111 лет назад, 9 февраля 1904 г., Япония напала на Россию… Сама эта фраза в то время казалась парадоксом! Маленькая Япония и Российская империя. Население в три раза больше, доселе непобедимая армия, а уж промышленные, финансовые, сырьевые ресурсы вообще несопоставимые. Но за Японией стояли Британская империя и США. Науськивали, подталкивали, строили для японцев лучшие для той эпохи броненосцы.
Обиды копились давно. Россия строила Транcсибирскую дорогу, осваивала пока еще нетронутые и малозаселённые области Сибири, Дальнего Востока, утверждала базы на Тихом океане. Это должно было способствовать дальнейшему усилению нашей страны, приводя в ужас западных конкурентов. Но и Япония планировала экспансию в здешнем регионе. В 1894-1895 г. она разгромила Китай, пыталась забрать себе Корею и часть Маньчжурии. Вмешались Россия, Франция, Германия. Заставили Токио умерить аппетиты. При этом русские арендовали у Китая Ляодунский полуостров, там началось строительство главной базы Тихоокеанского флота, Порт-Артура. С китайцами договорились о прокладке через их территорию железных дорог. Китайская Восточная (КВЖД) срезала напрямую дугу от Читы до Владивостока, Южно-маньчжурская связывала ее с Порт-Артуром.
В 1900 г. Китай охватило восстание ихэтуаней. Подавляли его совместными силами – англичане, американцы, французы, немцы, итальянцы, японцы. Русские сыграли решающую роль, разметали полчища мятежников, вступили в Пекин. После усмирения в Маньчжурии были оставлены русские гарнизоны. Вдоль КВЖД в китайских городах возникали русские кварталы, а Харбин вообще строился как русский город. Но очередные успехи России были восприняты западными державами крайне болезненно. Англия натравливала Японию на прямое столкновение. В 1902 г. заключила с ней военный союз. Американские банкиры по инициативе финансовой корпорации Якова Шиффа «Кун, Леб и К°» раскрутили на биржах реализацию ценных бумаг Японии, обеспечили ей 5 займов на колоссальную сумму в 535 млн. долларов (по нынешнему курсу более 20 млрд).
Но и в правительстве России можно отметить некие «странности». Арендовав Ляодунский полуостров, по сути отобрав его у японцев, премьер-министр (и масон) С.Ю. Витте договорился выплатить Токио более чем солидную компенсацию в 400 млн серебряных рублей. А вдобавок, начал выделять займы Китаю – в счет контрибуции за поражение в войне эти деньги тоже перетекали в Японию и тоже шли на ее вооружение! «Странности» этим не ограничивались. На укрепления Порт-Артура средств выделялось недостаточно, они строились медленно. Многие так и остались незавершенными. Зато рядом возводился огромный торговый порт Дальний, вообще не укрепленный. На это средств не жалели.
Разведка докладывала – Япония готовится ударить. Военное министерство во главе с генералом от инфантерии Алексеем Николаевичем Куропаткиным предлагало срочно наращивать оборону в Маньчжурии. Но Витте и другие подобные советники убеждали царя: этого делать нельзя, чтобы не спровоцировать войну. Между тем, японские планы основывались именно на малочисленности русских войск на Дальнем Востоке. В целом Россия значительно превосходила «Страну Восходящего Солнца», но здесь, на окраине, сил держала мало. А Транссибирская магистраль была еще не достроена, имела разрыв возле Байкала. Через озеро пассажиров и грузы перевозили паромами. Поэтому пропускная способность железной дороги оставалась низкой, 2-4 пары поездов в сутки.
Японцы наметили ударить по флоту и парализовать его. Добившись превосходства на море, они смогут быстро и удобно перебросить в Маньчжурию превосходящие силы. Быстро раздавят расположенные здесь русские контингенты. А подкрепления из Европейской России будут прибывать медленно, их можно перемалывать по мере подвоза. Эта стратегия определила сроки: успеть, пока не достроена железная дорога. Определила и особенности нападения. До сих пор любая держава считала себя обязанной: прежде чем ударить, найти хоть какой-нибудь благовидный повод и официально объявить войну. Японцы внесли новшество в историю военного дела и дипломатического права. Решили обойтись без этой формальности. Ведь можно было использовать внезапность! А в данном раскладе внезапность играла ключевую роль.
6 февраля посол Японии в Петербурге заявил о разрыве дипломатических отношений. О войне не было сказано ни слова, и в российском руководстве все-таки не верили, что в Токио дерзнут сражаться. А в ночь на 9 февраля коварно, без всякого объявления войны, японские миноносцы ворвались на рейд Порт-Артура. Торпедировали лучшие броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан», бронепалубный крейсер «Паллада». Одновременно японская эскадра появилась возле корейского порта Чемульпо, начала высаживать десант. В порту находились русский крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец», стояли также английский, американский, французский, итальянский крейсера. В общем-то целью международных сил являлось обеспечение нейтралитета Кореи. Но… «миротворцы» получили через свои посольства приказы – не вмешиваться. Не препятствовать японцам высаживаться и столкнуться с русскими.
