«Нет у деволюции начала, есть у деволюции конец…»

Дарвиновская эволюция, т.е. приспособление живого организма к окружающей среде методом случайных мутаций – безусловно, существует, многократно научным путём подтверждена и встречается нам в ежедневном опыте. Но только в одной-единственной форме: в форме деволюции. Это когда сложно организованный организм под ударами среды становится более примитивным, упрощается, дегенерирует. Нет ни одного успешного опыта, в результате которого простейшее стало бы сложнее под воздействием случайных факторов (без конструктора). Объясняя этот факт, эволюционисты говорят, что эволюция очень долгий процесс, так вот, в баночке Петри, его не покажешь, она требует миллионов лет, и т.п.

Но описанные ими механизмы трансформации работают в сфере деволюции, и очень успешно, многократно демонстрировались опытом. Живое существо приспосабливается к среде, приспосабливаясь – деградирует, в строгом соответствии с общим законом накопления энтропии в неуправляемых разумом системах.

По закону накопления энтропии всякая система, не управляемая извне, не корректируемая, стремится к своему наиболее вероятному состоянию. А её наиболее вероятное состояние – это наиболее примитивное её состояние. И тут, что живое, что неживое – по единому закону упрощаются, если их предоставить самим себе.

Дом, если его надолго бросить без присмотра – тоже «эволюционирует» в кучу мусора, обвалившись под воздействием факторов среды. И такие кучки мусора мы видели каждый, их находят археологи, раскапывают – но никто и никогда не видел, чтобы у дома, брошенного без хозяев, отрос бы новый этаж или балкон.

Чтобы сложное существо деградировало – никаких миллионов лет не нужно, и поставлены тысячи опытов, которые успешно доказывают: берём сложное существо, воздействуем на него, оно приспосабливается и деградирует в более просто организованное.

Никакая обезьяна ни разу не преобразилась в человека. Но каждый, наверное, знает примеры, когда человек преображался на его глазах в обезьяну, и безо всяких миллионолетий, а прямо на глазах. Начнёт сильно бухать – и через несколько лет уже вылитая обезьяна…

Никакая система не может усложняться под воздействием случайных и хаотичных факторов и стечений. А упрощаться может: и всё время у нас на глазах это делает.

Кроме деволюции (т.е. регресса) существует ещё великое множество нейтральных приспособлений, которые не упрощают, но и не усложняют геном. Причина проста: все они заранее заложены в этом самом геноме.

Приведу хрестоматийный пример с бабочками. Вы, наверное, в школе проходили: бабочки в берёзовом лесу выживают белые, им там легче маскироваться. А чёрные быстро погибают. Лес закоптили, стволы стали чёрными. Белых бабочек склевали их естественные врага, а бабочки-меланисты (т.е. склонные к черноте) стали выживать. В итоге их стало больше, и бабочки почернели в целом.

Здесь нет разговора про упрощение, но и про развитие тоже разговора нет. Бабочка не стала кошкой. У бабочек всегда были чёрные особи, просто их было мало. А условия изменились, и их стало много. А белых – мало. То есть дарвиновские механизмы работают. Но там, где они работают. А не везде.

+++

В частности, механизмы эволюции не работают на усложнение организма. Приспособление к среде предполагает либо упрощение системы, либо равноценный вариант из уже в системе имеющихся комбинаций.

Потому, хотя механизмы эволюции в природе работают, и работают постоянно – той эволюции «восхождения» от простого к сложному, от примитивного к совершенному – нет и быть не может.

Обратная – пожалуйста, сколько угодно!

Если мы представляем эволюцию теоретически, по Дарвину, то в ней, тоже теоретически, может не быть конца. Усложнятся, теоретически, можно бесконечно. Главное, не погибнуть. Тут уж как повезёт, но если повезло – то набавляешь ещё этаж, потом ещё…

Но если мы берём эволюцию в том виде, в каком показывает нам её реальная, практическая биология, в доказанном виде – то она имеет чётко определённый конец, упирающийся в одноклеточных.

Это усложняться можно бесконечно, а упрощаться – извините, только до первоэлемента. А там упираешься во «всё».

Я думаю, нужно подчеркнуть (чтобы нас не считали мракобесами), что дарвиновская эволюция имела огромное значение для формирования биоразнообразия планеты. Ею, её приспособительными механизмами были сформированы очень и очень многие виды живых существ. Некоторые – у нас на глазах. Но единственное, что тут нужно отметить – всё это происходило методом упрощения форм, или же методом равнозначного варианта. Бабочки у нас на глазах из белых стали чёрными, но бабочками остались. Огромное множество пород собак выведено человеком – но ни одна из них не стала кошкой. А то, чем они стали – это, извините, дегенеративная форма, потому что с точки зрения дикой природы все они уродцы. Ни одна из домашних пород скота в дикой природе выжить не может. Исключение составляют не сильно покалеченные отбором, близкие к исходным формы, и в антропогенном ландшафте. Ну, это и понятно, и объяснимо!

Если собака очень похожа на волка, то она ещё, в принципе, может влиться в волчью стаю. А вот такса или мраморный дог – уже нет. Если домашняя свинья убежит на свалку пищевой просрочки, людьми же и созданную, как и она сама – чего бы ей там не выжить? Иное дело, если она сбежала в первозданную тайгу…

То есть эволюционные механизмы, описанные дарвинистами, работают. Происходит дивергенция пород и штаммов по принципу деградации, а иногда – равноценности. Эта дивергенция, если не зашла слишком далеко – может включать в себя и обратную конвергенцию. Если овчарка не прошла точку невозврата, то она ещё может влиться в волчью стаю, и даже наплодить волчат.

И всё это есть.

А вот чего нет – так это «лесенки дурачков», которую нам в учебниках рисовали, от австралопитека к хомо сапиенс. И тут уж, извините, «на нет и суда нет». В обратную сторону – лесенка может быть, что доказано. В указанную – не может, и это тоже доказано.

+++

Случайные факторы воздействия могут обеспечить и часто обеспечивают деволюцию живого организма. Сиречь – упрощение форм и бытия.

Усложнение же его, предположенное Дарвиным, путь от амёбы до человека – невозможен.

Это имеет важное социально-практическое значение, потому что попытки внести эволюцию в историю и политику с экономикой, «естественный отбор» по Спенсеру – приводит только к деволюции человеческого вида.

Если вы думаете, что либералы со своей энтропийной «свободой» не могут из нас сделать обезьян – огорчу: очень даже могут. Многих и сделали уже.

Если же вы думаете, что либералы могут сделать из кого-то Людей с большой буквы – снова огорчу: а вот это нет.

Бывают дороги с односторонним движением.

Механизмы эволюции и «естественного отбора» - яркий пример такой дороги.

А. Берберов, научный обозреватель ЭиМ