Прага-68... И снова немцы!

В этом году исполняется 50 лет т.н. "Пражской Весне". Этому событию я и хочу посвятить свой сегодняшний материал. Ибо методички, на мой взгляд, с того времени глобальных изменений не претерпели, да... 

Кто был в Праге, видел, что исторический центр этого города - сплошной архитектурный памятник средневековой Европе под открытым небом.

И вот эта вот средневековая сказка, делающая львиную долю бюджета города за счёт туризма существует благодаря нашим отцам и и дедам. Сами чехи, ну те, что постарше, в разговорах ещё пока выражают благодарность русским солдатам и генералам, сохранившим их город, т.к. в 45-ом они, освобождая Прагу не используя тяжёлую артиллерию и авиацию, бережно относясь к памятникам древнего города. Отрадно, что в Праге до сих пор можно увидеть вот такие вот памятные доски, находящиеся под охраной государства.

Однако буквально через 23 года произошло событие, до сих пор являющееся годным аргументом в руках антисоветчиков и русофобов всех мастей. Этим жупелом является Операция "Дунай" (21 августа - 11 сентября 1968 г.)  , разработанная весной 1968 года объединённым командованием стран Варшавского Договора совместно с Генеральным штабом ВС СССР и привлечением КГБ СССР.

Началось всё с того, что 5 января 1968 года первым секретарем ЦК Компартии Чехословакии был избран Александр Дубчек. Новый лидер немедленно сменил команду и провозгласил путь на либерализацию и внедрение рыночных отношений. 4 марта новый Закон о печати отменяет цензуру. Было допущено формирование и иных, кроме КПЧ – партий. К июню 1968-го около 70 политических организаций подали заявку на регистрацию. Появились общественные объединения: КАН - «Клуб ангажированных беспартийных» (KAN чеш. Klub angažovaných nestraníků) и Клуб - 231, который состоял из бывших политических заключенных (231 - статья Уголовного кодекса ЧССР). Суть всей концепции была определена Дубчеком как Социализм с человеческим лицом. Отлично! А с каким же лицом тогда строится социализм в других странах? По моему резонный вопрос задался гражданину Дубчеку соответствующими лидерами во время встречи 23 марта в Дрездене руководителей партий и правительств шести социалистических стран - СССР, Польши, ГДР, Болгарии, Венгрии и ЧССР, по итогам которой генеральный секретарь КПЧ А. Дубчек был подвергнут резкой критике.

После совещания в Дрездене советское руководство приступило к разработке вариантов действий в отношении Чехословакии, в том числе и военных мер. Руководители ГДР (В. Ульбрихт), Болгарии (Т. Живков) и Польши (В. Гомулка) занимали жёсткую позицию. Было принято решение о подготовке силовой операции т.к. у советской стороны имелась развединформация о возможном вступлении на территорию ЧССР войск НАТО, которые проводили у ее границ манёвры под кодовым названием «Чёрный лев». Командование операцией в дальнейшем было возложено на генерала армии И. Г. Павловского.

И вот 21 августа 1968 года в прессе СССР вышло заявление ТАСС:

ТАСС уполномочен заявить, что партийные и государственные деятели Чехословацкой Социалистической Республики обратились к Советскому Союзу и другим союзным государствам об оказании братскому чехословацкому народу неотложной помощи, включая помощь вооруженными силами».

А тем временем на Западе вышла статья господина Сахарова: "Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе, в связи с чем он впоследствии вспоминал: 

Я писал о преступлениях сталинизма (не приглушенно, как в советской прессе, а в полный голос) и о необходимости его полного разоблачения, о решающей важности для общества свободы убеждений и демократии, о жизненной необходимости научно регулируемого прогресса и опасностях неуправляемого, хаотического прогресса, писал о необходимых изменениях внешней политики. Следующий очень важный шаг - защита прав человека вообще, защита открытости общества как основы международного доверия и безопасности, основы прогресса.

