Подводная лодка подходила к причалу. Старпом с интересом наблюдал, как будет швартоваться наш новый командир, у которого этот выход в море был первым в качестве командира большой подводной лодки. Вообще-то, он не был штатным командиром: наш кэп поступил в академию, должность была вакантной, а в море ходить надо, поэтому нам дали приписного командира с соседнего экипажа. Тот командовал «эской», но имел допуск на «букашку», вот его и назначили временно, пока искали для нас кандидатуру.
Швартоваться собирались левым бортом. Старпом, смоля «беломорину», отмечал про себя, что пока командир всё делает правильно. «Хотя, пожалуй, скоростёнка великовата», – подумал старпом.
- Товарищ командир, пора гасить инерцию, – подсказал он.
- Сам знаю, старпом, – недовольно буркнул командир.
«Да мы ещё и обидчивые, – подумал старпом. – Ну-ну, командуйте, сэр».
Бортовые моторы работали «средний вперёд». Даже штурман нетерпеливо поглядывал на мостик – когда же начнём «тормозить»? Наконец, старпом не выдержал:
- Товарищ командир, пора…
- Бортовые моторы малый вперёд! – прервал его командир.
- Товарищ командир, маловато будет, надо бы на «стоп», - опять не выдержал старпом.
- Кто лодкой командует, старпом? - оборвал его командир.
«Прямо как наш старшина роты, - вспомнил старпом курсантские годы, пожав плечами и отвернувшись от командира. - Тот тоже постоянно говорил, мол, кто ротой командует, я или командир?»
Лодка тем временем пошла медленнее, но недостаточно, даже командир это заметил. В его голосе послышалось лёгкое волнение:
- Бортовые моторы - стоп! - скомандовал он.
- А вот теперь пора уже назад отрабатывать, - буркнул старпом вполголоса, кинув взгляд в сторону причала, который надвигался на лодку излишне быстро. Потом, повернувшись к командиру, сказал:
- Товарищ командир, не успеем.
- Вижу, старпом, - сдался командир. - Бортовые малый назад!
Дальше с периодичностью в минуту, под старпомовское «не успеем», последовало командирское крещендо:
- Бортовые средний назад! - Бортовые полный назад!!! - ТРИ МОТОРА ПОЛНЫЙ НАЗА-А-АД!!!
…Эхо над гаванью: «Ад-ад-ад» было прервано скрежетом левой «скулы» лодки по гранитной стенке причала. Судорожно вцепившись в поручень, зажав в зубах погасшую «беломорину», старпом печально следил, как корабль таранит причал. Когда лодка, наконец, остановилась, старпом вынул изжёванный окурок изо рта, отправил его щелчком за борт и спокойно заметил:
- Я же говорил, не успеем…
Судоремонтный завод был залит спиртом, но покорёженную скулу «сделали» за пару дней. А приписной командир, с лёгкой руки старпома, получил прозвище «Полный назад».
Подводная лодка стояла на стенде размагничивания, привязанная к бочкам носом и кормой. Размагнитили нас за пару дней - вечером в пятницу можно было сниматься с бочек, но у буксира вместе с экипажем уже начался уик-энд. Поэтому нам пришлось остаться на бочках в заводе до утра понедельника. Кошмар! Двое суток в августе простоять под палящим солнцем в этой консервной банке!
Пока народ с утра в субботу загорал на верхней палубе, помощнику командира удалось договориться с нашими соседями насчёт шлюпки. Соседом был «Космонавт Добровольский» - не Герой Советского Союза, разумеется, а ГИСУ - гидрографическое судно. «Космонавт» стоял у стенки завода прямо у нас по носу. За литр флотской валюты - шила - космический боцман согласился доставлять нас на берег. Нужно было только дать им любой сигнал: крикнуть, свистнуть или просто махнуть рукой, и через пять минут космическая шлюпка уже принимала пассажиров с нашего потаённого судна.
Первыми на берег таким образом сошли замполит и помощник командира. Они сбегали на разведку в штаб бригады и подтвердили сведения о том, что нам стоять до понедельника. Ну что ж, отдыхать так отдыхать! Кто залёг в спячку на двое суток, кто отправился загорать - командир дал «добро» расслабляться.
Утром в воскресенье кэп оставил за себя старпома, вызвал космический транспорт и «убыл домой помыться, побриться и насладиться». Чем (или кем) он там собирался наслаждаться, мы не стали уточнять, уехал, так уехал - меньше командиров на борту - крепче спится!
Служба, тем не менее, продолжала бдиться: вахтенный офицер вовремя заметил на подходе к гавани торпедолов и вызвал наверх старпома. Тот поднялся на мостик, глянул в пеленгатор и сразу взмок от нехорошего предчувствия: на борту торпедолова находился командир бригады! Катер явно шёл к нам, больше ему идти некуда было. «А командира на борту нет, вот это номер! Сейчас визгу будет - оглохнем!», - подумал старпом.
