Первобытная война. Масштаб трагедии

Начало: https://cont.ws/@alexanderkrot...

Первым исследователям, в начале 1940-х гг. изучавшим происхождение войны и её роль в истории доисторических обществ, приходилось полагаться на здравый смысл и разработанные философами нормативные модели. Затем в 1960–1980 гг. появились исследователи-антропологи, проводившие систематические наблюдения за жизнью примитивных обществ Амазонии, Австралии и Папуа-Новой Гвинеи. Собранная ими информация позволила по-новому взглянуть на жизнь наших предков и раз и навсегда похоронить остатки руссоистского мифа о добрых дикарях. Все имеющиеся на сегодняшний день данные свидетельствуют, что война, внутренние конфликты и бытовое насилие являлись повседневной частью жизни первобытных обществ.

Жестокие люди

Авторы ставших уже классическими работ по этой теме Лоуренс Кили «Война до цивилизации» (1997) и Азар Гат «Война в человеческой цивилизации» (2006) доказывают, что порядка 90–95% изучаемых обществ, относящихся к 37 традиционным культурам различного типа, принимают участие в военных действиях против соседей. Исключения составляют разве только изолированные племена вроде бушменов южноафриканских пустынь или народностей крайнего Севера, где внешняя среда исключительно сурова к своим обитателям и настолько бедна, что для прокорма минимальной группы требуется огромная территория.

Как только климат позволяет обеспечить пропитание группам, состоящим из несколько сотен человек, немедленно начинаются раздоры между соседями, которые приводят к кровавым конфликтам из-за территорий, собственности и женщин. Это общая тенденция характерна для самых разных племён: аборигенов Австралии, Индокитая и Новой Гвинеи, индейцев Амазонии, земледельцев африканской саванны и охотников-собирателей тропических лесов.

Если касаться статистики, то у почти всех наблюдаемых групп конфликты с соседями в среднем происходят практически постоянно и являются причиной смерти от 24 до 35% мужчин между 15 и 49 годами. У индейцев яномамо в Эквадорской Амазонии 15% взрослого населения (24% мужчин и 7% женщин) умирают насильственной смертью в течение нескольких поколений подряд, с момента начала их изучения антропологами. Наполеон Шаньон, живший среди яномамо в 1964–1965 гг., писал о том, что деревня, в которой он останавливался, на протяжении 17 месяцев подвергалась нападениям 25 раз, причём нападающей стороной поочередно были почти десяток разных соседних групп.

В Новой Гвинее в племени дани от насильственной смерти погибают 28,5% мужчин и 2,4% женщин, у племени эуга – 34,8% мужчин. У племени гоилала на протяжении 35 лет наблюдений из 150 человек жертвами племенных конфликтов стали 29, в основном мужчины. Хотя женская смертность гораздо ниже – от 4 до 7%, здесь мы сталкиваемся с высокими рисками внутриплеменного насилия. Оно также характерно и для мужской части общества, и в этом случае по числу жертв не только не уступает, но порой даже превосходит потери в межобщинных столкновениях.

У эскимосов почти нет групповых столкновений и войн в традиционном смысле слова. Но потери от убийств соплеменниками у них составляют 1 на 1000 человек, т.е. в 10 раз больше, чем в США в 1990-х гг. У яномамо, заслуживших у антропологов прозвище «жестоких людей», коэффициент убийств соплеменников составляет 1,66 на 1000 человек. У новогвинейских папуасов эта цифра значительно выше. Среди хива убийства составляют 7,78 на 1000 человек, а у гебуси от рук соплеменников гибнет 35,2% мужчин и 29,3% женщин.

Чтобы осознать реальное значение этих цифр, сравним их со статистикой войн «современных» обществ. Потери США во время Гражданской войны 1861–1865 гг. составили 1,3% населения. Во время Первой мировой войны 1914–1918 гг. Франция и Германия потеряли примерно 3% своего населения, причём потери среди молодых мужчин призывного возраста достигали 15%. Во время Второй мировой войны 1939–1945 гг. Советский Союз потерял 14% населения, а Германия 8,5%. События, которые стали для наших современников символом демографической катастрофы и апофеозом насилия, для наших предков являлись обыденной повседневностью, в которой они жили на протяжении тысячелетий.

