Новый, объективный и незамутнённый взгляд, сквозь призму времени, брошенный на историческую личность Александра Николаевича Радищева. Новая публикация известного рязанского врача и современного историка-публициста Николая Ларинского, позволяет разглядеть скрытые, отчасти шокирующие грани личности у автора «Путешествия из Петербурга в Москву».
Публикация, в которой историк опирается на неумолимые факты, позволяет читателю делать собственные выводы и выставлять свои оценки. Анализ контекста исторических событий даёт возможность Ларинскому смещать привычные акценты, навязанные исторической конъюнктурой, и тем самым увидеть трагическую фигуру Радищева в ещё более драматическом свете.
«Ты хочешь знать: кто я?»
(А.Н.Радищев,1746-1802)
В течение своей жизни постоянно сам предсказывал,
что кончит жизнь самоубийством, и наконец, это пред-
сказание сбылось, когда всего меньше можно было ожидать
его исполнения.
П.Ф.Булацель,1900
…Радищев ожидал от издания «Путешествия из Петербурга в Москву»
не литературных, а исторических последствий. Такие же представления
он, вероятно, связывал и со своей гибелью.
Ю.М.Лотман,1967
Наше поколение (не говоря уже о современных школьниках!) имело самые куцые сведения о жизни автора «Путешествия из Петербурга в Москву», которое тогда изучалось не как литературный памятник конца XVIII- начала XIX века, а как антикрепостнический памфлет. КПСС-ным организаторам советской педагогики не могло в голову придти, что (по аналогии!) школьники могут увидеть и достоинства современной диссидентской литературы того времени (Солженицына, например). А ведь Александр Николаевич Радищев был истинным диссидентом, многие считали его ренегатом, предавшим свое сословие. И, наверное, это так. Семья Радищевых была не родовитой, но относительно богатой дворянской семьей. Дед по отцу, Афанасий Прокофьевич Радищев (1684-1746), происходивший из мелких московских дворян, попал в «потешное войско» молодого царя Петра I, был его денщиком, участвовал в сражении под Полтавой и в неудачном Прутском походе. При Екатерине I А.П.Радищев стал капралом (с чином подполковника!) вновь созданного кавалергардского полка (командир – А.Д. Меншиков). В 1731 г. уже при Анне Иоанновне он вышел в отставку полковником и стал судьей Малороссийского генерального суда, а фактически – его председателем. Служба судьи во все времена в России была прибыльной, и скоро неимущий Радищев стал, каким-то чудом, очень богатым человеком. В 1734 г. он даже какое-то время исполнял обязанности гетмана Украины. Потом он был полковником самого богатого в Малороссии Стародубского полка и возглавлял все российское войско во время русско-турецкой войны в 1735-1739 г. В это время его состояние пополнилось, что позволило ему приобрести село Немцово в Калужской губернии и построить большой каменный храм в Малоярославце. В 1746 году А.П.Радищев умер, оставив все единственному сыну, Николаю Радищеву (1726-1805), прожившему всю жизнь в деревне, но успевшему дослужиться до чина поручика в лейб-гвардии Преображенском полку, любимом детище Петра I. Н.А.Радищев был женат на Фекле Степановне Аргамаковой (1725-1804), представительнице древнего дворянского рода. У них было одиннадцать детей, и Александр был старшим. Отец Александра Радищева сочетал в себе начитанность, знание иностранных языков, крутой нрав и…суеверие! В 1780 г. Н.Радищев стал прокурором в Саратове, несколько лет был уездным предводителем дворянства. В детском возрасте Александр Радищев получил неплохое образование: он воспитывался у одного из самых образованных людей своего времени – Михаила Федоровича Аргамакова, двоюродного брата матери. Другой ее брат, Алексей Федорович возглавил в 1755 году Московский университет. В возрасте13 лет Александр Радищев был зачислен в Пажеский корпус, в котором находился до 1766 года. Екатерина II благоволила к молодому пажу, а сам он был «весьма расположен к женскому полу», отлично владел шпагой, ездил верхом и хорошо танцевал. Примечательно, что крамольную книгу Радищева представил другой паж, Александр Дмитриевич Балашов (1770-1819), который в отличие от Радищева, пошел далеко, он был генерал-адъютантом, генералом от инфантерии, обер-полицмейстером Петербурга и военным губернатором, а впоследствии – военным министром. Он ездил с посланием к Наполеону в 1812 г., и умер министром полиции. Такая карьера могла получиться и у Радищева но, благодаря «любезности» А.Балашова не случилось…
