От лишнего человека к революционеру

Лишние люди – широкое понятие. Как мы писали в прошлых текстах по этой теме, речь не о лишних людях из русской литературы, а гораздо более широком понятии. Мы все живем в некой системе. Причем можем принадлежать сразу многим системам – государству, конфессии, профсоюзу, кружку по интересам, семье или кругу друзей и знакомых. В каждой из них мы можем играть различные роли, занимать разные ниши. Но зачастую эти ниши нас не устраивают, либо нам выделили в той или иной системе наиболее неудобное место. И самое худшее, когда нам не выделили места вообще, и мы вынуждены оставаться пассивными наблюдателями. Это может начаться с раннего детства, когда нас старшие дети не берут в свои игры. Это продолжается в подростковом возрасте, когда взрослые не хотят принимать в свой мир. И это может остаться на протяжении всей остальной жизни, когда наши таланты остаются невостребованными, нашему внутреннему огню не дают разгореться в полную силу. Во всех этих случаях мы выпадаем из той или иной системы, становимся для неё лишними. Причем, зачастую это не зависит от наших личностных качеств.

Есть такая игра «Музыкальные стулья». Суть её в том, что игроки бегают пока звучит музыка вокруг стульев. А стульев всегда на один меньше, чем игроков. Музыка смолкает и все должны успеть сесть. Тот, кому не досталось стула, выбывает. Конечно, первыми кандидатами на выбывание тут оказываются менее быстрые, менее ловкие и менее наглые. Но по мере выбывания этих игроков, суть игры все больше сводится к простому везению. Так и лишними мы можем стать, как в силу того, что имеем какие-то особенности, не позволяющие вписаться в систему, так и просто потому, что среагировали на сигнал к занятию стульев на полсекунды позже, чем кто-то другой. Иначе говоря, суть феномена лишних людей состоит в том, что любая система имеет определенные ограничения и квоты. Любая из существующих на данный момент систем не может дать каждому по потребностям, и взять от каждого по способностям. Более того, она неспособна вместить даже на самых незавидных ролях всех желающих. Все эти лишние люди становятся свободными радикалами, которые ходят потерянные и ищут, куда бы прибиться, как бы найти для себя место в системе, а через это найти и себя. Кто бы что ни говорил, мы общественные существа. Наша индивидуальность возможна лишь в обществе себе подобных.

Итак, лишним человеком в принципе может стать каждый из нас. И лишние это и нищие маргиналы, и фрустирующие представители среднего класса, и умственно отсталые, и гении. Как шукшинские чудики, ерофеевские алкоголики, так и полководцы и революционеры.

Что делают лишние, когда выпадают из системы? Зачастую ничего. Просто впадают в депрессию или даже умирают. Но если они не сдаются, им предстоит долгий и сложный путь. Ведь, чтобы изменить мир, недостаточно быть просто лишним человеком. Это лишь первая ступень в восхождении. Стать лишним, значит, только обрести желание взойти на вершину горы, куда системные никогда не сунутся. Ведь так они потеряют теплое насиженное местечко.

Но что дальше? Во-первых, нужно понимание, что сложившуюся систему нельзя улучшить или модифицировать. Часто лишние становятся большими адептами системы, чем те, сами системные люди. Такие лишние питают иллюзию, что играя строго по правилам, они обязательно выиграют. Для этого они посещают всякие тренинги личностного роста, покупают книги о том, как стать успешным или как запустить прибыльный стартап. Кстати, эти книги и курсы придуманы такими же лишними, которые либо все-таки встроились в систему, либо просто создали для себя подобную иллюзию. Если речь идет о вхождении в государство, такие лишние становятся неистовыми поклонниками действующей власти или пламенными патриотами. Но эта неистовость, пламенность их выдает с головой. Никакой системный не будет столь страстен в своих чувствах. Так может вести себя или новичок, или тот, кто очень хочет попасть внутрь. Зачастую это одно и то же. Данный феномен очень удачно высмеяли в мультсериале «Гетто» (The Boondocks). Действие его происходит в районе, населенном афроамериканцами. Там есть персонаж – дядюшка Рукус, который ненавидит негров, сам, будучи африканцем, и преклоняется перед белыми. Однажды он даже создал секту, подобную Ку-Клукс-Клану.