А командиру «Варяга» Рудневу был предъявлен ультиматум – сдаться. В противном случае неприятель грозил уничтожить его прямо в гавани. Два корабля пошли на прорыв, приняли бой против 6 вражеских крейсеров и 8 миноносцев. Получив повреждения, вернулись в Чемульпо, затопили «Варяг» и взорвали «Кореец». Моряки получили пристанище на иностранных кораблях и смогли вернуться на родину, всех офицеров государь наградил орденами св. Георгия, а матросов – Георгиевскими крестами. Подвиг «Варяга» оценили по всему миру. Даже японский император наградил Руднева орденом Восходящего солнца. А австрийский поэт Грейнц вдохновился написать стихотворение «Auf Deck, Kameraden», вскоре превратившееся в знаменитую песню «Варяг»…
Но подвигами-то восторгались, а в политике проявилось совершенно другое. Как только загремели выстрелы, вдруг выяснилось, что Россия очутилась в международной изоляции! Англия открыто держала сторону Токио. За японцев дружно «болели» американцы (еще бы не «болеть», если многие из них приобрели облигации японских займов). Франция считалась союзницей России, поощряла не идти на уступки Японии. Но едва началась война, запретила русским военным кораблям заходить в свои порты, а через месяц вдруг заключила «Сердечное согласие» с Англией, японской союзницей! Родилась пресловутая «Антанта», но она была направлена против России. Турция не без влияния англичан закрыла Босфор для русских, и самый сильный флот, Черноморский, оказался запертым. Вдобавок, султан Абдул-Гамид учинил резню армян в Сасуне, провоцируя на конфликт царя, считавшего себя покровителем христиан.
«Друзьями», вроде бы, выступили Германия и Австро-Венгрия. Но «друзьями» совсем не искренними. В Берлине и Вене вынашивали планы – пускай русские увязнут на Востоке, тогда можно будет развязать войну на Западе. В обмен на “дружбу”, то бишь гарантированный нейтралитет и согласие снабжать царские эскадры, немцы навязали Петербургу кабальный торговый договор на 10 лет. Причем германские и австрийские спецслужбы вовсю сотрудничали с японцами, снабжали их разведывательными данными. Кроме того, опекали организации российских революционеров, обеспечивая им переходы границы, провоз подрывной литературы и оружия.
Между тем, японские задумки отчасти исполнились. Первые же удары ослабили Тихоокеанский флот. Неприятельские эскадры пытались окончательно запереть его в Порт-Артуре, обстреливали город и порт, приводили и топили у входа в бухту старые пароходы. Приехавший в Порт-Артур лучший русский флотоводец адмирал С.О.Макаров выводил корабли в море, отгонял японцев. Но противник применил мины. 31 марта подорвался и затонул броненосец «Петропавловск» - на его борту погиб и Макаров. Получил повреждения броненосец «Победа». Теперь противник получил весомое преимущество на море, сменивший Макарова Витгефт не рисковал покидать гавань, пока не отремонтируют подбитые корабли.
А японцы интенсивно перевозили войска на континент. Потери они все-таки несли очень серьезные. Русские тоже ставили мины, на них погибли два броненосца, подорвалось несколько крейсеров. Ряд транспортов был уничтожен нашими крейсерами Владивостокского отряда. Но в Корее собралась уже целая армия генерала Куроки. Пользуясь шестикратным превосходством, разбила и отбросила Восточный отряд генерала Засулича. После этого в 100 км от Порт-Артура начала высаживаться 2-я вражеская армия генерала Оку.
Она перерезала Южно-Маньчжурскую железную дорогу, связь гарнизона с основными силами. А сухопутных войск в Порт-Артуре было совершенно недостаточно, две неполных дивизии, около 22 тыс. солдат и офицеров. Навстречу врагу выдвинули 17 тыс., и неприятель смял оборону на перешейке Ляодунского полуострова. Тут-то сказались «странности» с финансированием русского строительства на Востоке. Японцы без боя заняли неукрепленный порт Дальний. Захватили большие склады с запасами, очень пригодившиеся их войскам. Пригодилась им и отличная гавань, причалы. Сюда стали прибывать пароходы, подвозить 3-ю японскую армию.
