Кто настоящий автор романа «Двенадцать стульев»

Да, есть такая версия, мол историю про Остапа Бендера написали не Ильф и Петров, а некто другой. И вот совсем недавно вышла книга-исследование, где вполне категорично утверждается: «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» создал не тот, кто значится на обложке.

Как Ильф и Петров были «литературными неграми»

К моменту, когда были отпечатаны первые главы «Двенадцати стульев», Илье Ильфу было тридцать, а Евгению Петрову – двадцать пять лет. История появления сюжета о спрятанных в стуле сокровищах была поведана самими авторами и выглядит так.

Однажды Валентину Катаеву, блестящему советскому писателю, автору повести «Белеет парус одинокий», пришла мысль отдать хорошую идею для новой книги на разработку начинающим литераторам, чтобы, как шутил он сам, почувствовать себя Дюма-отцом, ставящим свою подпись на творениях «литературных негров». Выбор пал на сотрудников газеты «Гудок» — собственного младшего брата Катаева Евгения (взявшего псевдоним Петров) и Илью Ильфа, им и было предложено написать произведение о поиске сокровищ в старинном гарнитуре. Эти двое молодых людей недавно, летом 1927 года, вернулись из командировки по Крыму и Кавказу, во время которой уже начали строить планы о совместном литературном проекте.

Идея пришлась новоиспеченному творческому тандему по душе, и за три месяца осени 1927 года роман «Двенадцать стульев» был написан. Поначалу Ильф и Петров консультировались по тексту с «Дюма-Катаевым», но увидев, что дело идет хорошо, он полностью доверил содержание книги своим «литературным неграм», обозначив лишь, что хочет получить посвящение на первой странице будущего произведения, а с первого гонорара – золотой портсигар в подарок. Эти требования были выполнены.

Книгу писали сообща, споря над каждой фразой. Там, где спора не возникало, задерживались особо – считали, что такое автоматическое совпадение мнений означает, что фраза лежит слишком уж на поверхности. Тем не менее, результат работы был достигнут очень быстро, и еще быстрее решилось с публикацией: уже в январе 1928 года в журнале «Тридцать дней» появились первые главы «Двенадцати стульев», что было весьма нетипично для того времени, цензура обычно проверяла рукописи по несколько недель, а то и месяцев. Считается, что ускорило выход в свет текста личное поручительство Валентина Катаева, а также протекция Владимира Нарбута, поэта и литератора, который возглавлял редколлегию «Тридцати дней».

В том же 1928 году вышла отдельная книга, а Ильф и Петров, вдохновленные успехом, спустя некоторое время продолжили создание совместных произведений. «Золотой теленок», где «воскресший» Остап продолжил свои похождения, появлялся на свет с куда большим трудом, чем первая часть дилогии. Начало роману было положено в 1929 году, но завершен он был лишь в 1931, и, по признанию авторов, дался им тяжело.

Странности и белые пятна в истории создания дилогии

В 2013 же году на свет появилась книга Ирины Амлински, которая называла себя читателем-«копателем». Потратив 12 лет на тщательное изучение текстов Ильфа и Петрова, их биографии, а также произведений и вообще литературной действительности советской России двадцатых-тридцатых годов прошлого века, она пришла к твердому убеждению, что у «Двенадцати стульев» и «Золотого теленка» был другой автор, а творческий тандем лишь дал произведениям имя, под которым был возможен выход книг в свет. Амлински опиралась в своих рассуждениях в первую очередь на анализ фраз, составлявших текст дилогии, находя в их построении и лексическом составе явное сходство с работами другого писателя. Но каким образом могла совершиться эта авантюра?

Центральной в истории появления «Двенадцати стульев» была фигура Валентина Петровича Катаева. Этот талантливый и многообещающий писатель, герой соцтруда и обладатель множества государственных наград и премий, имел не только большое влияние в литературных и политических кругах, но и неоднозначное прошлое. Часть его молодых лет пришлась на службу в армии Деникина во время Гражданской войны, а в 1920 году, будучи в Одессе, которая в боях постоянно переходила из рук в руки, Катаев вместе с братом оказался заключен в тюрьму по обвинению в антисоветском заговоре.

Евгению на тот момент было 18 лет, но по совету старшего брата он назвал датой своего рождения 1903 год – в надежде на то, что к несовершеннолетнему будут применены более мягкие меры. Несмотря на то, что часть участников заговора расстреляли, братья Катаевы вышли на свободу. Евгений никак не упоминал об этом факте из своего прошлого, даже устроившись на работу в одесский уголовный розыск – при этом прошел «чистку» и хорошо зарекомендовал себя на службе. В 1923 году Катаев-младший переезжает в Москву, где уже живет его старший брат Валентин.

