Феномен ностальгии по СССР среди поколения зумеров (родившихся в конце 1990-х — 2010-х), которые никогда не жили в Советском Союзе, кажется парадоксальным. Однако он имеет глубокие социально-психологические и экономические корни. В основе этого желания «вернуться» лежит не стремление к реальной плановой экономике или однопартийной системе, а комплексная идеализация мифического прошлого, служащая реакцией на вызовы современности.
Зуммеры конструируют образ СССР как «золотой эпохи»: время, когда государство гарантировало бесплатную квартиру, лёгкую работу, стабильные цены и уверенность в завтрашнем дне. Эти представления основаны на отрывочных знаниях, семейных легендах и современной поп-культуре, а не на личном опыте, что позволяет преувеличивать позитивные аспекты и минимизировать негативные (дефицит, ограничения, репрессии). Для них СССР — это не историческое государство, а утопический символ стабильности и социальной защищённости.
Ключевую роль в формировании этого образа играют культура и информационная среда. Советские фильмы, музыка и эстетика, переданные через семью или переоткрытые в соцсетях, воспринимаются как тёплые и «аутентичные» артефакты, лишённые своего первоначального политического или ироничного контекста. На Западе этот тренд проявляется в увлечении «славик-эстетикой» и VHS-хрониками, создающими романтизированный, удалённый во времени хронотоп.
Однако главный двигатель ностальгии — реакция на неустойчивость настоящего. Современный капиталистический мир требует от молодого человека постоянного выбора, самоанализа и принятия ответственности за свою жизнь — от карьеры до мировоззрения. Этот процесс, который социологи называют «рефлексивной модернизацией», психологически изматывает. Образ СССР, где «всё уже было решено» — куда идти учиться, работать, жить, — кажется психологическим убежищем от этого бремени свободы, что перекликается с парадоксом свободы, описанным Эрихом Фроммом: человек бежит от ответственности, которую она на него возлагает.
Экономические трудности усиливают эту тягу к мифической стабильности. Меньше трети зуммеров чувствуют себя экономически защищёнными. Высокие цены на жильё, ипотечные ставки, конкурентный рынок труда и падение реальных доходов заставляют часть молодёжи возвращаться к рабочим профессиям. На этом фоне советские мифы о гарантированном жилье и социальных лифтах становятся особенно притягательными, даже если реальность СССР (налоги, квартплата, многолетние очереди на квартиры) сильно отличалась от этого идеала.
Интерес к СССР также растёт параллельно с глобальным запросом на левые идеи и поиском альтернатив. Разочарование в современной политике (низкий уровень доверия к властям, особенно на Западе) и капиталистической модели заставляет молодёжь искать вдохновение в исторических проектах. СССР в этом контексте становится удобным и мощным символом «иного мира», абстрактной надеждой на справедливое устройство общества, которое для многих важнее «сухих» исторических фактов. Это подтверждается ростом популярности научпопа, переосмысливающего советский опыт, и практик вроде создания коммун или калиг (объединений для совместного проживания), которые неосознанно воспроизводят коллективистские формы жизни.
Таким образом, «возвращение в СССР», о котором говорят зумеры, — это ностальгия по несуществовавшему прошлому, сконструированному культурой и запросом на стабильность. Это форма культурной адаптации и психологической защиты от тревог и неопределённостей эпохи позднего капитализма. Молодёжь тоскует не по реальной стране с её сложностями, а по миру, который в их воображении лишён необходимости постоянно «пересобирать» себя, мир с понятными правилами и ощущением общей цели.
Оценили 17 человек
27 кармы