Накануне выхода статьи в свет научный руководитель Сахарова, Юлий Харитон побывал на приеме у Андропова, о чем он сообщил своему подчиненному:

Меня вызвал к себе Андропов. Он заявил, что его люди обнаруживают на столах и в вещах у некоторых лиц рукопись Сахарова, нелегально распространяемую. Содержание ее таково, что в случае ее попадания за границу будет нанесен большой ущерб. Андропов открыл сейф и показал мне рукопись. Андропов просил меня поговорить с вами. Вы должны изъять рукопись из распространения.

- Я дам вам почитать эту статью, она со мной, - ответил Сахаров

Утром мы вновь встретились.

- Ну как?

- Ужасно.

- Форма ужасная?

- О форме я и не говорю. Ужасно содержание.

- Содержание соответствует моим убеждениям, и я полностью принимаю на себя ответственность за распространение этой работы. Только на себя. «Изъять» ее уже невозможно.

Вот такие вот лепехи подкладывал господин Сахаров в том числе и своему непосредственному руководителю - великому академику Ю.Б. Харитону. 

На да ладно, с этим господином всё понятно, там Боннер и всё такое. Это не лечится.

Итак, весной 68-го в ЧССР были введены войска, численность которых составляла:

- СССР - 18 мотострелковых, танковых и воздушно-десантных дивизий, 22 авиационных и вертолётных полка, около 170 000 человек;

- Польша - 5 пехотных дивизий, до 40 000 человек;

- ГДР - мотострелковая и танковая дивизии, всего до 15 000 человек;

- Венгрия - 8-я мотострелковая дивизия, отдельные части, всего 12 500 человек;

- Болгария - 12-й и 22-й болгарские мотострелковые полки, общей численностью 2164 чел. и один болгарский танковый батальон при 26 машинах Т-34.

Либеральные "историки" утверждают, что «советы» свергли «демократических» руководителей ЧССР. Однако, советские войска вошли в Чехословакию 21 августа 1968 года, а первый секретарь ЦК КПЧ Дубчек ушел в отставку в апреле 1969-го, председатель Национального собрания Смрковский - в январе 1969-го, а глава правительства Черник аж в январе 1970 года! Более того, именно эти товарищи подписали протокол об условиях пребывания советских войск в ЧССР.

Несмотря на то, что при вводе войск стран Варшавского Договора боевые действия не велись, потери имелись. Так, в ходе передислокации и размещения советских войск в результате действий враждебно настроенных лиц погибло 11 военнослужащих, в том числе один офицер; ранено и травмировано 87 советских военнослужащих, в том числе 19 офицеров. Кроме того, погибло в катастрофах, авариях, в результате других происшествий, а также умерло от болезней — 87 человек.

Чёткий приказ командования «не стрелять» поставил советских военнослужащих в самое невыгодное положение. Уверенные в своей полной безнаказанности «молодые демократы» кидали в советских солдат камни и бутылки с зажигательной смесью, оскорбляли их и плевали им в лицо. А уж оскорблениям, выраженным в изобразительной форме было несть числа.

Из воспоминаний командира группы "Альфа" КГБ СССР, Героя Советского Союза, генерал-майора в отставке Зайцева Геннадия Николаевича (в 1968 году - руководитель группы 7-го Управления КГБ СССР при проведении операции "Дунай"):

"На тот период обстановка в ЧССР выглядела следующим образом. На первый план начали выходить уже даже не "прогрессисты" из КПЧ, а внепартийные силы - члены различных "общественных" и "политических" клубов, которых отличали ориентация на Запад и ненависть к русским. Июнь стал началом новой фазы обострения ситуации в Чехословакии и руководстве КПЧ, а в середине августа команда Дубчека полностью утратила контроль над ситуацией в стране" 

