Нью-Йорк, таунхаус, Манхэттен
В комнату вошел высокий статный мужчина. Сколько ему лет было с ходу определить было очень не просто. Все встали и пошли его встречать. Первым руку протянул старик, обнялся с человеком и произнес такую интересную фразу как «Здравствуйте, доктор!». За ним подошел молодой человек, обнял мужчину и поблагодарил его словами «Спасибо вам, крёстный, что посетили нас». они сели за стол и начали выпивать и закусывать.
— Что вы тут делали без меня? — спросил доктор.
— Обсуждали твою работу.— сказал старик.
— Ты имеешь ввиду то чудесное преображение нашего с тобой подопечного.— сказал доктор ехидно улыбаясь.
— Что-то вроде этого.— сказал старик
— И что же вы здесь обсуждали.
— Мы обсуждали откуда у нашего с тобой подопечного такие боевые навыки, и откуда у него эта логика, знания и прочие вещи которые у него появились совершенно спонтанно после твоего сеанса.
Доктор пристально посмотрел на молодого человека.
— Честно сказать, научно я это описать не могу. Ты же помнишь я работал со всеми твоими бойцами и чтобы вот такой случай был, я такого не помню.
— То есть, по сути своей правильно ли я тебя понимаю,— сказал старик.— что это случайность?
— Ничто иное. По причине того, что я чего-то подобного добиться и не пытался.
— Хм… Я думал что когда придешь ты, что нам хоть что-то станет понятно. Но как я понимаю, ты нам тоже ничего сообщить даже приблизительно объясняющего того, что происходит не можешь.
— Именно так,— сказал доктор.— Ты знаешь я с нашим другом после этого встречался многократно. И видел многое. Все что происходит здесь оно происходило, все было на моих глазах. И я не могу объяснить его чудесного преображения, если честно.
— Ты понимаешь, в боксе есть очень много людей, и все они занимаются чем-то и меня считают в боксе профессором, то есть доком во всех вопросах. Но этот парень рассуждает не хуже меня и в этом то и вся проблема. Результат моих рассуждений — это более 30 лет исследовательской работы, но у этого парня нет ни дня исследовательской работы и он рассуждает не хуже меня на эти темы. Мало того, он предлагает совершенно иную систему и теорию поединка и мне в общем-то сложно спорить с его доводами.
— Понимаешь, Кас,— сказал доктор,— ты всегда занимался парнями по своей методе. Ты как бы использовал лучшее что существует. Но здесь такая ситуация что этот парень делает все не так как говоришь ты, и у него тоже все получается. Это вероятнее всего возможно. Ведь существуют чемпионы мира которых подготовил не ты.
— Я всегда допускал такую возможность. Просто мне казалось, что моя система самая лучшая для любого человека.
— А некто и не спорит, таких результатов в боксе как добился ты, сегодня пока не добился никто. Поэтому, говорить о том, что твоя система плохая, просто не представляется возможным. Она дает конкретные результаты, на ринге и все ей очень довольны.
Тут в разговор вмешался молодой человек.
— Вся проблема, Кас, в том, что твоя система она показала себя на ринге. Но систему которую изучал, каким-то странным способом, я предназначена для применения оружия а не для боксерского поединка и по этому я не думаю, что их вообще можно сравнивать.
— Ну ты же ссылался на Мухаммеда Али до этого?
— Да, ссылался. Но это для того, чтобы провести хоть какую-то аналогию. Дело в том, что вот этот вот монах который мне объяснял очень много, он говорил что по сути, человек всегда вооружен.
— Что это значит?
— Ну он считал оружием в том числе и тело человека. Он говорил, что пока человек не нашел оружие, не получил ствол в руки, он мог превратить свое тело в оружие.
— Интересно очень. То есть, по сути своей вот эта система, которую ты описываешь, она система применения оружия, а не рукопашного боя.