…Визгу было даже больше, чем он рассчитывал. Комбриг просто рвал и метал:
- Да я его допуска лишу! Да вас расстрелять мало! Почему «добро» на сход не запросил? Где эта курва?.. ( И так далее).
Визжал комбриг не просто так. На СБР срочно должен был вставать какой-то корабль, поэтому нам приказали немедленно освободить стенд - сняться с бочек с помощью торпедолова (так как буксир ещё не протрезвел) и мотать куда подальше, то бишь к себе в родную гавань. Торпедолов пришёл, комбриг - тоже, а командира нет. Поневоле визжать начнёшь.
Спустив пары, комбриг несколько успокоился - ори, не ори, а с бочек сниматься надо. На то он и комбриг, чтобы в случае чего (то ли гибель кэпа, то ли самовольная отлучка оного, как в нашем случае) мог заменить командира.
Комбриг поднялся на мостик и рявкнул по «Каштану»:
- Центральный! Записать в вахтенный журнал: в командование кораблём вступил командир соединения капитан первого ранга Журавлёв.
В журнал записали. После этого началась эпопея, следы которой до сих пор хранятся где-то в архивах бригады подводных лодок под общим заголовком «Материалы административного расследования».
Комбриг перед снятием с бочек решил проверить работу машинных телеграфов и скомандовал:
- Три мотора малый вперёд!
А где предупреждение, что идёт проверка телеграфов и, соответственно, их приказания не исполнять? Забыл, родимый. Видимо, давно кораблём не командовал. А механики наши - что? Получили команду, и давай моторы раскручивать! На мостике не сразу поняли, что лодка куда-то поехала. Сообразили только, когда кормовая бочка уже утонула. Отработали назад, но куда там, лодка уже набрала инерцию. Кормовой конец порвался сразу, а на носовом лодку развернуло, прежде чем он тоже лопнул.
Три мотора вовсю пытаются тянуть наше «железо» назад, а сила инерции всё ещё не сдаётся и толкает лодку вперёд. Помните, что у нас по носу стояло? Правильно, «Космонавт Добровольский» собственной персоной. Весь космический экипаж столпился на правом борту и с интересом наблюдал, как мы будем таранить их в этот же правый борт.
Но, слава Богу, поскольку нас развернуло вправо на носовой бочке, у нас появился шанс, что мы не врежемся в соседей, а пройдём у них по носу. На мостике все замерли: инерция потихоньку гаснет, руль переложен право на борт «по самое не могу», нос лодки медленно уходит вправо, но корпус «Добровольского» всё ближе и ближе. Успеем, или нет? На лбу комбрига выступил пот, он даже дышать перестал, всё чего-то шепчет и шепчет… Старпом, по привычке, жевал беломорину. Штурман нервно выбивал дробь пальцами по репитеру гирокомпаса. Ну, ещё чуть-чуть, совсем немного, пару метров… пару сантиметров… пару миллиметров… Есть! Нос лодки разошёлся с носом «Космонавта» буквально в каких-то микронах! Зато от причальной стенки уклониться не удалось - въехали в неё с диким скрежетом и пропахали таким образом метров пять, пока лодка от этого дополнительного трения не остановилась.
Главный результат - с бочек-то всё-таки худо-бедно снялись! Пока переходили из завода в родную гавань, выслушали от комбрига …лучше не повторять, что.
Жаль, никто из нас не видел, как командир вернулся к стенду СБР и обнаружил там вместо родного «железа» чужой корабль. Единственное, что мы видели, это как наш командир нёсся от КПП к пирсу, словно бешеный слон, сшибая по дороге памятники на аллее героев и оставляя за собой шлейф пыли. Интересно, сколько мирных жителей он сбил на маршруте пробега завод-бригада?
Мы думали, ему не удастся остановиться, и он сиганёт с разбега прямо в священные мутные воды родной гавани… Но нет! Увидев рваную дыру на левой скуле, он остановился, как вкопанный! Сердце биться перестало и с лица он вдруг сбледнул. Будущее ему нарисовалось в виде картины Малевича «Чёрный квадрат». А перспектива «по местам стоять, с должности сниматься» стала угрожающе реальной. Особенно в свете того, что через день лодка должна была идти в Неву на парад. А куда с такой мордой пойдёшь?
В очередной раз выручил механик. Залив спиртом завод, он за одну ночь залатал дыру, чем спас командира от безработицы, а комбрига от инфаркта.
Чем же всё это закончилось? Вы не поверите! Третьей серией!
Когда на следующую ночь нас ставили на бочки напротив Летнего сада (традиционное место подводных лодок на парадах), пьяный буксир порвал буксирный трос, и на нас навалился МРК (хоть и малый, но все-таки ракетный корабль).
Думаю, нет нужды упоминать о том, что он навалился …именно на многострадальную левую скулу лодки. Но в этот раз мы уже были ни при чём!
Оценили 47 человек
95 кармы