Деньги, газеты и крылышки

У стрекозы четыре прозрачных лаковых крылышка, и она умеет летать задом наперёд. Но об этом не кричат со всех телеэкранов, этим удивительным фактом не заполнены газетные полосы.

Полосы и топы теленовостей отданы подробному описанию, как ограбили, зарезали, убили. Кто кого издалека побомбил, и как это ловко и умно.

А ведь Анечка Свиридова, наконец, научилась произносить букву «Р-р-р» и ездить сама на маленьком велосипеде с двумя колёсиками побольше и ещё двумя крошечными, торчащими по бокам. Но цивилизованное человечество не замечает этого прекрасного факта, как будто его вовсе и нет.

Может, потому, что у телевидения нет свободного места. По сорока шести телевизионным каналам показывают, как живут разнообразные бандиты. Наверное именно это для всех очень-очень важно.

Важнее, чем новые парты в четвёртом-бэ классе. Эти парты пахнут особой заводской свежестью и недавно снятой с них упаковочной бумагой. Но ни красоты этих парт, ни удобства этих изогнутых стульчиковых спинок, ни этого волшебно-технического и призывающего к учебным высотам запаха, телевидение и радио передать не могут.

Они рассказывают, как одни важные дяди и тёти приехали к другим, и стали обсуждать сколько всем нужно денег, насколько люди станут при этом счастливее и как этих же людей для достижения всей этой радости необходимо обжать.

Виктор Фёдорович стал счастливее, когда у него перестала болеть спина. Ведь, когда спина болела, он не мог протянуть руки и подкинуть высоко-высоко свою ласковую внучку. Которая, семеня своими маленькими ножками, подходила и обнимала за ногу «Деда! Я узэ пьисла! Деда! Деда!» Но всё эта спина… И он не мог. А теперь, вроде, прошла, он может!

Но не об этом пишут и не об этом говорят. Всё дело в том, что кто говорит и кто пишет, наверное, не хотят подкинуть внучку высоко-высоко, не чувствуют запаха новых школьных парт и даже не подозревают, что у стрекозы четыре сверкающих быстрых крылышка и огромные внимательные глаза.