Аграрная политика большевиков в 1917-1918 годах

Создание к лету 1918 года в деревне комбедов (комитетов бедноты) было типичным приемом разжигания ненависти и разложения в крестьянской среде, приемом для вербовки сторонников из среды тех, кто не успел или не мог, в силу запоздания реформы Столыпина, выйти из общины и был лишен, в отличие от вышедших, возможности поднять свое хозяйство. Здесь не имеет смысла останавливаться на психологическом расчете, построенном на чувстве зависти, на стремлении к легкому обогащению, желании свести счеты и т. д., тем более, что большинство комбедов не избиралось, а назначалось местными советами. Эти органы диктатуры партии в деревне преимущественно состояли не из местных крестьян. В частности, это не только не отрицает, но даже признает III том советской Истории гражданской войны.

«Пётр трудился над своей нивой, Василий же был день и ночь пьян. Потом комиссары прислали Декрет о земле, и Васька стал председателем комитета бедноты…»

Что значило практически для сельского хозяйства России проведение уравнительного землепользования и возвращение к постоянным переделам земли по едокам, можно иллюстрировать следующим весьма типичным примером. Крестьянин Новодеревенской волости Курской губернии В. Д. Мухин купил через Крестьянский поземельный банк в 1913 году у помещика 32 десятины земли и завел отрубное хозяйство на хуторе Черная Грязь[8]. Семья Мухина состояла из 7 душ, и к 1917 году у Мухина было 9 лошадей, 3 дойных коровы и 4 нетели. Во время войны Мухин нанимал одного работника, так как старший сын воевал на фронте. Хозяйство, уже сильное, продолжало расти и становилось все более и более товарным. Мухин арендовал у помещика еще 16 десятин. Несмотря на войну, хозяйство велось передовыми методами, и к 1917 году Мухин имел культиватор, молотилку, сеялку, косилку, 8 плугов и другие машины.

Весь этот удивительно быстрый рост хозяйства и огромный труд, вложенный Мухиным и его семьей, был уничтожен в 1918 году. Земля у Мухина была отобрана, и он был загнан обратно в общину. В порядке уравнительной нормы по едокам, он получил на 7 душ 9 десятин передельной земли. Весь его инвентарь стал, естественно, мертвым.

В связи с тем, что семья Мухина уменьшилась до 5 душ (видимо, старшие сыновья погибли на фронте), в следующем 1919 году Мухину было выделено всего лишь 6,5 десятин. Кроме того, комбед отобрал у него большую часть скота. К началу нэпа у Мухина осталось лишь 2 лошади, 2 коровы и 1 нетель. Мертвый инвентарь продолжал стоять. Никакой возможности снова поднять хозяйство, при ежегодном переделе земель в общине и поравнении земель между волостями и селениями, у Мухина, конечно, не было.

Таким образом, партийная политика, ради разжигания классовой борьбы и удобства ограбления всего крестьянства через продразверстку (наделение на душу принималось за «разверсточную единицу»), ликвидировала возможность вести товарное крестьянское хозяйство. Производитель товарного хлеба, мяса, молока, Мухин при наделе в 6 десятин мог лишь с грехом пополам прокормить свою семью и полуголодал после каждой сдачи «излишков хлеба». http://rushist.com/index.php/r...