".. .Убежден, что в тот период иного выхода из кризиса просто не существовало. На мой взгляд, итоги "Пражской весны" весьма поучительны. Если бы не жесткие действия СССР и его союзников, то чешское руководство, мгновенно миновав стадию "социализма с человеческим лицом", оказалось бы в объятиях Запада. Варшавский блок лишился бы стратегически важного государства в центре Европы, НАТО оказалось бы у границ СССР. Давайте же будем до конца честны: операция в Чехословакии подарила мир двум поколениям советских детей. Или не так? Ведь "отпустив" Чехословакию, Советский Союз неизбежно столкнулся бы с эффектом карточного домика. Вспыхнули бы волнения в Польше и Венгрии. Затем наступил бы черед Прибалтики, а после нее и Закавказья".

В отчетах о проведённой операции можно прочесть такие строки: 

«Экипаж танка 64 мсп 55 мсд (старшина сверхсрочной службы Андреев Ю.И., младший сержант Махотин Е.Н. и рядовой Казарик П. Д.) на пути движения встретили организованную контрреволюционными элементами толпу молодежи и детей. Стремясь избежать жертв со стороны местного населения, они приняли решение на обход его, во время которого танк опрокинулся. Экипаж погиб».

"Стоящего в карауле у памятника советским воинам-освободителям страшину Юрия Земкова кто-то из толпы людей, жаждущих осквернить памятник погибшим в 1945-м, ударил трехгранным штыком в грудь. Его товарищи вскинули автоматы, но, выполняя приказ, не стали стрелять."

"Местность, по которой двигались танковая колонна ночью - гористая, никаких указателей, крутой спуск и поворот. За одним из поворотов чехи выставили группу детей, чтобы остановить колонну. Экипаж танка старшины Рака направил свой танк в пропасть и весь экипаж погиб". 

А сколько было сообщений о гибели от неумелого обращения молодых солдат с оружием и боеприпасами. Водители по двое суток не выходили из-за руля, запасных водителей не было.

Мы же с Вами окунемся в воспоминания участников тех событий. Но не просто в воспоминания, а конкретно в той части, которая касаются действий войск одной из стран Варшавского договора - ГДР, на фоне войск советских.

Однако всё менялось, когда рядом появлялись солдаты Nationale Volksarmee (армия ГДР)... Революционеры тут же успокаивались, все становилось спокойно. Немцы, не задумываясь, применяли оружие.Об участии войск Болгарии, Польши и ГДР в операции в наше время предпочитают молчать. Все эти государства нынче слились в едином экстазе НАТО и ЕЭС!  Однако те кто лично принимал участие в тех событиях вспоминают:

"Ложившиеся на дороги чехи серьезно замедляли продвижение советских механизированных и танковых колон. Танковые колоны ГДР проходили даже не останавливаясь, прямо по лежащим на дорогах…".

Из воспоминаний военнослужащего 88 отдельного Ремонтно-восстановительного батальона:

"...К нашему удивлению в городке со странным названием Йиглава (известном всем хоккейным болельщикам своим Дворцом спорта) мы не обнаружили ставших уже привычными лозунгов и надписей на стенах. Городок был чистеньким и опрятным. Из разговоров с местными цыганами, которых в этих краях проживает огромное количество, мы узнали подробности этого странного явления. Оказывается в этот городок сразу же после наших частей ввели немецкую комендатуру. Немцы с их педантичностью и любовью к порядку, расставили на каждом перекрестке парные патрули и ввели комендантский час. Эти ребята открывали огонь на поражение сразу же после 20-00. Без предупреждения. По всему, что двигалось или подозревалось в движении.

На второй день пребывания в городе, комендант собрал почти все взрослое население на городской площади и приказал в течение суток очистить город от надписей и прочей чепухи. В противном случае… Впрочем, чехам не нужно было говорить, что могут сделать немцы в противном случае. Они имели на сей счет слишком печальный опыт с самого 1939 года.

