Главная обязанность русской власти. Без чего не будет России

Противники имперскости в России критикуют империю по двум линиям.

Первая, самая простая – время империй, мол, прошло.

Я думаю, что прошло время национальных государств, на самом деле, это оно заканчивается.

Время империй, время образования импероподобных образований, на мой взгляд, только наступает.

Вторая линия критики хитрее, причем, в ней есть рациональное зерно. Итак, русские от империи ничего никогда не выигрывали, они тащили на себе бремя русского человека, а правили бал и заправляли делами в империи другие.

То есть русские были тем победителем, который не получает ничего, а все забирают люди других национальностей.

В этом суждении есть историческая правда, но это не значит, что империя – не благо.

Другое дело, что в империи должно быть очень жестко зафиксировано пропорциональное представительство различных этнических групп в решающих сферах общества.

В духовной, управленческой и т.д.

Кстати, вот это вот передавливание линии русского национализма, создание русского национального государства и требование ограничиться этим, на мой взгляд, очень близко к схеме – «ударим русским национализмом по России!».

Если в первую перестройку били по Советскому Союзу разными нерусскими национализмами, то сейчас пробуют ударить русским национализмом.

Иными словами, новая историческая Россия мне представляется новым импероподобным образованием, границы которого могут существенно отличаться и от СССР, и от дореволюционной России.

Что-то туда может войти, что раньше не входило (добровольно, разумеется), что-то может, наоборот, выскочить.

И речь вообще идет о том, что не надо зацикливаться на какой-то одной форме.

Как мне кажется, у новой исторической России должно быть не только физическое измерение, но и метафизическое.

Речь идет о сетевом русском мире, как реализации русского процесса глобализации.

Сетевые формы великолепно дополняют формы территориальные.

Достаточно вспомнить две Академии из знаменитой серии Азимова, которую у нас перевели как «Академия» и которая по-английски называется «Foundation».

То есть, новая историческая Россия видится как импероподобное образование с мощным национальным ядром.

Но и у империи должен быть свой антидот.

Дело в том, что империи создаются свободными людьми, Федотов правильно сказал: Пушкин был поэтом свободы и империи.

Но свобода и империя сосуществуют достаточно недолго, потому что империю, конечно, создают свободные люди, а затем империя начинает этих свободных людей давить.

Что может быть антидотом имперскости?

Антидотом имперскости может служить совершенно определенный социально-экономический строй.

То есть, мы не знаем, каким он будет, но мы знаем, каким он может быть – исходя из логики русской истории.

Что бы ни писали марксисты или либералы, в нашей истории не было, строго говоря, ни капитализма, ни феодализма.

И что интересно: те, кто учился в советское время, это хорошо помнят, что в учебниках было написано – феодализм развивался в России не вглубь, а вширь.

И капитализм развивался в России не вглубь, а вширь!

То есть, он, так сказать, разбегался по пространству. Это происходило по очень простой причине.

Как показала школа профессора Милова, совокупный общественный продукт, который создавался в условиях русского сельского хозяйства, был невелик.

Одна из проблем России заключается в том, что возникновение и развитие здесь западоподобных форм требует, выражаясь марксистским языком, отчуждения у населения не только прибавочного продукта, но и значительной части необходимого.

Поэтому, у нас западный прогресс равняется русскому регрессу, упадку и разложению.

Неслучайно одной из главных задач русской власти был учет и контроль над потреблением верхов.

Не потому, что власть эта любила низы. Она могла их презирать.

Но дело в том, что контроль, ранжировано- иерархическое потребление верхов, которое было доведено до предела в советской номенклатуре, было условием нормального существования данного общества.

В русской истории было только два момента, когда реальная власть отказывалась от этого своего права и обязанности учета и контроля, и начинала вместе с господствующей верхушкой грабить население.

Первый эпизод – 1861-1917. Закончилось это понятно чем.

И второй эпизод стартовал в 1989 году – и продолжается до сих пор. Отчуждение значительной части необходимого продукта есть отчуждение жизни, выдавливание из жизни значительной части народа.

Иными словами, в новой исторической России (импероподобной) нужен социально-экономический строй, который базируется на такой традиционной русской ценности, как социальная справедливость, строй с минимальной социальной поляризацией.

Важно, что здесь должен быть контроль над потреблением верхов.

Ядро импероподобного образования должно быть зафиксировано в конституции.

Ну, а социальный строй – это социализм, такой «имперосоциализм». Вот так мне это видится.

Да, туманно, но все проекты туманны.

Реальные проекты реализуются в конкретной истории, причем они часто реализуются по-разному и в непредсказуемых вариантах.

Сошлюсь на один исторический пример, из кризиса «Длинного XVI века» в Европе (1453-1648).

Из того мегакризиса было три разных выхода.

И обусловлены они были тем, кто кому свернет шею.

Во Франции корона и крестьяне сворачивают шею феодалам, и феодалы все отправляются в Париж.

Возникают парижский двор во всем его великолепии и абсолютистское государство.

Второй вариант: сеньоры сворачивают шею крестьянам, происходит вторичное издание крепостного права. Таков ход событий в германских княжествах.

И был третий вариант, который оказался наиболее прогрессивным: социальная ничья.

Это произошло в Англии, где была выбита значительная (во время войн Алой и Белой розы) часть верхушки, и где для того, чтобы поднять верхушку, богатым крестьянам разрешили покупать титулы.

Так возник уникальный в истории слой gentry (джентри), и очень специфическое государство.

Иными словами, выходы из кризиса, в который вползает современный мир будут разные. И, естественно, они будут отличаться от прогнозов. Ясно совершенно, что этих разных выходов будет не так много, и все они будут определяться в конкретной борьбе.

Таким образом, новую систему будут создавать субъекты, возникающие в этой борьбе, она будет выковывать эти субъекты, в соответствии с теми задачами, которые они будут решать.

Смогут решать – будут играть. Не смогут – их спустят в унитаз истории. Андрей Фурсовболее подробно на