Главнокомандующий Маньчжурской армией Куропаткин направил 1-й Сибирский корпус Штакельберга пробить дорогу в Порт-Артур, но было уже поздно, а силы опять недостаточные. В бою под Вафангоу противник потрепал корпус и заставил откатываться назад. Вражеское наступление стало развиваться на двух фронтах. Две армии развернулись на Маньчжурию. 3-я, генерала Ноги, продолжила движение на Порт-Артур. Русскую оборону на дальних подступах, по Волчьим горам, японцы также преодолели – атакующих было вчетверо больше. Вышли к обводам самой крепости, установили осадные батареи. В таких условиях Тихоокеанская эскадра все-таки предприняла две попытки прорваться во Владивосток. Но японцы караулили, перехватывали ее. В бою был убит командующий адмирал Витгефт, и флот вернулся в гавань.
Из России в Маньчжурию прибывали подкрепления, но расчеты противника оправдывались. Свежие войска подвозились медленно. На Маньчжурскую армию Куропаткина навалились две вражеских, теснили ее. После сражений под Ляояном и на р.Шахэ наши войска отступали. И все-таки неприятельские планы стали расползаться по швам. Уничтожить дальневосточную группировку до того, как она усилится резервами, японцы не смогли. Под Ляояном армия Оку, потеряв 7,5 тыс. человек, смогла взять лишь 13 русских пленных! На Шахэ было взято всего 500 пленных. Русские не потеряли ни одного знамени. Отходили в полном порядке и занимали оборону на новых рубежах.
А Порт-Артур отбивался героически. Отразил три штурма. Наконец, Ноги сосредоточил усилия на узком участке, засыпал страшными 11-дюймовыми снарядами гору Высокую. В отчаянных штыковых японцы устлали склоны трупами – среди офицеров погибли и два сына Ноги, но гору взяли. Началась агония крепости. Японские орудия с Высокой расстреливали корабли. Защитники еще сопротивлялись, но 28 декабря прямым попаданием снаряда в блиндаж был убит генерал-лейтенант Р. И. Кондратенко, душа обороны. После этого командант крепости А. М. Стессель вступил в переговоры, 2 января Порт-Артур капитулировал.
Теперь и 3-ю армию Ноги стали перебрасывать на Маньчжурский фронт, против войск Куропаткина. В феврале 1905 г., в сражении при Мукдене, русские снова отошли. На Дальний Восток с Балтики, через три океана, двигалась 2-я Тихоокеанская эскадра вице-адмирала З.П. Рожественского. В Порт-Артур она опоздала. Пробовала пройти во Владивосток, но морские силы Японии встретили ее в Цусимском проливе, эскадра была почти полностью уничтожена…
Впрочем, учтем еще одну особенность. Сражения с японцами кипели на фоне массированной информационной войны! На русских обрушилась вся западная пресса. Но и отечественная либеральная пресса, самые популярные на тот период газеты, принялись дружным хором оплевывать и охаивать действия нашей армии. Поражения смаковали как «позорные», «сокрушительный разгром», раздували возмущение «бездарностью русского командования». Намекалось на отсталость армии. А подразумевалось, общественного строя, «царизма». Эти газеты формировали общественное мнение. В немалой степени они исказили и всю картину русско-японской войны в истории. К Стесселю, Рожественскому, Куропаткину остались прилеплены клейма полных бездарей, а то и изменников.
Хотя Стессель сдал Порт-Артур, когда дальнейшая его оборона уже не имела смысла. Враг расстреливал город и гавань, все корабли Тихоокеанского флота были уже потоплены или повреждены. Продолжение сопротивления вело к одностороннему и безответному избиению гарнизона и населения. Ну а Рожественский был одним из лучших флотоводцев России. В начале Цусимского сражения он искусным маневром добился очень выгодного положения своей эскадры по отношению к японской. Возник момент, когда казалось, что русский огонь сейчас выведет из строя неприятельские флагманские корабли – и исход боя будет решен.
Но вдруг оказалось, что наши снаряды главных калибров… не взрывались! Били в борта японских броненосцев, как обычные болванки. Скорее всего, имела место диверсия. Диверсия со стороны производителей! Каких? Часть снарядов наше военное ведомство закупало за границей. Часть производилась российскими промышленниками. Теми самыми либералами и масонами, которые готовили в это время атаку на «царизм», готовились требовать конституцию, парламентаризм. Которым принадлежали газеты, мутившие воду воплями о «позорных поражениях.
А особенно несправедливо история обошлась с Куропаткиным. Это был блестящий полководец, близкий соратник Скобелева. На Турецкой войне был у него начальником штаба. Неоднократно отличился в Туркестане при штурмах Коканда, Андижана, Кульджи. С отрядом в 700 человек совершил беспримерный поход по пустыне, помог взять сильнейшую крепость Геок-Тепе. Дослужился до должности военного министра. После того, как Куропаткина назначили главнокомандующим на Дальним Востоке, он сосредоточил особое внимание на сбережении личного состава – кропотливо отслеживал и налаживал снабжение войск, всеми силами старался не допускать напрасных потерь.
