Парламент Венгрии утвердил выход страны из МУС – Международного уголовного суда, который пытался преследовать руководство России и Израиля. За проголосовали 134 депутата, против всего 37. Это должно стать началом конца для МУС: за венграми стоит сила, ради обслуживания интересов которой и был создан этот «международный суд».
О том, что Венгрия выйдет из числа стран, признающих юрисдикцию Международного уголовного суда, премьер этой страны Виктор Орбан объявил еще в начале апреля, когда принимал в гостях израильского коллегу Биньямина Нетаньяху. Главу правительства Израиля МУС требует арестовать по обвинению в военных преступлениях в секторе Газа, и с формальной точки зрения любая страна – член МУС, на территории которой окажется израильский премьер, обязана удовлетворить запрос и выдать Нетаньяху в Гаагу.
Однако многие государства (прежде всего, государства Запада) заявили, что реагировать на этот ордер не будут. Есть, мол, «правильные» ордеры, а есть «ошибочные», как в случае с Израилем. Это стало неоспоримым доказательством того, что «международный суд» в Гааге – орудие не правосудия, а политически мотивированных попыток вмешиваться во внутренние дела современных стран.
«Венгрия решительно отвергает использование международных организаций, в частности уголовных судов, в качестве инструментов политического влияния», – гласит законопроект, принятый венгерским парламентом.
Исламским странам такой подход наверняка не понравится, но венгерское правительство последовательно – другие ордеры на арест высокопоставленных политиков, выданные МУС, оно тоже критиковало. То есть преследование Нетаньяху – это последняя капля и удобный предлог, чтобы больше не связывать себя обязательствами, которые страны Запада когда хотят – исполняют, когда не хотят – не исполняют.
Если бы Венгрия порвала с МУС после выдачи ордера на арест президента России Владимира Путина, Урсула с Макроном заклевали бы Орбана как «агента Москвы». А теперь вынуждены терпеть, хотя для МУС как орудия глобализма это может показаться смертельным. Венгрия подала пример, которому и прежде хотели последовать многие.
Особенно сильно МУС не любят в Африке, так как долгие годы суд имел претензии только к африканским политикам, пытаясь осудить и тех, кто до сих пор возглавляет свои государства. Дошло до того, что африканцы прямо назвали судей «расистами» и засобирались на выход всем Африканским союзом (АС). Однако несколько прозападных режимов (например, Ботсваны) заблокировали резолюцию АС в изначальном виде, сбавив градус до рекомендательного характера: каждый, мол, сам решит, выходить из юрисдикции суда или нет.
Однако до конца это дело никто тогда не довел, кроме Бурунди. Практика показала, что выйти из МУС может быть непросто. Когда на такой шаг решилось правительство ЮАР, разрыв с Международным судом запретил Верховный суд страны. Похожая ситуация была в Бразилии, но там дело даже до Верховного суда не дошло.
При этом как Претория, так и Бразилиа указывали на политизированность суда, а пару лет назад захотели избавиться от его опеки по одной и той же причине – выписанный судом ордер формально мешал проводить им мероприятия (саммиты, например) на высшем уровне с участием президента России Владимира Путина.
Именно он стал первым белым, на кого обратил внимание суд, если не считать руководства Республики Южная Осетия (преступления Грузии, как и преступления западных стран в горячих точках, МУС игнорирует). Повод – то, что российские военные вывозили детей из детских домов в зоне конфликта на Украине и передавали российским органам опеки, чтобы спасти от обстрелов. В Гааге и Киеве это называют «похищением несовершеннолетних украинцев», хотя речь идет о преимущественно русскоязычных детях, а на современной Украине детей за использование русского языка рекомендуется пороть.
Уже на этом этапе отрицать пристрастность и политизированность МУС стало невозможно, но организацию продолжали накачивать важностью благодаря тому, что в вашингтонском Белом доме тогда сидел человек по имени Джо Байден.