— Абсолютно верно. И рукопашный бой возникает только тогда, когда нет оружия в руках. Но, она предназначена для применения оружия, а не для рукопашного боя.
— Удивительно.— сказал врач.— Действительно, очень логичный парень.— и опять засмеялся.
— То есть ты хочешь сказать, что эта система не предназначена для бокса?
— Я не знаю.— сказал молодой человек.— Я знаю только одно, что принципиально она предназначена для чего угодно. Но, в боксе я видел что-то похоже только у Мухаммеда Али. А Мухаммед Али непонятно вообще как стал тем боксером которым он сегодня существует. Понятно что он слушал Каса, понятно что он тренировался со своим тренером, но никто не может объяснить, как Али стал Али.
— А ты можешь объяснить как ты стал тем, кем ты сегодня являешься?
— И я не могу.
— В том то все и дело. Думаю что лучше всего объяснил бы доктор по этому поводу. Но доктор сказал что он тоже не знает как это произошло.
Доктор посмотрел на обоих и начал медленно рассудительно говорить:
— Давайте предположим, что мы собрались втроем, для того чтобы разобраться, что на самом деле произошло.
Все с ним согласились.
— И так, в определенный момент времени, ты привел этого парня ко мне. Было такое?
— Да, было.
— Я положил его на кушетку, применил гипноз и этот парень куда-то попал.
— Он говорит что он проснулся, или очнулся где-то.
— В конце-концов выяснилось, что это современный Неаполь. Предположим, там он встретил некоего господина, дворянина, он называет его Маэстро.
— И мало того, он даже помнит его имя, его звали Леонардо Чьяккио.
— Предположим, есть человек, дворянин — Леонардо Чьяккио. Этот дворянин поселяет его жить у себя в доме, обучает его какой-то странной системе применения оружия. Так?
— Так.
— Там есть еще какой-то монах, который его тоже обучает применению некой системы оружия. Так?
— Так. Все верно абсолютно.
— Что было дальше?
— Дальше я стал тем, кем я есть сейчас.—ответил молодой человек.
— Я тебя не про это спрашиваю.— заявил доктор.— Кем ты стал там, ты помнишь?
— Да, я возглавил преступную организацию.
— То есть они специально тебя подготовили к тому, что ты возглавил преступную организацию. Я правильно понимаю?
— Именно так. Когда они меня научили, я пошел и стал преступником.
— То есть?
— Ну все на самом деле очень просто, мне купили дом в этом городе который потом оказался Неаполем. Я стал богатым горожанином, мне присвоили дворянский титул, я стал бароном. Я собрал вокруг себя дворян, несколько из них убил на поединках. В конце концов мне этот господин начал говорить, что делать дальше, и я в итоге построил определенную структуру, которая в последствие решала задачи, которые ставил вот этот вот господин. Тот дворянин, Маэстро, Леонардо Чьяккио о котором я вам рассказывал, это все. Если в двух словах, то ничего большего и не происходило.
— Хорошо. А как ты вернулся обратно сюда?
— Все очень просто, это произошло в момент когда я убил своего друга в поединке.
— Подожди, то есть ты на поединке убил друга. Правда?
— Да. Он оказался предателем.
— Что значит предателем?
— Ну он как бы рассказал определенным людям о нашей организации.
— То есть ты его вызвал на поединок и убил?
— Нет. Я встретил его вечером в одном из кварталов. Но нельзя сказать что встреча была случайной, мне помог тот самый монах, о котором шла речь. Мы с ним встретились в достаточно темном месте где был всего один фонарь. И я его спросил почему ты нас предал. Он мне сказал, что он меня ненавидит, что на моем месте должен был быть он и что, ему не нравится что я возглавляю эту организацию и что он, в общем-то хотел меня убрать, а поставить себя на моем место. В общем-то это все.
— Что было дальше?
— Ничего. Мы решили выяснить отношения, как это принято у мужчин. Достали два клинка — и я убил его в этом квартале.