Такое бывает даже в системе из двух человек. Один сжигаем страстью, второй холоден и равнодушен к первому. Любовь не взаимна. Эта ситуация легко масштабируема на систему с любым количеством людей и любым критерием для функционирования системы. Мы, лишние, отвергнутые любовники. Мы любим мир, как и все прочие, а он нас отвергает. И тут наиболее разумный выход искать нечто иное. Именно это побуждает лишнего оставить жалкие попытки встроиться в систему, искать что-то новое.

Второй уровень восхождения – искатель. Лишний ищет себя. Причем, в этих поисках, он находит кучу полезных вещей для всех нас. В самом деле, лишнему не так важно, что искать. Главное, сам процесс. Потому, в зависимости от обстоятельств, такие искатели могут найти забытый рецепт шумерского пива, философский камень, лекарство от рака, новую форму художественного самовыражения или проект нового общественного устройства. Очень показательна в этом отношении жизнь философа утописта Сен-Симона. Он в поисках себя попутно нашел много интересных вещей, таких как классовая борьба, проект будущего Евросоюза, концепцию исторического прогресса и много чего ещё. Он бы не нашел всего этого, если бы остановился в своем поиске после первого же открытия. Потому, чем выше поставленная цель, тем лучше. Тем больший путь мы пройдем, тем больше найдем.

Собственно, искателями мы не перестаем быть при переходе на следующие уровни. Как только перестаем, наша сила постепенно ослабевает. Мы перестаем быть теми, кто способен изменить мир. Есть такое сообщество, которое называет себя сторонниками палеоконтакта . Они полагают, что в древние времена нашу планету посетили пришельцы из космоса, жили тут и оставили кучу материальных следов. Например, пирамиды и древние храмы, которые являлись тогда их жилищами и технологическими строениями. Иногда эти исследователи показывают странные камни, которые как будто расплавили и вновь придали форму. Причем, это камни, которые мы плавить не умеем. Например, гранит. Сторонники палеоконтакта полагают, что пришельцы с помощью особого ультразвукового прибора превращали камень в желе, формовали его, а затем давали вновь затвердеть. Не беремся утверждать, насколько это научно или антинаучно, нам в этой истории интересен сам образ. Мы, став искателями точно так же делаем реальность пластичной и податливой. И пока мы находимся в этом состоянии, пока остаемся эдакими резонаторами, способны делать с ней все что угодно.

Второе название для искателя это пустынник, отшельник. Дело в том, что эти поиски мы начинаем зачастую в одиночку, или в очень малой группе единомышленников. Мы вынуждены уйти из общества в пустыню, уединиться в пещере. На аватаре нашей группы в соцсетях изображен персонаж игры Fallout, Выходец из Убежища № 13. Это и есть универсальный символ искателя и пустынника. По сюжету игры, главный герой не был принят обратно в убежище, откуда он вышел. И тогда он ушел в пустоши, чтобы найти себя в новом месте, основать новую цивилизацию далеко на севере. В начале пути, мы незаметны окружающим, мы им неинтересны. И это взаимно. Когда мы становимся искателями, старая система с ее пошлыми обывателями становится нам неинтересной. Мы намеренно остаемся наедине с собой, чтобы найти что-то свое, что-то действительно важное и настоящее. Мы на время становимся отшельниками. Но по мере нашего пути, по мере того, что реальность вокруг становится пластичней, мы начинаем привлекать к себе внимание других. Сначала таких же искателей, которые идут параллельным курсом. В пустыне другой путник виден издалека. Мы начинаем сбиваться в небольшой караван. А возможности у группы по изменению реальности гораздо выше, чем у одиночек. Конечно, мы часто ссоримся с товарищами, устраиваем расколы, но если мы выбрали правильный вектор, это не имеет большого значения. Мы придем, куда хотим в любом случае и любом составе участников. Бывает, конечно, что мы вечно остаемся в этой пустыне. Но обычно это происходит, когда мы туда уходим не ради поиска, а ради изоляции от мира, который нас не любит. Каждый получает то, что ищет. Наш мир гораздо справедливей, чем, кажется на первый взгляд.