Толпы горожан, с ведрами, тряпками, щетками, стиральными порошками, растворителями и прочими приспособлениями, трудились, не покладая рук. И через сутки городок приобрел тот вид, который нас так удивил. Правда, после этого была снаряжена делегация, которая слезно просила, и упросила таки военные власти, сменить немецкую комендатуру на более мягкую - русскую. Им пошли навстречу".

Рассказ Виктора Дмитриевича Бычкова:

"...Патрулей посылали много и на всех не хватало офицеров, и часто шли два солдата без офицера. На второй день двое солдат-патрульных вообще исчезли и их так и не нашли. Все понимали, что их скорей всего убили и где-то зарыли.

А потом появились немцы. И ситуация начала меняться в корне. К обеду третьего дня пришла колонна немецкой армии. Как рассказывал Володя, который был в патруле и как раз находился в центре этого городка на площади, это было как в кино про Великую Отечественную. Сначала мотоциклисты с пулемётами, затем колонна. Впереди и сзади бронетранспортеры с пулемётчиками наготове. В центре колонны старший офицер — на легковой машине в сопровождении других офицеров. Колонна въехала на площадь, части её рассредоточились по улицам вблизи площади. Из машины вышел старший офицер и его окружение.

Старший осмотрел площадь и окрестности, сверился с картой. Затем указывает, где будет штаб, рядом с будущим штабом — дом для себя. Тут же дает команду своим офицерам, показывая, где будут размешаться подразделения. До этого солдаты сидели в машинах, не было никакого движения, все ждали. Как только поступили команды — закипела работа. Солдаты быстро освобождали дома под штаб и для жилья для старшего офицера, остальные тоже занимались размещением под руководством своих командиров. Как освобождали дома? Очень просто — изгоняли оттуда местных жителей.

К старшему быстро привели солидного мужчину, надо полагать местного градоначальника, ещё каких-то представительных личностей. Старший из немцев им кратко пояснил, верней указал, что надо делать. Поскольку дискуссией и не пахло, местное начальство и не думало возражать, а только тянулось перед немцами. Причем немцы все говорили местным по-немецки, не затрудняя себя переводом, и те прекрасно их понимали. Немцы вели себя очень по-хозяйски.

К нашим патрулям, подошёл немецкий офицер, козырнул, и спросил по-русски, кто они, и где находится их часть. Пояснил, что им надо связаться с руководством нашей части. Солдаты ответили, после чего офицер козырнул и пошёл доложил старшему. Старший офицер в сопровождении мотоциклистов с пулеметами поехал в расположение нашей части. Солдаты не знают, о чём говорили старшие офицеры, но, судя по всему, наш командир пожаловался на положение с водой. Где-то к вечеру, часа через два-три была видна такая картина. Чехи быстро тянули водопровод в расположение части, металлические трубы прокладывали прямо по земле или слегка прикапывали. Сделали также разводку на несколько кранов, там, где им указали, работали очень споро. С тех пор чистая вода была всегда в изобилии. Кроме этого чехи стали регулярно привозить колотые готовые дрова в требуемом количестве, т.е. и эта проблема тоже была быстро решена."

Эпизод из рассказа В. Аникина:

"С приходом немцев ситуация сильно изменилась. Местное население очень уважительно относилось к немцам и немецким патрулям, выполняло их малейшие требования. Вообще, чехам в голову не приходило, что с немцами можно спорить или не соглашаться. Тем более как-то не уважительно к ним относиться. А немецкие патрули патронов не жалели. Никто не смел кинуть в них камень или облить помоями и т.д. В ответ — мгновенный огонь на поражение, без разбора, почему это произошло. Поэтому наши патрули старались заполучить себе в компанию немецкого солдата или вообще идти вместе с немецким патрулем. Немцы к этому относились благосклонно. Им явно нравилась роль блюстителей порядка.

И вот однажды патруль, в котором был Володя и русский сержант, старший патруля, были направлены на патрулирование улиц на окраине городка. Идя туда, они сделали крюк и прошли через улицы, где квартировали немцы. Там возле одного из домов кучковались немецкие солдаты, весело гогоча.