Известно, что в 1765 году Екатерина II отправила в Лейпцигский университет шестерых пажей для изучения юридическим наукам. В их числе, кроме Радищева были примечательные персонажи российской истории: Алексей Михайлович Кутузов (1847-1797), и Федор Васильевич Ушаков (1748-1770), секретарь графа Г.Н.Теплова. Ушаков в поездке заболел и вскоре умер, причем мучительно страдая. Он просил своих товарищей дать ему яду.… Этого никто не отважился сделать и, умирая, он сказал Радищеву: «…нужно в жизни иметь правила, дабы быть блаженным». Радищев запомнил эти слова, но с этого момента у него появилась и другая мысль: «…Жизнь несносная должна быть насильственно прервана»…
Вернувшись в Петербург, Радищев был определен на службу в Сенат, дослужился до секунд-майора, ушел в отставку в 1775 году, но через два года определился на гражданскую службу в Коммерц-коллегию и обрел в лице ее президента Александра Романовича Воронцова (1741-1805) могущественного покровителя до конца жизни. Получив вскоре орден Св.Владимира, А.Н.Радищев в 1780 г. стал помощником управляющего Петербургской таможней, а в 1790 г. стал коллежским советником и управляющим таможней. В 1789 г. он написал свою знаменитую книгу, которая, как ни парадоксально, получила официальное разрешение на публикацию от обер-полицмейстера Петербурга Никиты Ивановича Рылеева (1749-1808). Незадолго перед этим во Франции произошла революция, и Екатерина II в свете ее по-другому стала читать книгу Радищева. Но не в этом состояло «преступление» Радищева, а в том, что наиболее крамольные места в своей книге он вставил уже после проверки цензурой и, опасаясь справедливой кары, напечатал свою книгу тайно, в подвале своего дома, руками своих крепостных…
На Екатерину II, донельзя напуганную французскими событиями, книга произвела эффект разорвавшейся бомбы. Немедленно было начато следствие (предполагался широкомасштабный заговор). Был суд и был смертный приговор, волей императрицы замененный ссылкой на десять лет в Илимск (хотя по трактовке преступления Радищеву «светила» каторга). Лишенный чинов и дворянства он, однако, отправился в ссылку со всей семьей и поселился в просторном и перестроенным по его желанию доме. Павел I простил ссыльного и разрешил ему вернуться в имение (но ничего не писать против власти!), хотя собственниками имения стали три сына и дочь Радищева, которые родились до его ссылки. Через две недели после убийства Павла Радищеву была предоставлена свобода, а 6 августа 1801 года он был назначен членом Комиссии составления законов при Государственном Совете с окладом 1500 рублей в год. Еще в ссылке Радищев женился на свояченице - сестре жены. Это была темная история, и она окончательно испортила отношения Радищева с отцом, который был в это время еще жив. Служба А.Радищева была довольно успешной, к его мнению прислушивались, но он не отказался от своих радикальных идей и начал предлагать отмену крепостного права, телесных наказаний и дворянских привилегий. Увещевания благоволившего к нему Воронцова ни к чему не привели, и в сентябре 1802 г. Радищева вызвал к себе влиятельный член комиссии, светило отечественной бюрократии Михаил Михайлович Сперанский (1772-1839). Можно себе только представить, как тридцатилетний начинающий карьерист распекал пятидесятилетнего, повидавшего виды, близкого к Екатерине II Радищева, но вышел он, держась за сердце! Этим дело не кончилось, и Радищева позвал «на ковер» заместитель Воронцова, видный бюрократ Павел Васильевич Завадовский (1739-1812). Тот сказал напрямую: «Эх, Александр Николаевич, охота тебе пустословить по-прежнему! Или мало тебе было Сибири?». Из всего содержимого разговора слово «Сибирь» запало в голову Радищева более всего. С этого момента он ни о чем, кроме «Сибири», думать не мог, без конца говорил об этом с детьми, и на увещевания в том, что у него «расходились нервы», не реагировал. 