Зеленский — «Порошенко 2.0»

Из всех программных речей политических лидеров по определению самой «программной» является инаугурационная. В ней, получая властные полномочия, после того как отгремели избирательные баталии с их популизмом и необходимостью уходить от острых вопросов, политик указывает на свои подлинные приоритеты, достижение которых станет целью его работы.

Полгода без малого назад вступил в должность нынешний президент Украины Владимир Зеленский, и стоит вспомнить, что говорил он в своем самом программном выступлении. Главный акцент он сделал на достижении мира, и, как все обратили внимание, в своем выступлении он ни разу ни упомянул Россию, в том числе и в качестве «государства-агрессора».

Более того, произнеся: «Не мы начали эту войну. Но нам эту войну заканчивать», ― он не уточнил, кто её начал, и это можно было понимать двояко: как очень тонкий намек на уходящую власть, на её, по крайней мере, значительную часть вины в том, что произошло, о чем более определенно говорила следующая фраза:

«…Возвращение утраченных территорий. Честно говоря, мне кажется, что эта формулировка не совсем корректна. Ведь невозможно потерять то, что и так наше. И Крым, и Донбасс — это наша украинская земля. Где мы потеряли самое главное. Это — люди. И сегодня мы должны возвращать их сознание. Вот что мы потеряли. За эти годы власть не сделала ничего, чтобы они чувствовали себя украинцами. Знали — они не чужие, они наши, они украинцы».

Многие, несмотря на использованные экивоки и эвфемизмы, поняли это как то, что Зеленский трактует происходящее прежде всего как внутренний конфликт, причем для его разрешения, «для того, чтобы наши герои больше не погибали (очень тонкий акцент. — Авт.), я готов на все. И я точно не боюсь принимать сложные решения, я готов терять свою популярность, свои рейтинги, и, если будет нужно, я без колебаний готов потерять свою должность, чтобы только наступил мир. Не теряя наших территорий… И мы готовы к диалогу» (в контексте вышесказанного им нужно понимать, что и тут речь шла не только о непосредственно России).

И вот прошло полгода. Прежде всего, на Донбассе продолжают стрелять и по-прежнему «гибнут герои», а также те, кого Зеленский собирался убедить «вновь почувствовать себя украинцами». С чудовищным скрипом, с постоянными задержками и проволочками, причем исключительно по вине украинской стороны, под сильнейшим давлением западных партнёров удалось провести разведение сил лишь на трех «пилотных» участках.

Особенно показательно, что, когда все-таки пришлось приступить к разведению на последнем из них, в Петровском, силы ДНР в количестве 47 бойцов и трех единиц бронетехники отошли на оговоренные 1–2 километра за час, а ВСУ на это запросили прописанные в регламенте разведения трое суток (т. е. используется любой повод для проволочек).

Тем паче нет и намека на любые политико-экономические шаги навстречу жителям неподконтрольных Киеву территорий: возвращение возможности получать украинские пенсии и другие выплаты, хотя бы первые шаги по снятию экономической блокады, от которой страдают не только республики, но и хромающая на обе ноги украинская экономика. Напомню, до объявления блокады практически все крупные предприятия ЛДНР оставались в украинской юрисдикции и платили налоги в украинский бюджет.

А главное, тогда, когда, казалось бы, открылись реальные возможности реализовать те вещи, о которых Зеленский говорил на инаугурации: вернуть территории и людей на условиях разумного компромисса, основанного на уважении их прав и устремлений, — подход новой власти кардинально изменился.

Обозначены «красные линии», не выходя за которые можно говорить лишь о полной, даже не «почетной» капитуляции самопровозглашенных республик. На различных уровнях озвучены условия Киева: ликвидация ЛНР и ДНР как предусловие политического процесса и выбор между тюрьмой и изгнанием для всех, кто воевал за республики или принимал участие в их политической жизни, занимал различные должности, и практически для всех — поражение в правах, право украинской власти фильтровать их кандидатов в органы власти.

Как альтернатива в случае их непринятия (а кто сомневается, что может быть иначе) говорилось о плане «Б», который сводится к официальному выходу из минского процесса, «эвакуации» с неподконтрольных территорий всех проукраински настроенных, отгорожению от остальных новым «железным занавесом» и «никогда больше не возвращаться к этой части Украины». Это сказал не кто-нибудь, а министр иностранных дел Украины Вадим Пристайко. В общем, Зеленский оказался «большим Порошенко, чем сам Порошенко».

