Всё мрачней и ниже ...

«...много имён в разных странах. Митрандир среди эльфов, Таркун среди гномов; в юности на давно забытом Западе я был Олорином, на юге — Инканус, на севере — Гэндальф, а на Востоке я не бываю» (с).

Не хочу брать на себя бремя Горевестника. 

Однако про приближение огромного, громадного (и даже более) кризиса в последнее время говорят многие. Например, Андрей Фурсов. И конечно, не только в видеороликах Ютуба. Прочитать «много букофф» можно, например, тут - http://ruspravda.info/Fursov-Rukotvorniy-krizis-31286.html .

Несколько другой взгляд, хотя и синтонный -

Ледяное дыхание Суперкризиса

В прошлом посте – про кризис образования – было замечено, что последний выступает следствием более фундаментального кризиса общественного производства. А именно –резкого уменьшения потребности в квалифицированных специалистах, связанного с очередным кризисом современного общественного устройства. Точнее сказать – с Суперкризисом, поскольку он имеет определенное отличие от «классических» проявлений экономических кризисов. Которое состоит в том, что с ним, в принципе, не может случится «авторазрешения» - того, что происходит после кризисов традиционных, когда разорение и исчезновение с рынка множества участников создает возможность «начать заново» экономический цикл. Причем, зачастую на новом уровне концентрации производства – поскольку слабые «экономические агенты», как правило, поглощаются сильными. Именно это, к примеру, произошло после крушения знаменитого «пузыря доткомов» - когда тысячи разнообразных «стартапов» исчезли навсегда, но система интернет-коммерции только развилась.

К сожалению, подобные вещи для Суперкризисов невозможны – последние могут быть «разрешены» только полной сменой системы. Как это случилось в прошлый раз – когда Суперкризис 1914 года оказался концом существовавшей до того системы «абсолютной собственности». (То есть – мира, в котором собственность и вытекающая из ее существовании власть рассматривались, как явление изначальное и неизменное.) Тогда «диктатура собственников» привела к неизбежной Мировой войне – по сути, продолжавшейся в «два этапа». (Первая и Вторая Мировые войны.) Что, в свою очередь, и уничтожило данную диктатуру, открыв путь для радикальной перестройки общества.

Собственно, эта перестройка, начавшаяся Великой Российской Революцией 1917 года, продолжалась практически весь двадцатый век. (Точнее сказать – она и была этим самым XX веком.) В любом случае, через несколько десятилетий после своего начала этот самый процесс привел к кардинальному изменению многих незыблемых до этого вещей. Скажем, позволил обеспечить безопасное выживание большинству населения развитых стран – и открыл подобную возможность для населения стран «неразвитых». Напомню, что еще сто лет назад сама мысль о том, что беднейшие слои населения должны получать необходимый минимум благ, казалась весьма неочевидной – даже в богатых странах. Находились вполне приличные люди, которые считали, что устранение угрозы голода «развратит» народ – и этих людей было достаточно. То же самое, кстати, говорили и про массовое образование, и про равноправие представителей различных полов, народов и рас. То есть – все то, что сейчас кажется «естественным» и неизбежным, тогда пробивалось с огромным трудом.

Впрочем, указанные перемены охватывали и более глубинные стороны жизни. В частности, они позволили преодолеть кажущуюся неустранимой проблему конкуренции: пресловутая «Красная угроза» позволила капиталистам выработать хоть какой-то общий консенсус.

В результате стали возможными проекты, ранее казавшиеся фантастическими. Например, образование Европейского экономического сообщества – организации, объединившей все крупные экономики данного континента. (Впоследствии из этого «сообщества» вырос Европейский Союз – межгосударственное объединение, в свое время грозившее стать ведущим игроком в существующем мире, и даже делавшее в этом направлении серьезные шаги. Скажем, введенная им валюта «евро» одно время имела вполне реальные шансы подвинуть доллар.) Правда, в реальности Европейский Союз «дозрел» тогда, когда указанная «советизация» уже начала спадать по причине исчезновения СССР – что стало для него критическим в плане обретения силы. (И сейчас пресловутая «единая Европа» медленно, но верно превращается опять в «банку с пауками». Но это, разумеется, уже совершенно иная тема.)

Впрочем, одним Евросоюзом влияние «советизации» не ограничилось – указанная «Красная тень» изменило вообще все восприятие мира его «хозяевами». В том смысле, что за любым выступление рабочих или иных активистов вполне реальным виделось наступление «народной демократии», поддержанной советскими войсками. Впрочем, почему виделось: скажем, в 1940 годах было именно так. И в Восточной Европе, и в Азии – где вначале громадный Китай а затем и Корея подняли красные флаги. Все это было весьма ощутимым и вполне реальным – по крайней мере, достаточно реальным для того, чтобы понять: лучше потерять незначительную часть, нежели все. Что, в свою очередь, вызвало стремление обеспечить своим гражданам лучшую жизнь, нежели «там» - причем, большинству граждан. Тому самому «субстрату», что еще недавно казался годившимся только для того, чтобы обеспечивать интересы «хозяев». (Прежде всего, в плане конкуренции их друг с другом.)