Куропаткин был одним из первых военачальников, который (в отличие от западных стратегов) понял изменившийся характер войны! Оценил поражающее действие скорострельных орудий, винтовок, пулеметов. Понял и замыслы врага, быстро разгромить русских, пользуясь временным перевесом. Куропаткин специально навязал противнику позиционные, а не маневренные сражения! Хотя по тогдашним западным доктринам это и впрямь считалось позором, неумением воевать! Когда иностранные представители при русской армии узнали – командующий учит солдат окапываться, над ним стали смеяться! (По французским уставам окапываться вообще запрещалось, чтобы на потерять «напор» и «волю к победе». Понадобятся страшные жертвы Первой мировой, чтобы развеять подобные заблуждения).
Куропаткин стал приспосабливаться к современным условиям войны на десять лет раньше, чем западные генералы, а его тактика сорвала японские планы. Да, он несколько раз предпочел отступить. Зато враг изматывался. Истекал кровью, атакуя то одну, то другую укрепленные позиции. А русские выигрывали время. 25 сентября 1904 г. удалось завершить строительство Кругобайкальской железной дороги. Пропускная способность Транссибирской магистрали резко возросла. В Маньчжурию текли новые контингенты. Тактику Куропаткина не оценили. В угоду «общественному мнению» сняли с должности. Солдаты, кстати, беззаветно любили его. Узнав, что он уезжает из ставки, устроили настоящую манифестацию и несли на руках.
А Куропаткин был не обидчивым. Уступил пост главнокомандующего генералу Линевичу, а сам стал командовать армией. Ведь соотношение сил кардинально изменилось. К лету 1905 г. на фронте стояли уже не одна, а три русских армии. “Сокрушительный разгром”, “позор” России, о котором вопили иностранцы и либералы был всего лишь пропагандистским «пузырем». Наши войска потеряли 43 тыс. погибших солдат и офицеров, 146 тыс. было ранено и контужено. Это вместе – и Порт-Артур, и Цусима, и все битвы в Маньчжурии. Японцев погибло вдвое больше, 86 тыс., и по ранениям выбыло 173 тыс. Теперь в Маньчжурии сосредоточилось полмиллиона русских штыков и сабель. А противников – 300 тыс., измочаленная Япония выскребала последние резервы! Предсказать результаты готовящегося удара было совсем не трудно. Но… осуществить его не удалось.
Россию подло оглоушили со спины, взорвали ее тыл революцией. Она парализовала пути сообщения, закупорила мятежами Транссибирскую магистраль, от которой целиком зависела армия. Были спровоцированы бунты в вооруженных силах – на броненосце «Потемкин», в Свеаборге, Севастополе. В таких условиях царское правительство предпочло заключить мир. В Портсмуте, при посредничестве президента США Теодора Рузвельта начались переговоры. Напоследок японцы высадили пехотную дивизию на Сахалине. Тут им противостояли всего 6 тыс. ополченцев – в основном ссыльных и каторжников, которым пообещали льготы и освобождения. Но они совсем не геройствовали, большинство сразу же сдалось.
Однако и Япония на самом-то деле выдохлась. Она понимала, если бы не затруднения русских, война могла повернуться совсем иначе. Наложился и новый фактор. Германский кайзер Вильгельм II решил, что Россия ослаблена войной, революцией, и с ней можно не считаться. Принялся бряцать оружием, задираться с Францией. Тут уж схватились за головы не только в Париже. Призадумались в Лондоне – после гибели двух русских эскадр главной соперницей Англии на морях становилась Германия. Американцам тоже не понравились претензии немцев. Да и усиления Японии они не хотели.
Финансовые потоки, питавшие революцию, вдруг перекрылись. Президент США подсказал японской делегации, чтобы была сговорчивее. Хотя и сама она спешила поскорее завершить войну. 5 сентября 1905 г. был подписан мир. Россия уступила лишь арендованный у Китая Ляодунский полуостров, разрешила японцам утвердиться в Корее, а из своих территорий отдала Южный Сахалин, который к этому времени был захвачен. Токийские дипломаты все-таки пробовали выторговать весь Сахалин и контрибуцию в 1, 2 млрд иен, и российский премьер Витте склонялся уступить. Но Николай II запретил ему подобную щедрость, и японцы удовлетворились достигнутым.
Кстати, круги «мировой закулисы» отнюдь не скрывали своей причастности к поражению России, даже выставляло это напоказ. Упомянутый американский банкир Яков Шифф за свой вклад в победу Японии был награжден орденом от лица японского микадо. Произнес при этом речь с угрозами в адрес царя и русских – дескать, мы им еще не то устроим. Пусть трепещут и боятся…
Оценили 3 человека
4 кармы