— Правильно я понимаю, что вот этот молодой человек который сидел тогда с тобой за столом, он и погиб в этом квартале когда вы с ним дрались на поединке.
— Да, абсолютно верно. И когда я его убил я очнулся на кушетке. Это все что я помню. Больше в общем-то ничего и нет.
— Скажи мне пожалуйста, а вот этот вот молодой человек, он с тобой общался после этого.
— Да. Он был моим непосредственным подчиненным, он отчитывался каждый день о том, что происходит в городе, что сделано и так далее и тому подобного.
— А он общался вот с этим дворянином?
— Нет, он больше общался с монахом чем с дворянином.
— По сути своей, правильно я понимаю, что существует, или существовал в твоем сне, некий второй человек, который был твоим подчиненным. А что он делал?
— Понимаете, эта организация которую я создал, состоит из двух этажей. Один этаж возглавлял он, второй этаж возглавлял я.
— А-ха. Было два этажа, правильно? — сказал доктор.
— Да.— ответил парень.
— Внизу были одни люди, вверху были другие.
— Все правильно.
— А почему она состоит из двух этажей? — спросил врач.
— Дело в том, что существуют дворяне, которые руководят простолюдинами, это наверное понятно. Как директор завода руководит рабочими на заводе.
— Это мне больше понятно, чем дворянин и простолюдины.
— Прекрасно. Представь себе завод. Так вот на заводе существует директор и у него есть управляющий персонал, вот это люди которыми руководил я. Вот этот человек, мой друг, он руководил рабочими на местах, то есть в цехах, на отправки продукции, на складах.
— То есть по сути он был твои заместителем.
— Нет. Он руководил своей частью организации, своей частью. Но так как этот человек подчинялся мне, то вся информация стекалась ко мне, а я её доводил до Леонардо Чьяккио. До того самого дворянина, Маэстро который учил меня.
— То есть, по сути с низу информация подымалась, я правильно понимаю?
— Абсолютно верно.
— А вниз что спускалось?
— А вниз спускались распоряжения, которые отдавал мой Маэстро, а я доводил это распоряжение до своего подчиненного и он внедрял эти распоряжения у себя, среди тех людей которым он командовал.
— Скажи мне пожалуйста какими людьми он командовал?
— О! Это были совершенно разные люди, нищие, сидящие на паперти, это были люди которые ходили по всему городу и высматривали, что происходит в городе. У него были люди которые были способны совершать преступления определенных видов, и тем самым зарабатывать деньги для содержания нижней структуры организации.
— То есть вы не финансировали этого парня, который внизу?
— Нет. Каждая из модулей организации работала совершенно автономно и не нуждалась ни в каком внешнем финансирование. Все деньги которые зарабатывались, они зарабатывались преступным путем. Ни каким другим путем они не зарабатывались.
— То есть, правильно я понимаю, существует две организации, которые в общем-то составляют одну организацию.
— Так нельзя сказать. Это одна и та же организация, просто у нее две части, скажем так. Но завод не может существовать, отдельно цеха а отдельно склады. Если это не замкнуто в общую часть, то завод функционировать не будет. Мы не можем завод разделить на две части, так же и организацию мы не можем поделить на две части. Они руководят, другие производят продукцию.
— Скажи пожалуйста, а у тебя в подчинение были люди?
— Безусловно. У меня было достаточно большое количество людей в подчинение, около двухсот человек.
— Двести человек, ого!!
— они тоже зарабатывали деньги преступным путем.
— А как они это делали?
— По разному. Кто-то обманывал людей в карты за столом, кто-то грабил богатых купцов, огромное количество способов мы применяли, чтобы касса нашей организации постоянно пополнялась.
— А почему вот этому парню, который внизу, не отделиться от вас и не заниматься самостоятельно, вот этими всеми делами?
— Это невозможно практически.
— Почему?