Насилие в эпоху палеолита

Археологические данные о конфликтах в примитивных обществах уходят на тысячелетия в глубину истории. Подавляющее большинство известных останков неандертальцев несет на себе следы многочисленных ран. Некоторые владельцы найденных скелетов получали травмы с незавидной регулярностью. Среди них преобладают характерные следы сильных ударов и падений, но также имеются и раны, почти наверняка нанесённые колющим оружием.

Например, проникающие ранения грудной клетки и головы, зафиксированные на скелете из пещеры Шанидар и на черепе из Сен-Сезар. Судя по некоторым особенностям отметины на поражённом ударом девятом левом ребре неандертальца из Шанидара, рана была нанесена лёгким метательным оружием вроде дротика, оснащённым каменным наконечником. Сегодня эти следы, как правило, рассматривают в качестве древнейших достоверных свидетельств вооружённых конфликтов.

Для останков homo sapiens верхнего палеолита количество достоверных свидетельств вооружённого насилия намного больше, чем для предыдущей эпохи. Следы раны, почти наверняка нанесённой оружием, были выявлены на первом грудном позвонке мужчины из знаменитого погребения в Сунгири, датируемого периодом 20–28 000 лет назад. Повреждение локализуется в передней боковой части позвонка и представляет собой отверстие длиной 10 мм и шириной 1–2 мм, оставленное остроконечным тонким предметом. Положение отверстия предполагает, что нанёсший рану предмет, наконечник копья или нож, прошёл через нижнюю часть шеи над левой ключицей. Отсутствие каких бы то ни было следов заживания говорят о том, что рана оказалась смертельной. От смертельной раны, нанесённой колющим предметом в область таза, и последующего сильного кровотечения мог умереть и подросток, скелет которого обозначают как Сунгирь-2.

Ещё одним памятником, который часто фигурирует в литературе в связи с темой вооружённого насилия в палеолите, является Машицкая пещера в южной Польше. Здесь в хорошо сохранившемся культурном слое, датируемом 13 тысячами лет назад, наряду с каменными и костяными орудиями найдено около 50 фрагментов как минимум 16 человеческих черепов, залегавших среди костей животных. На них были идентифицированы следы резания, скобления и даже скальпирования, что исследователи стоянки сочли достаточным основанием для того, чтобы говорить не только об убийстве обитателей пещеры врагами, но и о «каннибализме, ориентированном в основном на поедание мозга».

Насилие в мезолите и неолите

С появлением лука и копьеметалки около 20 000 лет назад эти изобретения немедленно оказались приспособлены для насилия над ближним. К важнейшим свидетельствам этого времени относят кости с застрявшими в них каменными или костяными наконечниками. Л. Б. Вишняцкий в сводной таблице палео- и мезолитических памятников возрастом 5,8–15 000 лет назад описывает 29 известных находок костей, принадлежавших 27 индивидам.

Интересно, что к более раннему периоду относятся находки как минимум 10 костей животных с застрявшими наконечниками стрел, но среди них вовсе нет костей, принадлежащих людям. Примерно 15 000 лет назад картина меняется, и количество животных находок примерно соответствует известному числу человеческих останков. Было бы преждевременно – считает автор – делать какие-то определённые и далеко идущие выводы из приведённых данных, но представляется, что именно с конца палеолита люди стали охотиться на себе подобных так же, как ранее они охотились на животных.

Эти находки интересны ещё по одной причине. Если для повреждений костей более раннего времени в большинстве случаев остаётся минимальная возможность объяснения через имевший место несчастный случай, то здесь перед нами во всей определённости предстают следы преднамеренного убийства себе подобных.