У США к МУС двоякое отношение. С одной стороны, они не признают его юрисдикции и всячески подчеркивают, что действия американцев в любой точке мира неподсудны МУС. С другой стороны, гаагское судилище ценили как средство борьбы с неугодными правительствами.
Последним, кто попал в лапы МУС, стал бывший президент Филиппин Родриго Дутерте. Этот неординарный политик примечателен, помимо прочего, тем, что хотел разорвать многолетний политический альянс Манилы и Вашингтона, сделав Филиппины союзником России и Китая. Обвиняется он в казнях наркоторговцев, которые были совершены по его приказу в бытность мэром портового города Давао.
Несмотря на то что к МУС доверия нет, оговорка «якобы» тут неуместна: Дутерте сам признавался в организации казней, а в стране его любят в том числе за них. Жесткие меры мэра сделали некогда наводненный криминалом миллионник одним из самых безопасных на Филиппинах.
На прошлой неделе, продолжая сидеть за гаагской решеткой, бывший президент с разгромным счетом выиграл мэрские выборы во все том же Давао, что хорошо иллюстрирует отношение филиппинцев к МУС. Но на практике Дутерте не помогло даже то, что он лично вывел Филиппины из состава суда, и в его случае Гаага, как и в случае с президентом России, нагло вылезает за рамки своих полномочий.
Его врагам все удалось благодаря тому, что Дутерте – антиамериканский политик, а нынешний президент Бонгбонг Маркос – очень даже проамериканский. Укрепление антикитайского союза в Азии за счет подавления недовольных и продавливания лояльных – единственный внешнеполитический успех администрации Джо Байдена. Таким образом, МУС пригодился ей дважды – для «наезда» на Россию и для устранения смутьяна на Филиппинах.
Трамп в настолько тонкие игры не играет: он ввел против МУС санкции сразу после вступления в должность президента США, отомстив таким образом за Нетаньяху. Орбан, считающий себя (не без оснований) главным союзником Трампа в Европе, нанес удар со своей стороны, создав важный прецедент для остальных недовольных государств (а их уже несколько десятков). It's the first day of the rest of your life, поется в одной популярной песне по схожему поводу.
Возможно, МУС пока еще рано хоронить (хотя и хочется), но действия Трампа и его союзников действительно грозят суду фатальными последствиями прежде всего в силу того, что Трамп – это президент США. Гаагский суд изначально был проектом глобалистов из Вашингтона, просто они не стали залезать на крючок, который подготовили для других: подписав так называемый Римский статут (что, по сути, является принятием юрисдикции МУС), не ратифицировали его.
Это было время, когда философ Френсис Фукуяма провозгласил «конец истории». В его видении либеральная концепция западного мира победила окончательно, глобально и навсегда, а немногие «плохиши» (Иран, Сирия, КНДР) со временем будут сломлены. Некий всепланетный суд (то есть МУС) должен был стать первым институтом этого «дивного нового мира» и работать на его окончательное утверждение.
Однако «что-то пошло не так» – история продолжила свой пусть, а Фукуяма уже устал извиняться за свой несбывшийся прогноз. Избрание президентом Трампа – это, в том числе, отказ США от претензий на роль единственного центра принятия решений в мире, поскольку они эту роль не осилили (даже МУС вышел из-под контроля), а путь к сохранению остатков влияния – это урезание амбиций.
Как государства прошлого, потеряв в ходе войны выход к морю, отказывались от министерств морских дел, так и США упраздняют общепланетный суд, так как больше не в силах быть всепланетным судебным приставом. Сами породили – сами и убьют.
«США не смогут решить все проблемы мира. Нужно сохранять приоритет на национальных интересах», – заявил накануне госсекретарь Марко Рубио примерно по тому же поводу.
Учитывая, что США одновременно являлись еще и источником проблем для многих стран, такое самоустранение способно сыграть благотворную роль. А дальнейший распад МУС вплоть до его полного упразднения стал бы убедительным доказательством серьезности американских намерений.
Если нужно принести жертву, символизирующую отказ от глобализма, пусть это будет именно МУС. Там знают, за что.
Оценили 23 человека
29 кармы