Надо сказать, что немецкие солдаты, несмотря на дисциплину, имели много больше свобод, чем наши солдаты. Имели больше свободного времени, могли пойти куда-то в личное время и т.п.

Подойдя к немецким коллегам наши пытались как-то пообщаться, что-то сказать или понять. Немцы знали, что русских солдат часто обижают местные, и им явно льстила роль в некотором роде защитников. По крайней мере, немецкие солдаты сразу поняли, что наши солдатики должны пешим строем патрулировать окраину и хотят иметь в компании немца для прикрытия. Надо сказать, что немцы обычно патрулировали на двух мотоциклах с колясками с пулеметами. Пулеметчики всегда сидели наготове…

Вызвался с нашими один молодой солдат, который тут же сбегал доложил об этом своему унтеру, тот понимающе улыбаясь отпустил солдата. И вот они идут втроем, пытаясь общаться. Немец знает какие-то русские слова, много жестов мимики, всем троим весело и интересно. Идут уже по самой окраине, по пригороду, где все уже больше похоже на дачи. Слева идёт сплошной забор, а затем сетчатый. Немец свернул к сплошному забору и стал справлять малую нужду. (Вообще немецкие солдаты нужду, особенно малую, справляли не стесняясь, почти везде в городе). Ну, а Володя с сержантом прошли чуть дальше вперед, где уже начинался сетчатый забор. Тут из-за забора, из кустов, летит камень и попадает в спину нашего сержанта. Наши патрули на такие камни внимания не обращали и получить камнем по спине было обычным делом. Но сейчас это видит немец, русских солдат уже догонявший. А тот кто кидал, не видел немца из-за сплошного забора. Реакция солдата ГДР мгновенная — срывает автомат и выпускает по кустам весь рожок от пояса веером.

Володя говорит, мы стоим с сержантом остолбенелые. Немец перезаряжает автомат и собирается стрелять ещё. Володя говорил, что они не сговариваясь с сержантом, подскочили к немцу и забрали у него автомат. Тот его безропотно отдал, но горячо им что-то говорил и показывал на кусты, откуда прилетел камень. Он явно не понимал, почему русские не стреляют и ведут себя так странно.

За кустами какие-то летние постройки, типа фанерной беседки или ещё что-то такое.

Оттуда слышен плачь. Немец показывает с азартом охотника, что вот, мол, где дичь сидит, и её надо сейчас наказать. А наши солдаты тащат союзника прочь. Он что-то пытается объяснить, но его уводят подальше и побыстрей. И только когда немец успокоился, а отошли достаточно далеко, то наши отдали немцу автомат. Для нас это было дико, рассказывал Володя Аникин, стрелять боевыми в населенном пункте. И к тому же, выдавая по два рожка боевых патронов, нас строго предупреждали, что стрелять нельзя ни при каких обстоятельствах. Умри, но не стрельни. Зачем тогда давать боевые патроны, зачем куда-то посылать? А немцы за патроны, видимо, не отчитывались и потому их не жалели."

Ещё эпизод:

«Немцы питались в ресторанах, превращаемых на обеденное время в солдатские столовые. Чехи привозили для них свежие овощи, фрукты, свежее мясо, зелень и т.д. .. Наши патрули это хорошо видели. Платили ли немцы за это, мы не знали, но питались они против нас много лучше. Мы же в основном кашей и тушёнкой.

Суп борщ — тоже с тушёнкой. Разнообразия и разносолов не было. Но мы приловчились вот что делать. Там у них по полям и лесам бродило довольно много оленей и косуль, которые мало боялись людей. Однажды видели, как остановился немецкий грузовик и офицер, сидевший в кабине, взяв у солдата автомат, подстрелил оленя, которого немецкие солдаты затащили в кузов и уехали. Пример был подан.