А ведь когда многострадальная «формула Штаймайера» была подписана в Минске, казалось, что мирный процесс наконец сдвинулся с мертвой точки, что открылся выход из затяжного конфликта, способный в обозримой перспективе принести мир Донбассу и всей остальной Украине, причем при сохранении территориальной целостности (т. е. именно то, что Зеленский обозначил своей главной задачей при вступлении в должность).

Причина случившейся метаморфозы вполне очевидна: Зеленский капитулировал перед не желающим мира украинским «патриотическим сообществом», выступившим широким фронтом — от ультра-радикалов до внешне респектабельных партий типа «Европейской солидарности» Петра Порошенко. И это при том, что акции националистов в сакральный для них день 14 октября не вышли за рамки «привычного» для них в украинских реалиях.

«Поворот» обозначился и в сугубо внутренней повестке дня. Если до начала октября происходило постепенное сворачивание оставшихся в наследство от бывшей власти дел в отношении противников майдановского режима, то затем «ожили» дела, возбужденные в отношении Александра Ефремова и Елены Лукаш.

А в Полтаве, опять-таки впервые с момента смены власти, арестован очередной «российский агент», который, по сообщению пресс-службы СБУ, «администрировал пять интернет-сообществ в одной из запрещенных социальных сетей — он делал это по заданию российских “кураторов”. Злоумышленник размещал на страницах интернет-групп материалы, в которых призывал молодежь, в том числе несовершеннолетних, присоединяться к радикальным антиукраинским формированиям». При этом «потерялось» между Генпрокуратурой и СБУ дело (неспровоцированно убившего на улице человека) лидера одесских наци Сергея Стерненко.

В Одессе же при попустительстве и согласии военных местные наци демонтировали со здания облвоенкомата памятную доску маршалу Жукову. Волной пошли «патриотические» заявления представителей власти, в частности, в министерстве образования обещают уже с нового учебного года окончательно перевести все школы на украинский язык обучения, министр культуры (его ведомство на Украине отвечает за религиозную политику) Владимир Бородянский четко выступил за переименование Украинской православной церкви, фактически повторив тезисы, которые ранее озвучивали сторонники бывшего президента Петра Порошенко.

А ведь во время избирательной кампании Владимир Зеленский критиковал вмешательство Порошенко в церковные вопросы и призывал того не преувеличивать свои заслуги в создании ПЦУ. Да и став президентом, Зеленский старался отмежеваться от церковного конфликта, что, в частности, проявилось во время его визита в Стамбул, где он отказался подписывать совместную декларацию с патриархом Варфоломеем (за что украинскому президенту, конечно, огромный плюс).

И наконец днями Зеленский подписал специальный указ, в котором поручает до конца года разработать специальный закон, в котором должны быть введены «стандарты новостей» для журналистов и усилена ответственность за манипуляции и фейки. «В законопроекте должны быть предусмотрены механизмы предотвращения распространения недостоверной, искаженной информации, ее опровержения, запрет физическим и юридическим лицам государства-агрессора владеть или финансировать медиа в Украине», — говорится в указе.

А ведь с именем Зеленского связывали, наоборот, либерализацию в медиасфере и окончание давления на СМИ. В общем, «оттепель», начавшаяся было с приходом Зеленского к власти, оказалась слабой и непродолжительной.

Но настоящим символом «смены вех» новой киевской власти я бы назвал то, что премьер-министр Алексей Гончарук побывал на мероприятии, на котором также выступила нацистская рок-группа «Сокира Перуна», а организатором являлся обвиняемый в убийстве Олеся Бузины Андрей Медведько. Фото премьера во френче, стилизованном под одеяния нацистских бонз, опубликовал у себя в телеграм-канале еще один известный праворадикал, лидер организации С14 Евгений Карась. Сам Гончарук заявил на мероприятии: «Спасибо вам, что вы есть… Мы на вас работаем. Я на вас работаю».

Представляется, что демарш Гончарука в отношении «патриотического» сообщества был своеобразным жестом инициации, который требуют от неофитов при вступлении во всякие «сомнительные» структуры типа совершения крайне неприятного действа или тяжкого преступления (скажем, убийства при вступлении в банду), дабы у новичка уже не было пути назад. От имени всей власти Гончарук как бы сказал не только относительно «умеренным» патриотам, но и отмороженным нацистам: мы с вами, мы ваши.