— Все очень просто, смотри. Дело в том, что эти люди, которые внизу, в нижнем модуле как бы находятся они замыкаются на церковь ордена францисканцев, не на этого человека. Этот человек им поставлен как руководитель. По сути они его выбрали, то есть его можно сменить в любой момент времени, собрав некое собрание на заводе. Меня же, сместить было нельзя, по причине того, что для этого было недостаточно желания моих подчиненных. Есть еще Маэстро, который решает, кто будет на этой должности. Поэтому, что там, что там, существует двойной контроль. Люди и церковь, а здесь люди и некое лицо могущественное, которое определяет кто будет на этой должности.
— А не может так произойти, что вот эти люди выберут кого-то другого?
— Нет.
— Почему?
— Дело в том, что эти люди были тщательно подобраны мною. То есть эти люди сюда попали не потому что они хотели сюда попасть, а потому что я их отобрал. И в каждом из этих людей я был абсолютно уверен.
— Правильно ли я понимаю,— спросил старик,— каждый из этих людей был предан тебе почему?
— Абсолютно верно. Дело в том, что любого из этих людей можно посадить в тюрьму, а они очень обеспеченные и очень свободолюбивые люди и никто из них в тюрьме сидеть не хочет. Но вот этот человек, Маэстро, мог любого из них посадить в тюрьму. И тогда бы им пришлось сидеть в тюрьме вместо того, чтобы гулять на воле и зарабатывать деньги и вести тот образ жизни который у них существует.
— То есть, все они известны, фамилии их известны, где они живут известно, все известно о них, и в любой момент времени их можно посадить в тюрьму.
— Абсолютно верно. Именно так.
— А разве со вторым модулем нельзя поступить так?
— Можно. Именно это с ними и происходит. В тюрьме сидят именно те люди которые находятся в втором модуле, а не в первом.
— То есть?
— Понимание, те виды преступлений которые они совершают, за них предусмотрено очень небольшое наказание. То есть на долго их в тюрьму не посадят. Были такие случаи что люди по 10 раз сидели в тюрьме и никаких проблем не было. Это пол года, два года, не больше. Но тюрьма это очень важное место, где куются кадры нижней структуры организации.
— А что люди с верхней структуры организации не попадают в тюрьму?
— Попадают. Бывает по разному. Но приходят они в эту тюрьму только с одной целью, организовывать тех, кто с нижнего модуля организации. И отбирать из этих людей, тех людей которые в последствие попадут наверх организации.
— Хм… Целая наука, ты наверное книгу мог написать на эту тему.
— Честно говоря, я думаю, что на эту тему, кроме вот этого Леонардо Чьяккио никто книгу написать не может. Я знаю только то, что знаю я об этом. Но организация построена действительно очень разумно. Во-первых, нижняя структура по сути своей является разведкой, которая сама себя обеспечивает. То есть, она обеспечивает информацией всех, кто вокруг, она добывает то, чего не должна добывать верхняя организация.
— А что же делает верхняя организация?
— Она зарабатывает деньги. Суммы которые зарабатывает нижняя организации их хватает только на то, чтобы содержать эту нижнюю организацию, а вот верхняя организация зарабатывает настоящие деньги, большие деньги. Но если бы не было нижней организации, то они бы не знали что делать, и как получить информацию, что им делать и в какой момент времени. По сути своей, если нижняя организация — это глаза и уши, то верхняя организация, это завод по зарабатываю денег.
— Интересно.— сказал старик.— А правильно ли я понимаю, что организация которую возглавляешь ты сегодня в Нью-Йорке построена точно по такому же принципу?
— Именно.— сказал молодой человек.— Смотри, я много лет возглавляю эту организацию. В Нью-Йорке каждый день выходит куча криминальных статей, но обрати внимание, я никогда не был участником ни одной из этих статей. Мои люди часто попадали в полицию, часто попадали в какие-то разборки криминальные и прочее, и прочее. Но вспомни хоть одного моего компаньона который попал в хоть одну неприятную ситуацию с полицией.