Мы просили у немецких солдат патроны и стреляли оленей. Быстро разделывали, забирали мясо. Автомат из которого стреляли, быстро чистился. Если спрашивали, кто завалил, говорили что немцы. Что с немцев возьмешь? Делают, что хотят. Конечно, многие из офицеров догадывались, а может и знали, что стреляли мы, но такой приварок и такие объяснения всех устраивали. Так что поели мы оленины.

Еще почему с немцами выгодно было дружить, это то, что они заходили в любые пивнухи, где для них всегда сразу предоставлялся отдельный стол, если даже пивнуха была переполнена. Заказывали пиво, а пиво там было очень хорошее, и выпив, уходили не платя. У нас денег чешских не было, а у немцев может и были, но они не платили. Да и зачем — перед ними чехи и так гнулись.

Опять же наши патрули, которые торчали в центре города, видели, что каждое утро местный градоначальник вытянувшись ждал старшего немецкого офицера перед его домом. Тот утром шел к себе в штаб. Иногда давал указания этому градоначальнику, иногда вел его и ещё кого-то к себе в штаб. Т.е. была четкая вертикал власти, и каждый знал, что он должен делать. Сначала все, что надо немцам, а потом уже своими делами занимайся. Поэтому, в Прагу, конечно, надо было немцев пустить первыми. Во-первых, чехи бы не стали против них сильно выступать и провоцировать. А если бы кто-то дернулся, немцы бы с большим удовольствием объяснили, что этого делать не надо, себе хуже".

Вспоминает Утенков Юрий Васильевич, проживает в г. Воронеже, заслуженный художник России (в 1968 году - гв. ефрейтор, ГСВГ, пп 59912):

"...В первых числах ноября поступила команда вернуться к себе, на зимние квартиры. Нашу колонну немцы встречали очень торжественно с цветами, флагами и музыкой. На коротких остановках, в маленьких немецких городках, к нам подходили жители и угощали бутербродами и фруктами. Запомнилась одна деталь - яблоки были аккуратно обернуты в красивые бумажные салфетки. В этой подробности я увидел благодарность и уважение к нашей стране и нашей армии. Эта салфетка хранится у меня. Много чего было. Жаль, что многое в памяти не удержалось, а привычка записывать хотя бы главные моменты в жизни так и не привилась..."

Из воспоминаний Лунева Валерия Ивановича, проживает в Песчанокопском районе РО (гв. мл.сержант, наводчик орудия 31-го Гвардейского отдельного танкового батальона, 27-й гв.МСД 1 гв.ТА, п\п 42242):

"С первых дней дороги были завалены листовками с антисоветскими высказываниями, все заборы и дороги исписаны провокационными лозунгами. И еще особенно раздражало, что стоит несколько минут поработать в эфире, как уже слышно: "Оккупанты - уходите домой!" Нас поражало, что только перейдем на запасную, а они уже на ней... Хотя я лично не припомню случая, чтобы советский солдат сделал что-то плохое чехам. Вот по соседству с нами стояли немцы, которые ходили "чуть ли ни с закатанными рукавами"... Сначала кто-то пытался организовать что-то вроде баррикад из легковушек на их пути. Но немцы не растерялись и просто переехали их танками, даже не обернувшись. И вообще, где видели косой взгляд, чуть что - вступали в драку. Да и поляки тоже спуску не давали. Про остальных не знаю. Но чехи в них ничего не бросали и тем более не стреляли, боялись..."

Локтев Григорий Васильевич, проживает в Миллеровском районе РО (сержант, СГВ, пп 31695, командир танка, зам.ком.взвода):

"... С нами вместе вошли немцы и поляки. У немцев впереди колонны шли мотоциклы с солдатами, и, входя в населенный пункт, они проводили черту-запрет, и в случае пересечения этой черты чехами, немцы давали автоматные очереди. Немцев боялись, и чехи говорили о них: "как были фашистами, так и остались".