Подобная система – названная «государством всеобщего благосостояния» - оказалась крайне полезной для Западного мира. Причем не только в «прямом» смысле – позволив не допустить пришествие «Красной угрозы» - но и в плане обеспечения дополнительных рынков сбыта. Оказалось, что если рабочим платить достаточную зарплату, то последние – о чудо! – будут покупать больше товаров. Данную идею даже попытались объявить экономическим откровением, основой текущего и будущего западного процветания – правда, забыв про том, что данное «откровение» предлагалось в качестве «лекарства» чуть ли не с самого начала капитализма. Однако безрезультатно – поскольку железное требование конкурентной борьбы вело к обратному. (То есть – к указанному Марксом снижению нормы прибыли и, соответственно, зарплаты.)

Но одним только увеличением доли заработной платы влияние Советского Союза на рост мирового рынка не ограничилось. Не меньшую роль в данном плане сыграло и разработка значительного числа новых технологий. Точнее, целых технологических направлений, давших огромный «спектр» технических новинок – начиная с космических кораблей и заканчивая мобильными телефонами. Да, именно так – полупроводниковая микроэлектроника, а так же СВЧ техника, составляющая основу последних устройств, были «введены в оборот» только благодаря соперничеству двух сверхдержав. Без этого экономические затраты на разработку данных направлений делали их недостижимыми в обозримом будущем. (Скажем, о полупроводниковых эффектах было известно с начала века, но только после Второй Мировой войны стало возможным осуществить высококачественную очистку применяемых тут материалов – то есть, ключевую операцию в их производстве. До этого заниматься подобными вещами было слишком дорого.)

Комбинация всего этого создала то явление, которое можно назвать «золотыми десятилетиями». Т.е. период 1950-1970 годов, когда в целом экономика росла – особенно экономика высокотехнологичная – а получение качественного образования казалось гарантированной ступенью на более высокие уровни социальной иерархии. Результатом этого оказался подъем практически во всех областях человеческой жизни – начиная с производства знания и заканчивая сферой личных отношений. Будущее казалось безоблачным – разумеется, для жителей развитых стран, однако и «Третий мир» прямиком шел по пути прогресса: строились новые предприятия, открывались школы и университеты, снижалась смертность и кардинально модернизировался уровень жизни. Сейчас многие вещи из того времени кажутся фантастическими: египетские телевизоры, ливийские автомобили, иранские рок-группы. Немыслимые фотографии из Афганистана – девушки в коротких юбках, сидящие в университетской аудитории или гуляющие по тенистым бульварам... (Сейчас нет ни девушек, ни бульваров – последние давно уже вырублены на топливо.)

Но все это, как уже говорилось, держалось на одной-единственной основе: на страхе крупнейшей буржуазии перед СССР. Только это позволяло, с одной стороны, снижать давление на большую часть населения (т.е., его эксплуатацию), а с другой – удерживать «экономических агентов» от эскалации конкуренции друг с другом. (И даже заставлять их делать что-то общее.) Как только этот страх исчез – исчезло и основание для всего этого. Разумеется, из-за высокой инерции глобальных социальных систем это самое мироустройство не рухнуло сразу же после 1991. (А точнее – где-то после 1983 года, когда очевидно стало, что Советский Союз не только не горит желанием распространять «пролетарскую революцию», но и вообще, не является больше субъектом мировой политики.) Нет, определенное время оно продолжало существовать в имеющейся конфигурации. Более того, используя имеющиеся избыточные ресурсы, которые ранее тратились на военное соперничество, жителям развитых стран удалось даже увеличить свой уровень жизни- достигнув, наверное, максимально возможного пика потребления.

Тем не менее, указанное время было строго ограничено. В том смысле, что лишенные указанного сдерживающего фактора капитал неизбежно должен был вернуть существующую социальную систему к своим «нормальным целям» - то есть, к обеспечению конкуренции, как основной задачи существования человечества. Со всеми вытекающими последствиями – вроде экономических кризисов, разорения большинства и неизбежности Мировой войны – о чем уже было сказано очень много. Тем не менее, стоит сказать и о том, что так же неизбежно в указанном процесс существующая общественная система должна полностью утратить весь тот лоск, который в свое время казался столь привлекательным – и, в конечном итоге, оказался одним из факторов гибели СССР. (Хотя и не главным, и даже не основным – вопреки общепринятому заблуждению.) На самом деле это уже хорошо заметно даже сейчас – когда во всем мире наблюдается снижение уровня жизни большинства населения при колоссальном росте богатства в руках «избранных». (Что охватывает даже развитые страны.)

Однако только этим ухудшение ситуации не ограничивается – поскольку нарастающий Суперкризис затрагивает даже «святая святых» капитализма: производительность труда и способность к инновациям. Которые оказываются далеко не такими однозначными понятиями, нежели это выглядело еще недавно. Суперкризис наступает по всем «фронтам», и избежать его у мира нет никакой возможности. Впрочем, обо всем этом будет сказано отдельно ….

Как говориться: «Всё мрачней и ниже тучи опускаются над морем, и поют, и рвутся волны к высоте навстречу грому.» /Горький/