Ряд литературоведов и историков, а с ними и Ирина Амлински, полагают, что Валентин и Евгений Катаевы могли выполнять поручения для ЧК, потому и были защищены от неприятностей. В качестве же работы на благо существующего режима старшему Катаеву было предложено организовать написание сатирического романа, направленного против троцкизма и вообще поддерживавшего существующую идеологию. Возможно, тем и объяснялось требование о тексте посвящения: так Катаев обозначил свою причастность к роману.

Амлински отмечает, что среди всего литературного наследия Ильфа и Петрова – а оно составляет ни много ни мало пять томов – нет больше ни одного произведения, чей успех хоть немного напоминал бы признание, которое получила дилогия. «Одноэтажная Америка», самое, пожалуй, известная вещь помимо приключений Бендера, написана как будто другой рукой, словно между ее авторами и создателем «Двенадцати стульев» нет ничего общего.

Могло ли сложиться так, что ответственный за проект Валентин Катаев поручил написание сатирического романа некоему мастеру, а право именоваться авторами передал своему младшему брату и его коллеге по редакции? Тогда кто этот человек, написавший гениальное произведение и по доброй воле оставшийся в тени?

Автор — Михаил Булгаков?

В те годы в Советском Союзе был лишь один гениальный писатель, он создавал произведения, получавшие признание, и именно он ко времени написания «Двенадцати стульев» находился под особым внимание чекистов. Частый гость редакции «Гудка», писавший для газеты фельетоны, Михаил Афанасьевич Булгаков.

Булгаков творил по ночам, его произведения создавались быстро, и версия о том, что «Двенадцать стульев» появились за пару месяцев без ведома жены, кажется вполне правдоподобной. Куда более правдоподобной, чем удивительная слаженность, с которой совсем еще молодые литераторы Ильф и Петров якобы создали вдвоем шедевр советской литературы. Интересно и то, что сразу после выхода романа в свет Михаил Булгаков получил трехкомнатную квартиру в Москве и свои рукописи, изъятые ГПУ годом раньше.

Наверное, прочитав «Мастера и Маргариту», каждый ловил себя на мысли о том, что эта книга удивительным образом похожа по слогу на романы о приключениях Остапа Бендера. Согласно биографии Булгакова, этот его роман был начат в 1928 году, а завершала его редактирование и оформление уже третья жена писателя Елена Сергеевна после смерти писателя.

Сравнивая тексты тандема Ильф-Петров и Булгакова, можно увидеть очевидные сходства и параллели: «Геркулес» и Массолит, Воронья слободка и нехорошая квартира, описания психиатрической больницы в обоих произведениях. В идее о детях лейтенанта Шмидта тоже прослеживается нечто булгаковское, как и в ритме фраз, разобранных и исследованных под разными углами и показывающих совпадение стилей написания всех трех произведений.

«В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошёл молодой человек лет двадцати восьми» («12 стульев»).
«В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана…» («Мастер и Маргарита»).
В этих двух фразах специалисты находят полное совпадение музыки, ритма фраз.
В свою очередь, литературный язык Ильфа и Петрова подразумевал короткие, «рубленые» предложения, лишенные той музыкальности, которая свойственна «Двенадцати стульям» — они использовали скорее язык журналистов, которыми, собственно, и были.

Булгаков, возможно, создавший сатирическое произведение, внешне направленное против противников режима, но на деле пародирующее всю советскую действительность, никак не раскрыл тайны своего авторства в отношении «Двенадцати стульев». Пролить свет на происходящее могли бы сами свидетельства участников событий – но Ильф умер в 1937 году, а Владимир Нарбут, принявший самое деятельное участие в выходе в свет романа, был объявлен врагом народа и расстрелян и упоминание его имени где бы то ни было могло навлечь беду. Сам Петров погиб в 1942 году в авиакатастрофе. В конечном итоге, в 1949 году дилогия была объявлена вредной и запрещена к публикации и распространению.

Не были найдены и рукописи романов о Бендере, которые могли бы заполнить белые пятна в вопросе возникновения этих произведений – сохранились только записные книжки Ильи Ильфа. На первый взгляд сенсационная, теория авторства Булгакова тем не менее имеет все права на существование и никак не опровергнута специалистами, во всяком случае, среди тех, кто допускает либо поддерживает эту версию создания дилогии, значатся вполне заслуживающие доверия литературоведы и филологи: Дмитрий Галковский, Юрий Басин, Игорь Сухих, Лазарь Фрейдгейм, Владимир Козаровецкий.

Версия Ирины Амлински подкупает тем, что она не похожа на погоню за быстрой и дешевой сенсацией – но в среде специалистов она стала дополнительным материалом для размышления. Тайна личности автора дилогии, вероятно, так и останется вопросом веры, разве что из недр засекреченных государственных архивов вдруг всплывут документы, подтверждающие ту или иную точку зрения.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/...