
Срок Баранов отбывал в колонии особого режима Димитровграда Ульяновской области. Как настоящий пассионарий, он проявил свои таланты и там: «Я в газету писал. Выиграл однажды в конкурсе на лучшую статью по всем ИТК. Мне тогда прислали премию — 10 рублей. Был и режиссером — возглавлял самодеятельность. Хор у нас был триста с лишним человек, первые места семь лет подряд занимали». Декорации для своих постановок, будь то пулемет «Максим» или герб СССР, мигающий лампочками в такт декламируемым стихам, Баранов тоже делал сам.
Изобретатель колеса и клея
Вернувшись после заключения в 1990 году в Ставрополь, Баранов снова принялся за изобретательство. «Смысл жизни человека — творческий труд, — считает он, отмахавший одиннадцать лет кайлом. — Что мне было дано, я реализовал, пусть даже пришлось вынести много страданий и отсидеть».
У него по-прежнему не было друзей, первая жена развелась с ним на девятом году заключения, оставалось только изобретать. На заводе «Аналог», куда он вскоре устроился, Баранов предложил новый метод наращивания никелевой сетки в батарейках. «Мне сказали тогда: „Да кто ты такой? Тут специалисты из Германии приезжали, ничего нового не придумали!“ А я им пообещал, что они мне еще коньяк поставят. Так и вышло».
Потом Баранов открыл фирму «Франза» по выпуску духов. Сделал шесть бочек парфюмов по 200 литров каждая. Но через несколько лет фирма закрылась, не выдержав конкуренции с валом дешевой зарубежной парфюмерии. «Коробочки у них были красивые, а внутри — туфта».
Затем последовала череда новых изобретений: керамическая автомобильная краска, устойчивая к кислотам и щелочам, мебель из бумажных отходов, мебельный лак на водяной основе, клей-паста, легкий кирпич, лечебный бальзам. Кое-что из изобретений удавалось пристроить, за что-то получить авторские отчисления… Так и живет сегодня Виктор Иванович — в общежитии с молодой женой и ребенком. Скромно, зато с надеждой на признание.
— Подождите, — говорим мы. — А где же легендарный одноколесный автомобиль? Покажите, как он выглядит.
— Это тайна, — отвечает Баранов. — Тай-на! Колесо одно, выше человеческого роста, там могут сидеть и два, и четыре человека. Топливо обычное. И еще есть одно специальное устройство.
Подробностей выведать не удалось.
— Я вот о чем хотел с вами поговорить. — Виктор Иванович серьезно смотрит на нас. — Может, привлечь вас к моему самому последнему изобретению? В универмагах выносят вещи и продукты. Магазины несут колоссальные убытки. Есть системы с магнитами, которые звякают, но их легко можно обмануть. С моей системой уже ничего вынести не смогут. Для начала нужно 300 000 рублей. Вы даете деньги — мы патентуем систему и подписываем документы.
Мы верим в талант Баранова, верьте и вы. Бездарностям не посвящают стенд в музее МВД. Второй, между прочим, по величине. Больше только у Чикатило.
Автор текста: Тимур Дорофеев
-
-
- +1
-
Зачем поддерживать автора?
Зачем поддерживать автора?
- - Любой текст это труд, если вам понравилась статья, то поддерживая автора - вы показываете, что оценили то, что он потратил свое время и силы.
- - Автор получает небольшую финансовую помощь от вас, у него появляется больше стимула сделать еще лучше.
- - Статья, которую поддерживают пользователи попадет в рейтинг по поддержке на главной странице Конта, что принесет ей больше просмотров и откликов, а значит, поддерживая статью вы помогаете автору продвигать его точку зрения.
Оценили 36 человек
54 кармы