— Я этого не помню.
— Все правильно. Дело в том, что бизнес, которым они занимаются, он криминальный. Но этот бизнес устроен таким способом что осудить их при этом крайне затруднительно. Дело в том, что эти люди проникли на все уровни власти Нью-Йорка, в мэрию, в муниципалитет, куда угодно, назовите как хотите но эти люди прямо сращены с властью. Их задача зарабатывать деньги и самостоятельно и вместе с чиновниками. И придумывать схемы которые позволяли бы каким то образом задействовать государственный бюджет. Эти люди… они фактически неприкасаемые, потому что в их схемах задействованы и политики и прочие люди, они не ходят по городу и никого не убивают. А если они совершают какие-то ограбления или что-то, то это подобно военной операции и совершенно не похоже на то, что делают уголовники. Соответственно если мы грабим банк то мы делаем это так, что этих людей никогда не найдут. Но если, кто-то с нижней организации грабит какого-то прохожего, то этих людей могут сто процентов посадить в тюрьму и в общем-то они никуда от этого не денутся. Поэтому все что происходит вокруг, оно делиться на то что, ведет в тюрьму и на то, что в тюрьму не ведет. Человек с нижней организации, он выполняет всю работу которую мы ему говорим.
— То есть?
— Понимаешь, вот этот человек который возглавляет нижний модуль он отвечает за всю работу, грязную, которую выполняет организация. И вся эта грязная работа сводится к нему конкретно. То есть никто не может быть задействован кроме него при выполнение этой грязной работы. Даже если полиция посадит весь нижний модуль, то максимально до кого она может добраться, это до руководителя этого модуля, но добраться до руководителя или до члена верхнего модуля у них просто не получится, потому что они не участвуют ни в чем подобном.
— По сути своей, эти люди просто лежат на кровати смотрят телевизор, бейсбол, футбол и так далее, и не ходят ни на какие ограбления, не крадут кошельки у людей из карманов, не бьют стекла и уж точно не устраивают ни каких криминальный событий, которые можно было бы освещать в «Нью-Йорк Таймс». Вы никогда не увидите, чтобы люди с верхнего модуля совершали открытые преступления, все их преступления тайные. Безусловно люди с нижнего модуля тоже совершают тайно все это, но так как их преступный промысел в общем-то ограничен определенными действиями, определенными специальностями, специализациями. То безусловно при ограбление на улице есть вероятность появления полицейского автомобиля и этих людей могут посадить в тюрьму. Если они выносят чей-то дом, то понятное дело, что если они дураки, то могу оставить и отпечатки пальцев и прочее. В любом случае есть вероятность что их кто-то сдаст и так далее. Но дело в том, что эти люди не знают о существование верхнего модуля, верхний организации.
Даже если они попадут в полицию, они никогда не смогут рассказать ни про кого, кроме своего непосредственного руководителя структуры. Мало того, вот эти руководители структур они как бы, понимаете, только они знают в лицо руководителя нижнего модуля. По сути своей нужно взять кого-то из руководителя структур чтобы он указал на руководителя нижнего модуля, а это практически невозможно, по причине того, что сами они, руководители структур, ни в каких преступлениях не участвуют. И чтобы ты ему не предъявлял, он в общем-то лежит на диване и смотри бейсбол. По сути если эти двое которые грабили прохожего, скажут что это он их послал ограбить этого прохожего, то вы же прекрасно понимаете, что он просто скажет, что они сумасшедшие и все. У него железное алиби, вот что.
— Так а чем же занимается эта штуковина которая называется руководитель структуры внутри вот этого модуля структуры, банды что ли руководитель?
— Все очень просто, он отвечает за то, чтобы они умели это делать. Это своеобразные тренера, которые тренируют этих людей.
— По сути можно сказать что эти люди они являются наставниками для вот этих преступников.