И вот мы достигаем удобного места, для основания своего нового поселения, или определенной вершины. Тут у нас возникает развилка. У нас три варианта – остаться в этом новом поселении, плюя на остальных с высоты своих достижений, двинуться дальше или вернуться. Последние два варианта интересно отражены в Махаяне. Там человек, развиваясь, однажды может достигнуть нирваны. Тогда он становится Буддой, просветленным, исполняет свое предназначение на земле. Но достигнув этого уровня, он может отказаться от нирваны, вернуться назад, чтобы учить людей, поделиться с ними тем, что он нашел в пути. Тогда он становится Бодхисаттвой, это гораздо интересней. Впрочем, на наш взгляд оптимально совмещение этих трех путей: время от времени устраивать набеги на отвергнувшее нас общество, пугая обывателей и расшатывая трубы на их домах, уводя с собой их детей и лишних, что толпятся на входе, отсиживаться на своей базе, и, конечно же, делать вылазки дальше, в неизвестность. Возможно, в этих вылазках уйти так далеко, что основать ещё одну базу на более дальнем расстоянии. И так же без сожаления оставить её при необходимости. Главное не останавливаться, и не впадать в крайности.

Опасности в этом пути у нас такие: возвращаясь в общество, мы рискуем в нем остаться. Эти господа, что некогда смотрели на нас свысока или вовсе не замечали, вдруг могут начать лебезить или торговаться. Попытаться купить нас за безделушки и уютное местечко в обществе. Дать цацку и с облегчением выдохнуть. Но не тут то было. Если искатель к этому времени оказывается достаточно силён и понимает свои истинные возможности, он не продаст себя дешево. И дорого тоже. Он заберёт всё. Никому не известный офицер Бонапарт пытался устроиться на русскую службу. Но незадолго до того вышел указ, что иностранцев берут только с понижением чина. Юный офицер утёрся, оседлал волну Революции и стал императором Франции. Его пытались купить не раз, в том числе и русский царь. Но условия уже ставили не они. Впрочем, бывает так, что искатель осознает не свою фактическую победу здесь и сейчас, а свою историческую победу в перспективе. Потому гордый нищий говорит царю: "Отойди, ты загораживаешь Солнце". Так, например, было с Марксом, которого Бисмарк решил купить. Что интересно, такое же предложение сделали Лассалю. Лассаль согласился, Маркс послал эмиссаров железного Отто куда подальше и продолжил жить в бедности. И дело тут не в болезненной гордости, в этом есть великий прагматизм. Что лишнему человеку ценности прогнившего старого мира, когда он в силах построить новый.

Другой крайностью является изоляция в своем поселении. Мы об этом уже говорили, со временем кружок, может стать сектой, где ритуалы важнее действия, буква важнее духа. Происходит преждевременное окукливание. Это конечно приятное времяпрепровождение, в посиделках с единомышленниками и цитированием авторитетных для нас людей, но это тоже остановка, тоже тупик. Ну и последняя крайность – уйти в пустыню навсегда, без цели и смысла, как Безумный Макс. Искания это хорошо, но они нужны, чтобы придать новую форму реальности. Превратить её в желе, чтобы она затвердела так, как было бы удобно не только для нас. А для других тоже. Сделать так, чтобы в новой системе лишних было бы гораздо меньше. Чтобы наша общая мечта стала ближе к реальности. И когда мы уловим эту общую для всех мечту, когда начнем двигаться к её воплощению, не навязывая её никому сверху, мы становимся пророками, героями и революционерами. Теми, кто не просто ищет, но и изменяет этот мир. Не для себя, а для всех и даром.