Действительно, чтобы завоевать хотя бы лояльность национал-патриотов, Зеленскому, как это всегда бывает, приходится становиться большим «Порошенко», чем сам Порошенко. Только вот поможет ли? Неужели пример Януковича, пытавшегося «склеить страну» заигрыванием с националистами фактическим выполнением их желаний в ущерб чаяниям своих избирателей, ничему не учит? Причем Янукович действительно имел расколотую по итогам выборов страну (голоса разделились практически пополам лишь с небольшим перевесом у четвертого президента Украины), а у Зеленского-то 73 процента!

Да, далеко не всех из голосовавших за Зеленского, особенно во втором туре, можно отнести к убежденным антимайдановцам (хотя без них он никогда бы не выиграл), безусловно, огромное влияние на их выбор оказали экономические итоги постмайданной пятилетки, но ведь сторонников «войны до победы» среди избирателей Зеленского уж точно не было. То, что он будет стремиться к миру как к внешнему, так и внутреннему (если под ним понимать регионы, находящиеся под контролем Киева), осознавали все, одни с надеждой, другие — с большой опаской.

О том, что Зеленский — президент мира, куда громче, чем он сам, волали его майдановские оппоненты, мобилизуя против него (и не без успеха) «майдановский» электорат. Но эта мобилизация дала всего 25 процентов! Народ Украины четко указал не только на свое стремление к переменам, но и то, в каком направлении они должны произойти. И это-то, казалось бы, давало Зеленскому мощнейший карт-бланш.

Но, видать, очень веским оказалось предостережение, которое озвучил в соцсети экс-глава Института национальной памяти Владимир Вятрович: «Выиграть выборы на Украине еще не значит победить. Надо уметь прислушиваться к активному меньшинству, которое определяет послевыборную жизнь страны. Иначе Майдан может поставить на место того, кто уверен, что большинство на выборах — достаточное основание, чтобы делать свою власть неограниченной».

Такие предостережения, а точнее угрозы, зазвучали с самого начала правления Зеленского, на что еще в июле мы обращали внимание в материале «Диктатура меньшинства». Но все-таки 73 процента — это семьдесят три процента. К тому же, в отличие от предыдущих майданов, в нынешней конъюнктуре «активное меньшинство» никак не может рассчитывать на западную поддержку, причем не только со стороны «европейцев», но и США.

Не добавляет гипотетическому «Зе-майдану» шансов и то, что, как показали его первые «сполохи», на улице он представлен практически исключительно праворадикалами неонацистского толка, к которым Европа относится весьма сдержанно. Честно скажу, мне невозможно представить, что Запад признает «партию войны», пришедшую к власти на «штыках» праворадикалов. В общем, достаточно причин и возможностей, чтобы не испытывать «майданофобию» (страх перед Майданом) и занять по отношению к ним жесткую позицию.

Но происходит с точностью до наоборот, и, как представляется, дело не только в том, что Зеленский — слабый политик, о чем можно говорить уже определенно. Корень проблемы в том, что украинское активное меньшинство составляет базис, можно сказать, украинского «глубинного государства», по аналогии с тем, с которым вступил в клинч президент США Дональд Трамп.

Активное меньшинство, в огромной мере сформированное из галичан, считающее себя элитой, собственно, и создавшее «под себя» государство Украина, всегда занимало в нем доминирующие позиции. Оно, главное, пуще всего боится эти позиции потерять, что, по их мнению, вполне может произойти, если отказаться от жесткого антироссийского курса и «потакать» не разделяющим восхищения Бандерой согражданам. Поэтому-то они, как мы уже отмечали, «почти созрели к отказу от части территорий, дабы не потерять все».

Зеленский же вынужден формировать свою команду из таких же представителей «активного меньшинства», искать их лояльность во всех сферах государственного и общественного бытия (силовые структуры, пресса, «творческая» интеллигенция). Да и сам, похоже, не имея глубоких политических взглядов, выступая «за все хорошее против всего плохого» (причем в либеральном понимании), став главой государства, которое и было создано меньшинством и «заточено» под его интересы, ими же все больше «проникается».

В общем, классическая история про победителя дракона, который сам становится драконом. Хотя тут, конечно, правильней говорить о стаде драконов, быстро «съевшем» своего победителя и «покорителя».

Дмитрий Славский,

специально для alternatio.org

http://alternatio.org/articles...