Эволюция (часть 10)

часть 9

— Нас приглашают посетить Центр исследования мозга. — Гека по своей дурной привычке нарисовался в нашем с Кра жилище без малейшего стука.

— Это ещё зачем? — насторожился я. Всё-так постоянные домогательства рептилоида на ампутацию моего мозга, как бы и так наводят на нехорошие мысли. А тут — целый Центр. Не успеешь оглянуться, а в черепушке уже нет ничего.

— Да не боись, проверят кое-чего глубоким зондированием…

— Каким-каким зондированием? — Я даже поперхнулся. Перед внутренним взором тут же возникли мрачно поблескивающие ректальные зонды, страшного вида огромные буры и прочий пугающий до дрожи в коленях инструментарий садиста-палача.

— Это образное выражение, осталось от прошлых веков расцвета карательной медицины.

— Э-э-э… — Вот успокоил, так успокоил. Одним словом — рептилоид. Ему-то новые мозги отрастить — пара пустяков. Не то что настоящему Homo sapiens-у с другой планеты.

Центр мозга находился на окраине города, на самой границе коллективного ментального поля гектонов. И встречала нас группа местных учёных «очкариков». Хотя, конечно, у рептилоидов понятия — очки, просто не существует. Им они за ненадобностью. При просаживании зрения, им проще отрастить новый глаз, чем мучиться с подбором модной оправы.

— Приветствуем жителя планеты Земля!

На приветствие встречающих я отвечаю сдержанным кивком. Чёрт его знает, что нас здесь ожидает. Может, местные учёные мужи уже лапки потирают в предвкушении извлечения для исследований моего кортекса. Радует, что позади тенью следует малышка Кра, и в случае опасности от её мощного джеба на ногах не устоит ни один рептилоид.

— Кра, в случае чего, играем с гектонами в камень-ножницы-бумага, — предусмотрительно напутствую своего «ангела-хранителя».

— Кху-пи, угу, — неожиданно радуется предстоящему развлечению малышка. Да, уж-ж. Кому развлечение, а кому и прямая явная угроза.

Здание внутри, как и все местные помещения, не отличается роскошью убранства — голимая функциональность. Невольно приходит озарение, что весьма посредственно развитое воображение рептилоидов в том числе связано и с отсутствуем должного разнообразия во внутренних интерьерах — не от чего разгуляться рефлексии. Их бы на экскурсию в старинные московские станции нуль-транспортировки сводить, посмотрели бы, как надо развивать воображение граждан своей страны.

— Мы вас пригласили в Центр мозга, чтобы разобраться в некоторой путанице в отчётах нашего разведчика. — Ментально общался со мной пожилой профессор, переживший, наверное, с десяток ух-ков.

— А что в них не так? — Сразу же вскинулся Гека. Неприятно осознавать себя недостаточно пряморуким, и, в придачу, с конечностями, растущими из того самого места.

— Объёмная визуализация мозга нашего гостя порождает больше вопросов чем ответов. Вы ничего не напутали с электронным зумом?

Гека почесал голову. Подумал… Пожал худыми плечиками.

— Вроде бы, действовал по инструкции. А что там не так?

— Нас насторожила водянка головного мозга в крайней стадии запущенности. Мозг, практически, занял уже всю черепную коробку. Ещё немного, и не избежать травматической компрессии.

Мне стало нехорошо. Я же проходил медкомиссию перед полётом, и всё у меня с мозгами было в наилучшем виде. А тут — водянка, опухоль, да ещё и компрессия не та…

— Присаживайтесь, — предложила мне молоденькая рептилоидиха.

И я не в силах ей отказать.

— Вы не беспокойтесь, — как мог успокаивал меня пожилой профессор кислых щей, — У нас отличная медицина…

Ха-ха! Отличная медицина… Как же! Знаем мы их медицину — ампутировать заболевший орган, чтобы пациент отрастил себе новый. А если пациент никогда себе ничего не отращивал?

И тут кресло, на котором я сидел, начало вибрировать, видимо, из-за неприятного гула, исходящего из окружающей аппаратуры. Профессура и прочие «очкарики» забегали вокруг, засуетились, вызвав у меня удушающий приступ паники.

— Не беспокойтесь, — молоденькая рептилоидиха попыталась меня взбодрить, — Так и должно быть. Работает на просвет генератор ти-волн…

Я уже и сам почувствовал, как эти ти-волны мечутся по моей черепушке от одного края до другого. Вот же...

— Коллеги, смотрите! — Не в силах сдержаться, радостно оттранслировал профессор, — Мы думали, что это опухоль, а это мозг такой — страшно гипертрофированный. Какая странная патология. И как он ещё жив?

И все присутствующие перевели свои жёлтые глазенки на мою персону… А я лихорадочно размышлял — открывать счёт для камни-ножницы-бумага, или ещё рано?

— Кху-пи, угу? — спросила тоже что-то заподозрившая Кра.

— Рано, будем подождать. — Решаю пока не гнать лошадей. Которых, к слову, на этой планете и нет совсем.

— Вот смотрите... — Профессор развернул перед присутствующими объёмную карту моего мозга. И я с интересом рассматриваю впечатляюще детализированную картинку. Но никакой патологии не обнаружил — обычный мозг. Единственно, в нём вызывающе торчали два коммуникатора. Один мой личный с Земли, а второй подсадил Гека ещё на корабле.

 — А это —эталонные изображения мозга среднестатистического гектона.

Эталоны выглядели, как бы это сказать — довольно странно. Если мой мозг занимал практически всю черепную коробку, то у гектонов, от силы, половину. Или и того меньше.

— Ого, — удивился я, — А зачем там вам такие пустоты?

— Видимо, вам нужен небольшой экскурс в эволюционное прошлое гектонов.

И перед моим взором развернулась серия картинок с этапами развития мозга рептилоидов. И тенденция однозначная — по мере того, как гектоны взгромождались на очередную эволюционную ступень, мозг их уменьшался. А с определённого момента он начал просто катастрофически таять, словно рыхлый снежок в тёплой комнате.

— Надеюсь, вам всё видно? — поинтересовался у меня профессор. — По мере увеличения свободного пространства в черепной коробке интеллектуальная мощь гектонов неуклонно возрастает. Вашим покорным слугой выведена формула прямой взаимосвязи объёма внутричерепных пустот с силой интеллекта индивида.

Я с удивлением взирал на местных учёных. Если наши земные «очкарики» с чёткой доказательной базой объясняли элементарную зависимость интеллекта от веса мозга, то рептилоиды столь же легко доказывали обязательность для образования интеллекта наличия в черепной коробке обширных пустот. И главное, результат и у тех, и у других вполне тянул на Нобелевку. Ох уж эта наука!