— Абсолютно верно. По сути, кроме как преподавательской деятельностью, ничем большим они не занимаются.
— А они всегда такими были?
— Нет. Дело в том, чтобы стать руководителем этой структуры, необходимо быть лучшим среди преступников в определенный момент времени, чтобы они тебя избрали. А раз они тебя сами выбирают, то безусловно они считают что ты лучше других умеешь что-то делать и не попадаться. И вот этому вот этот человек должен их учить, совершать преступления и не попадать в полицию. По сути своей, по этому такой маленький процент того, что людей сажают в тюрьму, заключается в том, что вот эти самые лучшие объясняют им, как сделать так, чтобы не попасть. При этом сами они в этом не участвуют.
Врач смотрел на парня и с большим вниманием его слушал.
— Скажи пожалуйста, все вот это ерундовине тебя научил тот самый дворянин?
— Именно так.— сказал парень.
— А он сам был преступником, этот дворянин?
— Нет. Он был настоящим испанским дворянином.
— А скажи, зачем ему понадобилась преступная организация если он дворянин?
— Понимаешь общество без криминала жить не может. Ему без криминала жить просто невозможно. Но еще хуже, то что и правительству без криминала жить тоже невозможно.
— Почему?
— Ты понимаешь, правительство предназначено для того чтобы защищать людей от криминала и если нету криминала, то не от кого их защищать.
— Ничего если честно не понимаю.— сказал старик.— А ты не мог бы еще разочек подробнее объяснить.
— Все очень просто. Обрати внимание, криминал совершает преступление, это сказывается на людях — им плохо. Соответственно, они нуждаются в правительстве, которое будет их защищать от этого криминала. Соответственно все очень очень просто. Правительство борется с криминалом, а криминал пытается на давать правительству бороться с ним. Верно?
— Верно. Что дальше?
— Все очень просто. Люди постоянно нуждаются в правительстве. Если нет криминала то сразу начинается в государстве беспорядок. Почему? Потому что люди начинают жить хорошо. А раз они живут хорошо, то у них начинаются очень глупые идеи возникать в голове. Например, о свободе, правах человека, равенстве и братстве, и прочая хрень. А это исключает существование правительства. Правительство такой организации не нужно, они сами с усами, и сами знают что им делать. А отсутствие правительства, это отсутствие государства. Так и государство развалится и мы вернемся к первобытно-общинному строю. Поэтому существует криминал, плохие люди, которые приходят, стреляют с автоматов в витрину и требуют деньги — это называется рэкет в Америке. После этого приезжает полиция и говорит, что мы их обязательно найдем, и человек понимает, что ему нужно правительство, ему нужно платить налоги и все хорошо. Но представьте себе, что никто не приезжает и никто не стреляет в витрину. Что тогда происходит? Тогда человек прекращает платить налоги, и не понимает зачем ему нужно правительство, он и так хорошо торгует и жизнь в принципе идет у него нормально.
— Правильно ли я понимаю,—сказал старик.—Для того чтобы существовало государство, нужно обязательно чтобы была преступность?
— В этом нет ни каких сомнений.— сказал молодой человек.— Обрати внимание, давай посмотрим на наш с тобой последний проект. У нас существует с тобой преступность, это национальная боксерская ассоциация США, то есть это криминальная структура которая получает с боев все деньги и никому их больше не дает. Мы с тобой решили провернуть проект, связанный с тем, чтобы забрать у них этот бизнес и присвоить его себе.
Старик поморщился.
— Ну давай, Кас, называть вещи своими именами, здесь же никого нет и не надо не перед кем танцевать. И так, мы хотим отобрать бизнес у национальной боксерской ассоциации США. Правильно?
— Ну, предположим это так.— сказал старик.
— Тебе не нравиться моя формулировка. Хорошо. Мы борцы за справедливость, и мы хотим чтобы деньги распределялись справедливо. так тебе нравится?
— Нравится.— сказал старик.