В неолите к числу источников прибавляется наскальная живопись. Возможно, древнейшими из известных в настоящее время сцен вооружённого насилия являются рисунки сражающихся людей из земли Арнхема в северной Австралии. Они датируются временем около 10 000 лет назад.

В Старом свете наиболее известные изображения батальных сцен происходят из испанского Леванта. Раньше эти изображения относили к эпохе палеолита-мезолита, сегодня, по аналогиям между изображениями животных на скалах, с одной стороны, и на керамике – с другой их датируют эпохой неолита, а быть может и более поздним временем. В самых ранних рисунках преобладают изображения одиночных фигур или группы, состоящие из нескольких человек. К более позднему времени относятся массовые сцены с большим числом участников – 111 фигур в одной, 68 и 52 – в другой.

Археологическая статистика

Большой удачей для археологов является обнаружение неолитических могильников, при анализе которых существует возможность получения статистической информации. Большое комплексное исследование было проведено в Калифорнии на территории между Сьерра-Невада и заливом Сан-Франциско, где было изучено более 16 тысяч захоронений, принадлежащих 13 различным этническим группам, жившим здесь на протяжении последних 5 000 лет истории. В результате исследователям открылась сложная картина повседневного насилия, в которое были вовлечены местные обитатели.

Наиболее распространёнными его признаками являются засевшие в костях наконечники дротиков и стрел, найденные в 7,2% захоронений живших здесь охотников-собирателей. Тупая травма головы была зафиксирована в 4,3% случаев, в чуть менее 1% случаев были выявлены признаки расчленения.

Терри Джонс из Калифорнийского политехнического государственного университета считает, что можно выделить несколько приливных волн насилия, связанных с прогрессом в военных технологиях и появлением новых орудий убийства. Изобретение вначале копьеметалки-атлатля, а затем лука со стрелами определённо изменили социальную и политическую обстановку, увеличивая интенсивность межгруппового конфликта, пишет он. Второй всплеск состоялся между 1720 и 1899 гг., когда в местность прибыли европейцы и принесли с собой новое вооружение.

В индейском могильнике Мэдисонвилль Охайо 22% найденных черепов имели зажившие раны, а 8% были раздроблены, что стало причиной смерти. Из погребённых в индейском могильнике в Иллинойсе людей насильственной смертью погибли 8%.

Из обследованных погребений древнеямной культуры, в IV–III тыс. до н.э. существовавшей на широком пространстве от южного Приуралья на востоке до Днестра на западе, 31% черепов несёт на себе травматические повреждения. Многие из них были смертельными. В некоторых случаях отмечается прижизненный слом носовых костей, полученный, вероятно, в рукопашном столкновении. И это только то, что можно зафиксировать по костным останкам: смертельные ранения мягких тканей, не оставившие следов на доставшихся археологам костях, попросту не могли быть учтены.

Генетика

Интересные результаты дали генетические исследования населения Европы. В его геноме встречается множество разных подтипов митохондриальной ДНК, передающихся по женской линии. Их распространение примерно соответствует волнам заселения континента, начиная с первых кроманьонцев. Но если разнообразие митохондриальной ДНК указывает на множество источников и отдалённые по времени эпохи, то у мужчин наблюдается тотальное преобладание одной гаплогруппы R1b, которая в западной части континента распространена у 60-90% населения, а за пределами Европы практически не встречается.

Её распространённость удивительно хорошо совпадает по времени с расселением носителей индоевропейской группы языков, которые, в свою очередь, связываются с экспансией ямной археологической культуры. Научившись в конце IV тыс. до н.э. плавить бронзу, приручив лошадь, придумав колёсную повозку, а затем и боевую колесницу, население степного пояса северного Причерноморья получило значительное военное превосходство над своими более мирными соседями. После чего очень быстро на гигантских пространствах от Шотландии до Памира других мужчин не осталось, и только «женская» митохондриальная ДНК позволяет судить о бытовавшем тут раньше человеческом разнообразии.

Автор: Алексей Козленко

Продолжение: https://cont.ws/@alexanderkrot...