Жиляев Юрий Алексеевич, проживает в Песчанокопском районе РО (в 1968 году - рядовой, ЮГВ, 254 мотострелковая дивизия, в\ч пп 47993, водитель колесных бронетранспортеров):

"...Метров в 70-ти от нас, стояла церквушка с высокой колокольней. Оттуда открыл огонь крупнокалиберный пулемет. Справа от нашей брони находились немецкие подразделения, и немцы из-за своей машины с гранатомета по основанию купола колокольни уничтожили огневую точку. После этого стрельба прекратилась..."

Старший прапорщик в отставке, Беркут Николай Васильевич, в настоящее время проживает в г. Абинске Краснодарского края (в 1968 году, старший сержант, СГВ, отдельный батальон связи 20-й ТД, радио-релейный механик на подвижном узле связи, в\ч пп 45504):

"...Где-то в 3 часа ночи к нам на ГАЗ-69 приехал командующий СГВ, генерал Шкадов и сказал, что мы пропустим нашу дивизию, дивизию запасников, которая пришла из Мукачево, и когда пойдет Немецкая Национальная армия ГДР, мы можем сниматься и следовать к месту дислокации. Утро было довольно-таки прохладным, и когда генерал сказал, что продрог, я предложил ему свою шинель, и он не отказался. И главное, что он нам сказал, чтобы не происходило, какая бы обстановка не сложилась, не стрелять ни в коем случае.

После прохождения двух дивизий мы свернулись и вместе с немцами двинулись к месту дислокации. Немцы с чехами не церемонились. Если, не дай Бог, кто-то выстрелил, то они отвечали залпом нескольких танков. По пути следования колонны были убраны все дорожные знаки, а на больших щитах чехи разместили различные надписи типа: "Здесь Москвы нет, так будет", "СССР - слон, Чехословакия - еж, слон ежа не съест", а внизу мелом дописано: "Побреем, потом съедим".

Вспоминает Жигаренко Николай Иванович, проживает в г. Ростове-на-Дону (рядовой, ГСВГ, 264-й МСП, стрелок-гранатометчик, пп 58973):

"...В начале ноября 1968 года поступила команда нам сниматься и выдвигаться в направлении ГДР. Когда пересекли границу мы, сами того не ожидая, в немецких населенных пунктах и городах увидели большое количество людей, в том числе и детей. Жители нас радостно встречали, приветствовали жестами и цветами..."

Рассказывает Соломинченко Петр Егорович, проживает в Миллеровском районе РО (ГСВГ, водитель в\ч пп 58961):

"...На шестой день мы собрались, весь полк выстроился в колонну и пошел в направление границы СССР. Там есть городок Бенишев, где располагалась чехословацкая танковая часть, так вот мы ее обложили пушками и блокировали, пока всё мало-мальски улеглось... Но пока двигались по территории Чехословакии, шли под те же плевки и кулаки. А вот когда выехали на территорию ГДР - совсем другое дело, нас встречали как победителей - цветами, подарками, объятьями..."

Да, для полицейской миссии немцы идеально подходят. Знают, как оккупировать и что делать с оккупированными. Наша армия к этому мало готова. Воевать — да. Победить – да. А оккупировать и гнуть оккупированных — это не для нас. Так что если бы немцев первых в Прагу пустили, это только бы укрепило дружбу народов. Всем было бы хорошо. И чехи бы с удовольствием вспоминали сейчас немцев в Праге и их «европейский орднунг».

И конечно же, я всем советую прочесть книгу Шевченко В.В. 'Навстречу рассвету' - Ростов-на-Дону: Альтаир, 2011, откуда взята основная масса воспоминаний наших ребят о том сложном времени.

Источники:

https://myhistori.ru/blog/4398...

http://maxpark.com/community/1...

https://fishki.net/anti/163702...

https://201day.wordpress.com/2...

http://historic.ru/books/item/...