«Потёмкинские деревни»: как 3D-презентацию уговорились считать «обманом»

                                 Краткое описание мифа

   Григорий Александрович Потёмкин, организовавший путешествие Екатерины II в Новороссию – земли, только что отвоёванные у Османской империи в ходе войны 1768-1774 годов, – для пущего эффекта построил бутафорские деревни по пути следования императрицы, состоящие из одних только нарядных фасадов. При этом жителей этих деревень, а также стада скота перегоняли с места на место перед Екатериной. Фраза прочно вошла в русский язык как синоним показухи.

                                         На самом деле

   Живучесть мифа объясняется тем, что он был много кому выгоден. Кстати, несмотря на вклад саксонского дипломата Георга Гельбига и французского путешественника Форсии де Пилеса, первенство в создании мифа следует присвоить нашим царедворцам.

   ...Как и у любого фаворита, у Потёмкина хватало и соперников, и недоброжелателей. В данном случае речь идёт о соперничестве с Петром Румянцевым и Александром Безбородко. Первый – генерал-губернатор Малороссии. Отвоёванные у Турции земли Новороссии не включили в состав генерал-губернаторства Румянцева, а отдали под начало Потёмкина – вместе с немалым бюджетом на освоение новой территории. С Румянцевым  Потёмкин соперничал ещё и в славе – оба герои войны 1768-1774 года: Задунайский и Таврический. Второй, Безбородко – ближайший соратник Румянцева и член узкого круга приближённых Екатерины II (того же, что и Потёмкин).

   Согласно исследованиям академика Александра Панченко, наушничать на Потёмкина (предупреждать о пресловутых нарисованных декорациях) Екатерине II начали ещё в Петербурге. Не уточняя, однако, что говорят полуправду. Декорации были, но Потёмкин и не думал выдавать их за реальные поселения.

   Дело в том, что поездка была организована, оперируя современными понятиями, как 3D-презентация с эффектом присутствия. То, что успели построить, демонстрировалось «в натуре». То, что не успели – в виде прожектов «как будет, когда закончим». В виде тех самых декораций. Нормальный в целом подход, учитывая, что императрица знакомилась с землями, освоение которых началось всего-то 8-10 лет назад.

   Успели за это время немало. Вот свидетельство одного из участников путешествия – графа де Людольфа, описывавшего одну из остановок перед Крымом – Херсон: «...Вы, без сомнения, думаете, друг мой, что Херсон пустыня, что мы живём под землёй; разуверьтесь. Я составил себе об этом городе такое плохое понятие, особенно при мысли, что ещё восемь лет тому назад здесь не было никакого жилья, что я был крайне поражён всем, что видел... Князь Потёмкин... бросил на учреждение здесь города семь миллионов рублей».

                   Иностранные дипломаты – второй источник мифа

   Мемуары Гельбига вышли почти через четверть века после путешествия. Первоначально они печатались в немецком журнале «Минерва», затем переиздавались. Гельбиг очевидцем или участником путешествия Екатерины не был, писал «на слух», причём не выбираясь из Петербурга. Князя Потёмкина  Гельбиг ненавидел, и сведения, которые Европа почерпнула о потёмкинских деревнях, в оригинале представляли собой памфлет-анонимку, в котором Гельбигом были собраны все обидные истории, слухи и анекдоты, относившиеся к светлейшему князю.

   Второй, более ранний источник – труд француза де Пилеса (1795): «...дороги были починены тогда только, когда сделалось известно об её [Екатерины II] отъезде; оные многочисленные деревни, предмет её восхищений, были созданы для проезду её и разрушены в тот же день, и несчастные крестьяне, пришедшие за тридцать и сорок лье, чтоб стать по сторонам пути и жить в оных домах в продолжение нескольких дней, были отосланы восвояси. То было изобретение гения Потёмкина, который сумел таковою хитростью нового рода убедить свою монархиню, что страна, почитаемая пустынею, процветает».

   Однако вот беда – де Пилес приезжал в Россию только в 1791 году и сам в путешествии 1787 года участия также не принимал, записывал всё с чужих слов. Как легко понять, – всё тех же недоброжелателей Потёмкина.

   Существует мнение, что рассказами о бутафорских деревнях европейцы стремились дезинформировать Турцию, толкнув её снова на войну (1787-1791) с Россией. Если это действительно так, то дезинформация удалась, а вот клевета на Потёмкина – нет. Именно его Екатерина II назначила главнокомандующим, а сама война вошла в историю как Потёмкинская.

   Вторую жизнь мифу подарила советская пропаганда, поскольку давала хороший повод для «уличения» царизма в коррумпированности и самодурстве. Потёмкинские деревни непременно упоминались в школьном учебнике истории, да и до сих пор там присутствуют, хотя и в смягчённом виде.

   Причины, по которым миф так устойчив в первую очередь в самой России, – в существовании непрерывной и преемственной традиции «патриофобии», свойственной части привилегированных классов столичного общества. Данные прослойки некритично принимают на веру, бережно сохраняют и добросовестно воспроизводят любые факты, мифы и сплетни, доказывающие близкий им тезис об исторической несостоятельности России.

   Поэтому мы продолжаем слышать – и будем продолжать слышать о «потёмкинских деревнях» от людей с высшим как бы образованием в эфирах телеканалов и радиостанций, читать в популярных блогах и остропублицистических книгах.

   Это нормально, поскольку вера в несостоятельность Родины, как любая религия, требует своего свода мифов.

Автор: Иван Зацарин