— Отлично. И так мы решили отобрать бизнес у национальной боксерской ассоциации. Что мы делаем, мы организовываем бои в обход нее. Правильно?
— Правильно. А зачем они нам нужны.
Парень засмеялся.
— Вот точно также думает и человек, которому не стреляют в витрину. Понимаешь. Вот точно так они думают «зачем нам нужно государство, если я и так нормально торгую, так зачем платить налоги если я и так нормально получаю». По сути своей каждый человек превращается в государство, а тогда разваливается то государство в котором мы живем. Поэтому чтобы люди находились в состоянии, где нет бунтов и революций, обязательно нужен криминал. Обратите внимание: если криминала нет, то в этом государстве мгновенно возникает революционное движение. Никогда не существует революции в государстве, где есть криминал. Вот смотрите. В Италии, где вы видите революцию? Ее нет. Посмотрите в Германии, где вы видите хоть одну революцию. Ее тоже нет. А во Франции? А во Франции одни революции постоянно, каждый раз люди выходят на улицы и устраивают хаос. Почему? Потому что у них разгромили организованную преступность, ее не существует во Франции. Апашей разгромили до революции, еще советской, российской. У них нет организованной преступности, а раз нет ОПГ, то вместо них появляется революционное движение. Вот если бы в Америке не было бы преступности, то там бы уже давно произошла бы революция. Обратите внимание люди живут хорошо, только потому, что их защищает государство, они так думают. Но как только они так перестают думать им напоминают о том, что государство играет важную роль в их жизни.
Но следующий вопрос, который задал врач:
— Что ты хочешь сказать… что если бы не было преступности, то не было и нашего государства?
— Абсолютно верно. Без преступности не бывает государства, если в государстве нет преступности, значит это государство не сможет существовать.
— Никогда об этом не задумывался.— сказал старик.
— Скажи, а кто придумал эту структуру из двух модулей?—спросил доктор.
— Я не знаю.—сказал молодой человек. Все что мне известно, это то, что мне рассказал вот этот Мастер, мой учитель, если его можно так назвать, из того сна в который ты меня загнал, кстати.
— Да уж… веселые картинки ты рисуешь. Получается что в тебе, как в криминальном авторитете государство нуждается больше чем в любом своем гражданине.
— Абсолютно верно. Смотри. У государства существует армия, полиция и так далее. И если армия государства не воюет, она не нужна. Если полиция не работает она тоже не нужна. Если министерство финансов, налогов на собирает деньги они тоже не нужны. То есть все должны обосновывать свою полезность в государстве. А это возможно сделать, только за счет того, что эти структуры как-то работают и это видно всем. Понимаете.
— То есть по сути своей, если государство не видит завоевательных войн, то эта армия никому не нужна.
— Абсолютно верно.
— А как же доктрина о защите государства от других армий?
— Понимаете когда на протяжение 15–20 лет не идет никакой войны, то расходы на армию начинают резко сокращаться. Почему? Дело в том, что армия которая не воюет, она никому не нужна. Воевать она не умеет, на нее просто тратят деньги. И если мы каждый божий день не думаем о том, что нам очень нужна армия и что ее нужно содержать, и нам об этом не напоминают, то конгрессмены в парламенте начинают требовать «давайте сократим военные расходы, давайте сократим то … это… это же ненужная структура зачем это все; Давайте сделаем 500 тысячной армии, 100 тысячную армию, а эти деньги отправим на здравоохранение и так далее.»
— То есть по сути, если у тебя не будет армии, то тебя завоюют в один момент времени. Но это же тогда поймут, когда завоюют, а не хотелось бы чтобы завоевали. Поэтому надо гражданам как-то обосновывать существование такой могущественной армии. Соответственно, эта армия должна постоянно показывать как она защищает те ценности свободы и прочие ерундовые слоганы, но только во внешних рубежах, а полиция — во внутренних рубежах. И полиции тоже нужно давать постоянную работу. Но если все люди просто работают, зарабатывают деньги и общаются друг с другом, то зачем им государство? Для чего? Оно им не нужно. И только тогда когда у них возникает страх, возникает необходимость в государстве. То есть им нужно обязательно куда-то жаловаться идти, ябедничать и так далее. А это создает криминал.
