2 мая на сайте Уха Мацы прочел довольно длинный рассказ про события в Одессе 2-летней давности. Автор рассказывает, как мирные футбольные болельщики, во главе со старшим Давидом идут колонной на стадион, как в них начинают стрелять люди в балаклавах и с красными повязками – антимайдановцы. Затем описывает нарастающий гнев толпы фанатов, которым теперь не до футбола. Организованная толпа громит лагерь на Куликовом поле, а затем окружает и поджигает Дом профсоюзов. Окончание рассказа, как из романов для женщин – типа можно и всплакнуть. Сегодня опять на Ухе Мацы – рассказ журналиста - очевидца трагедии, который я привожу с сокращениями.
В то время в Одессе, по украинской политической традиции, был свой палаточный городок. Этот городок «Антимайдана» являлся карго-копией палаточного лагеря на киевском Майдане. Там был десяток палаток, в которых постоянно жило человек двадцать. В мае в Одессе уже становится жарковато, на асфальте жить тяжело. Кроме того, спонсоры «Антимайдана» начали постепенно уезжать из страны. Лидер «Куликова поля» к тому времени уже сидел в СИЗО (его выпустили только в июле с условным сроком). И денег, и желания было все меньше и меньше; начался финансовый кризис. Пророссийские активисты пытались собирать средства со своих сторонников, но из этого нечего не получилось. Им нужно было всю эту историю как-то заканчивать. Но нельзя же выйти к своим людям и сказать им: «Революция закончилась, все по домам!» — это равносильно политическому самоубийству. (!?)
С другой стороны, в Одессе был губернатор, который хотел показать, что в городе имеется государственная власть. Губернатор планировал 9 мая провести в городе парад Победы, а тут какие-то палатки стоят. Но милиция этот палаточный лагерь разгонять не хочет: еще неизвестно, как такой разгон им может потом аукнуться. (?)Тогда был придуман план действий. Проукраинские политики выделили деньги — $100 тысяч, — которые были переданы начальнику областной милиции со словами: «Решай, как ты умеешь, по-одесски». То есть предполагалось дать денег «на лапу» лидерам протеста, чтобы они этот протест перенесли спокойненько куда-то из центра города. Мэрия выделила два гектара земли в парке на окраине города. Отличное место, зеленая зона, но главный его плюс — оно в 15 километрах от центра города. 30 апреля лидеры одной из частей «Куликова поля» получили $50 тысяч, и половина палаток снялась и переехала туда. Остальные лидеры заявили: «Нам выгоднее, чтобы нас разогнали. Если мы станем ''жертвами хунты'', то движ (так напечатано, есть ошибки и в других местах) продолжится, у нас появится возможность сохранить лицо перед спонсорами». (!!!?) И вот тогда была достигнута большая, чисто одесская договоренность. Поздним вечером, в ночь со 2 на 3 мая, после футбольного матча группа каких-то «неопознанных футбольных фанатов» «случайно» зайдет в палаточный городок и снесет эти палатки. Стороны взяли на себя определенные обязательства. Лидеры Антимайдана пообещали, что в палатках будет буквально несколько человек, все ценное из палаток будет заранее забрано, а «фанаты» будут не сильно фанатствовать. Милиция пообещала, что окружит территорию и будет следить, чтобы никого не убили и сильно не побили. То есть для Одессы это самая обычная практика.
И когда 2 мая люди начали собираться на этот футбольный марш, вдруг выяснилось, что вопреки всем договоренностям в центре города собирается и толпа сторонников «Антимайдана» — в касках, с палками и щитами. Один из командиров «Самообороны Евромайдана» позвонил командиру антимайдановцев, но тот трубку не взял. И только в этот момент человек насторожился. То есть пугал не сам факт, что люди собираются, а то, что их лидер не идет на контакт, не хочет говорить. Разумеется, тут же на место сбора антимайдановской толпы примчался начальник милиции — тот самый, который участвовал переговорах по инсценировке сноса палаток «Антимайдана». Он спрашивает: «Что происходит?», а его посылают подальше.