11 сентября 1802 г. ему стало совсем плохо, он не спал всю ночь и утром (часов в 9-10) ему дали успокоительное, которое его, однако, не успокоило. Его сын Павел, который служил мичманом, собирался чистить золотую бахрому на эполетах т.н. «царской водкой» - смесью одного объема концентрированной азотной кислоты и трех объемов соляной. Неожиданно Радищев схватил стакан и на глазах сына выпил. Потом он схватил опасную бритву и попытался полоснуть себя по горлу. Сын удержал его, на что Радищев воскликнул: «Теперь я буду долго мучиться!», и впрямь – он мучительно умирал до часу ночи. Известие о несчастье быстро разнеслось, и к Радищеву прибыл лейб-медик царя баронет Яков (Джеймс) Васильевич Виллие (1768-1854). Неизвестно, в чем заключалась помощь Виллие (при отравлении деструктивными ядами нельзя было промывать желудок), неизвестна непосредственная причина смерти Радищева, но Виллие признал состояние Радищева безнадежным и имел с ним беседу (!?), «психотерапевтическую», надо полагать, после которой заключил: «Видно, что этот человек был очень несчастлив». Сыну Радищева беседа показалась невнятной, поэтому он не смог ее записать. По слухам, А.Н.Радищев сказал: «Потомство отомстит за меня». Эти же слова были и написаны им собственноручно. Это дало советским исследователям возможность предположить, что Радищева принудили к самоубийству царские бюрократы. Одно в его судьбе вызывает вопрос: чего ему не хватало? Служил в таможне, был высокий покровитель, была возможность дослужиться, было состояние, были хорошие друзья. Или был расчет на самое высокое покровительство? Это, пожалуй, единственный непонятный момент в биографии Радищева. Частичный ответ - когда он писал свою книгу, о революции во Франции еще ничего не было известно.
Примечательно, что самоубийца А.Н.Радищев был погребен на Волковом кладбище Петербурга, с соблюдением всем православных таинств. Это и неудивительно – с согласия Александра I кончина Радищева была приписана чахотке, а кислоту он-де выпил по ошибке, пытаясь запить лекарство. Дети Радищева твердили о помешательстве покойного. Да и как было иначе объяснить то, что вдовец, имеющий трех малолетних детей (сыну было всего шесть лет) и которых не хотела, как незаконнорожденных, признавать родня Радищева (спасибо, помог А.Воронцов, до конца хорошо относившийся к Радищеву!), православный христианин наложил на себя руки? Объяснения Ю. Лотмана и Н.Эйдельмана (он вообще говорит о самоубийстве как о революционном акте) о том, что Радищев своей смертью хотел привлечь к своим идеям общественный интерес, не очень убедительны в свете канонической православной веры Радищева (в атеизме его, кажется, никто не обвинял). Примитивно суждение Бориса Акунина о том, что Радищев был напуган угрозами Сибирью и предпочел на себя наложить руки. Помилуйте, это не времена Борджиа, когда человека угрозами заставляли принять яд! Да и не был пугливым Радищев. Да, был мизантропом, да, был меланхоликом, но никак не слабодушным трусом, да и для того, чтобы выпить дымящуюся кислоту, надо иметь известную решимость! Что же остается - депрессия в самой тяжелой форме, разрешившаяся тем, что старые врачи называли «меланхолический раптус» - мрачное, непреклонное желание лишить себя жизни, ведь мало ему было кислоты, надо «для верности» еще и шею перерезать.…Между прочим, случай Радищева очень напоминает истории болезни К.Н.Батюшкова и Э.М.Хемингуэя, наличие у которых тяжелой формы биполярной депрессии уже не ставится под сомнение…
Н.Ларинский
Оценил 1 человек
1 кармы