Криминал приходит и отбирает у человека что-то. Человек идет жаловаться в полицию, полиция начинает защищать этого человека, искать преступника. В конец концов находит, или не находит, это не важно, важно, что полиция есть и она готова защитить, что есть куда позвонить чтобы тебя защитили. Но если тебе не надо куда-то звонить, то тебе и полиция не нужна. И очень скоро ты скажешь, «зачем я плачу деньги для того чтобы была полиция». Поэтому большинство людей они просто не понимают, что наличие преступности—это очень важный элемент управления общественным и народным сознанием. Если этого нет, то ничего подобного в принципе больше происходить не может. То есть, любой человек может сказать «я не хочу платить налоги, у меня нет необходимости в государстве, я буду жить сам по себе». Но если вы начнете кричать с трибуны о том, что этот человек неправильно действует, поднимется еще 50 человек и скажут «мы живем в свободной стране, у нас демократия, мы имеем право решать сами». А если они будут решать сами, то развалится государство через 2 дня. Поэтом обязательно придумываются повстанцы, обязательно придумывается опг, обязательно придумываются прочие негодяи с которыми нужно бороться и которые доставляют кучу хлопот населению страны и никак не влияют на государство. И люди приходят и говорят «давайте раз мы платим налоги защищайте нас от эти негодяев». Полиция начинает, успешно, не успешно бороться с этой преступностью и всем хорошо. Полицейские занимаются своим делом, преступники своим. И машина государства закрутилась, она нужна, необходима и каждый человек осознает что нужно платить налоги и прочее. Если же этого нет, то государство не может ни жить, ни развиваться, ни делать что либо другое.
— После таких теорий,— сказал врач — хочется заняться какой-то другой наукой, кроме медицины.
— А тебе и не надо,—сказал молодой человек,—заниматься ничем, кроме медицины. Дело в том, что тебя это точно не коснется. Ты живешь в шикарном доме, у тебя офис на Манхёттене, у тебя куча денег, что тебе еще надо.
— Да, действительно, ко мне не приезжает никто в офис, не стреляет в витрину и не отбирает у меня деньги. Это правда.
— Все абсолютно верно. И знаешь почему? Потому что у тебя есть такой друг как я. Вряд ли кто либо в Нью-Йорке захочет поехать в твой офис и что либо сделать. Потому что я камня на камне не оставлю от его желаний через 2 минуты.
— Ты хочешь сказать что и людям выгодно существование криминала?
— Абсолютно верно. Вот тебе же хорошо со мной.
— Это да.— сказал врач и призадумался.
— Смотри, криминал нужен не только государству, а нужен и простым людям таким как ты, например, врачам. Разве ты будучи бизнесменом, врачом не нуждаешься в том, чтобы в твоей жизни существовал я? Разве ты хорошо жил до меня? Правильно. Жил ты как все. И у тебя не было офиса на Манхеттене. Но сейчас ты не совершаешь преступлений, ты не ходишь не грабишь банки, ты занимаешься своей медицинской практикой и при этом, являешься важным звеном в нашем совместном бизнесе. Видишь и бизнес без криминала не бывает.—сказал ему молодой человек.
Дорогие читатели, это было продолжение предыдущей части книги "Мой Бог Франческо Виллардита"
ВСЕ БОГАТЫЕ ЛЮДИ УПРАЖНЯЛИСЬ В ФЕХТОВАНИИ
МОЙ БОГ ФРАНЧЕСКО ВИЛЛАРДИТА (АУДИОКНИГА, полностью)
Следующую часть читайте завтра на этом канале!
Оценили 0 человек
0 кармы