Мы потом долго пытались понять, зачем двести человек напали на эту двухтысячную толпу. Это было нелогично, неразумно. (рассказ изобилует мыслями ученика средней школы) Разумеется, когда начались стычки, все начали звонить по телефонам и звать на помощь. Примерно через полчаса после начала столкновений микроавтобус антимайдана приехал на место событий. В нем был человек, вооруженный автоматом Калашникова (или карабином на базе автомата Калашникова)(или РПГ?). Он начал стрелять и сразу смертельно ранил одного из участников столкновений с проукраинской стороны. Еще один участник был смертельно ранен из охотничьего пневматического оружия. После этого остановить столкновения и успокоить людей было уже невозможно. Таким образом, столкновения начались в 15:30, примерно в 16:00 на стороне «Евромайдана» появились первые смертельно раненые в результате стрельбы, а в 18:00 длинноствольное охотничье оружие появилось и у евроимайдановцев, и началась стрельба уже в противоположную сторону. (Все откуда-то появляется, как в сказке) В результате перестрелок убиты четыре человека, ранены около десяти милиционеров. Все те несколько часов, пока в центре Одессы шел бой, на Куликовом поле собирались люди и думали, что делать. Варианты были разные: собраться и держать оборону, или собрать все ценное из палаток и разойтись, или полностью снять палаточный лагерь. К вечеру там было 400-500 человек. Кувалдой выломали двери и все ценное, что было в палатках, начали сносить в Дом профсоюзов. Сначала занесли иконы и хоругви, а затем и все остальное: бензиновый генератор с баком на 18 литров, две запасные канистры, матрасы, несколько ящиков с разлитыми по бутылкам коктейлями Молотова. (но ведь там ничего ценного не было!) На первом этаже начали строить баррикаду из деревянные поддонов. Заняв позиции на баррикадах и на крыше здания, люди решили отбиваться. Когда проукраински настроенная толпа пришла на Куликово поле и начала сносить палатки, их с крыши Дома профсоюзов начали закидывать бутылками с зажигательной смесью. Когда я подошел к зданию (а я продолжал вести непрерывную стрим-трансляцию), первое, что увидел, — это бутылку, которая летит с крыши. За мной шел немолодой мужчина, он грустно сказал: «Что же они делают, их же сейчас сожгут!» (Мужчина оказался объективнее псевдо-корреспондента) Я прекрасно понимал, что остановить теперь эту толпу из нескольких тысяч человек было невозможно. Милиция была деморализована, плюс заканчивался футбольный матч, и еще тысячи людей, которые знали о том, что происходило, подходили на площадь со стадиона. Из Дома профсоюзов не только кидали коктейли Молотова, но и стреляли — мы насчитали минимум пять огневых точек. Представьте себе ситуацию. Сперва четыре часа в центре города идет бой, гибнут люди.(читай – наши люди) Потом стрелявшие укрываются в Доме профсоюзов и продолжают стрелять. В ответ в здание летят коктейли Молотова. Многотысячная толпа начинает «выкуривать» засевших в Доме профсоюзов, по зданию начинают стрелять, в основном из травматического оружия, горящие покрышки летят в вестибюль, обороняющие Дом профсоюзов продолжают кидать бутылки в толпу на площади. Баррикада, стоявшая на первом этаже, загорелась, и после этого огонь перекрыл основной выход и запасной выходы. Есть видеозапись того, что происходило в этот момент снаружи, на площади. На этой записи начальник городской милиции и один из командиров «Самообороны Евромайдана» решают, что делать дальше. Самооборонщик предлагает: выстроить коридор, всех вывести, быстро запихать в автозаки и увезти подальше от толпы. (тут же забыл) И вдруг он прерывает разговор с возгласом: «Что он делает, он же убьется!» — на его глазах человек с третьего этажа прыгает вниз. Уже через минуту из здания выпрыгнули около 15 человек. Из них несколько разбились насмерть. В первые 15-20 секунд было вообще ничего не понятно, и именно в этот момент один (полтора?) человек с проукраинской стороны палкой начал бить одного из первых выпрыгнувших из окна. Но потом сверху падали все новые и новые люди — всех охватила паника. Во двор вошла милиция, начала выносить пострадавших на щитах. Минут через десять от пожара остались только локальные очаги — догорали кое-где двери, оконные рамы, перила. Еще минут через 10 приехали пожарные, которые потом говорили: «Да тут и пожара-то никакого не было, горело всего метров 20 квадратных, поэтому 40 погибших — это слишком много». Человек со стороны «Антимайдана», который в центре города стрелял из автомата, сбежал в Приднестровье. Человек, который был с ружьем со стороны «Евромайдана», опознан; его дело находится сейчас в суде. Он был взят под стражу, но потом переведен под домашний арест.
Да, бесспорно, российская пропаганда воспользовалась трагедией в Одессе для нагнетания истерии и ненависти. Ко 2 мая в списке претензий к «киевской хунте» были уже горевшие (и убитые) на Майдане сотрудники «Беркута», уже начинались бои под Славянском. Но утром 3 мая мой знакомый политолог-москвич написал мне: «Сережа, держись, все отходит на второй план. На первом плане отныне Одесса».
Сергей Дибров, написавший в спешке этот опус, якобы вел журналистское расследование. Ясно, какова его гражданская позиция. «Эти шакалы из антимайдана, половина – москали, взяли тысячи баксов, но не угомонились, нарушили договоренность и, назло всей прогрессивной общественности, сожгли себя в Доме профсоюзов».
Ухо Мацы старается не допускать таких ляпов, но видно спешили. Слава хероям!
Оценили 2 человека
2 кармы